Кладбище

            Земля возвращала себе своих детей. Плоский памятник на могиле был, как гигантская фотография. Старшина с «Курска» приехал на вечную побывку на малую Родину. Абакан.
            - Пошли дальше, - она потянула его за рукав.
            - «Ночь и тишина, данная на век... дождь, а может быть, падает снег... всё равно, бесконечно надеждой согрет... я вдали вижу город, которого нет...».
            - Не пой.
            - А что тут такого?
            Туман освежал дыхание.
            «Город, которого нет» был образован прямыми улицами.
            По одной из них они прошли до первого поворота.
            «Военный переулок» остался позади.
            - Как здесь хорошо. Прям... вообще классно. Я такое кладбище в первый раз вижу. Везззёт им всем. Хорошо, что ты меня сюда позвала. Свободно-то как... а?
            - Дур-р-рачо-о-ок...
            "Архитектору смерти" повезло. Весь фундамент находился на ровном песчанике. Единичные деревья выглядели, как рассыпающиеся букеты. Листва, вот-вот, должна была упасть. Кусты издали походили на копошившихся людей. Судорожные порывы ветра создавали иллюзию их беззвучного кашля. Пустынно. Убрано.
            - Ты спички взял?
            - Зажигалка. Смотри. Могилка для ребёнка. Кто-то выкопал и забыл. Давно, похоже. Не в этом году - это точно. Передумали?
            - Идём, - она снова дёрнула его за куртку.
            Он не сразу поддался на её призыв. Секунду постояв, мужчина хлопнул себе по каблуку и поспешил дальше:
            - Стой.
            - Чего?
            - Не беги...
            Лица фотографий смотрели из окон прошлых лет. «Местные жители» провожали редких прохожих застывшими взглядами. Молча. Не моргнув. Не переглядеть. Замученные солнцем восьмидесятые... холодные серые девяностые... и непрозрачные, но свежие нулевые. Третий мир - без людей, без полей, без леса и рек. Без войны и мира. Самое обособленное на Земле место.
            - Кладбище открытых ноутбуков...
            - Перестань. Надоел.
            - ...а ты знаешь, что песня «город которого нет» - это настоящий реквием?.. а люди танцуют под неё...
            Она вздохнула.
            Чёрная ворона перелетала с одной могильной плиты на другую. Птица пятилась боком, словно заглядывая в окно уходящему транспорту.
            - Видела ворону? Какие они классные! Умные. Жрать ждут... Вороны размачивают сухари в лужах... бросают орехи под машины... даже могут положить их на трамвайную рельсу. Демонстративно зарывают добытое в снег... и в стороне... тайно... наблюдают и вычисляют других воров. Представляешь?..
            Ворона присела, каркнула и взлетела. Она, как тронувшийся водитель, "посмотрела в боковые зеркала", обогнула воздушную кочку и поправила себе причёску. Ветер сдул эту чернильную ветошь в сторону «военного городка». Туман, словно шагающий экскаватор, покатился следом. Солнце заняло своё законное место.
            Удаляющийся пар снизошёл небесным облаком. Синицы засверкали своими голосами. Улыбающиеся на фото люди созерцали всё происходящее...
            - Ты же сказала, что не далеко...
            - Вон... я уже вижу...
            Длинная улица была выровнена по нитке. По левую руку все памятники стояли повёрнутыми спинами. Один из них заставил остановиться. В конце дороги плиты сужались в бесконечный каменный забор. Посетители перешагнули через придорожную траву и заглянули к одной из могил.
            Невысокая ограда продолжением рук покойного приглашала к себе в гости. Чёрный монолит отражался в глубоком зеркале земли. Память на три метра уводила вниз. Высохшие цветы у ног символизировали смерть. Гербарий ушедшей жизни сберегался сухой почвой и мягким степным климатом. Годовщина должна отмечаться послезавтра...
            - Вот я и пришла! - Сглаживая пыль, она целовала памятник. Слёзы добровольно шли ей на помощь...
            Белые пазлы неба медленно передвигались задумчивым игроком. Тени мрачными лучами искали себе цель. Они, как мётлы - тревожили местность. Ворона снова села по соседству. Летунья мигала глазами и качала головой. Спортсмен-единоборец готовилась к контратаке...
