Всё, как всегда Главы 23, 24

                Глава двадцать третья
                Дорофеев

Стас с трудом дождался полудня и, дав несколько поручений своему заместителю и секретарше, медленным шагом спустился с лестницы. То, что он задумал, было, по крайней мере, неразумным, но это его не останавливало. Он больше не мог терпеть внутри себя такой хаос. Ему и без того последние недели было нелегко, но после встречи с Валентином он просто не находил себе места, ни на чем не мог сосредоточиться. Правда, теперь он почти не беспокоился о расследовании, знал, что старый друг не подведет. Зато у него появились гораздо более серьезные причины для терзаний. Валька прав, он все время о себе любимом заботится, забывая о главном. Теперь мысли о «главном» его не отпускают. Сколько еще он выдержит? Актерские способности стали его подводить, теперь не всегда удается изобразить то, что он хочет, особенно в присутствии тестя, а тот прилип, как банный лист. Вот, и сегодня с самого утра явился в офис, якобы решив ознакомиться с текущим состоянием дел, а на самом деле для того, чтобы прощупать зятя. Чувствует, что с ним что-то не так, и ведь не отступится, пока не выяснит, в чем дело.

По пути в Озерки Стас заехал в торговый центр и в отделе игрушек купил модель «Мерседеса», поймав себя на том, что делать это было очень приятно. У него в детстве не было таких роскошных и дорогих игрушек. А ведь как здорово было бы иметь сына! Вскоре после рождения дочери он уговаривал Майю завести второго ребенка, но та наотрез отказалась, непонятно почему. Она была хорошей матерью, заботилась о дочери и много времени проводила с ней. Неужели у нее не хватило бы любви на второго ребенка? Может, еще не поздно? Майя на пять лет моложе него, а сейчас роды и в более зрелом возрасте не редкость. Да, если всё обойдется, он обязательно настоит на своем.

Пробок не было, и вскоре он остановился у Марининого дома в Озерках. Однажды, около четырех лет назад, он уже побывал здесь. Тогда была поздняя осень, холод и темнота обступали со всех сторон, зато внутри у него горел костер. Теперь всё было иначе. Двор казался очень зеленым, и даже блочная многоэтажка не производила столь унылого впечатления, а вот внутри у него был не жар, а смертельный холод. Он тряхнул головой, нацепил на лицо приветливое выражение и направился к подъезду. На звонок домофона никто не откликнулся. Он застыл перед дверью, не зная, что предпринять. Его план был под угрозой.  Вдруг дверь перед ним распахнулась, и из подъезда выскочил взъерошенный подросток. Стас еле успел проскользнуть внутрь. Лифт был свободен, и уже через тридцать секунд он стоял перед Марининой дверью на седьмом этаже. На его звонки никто не откликнулся, тогда он решил обзвонить всех соседей. Впрочем, ему повезло в первой же квартире.
Дверь открыла приветливая пожилая женщина:

- Вам кого?

- Мне бы повидать Седовых, - улыбнулся он.

Соседка нахмурилась:

- Вы ведь знаете, что произошло с Мариной?

- Да, - откликнулся Стас, - но я был за границей и не смог приехать на похороны, мне бы повидаться с ее матерью и… сыном.

Хлопнула дверца лифта, кто-то пробежал по лестнице, а они продолжали разговор со скорбными лицами, для чего Стасу и притворяться не приходилось.

- Наши отцы дружили, - ощутив вдохновение, продолжал он, - так что мы часто пересекались либо в Питере, либо в Москве. Я здесь проездом, вечером уезжаю. – Он кивнул на пакет в своей руке: - Это подарок Артемке.

Видимо, он произвел на соседку благоприятное впечатление, так что со словами «Сейчас вернусь» она удалилась, а через пару минут у него в руках был листок с адресом Марининой дачи.

Холмистая местность, обилие зелени и нарядные домики делали дачный поселок очень живописным. Стас быстро нашел нужную улицу и по ней медленно подъехал к Марининой даче. Это был двухэтажный кирпичный дом, не слишком большой, но и не маленький, в общем, ничего особенного, зато окружавший его сад выглядел очень ухоженным. Калитка оказалась не запертой, и Стас, ощущая заметное стеснение в груди, вошел в нее. Сбоку от крыльца маленький черноволосый мальчик с помощью совочка загружал кузов игрушечного грузовика мелкими камешками. Стас кашлянул, опасаясь внезапным появлением испугать ребенка. Тот поднял голову и посмотрел на него не по-детски серьезными глазами. Это был очень симпатичный малыш. Сердце у Стаса забилось сильнее. Он внимательно смотрел на мальчика, пытаясь обнаружить в себе какие-то особенные чувства, но ничего кроме волнения не находил.

