М. Матюшина о А. Акулинине

Маргарита МАТЮШИНА родилась в Тамбове. Окончила Тамбовский педагогический институт. Работала педагогом, художником, корреспондентом газет «Тамбовские известия», «Тамбовский курьер». Ныне корреспондент отдела культуры и искусства областной общественно-политической газеты «Тамбовская жизнь». Публиковалась в центральных газетах «Культура», «Газета №1», «Вперёд», журналах «Регион 68», «Страстной бульвар», «Работница», коллективных сборниках. Лауреат областной литературной премии им. В. Богданова «Светунец», областного конкурса «Тамбовская пресса», дважды лауреат Международного конкурса прессы «Золотой гонг». Член Союза журналистов России.



О современной прозе Тамбовского края


Второй том антологии «Тамбовский писатель-2009» составили произведения четырнадцати прозаиков, членов Тамбовского отделения Союза писателей России. В последние годы пишущим прозу литераторам приходится сложнее, чем поэтам, так как местная периодическая печать все реже и реже предоставляет свои страницы даже для произведений малого формата. Правда, тамбовская проза регулярно появляется в журнале «Подъем» и на страницах «Тамбовского альманаха». Весьма активно издает произведения членов писательской организации Тамбовское отделение ОООП «Литературный фонд России». Можно сказать, ему и принадлежит львиная доля публикаций книг, созданных за последние пять лет нашими прозаиками-современниками.
Продолжает финансово поддерживать издание книжных новинок управление культуры и архивного дела Тамбовской области.  Некоторым мастерам слова удается найти поддержку и у частных спонсоров. Так что палитра публикаций за последние пять лет весьма насыщенная и разножанровая.
Литературу часто называют «человековедением», и с этим вряд ли кто поспорит. Трудности возникают на пути определения критериев подхода к человеку, ведь они должны соответствовать все-таки требованиям настоящего искусства. Еще великий писатель Э. Хемингуэй сказал, что «нет на свете дела труднее, чем писать простую, честную прозу о человеке». В большинстве своем тамбовские писатели довольно успешно, хотя, бесспорно, и не без ошибок и срывов, преодолевают все сложности на пути к сердцу читателя.
Тамбовская проза по-хорошему традиционна. Прошли те времена, когда эпитет «традиционность» имел негативный смысл. Размышляя о художнике нашего времени, писатель Сергей Залыгин очень точно сказал: «Он чувствует современный стиль, — стиль творческий и повседневный, стиль всей окружающей его жизни. Он стремиться его уловить наиболее точно и выразить наиболее полно. В то же время он всегда находится во власти творческой традиции. Ему никогда и никуда не уйти от вполне конкретных художественных произведений, которые на века стали эталонами, которые учат его вечности искусства, вообще вечности и уже по одному этому — традиционны».
Анализируя многочисленные издания прозаиков последних лет, видишь осознанное честное стремление каждого не остаться в стороне от современного ритма эпохи. Но при этом писатели чутко улавливают опасность обеднения мира человеческих эмоций, нравственной сферы. Тем, кто пеняет, что, мол, само время якобы выдвигает на передний план «делового» человека, не обремененного излишней чувствительностью героя, они говорят «нет» и стараются доказать, что у человека есть все-таки надежная защита от превращения, как говорят критики, «в скромную шестеренку громадного механизма цивилизации». Она в исконных корнях нравственности, в традициях общества, в окружающей природе.
Именно под этим углом зрения я и стремилась рассматривать явления тамбовской литературной современности. Благо, это всегда интересно, потому что нынешние прозаики и старшего и среднего поколения имеют в основном ярко выраженную индивидуальность манеры письма. Не лишены их произведения и широты, многозначности, и серьезного социального звучания. По верному наблюдению критика Ю. Суровцева: «Для прозы наших дней вообще характерна переплетенность плоскостей, в которых находится та или иная из затрагиваемых художников проблем, такая крепкая переплетенность, что произведение уже не отнесешь к некой даже условно очерченной тематической разновидности». Такими являются в частности произведения прозаиков старшего поколения.
* * *
«Надо биться и биться, — подумалось решительно. — Главное, не мельтешить и быть таким же сильным и чистым, как вот этот родник! Сильным и чистым!..» Такими словами писатель Александр Акулинин завершает одно из главных в своем творчестве произведений — роман «Светла водица…» Для корифея тамбовской прозы слова «биться и не мельтешить» своеобразный жизненный девиз. Посвятив многие десятилетия литературе, Акулинин все эти годы старается сохранить родник своего творчества сильным и чистым. Писатель стремиться запечатлеть черты времени, ответить на его духовные запросы, идет своим неповторимым путем.
Чаще всего, обращаясь к тем темам, которые наиболее близки ему, знакомы — это послевоенная и сегодняшняя деревня, — он умеет быть исторически точным и достоверным. Его прозу, прежде всего, отличает доверительное отношение к живой жизни, способность видеть и изображать человека, маленького ли, взрослого ли, в его целостности, в богатстве реальных жизненных связей, в нравственной устойчивости. «В каждом произведении Акулинина, — пишет в книге ''Живой родник'' Владимир Башканков, — воедино слиты лирические и гражданские начала. Автор считает основой человеческого бытия доброту и этот взгляд, это понимание является краеугольным камнем всего творчества Акулинина. Через народную нравственность им познается действительность, раскрывается роль народа в истории общества, и роль отдельной личности в народном целом».