            - Кы-ыш-щ...ссс... - поднеся палец к губам, произнёс он.
            Крылатая бесшумно поднялась вверх.
            Граница радости и печали пролегла между сегодняшней встречей и разлукой... Она была, как натянутая тетива с балансирующей на ней канатоходкой.
            Скорбящая, наконец-то, успокоилась. Хрупкая женщина достала из-под скамейки маленькое ведёрко и пошла за водой.
            Пластмассовая красная ёмкость покачивалась в её руке. Ноша казалась погашенной гирей. Вокруг никого не было. Ранний выходной, ещё только готовился к встрече с близкими...
            - Я свечку зажгу?! - Крикнул он.
            - Да!
            Пламя зажигалки, как дурашливая сущность, закидалось из стороны в сторону. Бережно прикрытое ладонью, оно угомонилось. Круглая лампадка задышала игрой мудрого цвета... цвета фиолетовой рясы.
            Изо-рта шёл пар. Мужчина закурил. Женщина вернулась с водой. Она начала протирать гладкий мрамор. Упокоенный человек был одет в строгий костюм. На этот раз, он не мог сопротивляться её избыточному ухаживанию. Возникло невыносимое чувство жалости.
            - Я пойду, пройдусь... пока ты моешь... ладно? Может знакомых встречу...
            - Чё к чему?.. иди...
            Он огляделся по сторонам. Вдалеке резко выделялась лишь одна могила. Она находилась у самого края погоста. Погребение было в виде шатра. Перед ним... на середине пути росла единственная ель.
            Вокруг резко стемнело. Моросящий туман иголками затыкал по лицу. Мгла, будто из-под земли вырвалась наружу.
            Подняв воротник, человек вышел на дорогу. Его глаза плыли по изморози. Справа приближалась ограда с тремя памятниками. Всех троих смерть застала в один день... недавно. Ограда была рассчитана ещё на одно погребение...
            - «...дождь... а может быть, падает снег... снег... снег...» - вдруг сказал он.
            Игривая ворона уже где-то спряталась... ливень усиливался.
            Мужчина протёр руками лицо и вместо зонта надвинул на себя куртку. Как всадник без головы, он резко развернулся всем туловищем. Женщина пристально глядела ему вслед. Она держала в руках засохшие цветы... голова была покрыта косынкой. Он помахал рукой и пошёл дальше...
            До окраины кладбища было ещё далеко. Дождь и шатёр служили ему правом выбора...
            Осадки прекратились внезапно, как и начались. Казалось, что их источник располагался сразу чуть выше головы. Идущий оправил куртку и стряхнул с себя воду.
            Толстые лучи солнца, как пальцы гиганта медленно досчитали до пяти. Переливное пение птиц заполнило пустоту мрака и шелеста воды.
            Прогуливающийся выбрал удобную точку опоры и прыгнул на тропинку. Её начало было проложено к шатру.
            - ...снег, снег, снег... - шептал человек.
            Навязчивая песня не давала ему покоя. Чем дальше он уходил от дороги, тем округа становилась старше. Осуществлялось путешествие во времени. Середина прошлого века... всё оставалось молодым... всё то же солнце, как и там... прилипало к его тёмной куртке. Оно согревало спину...
            В двадцати метрах от него, в поле зрения снова появилась ворона. Она стояла на старой могиле. Услышав человека, чернявая повернулась боком. Её короткие смешные «бриджи» пухом колыхались на ветру. Птица грациозно перелетела на одинокую ель. Экстрималка села на самую её вершину. Высокое дерево обдувалось свободой со всех сторон. Ворона умиротворённо подняла голову вверх. Собачий лай заставил вздрогнуть это блестящее «ёлочное украшение»:
            - Гав! Гав! Гав! Гав! - Раздалось со стороны старой могилы.
            Худая чёрная овчарка тяжёлыми перебежками замелькала между "холмами". Пожухлая трава, как солнцезащитные ресницы не дали её разглядеть.
            Чёрная птица-клякса тоже испарилась. Вероятно, собаке не понравилось, что ель небрежно пишет облака...