- Здравствуй, Артемка! – хрипло произнес он. – Ты ведь Артемка? - Мальчик кивнул. – А я дядя Стас.

Он протянул руку малышу, и тот неохотно вложил в нее свою маленькую ладошку.

- Мне нужно поговорить с твоей бабушкой.

На крыльце появилась Елена Георгиевна и настороженно посмотрела на него. Не теряя времени, Стас представился:

- Станислав Андреевич Дорофеев, генеральный директор холдинга, в котором работала ваша дочь. Мы с вами виделись на похоронах Марины.

«На похоронах Марины». Это звучало страшно и нелепо, но, увы, было правдой. Елена Георгиевна, судя по всему, вспомнила его и приветливо улыбнулась:

- Проходите в дом, я угощу вас чаем с вареньем, - и крикнула внутрь дома: - Вера, поставь чайник!

Стас вернул ей улыбку и сказал, что сначала ему нужно вручить подарок одному симпатичному молодому человеку. Артемка явно понял, что дело касается его, но бурных чувств не выразил. Достав из пакета коробку с игрушкой, Стас протянул ее мальчику.  Однако тот и шагу не сделал в его сторону, и лишь после разрешения бабушки взял в руки подарок, а после ее напоминания пробормотал «Спасибо». Елена Георгиевна провела гостя в просторную комнату, служившую гостиной, а сама удалилась, чтобы помочь золовке организовать чаепитие. Стас вспоминал маленькую ладошку в своей руке, да, это было приятно, но ничего более. Наверное, он бесчувственный чурбан или…

Во время чаепития с двумя пожилыми дамами он держался непринужденно, как обычно, полностью контролируя себя. Говорил о Марине как о прекрасном человеке и незаменимом специалисте и пообещал, что пока Евгений не встанет в строй, холдинг будет поддерживать их семью. После этих слов вынул из кармана конверт с деньгами и протянул Елене Георгиевне. У той брызнули слезы:

- Мы ни в чем не нуждаемся, - всхлипнула она.

- Это всего лишь временная дружеская поддержка.

Стас говорил что-то еще, двигался, отвечал на вопросы, а сам будто находился в другом месте, а в голове мелькала мысль, что эта поездка оказалась напрасной, она ничего не прояснила.

При выезде из поселка он заметил темно-синий «Ниссан» с питерскими номерами, кажется, этот автомобиль висел у него на хвосте и по дороге из Питера. Он усмехнулся:

- Тесть! Конечно, он! Не смог ничего добиться от зятя и нанял сыщика. Только ничего ему эта слежка не даст. Он всего лишь решил оказать материальную помощь погибшей сотруднице. Что в этом плохого или подозрительного?

Представив разговор с тестем, он даже несколько воодушевился. Еще посмотрим, кто кого! Его бодрые мысли прервал звонок мобильника:

- Станислав Андреевич, здравствуйте! Это следователь Олег Палкин. Нам нужно срочно встретиться.

- Я сегодня занят, - буркнул Стас. – Давайте договоримся на завтра, я попытаюсь выделить вам время во второй половине дня.

Он говорил резко и раздраженно, но на самом деле был близок к панике. Может, тесть к слежке не причастен? С полицейскими объясняться будет труднее. Он ведь уверял следователя, что с Мариной у него были чисто служебные отношения, а сам взял на себя труд лично купить подарок ее сыну, разузнать адрес дачи… да и деньги были его собственные, а не из резервного фонда холдинга.

- Хорошо, приезжайте после восьми, - снисходительно произнес он, - я вас дождусь.

К этому времени он останется в офисе один, не хотелось, чтобы кто-то узнал о визите сыщика, наверняка у тестя есть в офисе шпионы.

- Так не пойдет, - не согласился следователь, - дело срочное.

Стас еще немного поупирался, но после угрозы, что тогда за ним явятся с повесткой или ордером, уступил. Он пытался себя успокоить, считая, что срочный вызов в следственный комитет связан с обнаружением денег, но ведь с этой стороны он подстраховался. Валька его не подведет!