Все это присутствовало уже в первом произведении Акулинина «Поводырь». Объем повести невелик. Но на этих ста с небольшим страничках — выплеск впечатлений прерванного детства. Ведь Александр Акулинин принадлежит к поколению «детей войны». А их детство, как очень точно заметила И. Карева: «…По сути своей — экстремальная ситуация. Ее драматизм позволяет писателю глубоко и всесторонне раскрыть мир подростка. Оставаясь ребенком, со своими детскими забавами и проблемами, между тем он обладает чувством долга, проникается всеобщей ответственностью за исход сражения двух сил. Подросток имеет возможность самостоятельно решать важные для себя вопросы и способен отвечать не только за себя».
«Поводырь» очень емок. В нем Акулинин сконцентрировал самые разные аспекты жизни села в войну. Тут рядом и тяжелейший далеко не пафосный крестьянский труд и жестокие раны похоронок, раннее взросление и все-таки еще не ушедшая совсем детскость в побуждениях и поступках подростков. С первых же строк повести Акулинин задает настроение: «Когда июнь склонился к сенокосу, пришел с войны слепым Шуркин отец. И Шуркина жизнь остановилась, точно разгоряченный конь перед неожиданной преградой. Все отодвинулось: и шумные игры, и веселые купания в Лебяжьем озере».
Да, жизнь круто изменилась. Но что характерно для акулининской прозы, так это то, что она никогда не бывает чернушной. Наоборот, ей всегда присущ оптимизм, в ней прослеживается мысль, что в одиночку человеку с навалившейся бедой не справится, а вместе, объединившись, и выход можно найти, и невзгоды преодолеть. Очень показательна в «Поводыре» сцена встречи отца Шурки и убитой горем после похоронки тетки Веры. Разговор-соучастие помог обрести силы обоим: «Когда возвращались домой, отец не сутулился, не клонил головы. Шел прямо, не отворачивая лица от дождя, казался выше, солиднее, о чем-то напряженно думал. Шурка был уверен, что отец обдумывает что-то очень серьезное, важное».
Повесть Акулинина, как верно заметил писатель Н. Наседкин, «получилась щемящей, убедительной, жесткой потому, что написана кровью и слезами личных воспоминаний». Она прошла проверку временем не только на прочность и талант, которую с успехом выдержала, но и на глубину и силу социально-философской мысли, истинность понимания современной действительности. Черта будущего писателя — чутко и четко, до деталей, до мелочей, улавливать и запоминать все проявления окружающего мира, — проявилась в Акулинине с младых ногтей. Вот почему свои воспоминания он никогда бы не мог вместить в объем одного произведения. И они у Александра Михайловича вылились в целую вереницу замечательных рассказов.
Александр Акулинин работает в этом жанре много, плодотворно, успешно. Анализ рассказов, созданных писателем за десятилетия творчества, достойны отдельной серьезной литературоведческой работы. Ибо там есть над чем поразмышлять, что-то осмыслить, с чем-то поспорить. Интересно движение от его ранних рассказов к произведениям, обладающим всеми признаками творческой зрелости. Рассказ А. Акулинина «Праздник прощания с игрушками» по пронзительности изложения, боли за родную землю, родную деревню можно смело ставить в один ряд с распутинским шедевром «Прощание с Матерой».
Буквально в каждом абзаце Акулинин находит какую-то свою щемящую ноту, что невольно мурашки пробегают по спине даже у того, кто всю жизнь прожил в городе: «Земля подошла — вспучилась, согрелась. Самое время почесать боронкой, затем поворошить поглубже дорбачем и вновь уж ласково-ласково проехать боронкой. Потом уставшим шагом пройти огород из конца в конец босиком, чтоб почувствовать прохладное, налившееся силой для зарождения, тело земли. Прикинуть, где что посадить: и тут хочешь иль не хочешь, но вспомнишь прошлую осень, вызревшие овощи и, глядя на голую черную землицу, увидишь вдруг молоденький, пупырастый в иголочках огурчик — сочный, хрусткий. Непрошенно подкатит слюна и стоишь, улыбаешься, точно в прошлогодней золе золотую копейку нашел».
Язык писателя весьма выразителен, сочен, самобытен, многообразен. В произведениях и крупной, и малой формы немало не только философских иль грустных строк, но и полных юмора, лукавства. «Важно обратить внимание, — пишет ученый-литературовед Л. Полякова, — на некоторую особенность рассказов Акулинина. Собственно, они не столько рассказы, сколько повествовательные миниатюры, иногда почти целиком построенные на диалогической речи и оттого необычайно сценичные, драматургические. По своему пафосу, остроумию это скорее байки, цикл баек, объединенные между собой сквозными героями. Такое уточнение жанра принципиально важно, ибо миниатюра, байка требует от писателя таких усилий, которые не знакомы рассказчику».
Пишет ли Акулинин для взрослой аудитории или для детей, для которых создал несколько циклов рассказов и захватывающую историческую повесть «Крепость на Цне» (недаром отрывки из нее вошли в хрестоматию для девятого класса «Литературное краеведение»), он старается нигде не дать послабления, оттачивая свое слово. Мастерство прозаика, твердая жизненная позиция и духовная наполненность способствуют и постоянной востребованности его книг. «Краеугольным камнем творчества Акулинина, — пишет В. Башканков, — является стремление, как самого автора, так и героев его произведений, к осмыслению того, в чем состоит духовная основа человека… Герои в основном заняты поиском этих основ, размышлением над тем, что необходимо взять с собой из прошлого в настоящее и будущее; то самое главное, без чего человек может потерять, растворить без остатка в общем свое ''я''…»