            Мужчина ощутил на себе шерсть, вставшую дыбом... Он боялся пошевелиться. Теперь кустарники для него дрожали не из-за ветра. Придя в себя, он снова устремился к назначенной цели...
            Солнце окружили облака. Светило снова заложило себе руки за голову. Оно решило отдохнуть. Тонкие птичьи голоса умолкли. Человек, наконец-то, подошёл к укрытому мраморному обелиску.
            - ...фью, фью, фью, фью, фью... данная на век... дождь, а может быть... падает снег... - шептал он.
            Коричневато-оливковый цвет оформлял всё траурное сооружение. Полукруглая крыша церковным куполом защищала усопшего. Мраморный квадратный пол не требовал защитных тапок для дорогого паркета. Он гармонировал со входом на него людей в обуви на тонкой дорогой подошве.
            Пришедший сегодня человек тоже оказался из таких. Он озвучил желание строителей. Нога гостя самопроизвольной судорогой выполнила степ-движение...
            Гробница была сооружена два года назад. Её двадцатилетний хозяин вобрал в себя весь смысл ассамбляжа.    Столик со скамейкой, шатёр и озорной вид на фото давили на подсознание: «Пиво, мотоцикл, смерть!..».
            Красивое выражение под отрезком его Земного пути каллиграфическим почерком говорило о молодости... и непреодолимом желании жить дальше...
            Внезапно застучал град. Мужчина сел на скамейку. Его недавнее «заклинание о снеге» сбылось. Это вызвало холодную дрожь по всему телу. Такие невероятные моменты всегда наставляли на путь… истины... Три пальца начертали перед глазами траекторию креста †...
            Небольшой град попадал и на мрамор... Шарики подпрыгивали и катились к ногам. Человек посмотрел вдаль и обомлел:
            В пяти метрах от него стояла собака. Та самая чёрная овчарка глядела на него в упор. Их взгляды слились воедино. Он смотрел на неё, словно в зеркало.
            Собака пыталась угадать мысли «противника». Вначале псине казалось, что перед ней был злой... Она была в этом уверена. Затем она думала, что он сейчас улыбнётся... но этого не происходило. Собака обманным движением отвела взгляд и снова уставилась ему в глаза... Ничего не менялось. Человек сидел, словно памятник.
            Белые осадки, тяжёлой сединой, украшали холку животного. Овчарка спокойно развернулась и ушла без оглядки. Град закончился, и пространство распахнулось белыми ставнями.
            Встречи не бывают случайными?.. Мужчина встал. Его голова была, словно факел на ветру. Взгляд бегал по всему могильнику. Он искал собаку. Таинственной четвероногой не было видно. Вдалеке стали появляться незнакомые люди. Человек осторожно побрёл назад...
            «Встреча со снегом» и собакой заполонила все мысли... Он, почему-то, вспомнил телевизионный репортаж:
            Бывший математик-миллиардер рассказывал о случайности своего спасения. Покушение не состоялось из-за процента, меньшего единицы в миллиарды раз. Этот максимальный минимум возник у очень умного человека. Пропорция походила на отношение взрыва автомобиля к безобидному сигналу брелка. Процент невероятности укладывался в рваном кармане у только что купленного дорогого пиджака. Магнат прошёл тогда обряд крещения... Встреча с Богом не состоялась...
            Все люди вспоминают про «это» именно в таких случаях. Все. Каждый считает, что он уникален. Никто и не думает, что «это» у всех. «Это» сокровенное переживание. У мужчин и у женщин «это» одинаково недоступно для обсуждения в открытой манере. Все думают про «это» постоянно. Нет тех, кто определил бы строгие рамки нормальности «этого». Для обсуждения «этого» нужен «новый Зигмунд Фрейд». Никто не хотел быть признанным «своеобразным».
            Поиск «этого» происходит, как само собой разумеющееся. Не важно, что разворошило ум... будь то огромный разрушительный взрыв или маленькая безобидная снежинка... Любые немыслимые совпадения и встречи заставляют размышлять над «этим»…
            Смерть возникает случайно, как и жизнь. Нажатие на кнопку может привести не только к взрыву… Нажатие оптации телефона или компьютера, например, может привести и к роковой встрече... и зарождению новой жизни…
А встреча земляков в другой стране?.. Да ещё с твоей работы?..