                Глава двадцать четвертая
                Олег

Жаркий август уступил место дождливому и прохладному сентябрю. Олег даже не знал, что чувствует по этому поводу – облегчение или сожаление, но, как и собирался, оделся потеплее, заменив рубашку-поло на джемпер, даже легкую курточку прихватил. Несмотря на то, что спал сегодня мало, он чувствовал себя полным сил. Уныние и неуверенность в себе, наконец, его покинули, и он стал прежним – ловким и удачливым следователем. Интуиция обострилась и подсказывала, что дело движется к завершению. Большие надежды он возлагал на беседу с красавчиком Виктором. Тот обещал сегодня заехать за Машей в восемь вечера, чтобы где-нибудь вместе поужинать. Олег усмехнулся:

- Нет, парень, тебе ничего не светит, с Машей я сам поужинаю, сегодня, к сожалению, не получится, но в ближайшие дни…

Сейчас ему предстояло продумать всё до мельчайших деталей. Машу весь день будут сопровождать двое оперативников, вдруг этот сердцеед вздумает изменить свой план, да и вообще неизвестно, что у него на уме. На его счет Маша никаких иллюзий не питала, хотя и призналась, что его внимание было ей приятно. Да и какой женщине это не было бы приятно? Олег старался не думать, что в случае с Виктором может вытянуть пустышку. То, что он знакомый Седовой, сомнений не вызывало. Именно он звонил ей незадолго до ее смерти, причем, с чужого телефона, но ведь это еще не означает, что он ее и убил. То, что спустя три недели после ее гибели он крутился возле офиса, подозрительно, но и это можно объяснить. Возможно, он куда-то уезжал, теперь вернулся и попытался связаться с Мариной, но ее телефон не отвечал, и он решил подкараулить ее возле работы. А тут ему подвернулась Маша. Зачем он назначил ей свидание – хочет что-то выведать или просто заинтересовался девушкой? Признав ее привлекательной, Олег и такой возможности не исключал. Но расслабляться не стоило. Если все-таки он убийца, то так просто не сдастся.

Накануне они с Машей всё обсудили. Ее задача заключалась в том, чтобы заставить его въехать во двор. Там провести задержание будет легче и безопаснее. Примерно за час до назначенного времени оперативники полностью перекроют все возможности для отступления. Стоянка напротив дома запрещена, так что, если Маша скажет, что еще не готова, ему просто придется въехать во двор. Только бы всё прошло, как задумано!
Нервное напряжение переполняло его, но мысли были четкими и ясными. Тем временем Коваленко проводил инструктаж оперативников, которым предстояло участвовать в задержании, используя план двора, собственноручно набросанный Олегом. ОМОН решили не подключать, Коваленко в таких делах не новичок, так что всё должно получиться.

Теперь можно подумать и о Дорофееве. Слежка за ним пока никаких результатов не принесла. Жизнь этого крутого бизнесмена протекала довольно уныло. Накануне он весь день провел в офисе, после чего отправился домой. Конечно, хотелось бы дождаться, когда он чем-то себя выдаст, тогда и разговор с ним будет легче строить, но ждать нет времени. Если Дорофеев до обеда никаких действий не предпримет, придется вызывать его на допрос без дополнительных бонусов. Олег бросил взгляд на часы – начало первого. Пожалуй, через час можно и пообщаться с этим типом. Нужно поскорее покончить с допросом и вплотную заняться Виктором.  Его размышления прервал звонок Коваленко:

- Дорофеев вышел из офиса и сел в машину.

С этого момента сведения о перемещении Дорофеева поступали регулярно. Услышав о покупке игрушечного автомобиля, Олег насторожился, а когда подозреваемый подъехал к дому Седовой, у него перехватило дух. Тут же вспомнил о фотографии Артемки, которая, по словам Маши, исчезла из кабинета Седовой. Так вот, в чем дело! Дорофеев – отец Артемки! Теперь всё понятно. Он снял три миллиона со счета, чтобы от нее откупиться, а ей, видимо, этого показалось мало, и тот в порыве гнева убил ее. Правда, Дорофеев не соответствовал психологическому портрету преступника, составленному психологами, но они не в первый раз ошибаются. Впрочем, и он не мог объективно судить о нем всего по одному разговору. Однако посещение дачи Седовых и общение с мальчиком утвердило его в своих подозрениях. Ну, что скажешь, моя хваленая интуиция? – усмехнулся он. Его интуиция, несмотря ни на что, явно отрицала новую версию.

В кабинет вошел Коваленко.

- Стоит ли устраивать общевойсковую операцию? - поинтересовался он с порога. - Кажется, теперь всё ясно, а у нас и без того дел полно.

Олег задумался, потом внимательно посмотрел на товарища по оружию:

- Пока с отменой повременим, посмотрим, что нам скажет этот респектабельный гражданин. Отменить всегда успеем. Хорошо, что ОМОН не задействовали.

После ухода сыщика Олег, стараясь сдерживать радостное предвкушение, позвонил Дорофееву. Он чувствовал себя, как готовое к бою оружие – механизм смазан, патрон на месте, курок взведен. Когда из проходной сообщили о появлении подозреваемого, в кабинет опять ворвался Коваленко:

- Есть кое-что новенькое! За Дорофеевым следили не только мы, но и темно-синий «Ниссан», только что удалось установить, что он принадлежит частному детективному агентству.

- Всё интереснее и интереснее, - откликнулся Олег.

Раздался стук в дверь. Коваленко распахнул дверь перед Дорофеевым и, кивнув коллеге, проскользнул в коридор.

Олег ощутил торжественность момента – сейчас после долгой изнурительной работы он прижмет к стенке безжалостного убийцу. А вот Дорофеев выглядел совсем не торжественно. Небрежно поздоровавшись и не скрывая раздражения, он сел на указанный стул и проворчал:

- К чему такая спешка? Думаю, вы понимаете, что я человек занятой и встречи со мной нужно согласовывать заранее.

- Я всё понимаю, Станислав Андреевич, - почти ласково улыбнулся Олег. – Но дело уж больно важное и безотлагательное, так что приношу свои извинения. У меня есть к вам несколько вопросов.

- Может, мне стоит вызвать своего адвоката? – лениво осведомился Дорофеев.

- Если вы чувствуете за собой какую-то вину, то не только советую, но и настоятельно рекомендую, ведь наш разговор записывается, и любое ваше слово может быть использовано против вас.

На самом деле Олег не просто не хотел, но и опасался вмешательства адвокатов, тем более что на холдинг работали самые лучшие. Конечно, у него на руках много козырей, но опытный защитник камня на камне от них не оставит. Свое телефонное общение с Седовой в день убийства Дорофеев объяснил вполне правдоподобно, сведения о снятых со счета деньгах они получили незаконным образом, его поездка на дачу к убитой – благотворительность… Тогда что останется? Ни-че-го! Нет, звонка адвокату допустить нельзя. Тем не менее, вслух Олег произнес совсем другое:

- Да, думаю, что позвонить адвокату все же следует, ведь дело касается весьма деликатных моментов, так что грамотный совет специалиста не помешает.

Во время разговора Олег внимательно наблюдал за своим визави, хотя и понимал, что это вряд ли что-то даст. Этот человек безукоризненно владел собой, и его движения, даже взгляд выражали не то, что он чувствует, а то, что хочет показать окружающим, в данном случае, ему, Олегу Палкину. Но тут все-таки вспышка ярости промелькнула:

- На какие деликатные моменты вы намекаете?

- На ваши отношения с Седовой.

- Не было никаких отношений! Я вам уже говорил!

Олег оставался спокойным:

- А я вам говорил, что отношения бывают разные – деловые, дружеские, интимные…

Дорофеев вскочил:

- Хватит! Вы не в себе! Неужели собираетесь обсуждать мои несуществующие интимные отношения с Мариной?

Олег мысленно порадовался. В запальчивости он назвал Седову по имени, хотя до сих пор говорил исключительно об официальных отношениях. Но не стоит перегибать палку, а то он опять вспомнит об адвокате.

- Нет, пока мы эту тему оставим в стороне, - невозмутимо произнес Олег, - поговорим о вещах более прозаических – о деньгах, например.

Дорофеев сел, и Олег заметил в его глазах отблеск торжества, которое не смогло скрыть якобы скучающее выражение лица:

- Что ж, ничего не имею против, эта тема мне гораздо ближе.

- Я имею в виду не деньги вообще, - уточнил дотошный следователь, - а те три миллиона, которые вы сняли со счета в день убийства Седовой.

Их взгляды встретились, но Дорофеев полностью владел собой, так что ничего кроме легкого удивления Олег в его взгляде не заметил:

- О каких трех миллионах вы говорите?