            Какую пропорцию невероятности нужно высчитать в этом случае?.. количество комбинаций миллиардов жителей Земли?.. количество комбинаций атомов ДНК?.. теория большого взрыва - это случайность?..
            Ворона замелькала среди земляных возвышений. Она села на ту же могилу, откуда недавно взлетала на ёлку. Мужчина решил её не заметить и продолжил движение, затем обернулся. Он всё же... захотел посмотреть на то место... и подошёл к заросшей могиле.
            Птицы не оказалось ни на земле, ни на ветру. Поднебесный свод выглядел серым. Он был похож на потоптанный шифер. Такие куски плохо укрывали землю от осадков. Выпавший град на могиле ещё не растаял. Застывшая земляная волна была покрыта непашью. Высокая шуба из травы и листьев походила на выцветшую медвежью шкуру. Облупившаяся синяя краска креста была, как кора небесного цвета дерева...
            Тяжёлый маховик размышлений не почувствовал лёгкого шока. Увиденная фамилия на кресте вызвала лишь улыбку. Она растворилась в рефлексии, как капля в кипящем «бульоне жизни». На небольшом деревянном кресте фигурировало имя знакомого хирурга.
            Что формирует костёр?.. его внутренняя энергия или ветер?.. Содружественно!
            Совокупная сила привела человека на могилу, в которой лежал его бывший сослуживец… один из местных старожил. Круглое окошечко на кресте было пустым.
            Ветер бил стоящего по лицу, словно перед носом качался воздушный маятник.
            Врач, проработавший много лет, начинает верить… Сколько таких встреч и комбинаций переосмыслил этот покойный? Только один «закон парных случаев», уже может привести в ступор. Редчайшие ситуации или заболевания, которые проявляются раз в несколько лет... вдруг появляются в один день дважды. Любой доктор о них знает. Есть травмы, которые встречаются единожды в практике вообще... но враз, подряд у двух людей. Кто так играет с разумом?.. и зачем? «...два хирурга на кладбище - оба между жизнью и смертью!..» - раздумывал доктор…
            - Гав! Гав! Гав! Гав! - Перебил его лай. Старая знакомая стояла рядом и виляла хвостом.
            - Чему ты радуешься? - Мужчина протянул в её сторону руку. Собака отскочила, поджав хвост. Она отбежала за три могилы и села. Человек улыбнулся, - подойди ко мне… 
            Животное легло на живот. Было хорошо видно работу её межрёберных мышц.
            Доктор посмотрел ещё раз на могилу и удалился. Четвероногая последовала за ним. Она пробежалась несколько метров… но потом отстала.
            Обратная дорога показалась человеку спуском с солнечной горки. Снова было тепло и светло. Кое-где проходили люди...
            Посмотрев на восток, можно было наблюдать, как колыхается от восходящего пара горизонт. Человек смотрел себе под ноги и изучал неровности тропы. Она мыслями уводила его на «Красноярские столбы»:
            Покойный хирург увлекался в молодости покорением их вершин. Однажды он увлечённо рассказывал про свою команду. Романтические имена скал затмевались его личным видением маршрута. На высоте пятиэтажного дома доктор-столбист проходил путь, похожий на человеческую кость-ключицу. Начало пути осуществлялось с вогнутой поверхности. Под ногами чувствовалась шероховатость в месте прикрепления связок великана. С дальнейшим продвижением, степень изгиба менялась. Она образовывала опасную выпуклость вперёд. В центре «кости» находилась единственная ямка, спасающая от падения. Чтобы за неё зацепиться, надо было придать всему телу инерцию замаха над пропастью. Всё должно было происходить очень спокойно. Маршрут был исследован уже давно. Крадущемуся оставалось только верить и повторять. Именно так слушатель потом ассоциировал профессию хирурга вообще. Теперь скалолаз лежал в земле…
            Идущий доктор с могильной узостью обзора вилял между костьми, как на слаломе. Погода хмелила ему голову, словно прозрачный стакан. Птичьи голоса лёгким ветерком прочёсывали окружающую траву и кусты... Он вышел к дороге и расстегнул куртку. День благоволил быть ясным.