- Неужели вы так уж часто снимаете со счета по три миллиона рублей наличными?

- Нечасто, но не вижу, какое отношение это имеет к делу об убийстве.

- Возможно, самое непосредственное.

Каждое слово приходилось буквально вытягивать из подозреваемого. Олег старался казаться спокойным и неторопливо задавал уточняющие вопросы, но внутри у него всё кипело. Время летело стремительно, и  свидание Маши с Виктором приближалось. Олег хотел присутствовать при его задержании, но ведь прерывать этот допрос нельзя! В конце концов, они добрались до того, что три миллиона Дорофеев одолжил своему школьному другу.

- У этого друга есть имя и фамилия? – уточнил Олег.

- Разумеется, но я не хочу его впутывать в свои дела, - раздраженно ответил Дорофеев.

И опять началось утомительное вытягивание информации. Когда Дорофеев, наконец, назвал имя своего друга, его телефон и адрес, Олег почувствовал себя обессиленным. Но это было только начало.

- Сообщите, пожалуйста, - вздохнул он, - когда, где и при каких обстоятельствах были переданы деньги.

Олег задал этот рутинный вопрос по привычке, ни на что особо не надеясь, но вдруг заметил в глазах своего визави смятение. Оно промелькнуло лишь на миг, но и этого было достаточно. Следователь повторил свой вопрос.

- Он заехал ко мне на работу, - равнодушно произнес Дорофеев.

- Мы это непременно проверим, - заверил Олег, затем попросил его рассказать о том, как он провел сегодняшний день.

Дорофеев усмехнулся:

- Думаю, вы это отлично знаете. Я заметил синий «Ниссан», который всюду меня сопровождал.

- О! Наши сыщики половчее будут, - радостно сообщил Олег, - на синем «Ниссане» за вами следили представители частного детективного агентства. Не догадываетесь, кто мог их нанять?

- Догадываюсь. Мой тесть.

- Что его на это сподвигло?

Дорофеев раздраженно дернул головой:

- Это лишь ему известно.

- Мы непременно поинтересуемся.

На непроницаемой маске Дорофеева появилась трещинка:

- Это ни к чему! Паранойя моего тестя не имеет отношения к делу.

- Вот мы в этом и убедимся…

Нельзя было терять времени. У подозреваемого обнаружилось слабое место, он не хочет посвящать в свои дела тестя, видимо, поэтому и адвоката до сих пор не вызвал. Телефонный звонок прервал его размышления. Олег не любил, когда его отвлекали во время допроса, но, увидев, что звонит эксперт, извинился перед Дорофеевым и отошел к окну.

- Пожалуйста, покороче, - попросил он эксперта.

Новая информация была сенсационной. Незадолго до смерти Седова отправила сообщение мужу, следы которого сразу удалила. В нем говорилось, что он не является отцом Артемки, более того, утверждалось, что она собирается с ним развестись, а ребенка оставить себе. Значит, у Лукина был повод убить ее! Возможно, Дорофеев и ни при чем. Но кто тогда напал на самого Лукина? Опять ответов не было. Дело, недавно казавшееся ясным, опять запуталось. Конечно, Дорофеев в чем-то замешан, но не в убийстве. Интуиция его не подвела. Но ведь и Лукин на убийцу не похож! Олег вернулся за стол и сел на прежнее место напротив подозреваемого. Подозреваемого в чем?

- Вот что, Станислав Андреевич, - хмуро произнес он, - не будем ходить вокруг да около. Никаких денег вы своему школьному другу не передавали. Мы это можем установить в два счета. Достаточно сделать один звонок. Вы с ним, как я понимаю, не обговорили детали передачи денег, так что я быстро поймаю вас на нестыковках. Кроме того, на днях вернется из отпуска девушка, обслуживавшая вас в частном почтовом отделении на Петроградской. Она наверняка запомнила такого интересного мужчину, как вы. А ключ от абонентного ящика, между прочим,  обнаружили на месте убийства. Можем пообщаться с вашим тестем и женой. Думаю, вам это ни к чему, если, разумеется, вы не причастны к убийству. Лучше расскажите всё по порядку. Сегодня вы ездили на дачу Седовой и встретились с ее сыном. Он ведь и ваш сын?

Маска невозмутимости на лице Дорофеева полностью рассыпалась:

- Нет, я так не думаю. Но Марина шантажировала меня. – Затем на его лице отразилось крайнее недоумение: - Значит, деньги она не взяла? Они так и остались в почтовом отделении?

Олег кивнул. Теперь он разговаривал с Дорофеевым, как с близким и дорогим человеком, чтобы неосторожным словом не вспугнуть его. И тот всё рассказал.
С первого дня, как познакомился с Мариной, он испытывал к ней влечение, но не настолько сильное, чтобы поставить под удар свою семейную жизнь и карьеру. Тем не менее, сделал немало попыток к сближению, но так ничего и не добился. Марина держалась с ним официально, что он со временем оценил, хотя его мужское самолюбие и было уязвлено. Женщины редко ему отказывали. Впрочем, он смирился с отказом и ценил ее деловые качества. Однако, встретив ее в ресторане в сопровождении красивого парня, вопреки здравому смыслу почувствовал укол в сердце. Вскоре после этого случая, около четырех лет назад, незадолго до Нового года, тогда он еще работал в «Креативе», она попросила проводить ее до дома, чтобы кое о чем поговорить.  Он решил, что это связано с его скорым уходом из «Креатива». Марина наверняка надеялась занять более высокую должность. Он и сообщил, что собирается назначить ее коммерческим директором, так как предполагалось расширение поля их деятельности. Всё это они обсудили в автомобиле по дороге к ее дому.

- Может, отметим столь радостное для меня событие? – предложила она.

У Станислава голова закружилась. Он несколько лет мечтал о близости с ней, так что не смог отказаться. Всё прошло на высоком уровне, но почему-то особо его не задело. Чего-то в их отношениях не хватало. Мелкие интрижки, которые у него иногда случались, обычно не вызывали у него угрызений совести, но тут он почувствовал, что совершил глупость, поэтому на вопрос Марины о будущей встрече ответил, что больше никаких встреч не будет. Она явно этого не ожидала,  пыталась к нему подольститься, но это еще больше его оттолкнуло.

- Неужели вы были настолько беспечны, что не подумали о предохранении? – не удержался Олег от вопроса.

- Увы! Я, знаете ли, женатый человек, о моей одежде заботится жена, так что презервативы у меня не распиханы по всем карманам. А Марина сказала, что пьет таблетки. В общем, до недавнего времени мне и в голову не приходило, что наша мимолетная связь имела какие-то последствия. Честно говоря, услышав, что она вышла замуж за Лукина, я удивился, но в то же время порадовался за нее и посочувствовал нашему лучшему программисту.

Недели за две до смерти Марина позвонила ему и сказала, что им нужно встретиться для того, чтобы обсудить одно дело, касающееся их обоих. Станислав понятия не имел, о чем пойдет речь, когда согласился на встречу в уютном кафе на Васильевском острове. Марина не стала ходить вокруг да около, а сразу вывалила на него новость о том, что он является отцом ее ребенка. Конечно, он не поверил. Если это так, то почему она сразу не сказала? У нее на всё имелись отговорки и объяснения. Она пояснила, что хочет развестись с Лукиным, но боится, что тот отсудит ребенка себе, ведь она много времени отдавала работе, и сыном занимался, в основном, он, чему найдется немало свидетелей. Если же он узнает, что не является отцом Артемки, то отступится от него.

- Ты хочешь, чтобы я признал себя отцом твоего сына? – удивленно спросил Станислав. Ему это казалось верхом нелепости.

- Да, было бы неплохо, - признала она. – Я не боюсь скандала, а ты должен отвечать за свои поступки.

Он пытался убедить ее, что она заблуждается насчет его отцовства, напомнил о красавчике в ресторане, с которым она была незадолго до их встречи, но Марина приперла его к стене сокрушительной фразой:

- Если не веришь, можно сделать анализ ДНК на отцовство.

Наверное, так и следовало поступить, но он боялся определенности, а Марина вела себя уж слишком уверенно. В конце концов, она согласилась молчать о его отцовстве, а проблему решить другим способом, на что ей понадобятся деньги на судебные издержки. Они договорились, что через две недели он передаст ей три миллиона. Когда шок от неожиданного известия прошел, он решил, что зря поддался на шантаж. Они встретились еще раз, но Марина была настроена решительно и заявила, что так или иначе своего добьется. Если он хочет скандала, то будет ему скандал! Нет, скандала он не хотел, но и признавать свое поражение не спешил. В день убийства Марина ему позвонила и в ультимативной форме напомнила о его обещании. Стас почувствовал, что она на грани срыва, так что смирился. Однако встречаться с ней он не хотел, поэтому сказал, что деньги положит в абонентский ящик, а ей с курьером передаст ключ от него.