            Спутница уже шла ему навстречу. Они оба поравнялись возле нужной им могилы. Женщина положила ему голову на плечо.
            - Убралась уже? - Спросил он.
            - Да.
            - Я альпиниста... хирурга нашего встретил. Представляешь? На этом кладбище сотни тысяч захоронений... а я не увидел ни одного знакомого... кроме него! Там с ним овчарка ещё была. Худая, худая... и ворона!..
            - Пойдём... - женщина взяла его под руку. Они прошли в оградку.
            Лампада горела, как и прежде. Мраморный обелиск стал чистым. Ненужная трава на могиле была вырвана и убрана. Женщина выглядела умиротворённой:
            - Я тоже здесь буду... - она показала рукой на свободное место.
            - Нет. Ты будешь со мной.
            - Что ты имеешь в виду?..
            Мужчина понял неопределённость своего утверждения и ничего не сказал. Он оставил висеть свои слова в нетронутом виде.
            «Улицы» кладбища оживали посетителями. Незаметно людей становилось больше. Несколько автомобилей проехали мимо них... Синие газы виляли хвостами, «отваливались» и исчезали в небытии...
            Женщина поймала взгляд своего спутника. Он смотрел в ту сторону, откуда, только что пришёл.
            - Тебе «грибок» тот понравился? - спросила она.
            - Нет. Мне могила в Ясной Поляне нравится... На ней станцевать сложновато. Скажи... а у нашего хирурга была собака?
            - Вроде, да... не помню...
            - Я сейчас...
            Он взял со столика печенье и вышел за ограду. Метрах в ста, недалеко от въезда на погост суетилась уже знакомая ему бродяга. Она бегала за немногочисленными людьми и вглядывалась в их лица. Пыльная дорога, словно ось мясорубки крутила бездомную от края до края. Собака заметила одинокого человека и побежала ему навстречу. Он протянул ей печенье. Овчарка пронеслась мимо, делая вид, что очень занята.
            - Стой! - Крикнул мужчина.
            Любопытная остановилась и посмотрела на него с удивлением. Человек бросил ей лакомство. Она отвергла его и неуверенно потрусила дальше.
            - Стой! - Дающий хлопнул себя по ноге.
            Животное остановилось.
            - Подойди!
            Собака подошла к печенью.
            - Возьми!
            Собака подняла с земли угощение и поднесла его к «хозяину». Она положила печенюшку у его ног и села. «Товарищ» умилённо заулыбался. Овчарка выставила свой влажный язык и осмотрелась по сторонам. Мужчина наклонился к земле. Он принял «эстафету». Человек погладил собаку и направился обратно... к сердечному теплу горящей лампады...
            Животное бежало спереди. Оно чувствовало себя при деле. Четвероногая гордо касалась своим взглядом окружающих. Никто не обращал на неё внимания.
            Ухаживающая за могилой женщина тоже вышла на дорогу. Она молча ждала. Человек подошёл к ней и остановился:
            - Идём?..
            - А у него, по-моему... овчарка была… - сказала женщина.
            Четвероногая подбежала к «хозяину» и носом нырнула ему под руку.
            - Возьмём? - спросил он.
            - Пошли...
            Они погладили овчарку и отправились к выходу... в сторону «военного городка». Собака осталась сидеть. Она долгое время созерцала удаление этой пары. Солнце ласкало шкуру животного... так оно скрашивало ему одиночество...
            - Гав! - Возмутилась овчарка. Её правая лапа поднялась...
           Люди остановились. Мужчина вытянул вперёд руку с печеньем и свистнул. Собака "гавкнула" снова. Она развернулась и скрылась за могилами.
            Человек застыл со скорбным выражением лица. Он положил «гостинец» на ближайший памятник. Ворона коршуном перехватила его «эстафету». Птица улетела в сторону одинокой ели. Она втОрОй раз села на самый верх. Издалека фигура вороны казалась чёрной дыркой в небе. При повороте левым боком персона напоминала цифру «один»...