Стас сразу отправился в банк, но, поскольку он не известил заранее о снятии крупной суммы, возникла задержка, так что пришлось обращаться к управляющему. Видимо, управляющий проболтался тестю, и тот начал подозревать зятя неизвестно в чем, даже слежку за ним установил.

Стас, как и обещал, положил деньги в абонентский ящик, а ключ, сняв с него бирку с логотипом почтового отделения, чтобы не вводить курьера в искушение, отправил Марине на работу. Когда она во второй раз позвонила, он сообщил ей адрес почтового отделения и восьмизначный шифр от замка. Он чувствовал себя обманутым идиотом, но все же испытал облегчение, решив, что с этой проблемой покончено. Конечно, он знал, что шантажисты редко сами останавливаются, но к Марине все-таки не мог отнестись, как к типичной шантажистке. Видимо, у нее возникла крайняя нужда в деньгах, и он не думал, что деньги ей нужны на судебные издержки. Впрочем, вникать в ее дела он не хотел.

К вечеру Стас опять заволновался, так как Марина не сообщила ему о получении ключа, и он сам ей позвонил. Ей, видимо, было неудобно разговаривать, так что она лишь кратко ответила, что всё в порядке, и повесила трубку. А в понедельник он узнал о ее убийстве. Конечно, он предполагал, что эти три миллиона рано или поздно всплывут, поэтому решил подстраховаться и договорился со старым другом. Последние дни его преследовала мысль, что сын Марины может быть и его сыном, поэтому решил повидать малыша, но встреча ничего не прояснила, никаких особенных чувств при виде мальчика он не испытал.

Закончив исповедь, Дорофеев устало улыбнулся:

- Можете себя поздравить, - обратился он к Олегу, - обычно меня не так-то просто расколоть.

- Работа такая, - невозмутимо отозвался Олег. – К тому же, и для вас так будет лучше, ведь вы больше всех заинтересованы в том, чтобы мы нашли настоящего убийцу.

Позвонил Коваленко:

- Ты своего решения не изменил?

- Нет.

- Тогда мы выдвигаемся. Два автомобиля будут блокировать его на 1-й Красноармейской, если он не пожелает въезжать во двор.

- Лады.

Дорофеев с интересом взглянул на Олега:

- Случилось что-то важное?

- Пока нет, но надеюсь, что случится.

Олег ощущал разочарование. Похоже, Дорофеев не имеет отношения к убийству. Если и этот Виктор ни при чем, то, кто остается? Лукин? Но кто тогда напал на него и чуть не убил?

- Значит, вы меня больше не подозреваете? – поинтересовался Дорофеев.

- Скажу осторожнее, у меня есть сомнения в вашей виновности, но все же прошу в  ближайшее время не уезжать из города, вы можете понадобиться.

Дорофеев усмехнулся:

- Понятно. И на дачу нельзя?

- На дачу можно, только телефон не отключайте.

Олег уже хотел распрощаться, но вспомнил о загадочном знакомом Марины, которого Дорофеев видел в ресторане. Он протянул ему листок с фотороботом:

- Не узнаете?

Тот добросовестно его рассматривал, затем пожал плечами:

- Вполне возможно, что с этим парнем Марина была в ресторане, но прошло слишком много времени, и я не запомнил его лицо. Помню лишь то, что он был очень красивым и фактуристым, в общем, дамы, как по команде, повернулись в его сторону. Впрочем, Марина вызвала не меньший интерес у мужчин.
О
лег объявил о завершении допроса и выключил запись.

- С вами объяснения временно закончили, - хохотнул Дорофеев, - теперь предстоит объясняться с тестем, наверняка сыщики засекли, что я заехал в следственный комитет.

- Скажите ему, что следствие рассматривает версию о мотивах убийства, связанных с ее трудовой деятельностью.

Стас благодарно взглянул на него:

- Спасибо. – И они обменялись рукопожатиями.

Когда дверь за бывшим подозреваемым закрылась, Олег достал из сейфа пистолет, зарядил его и, надев наплечную кобуру, накинул куртку. Через несколько минут он уже мчался по направлению к дому, решив, что будет наблюдать за происходящим с другой стороны улицы.


Окончание следует...