Мистер и миссис Милтон

С первого этажа доносился звук шипящего масла, и первые нотки аромата жареного бекона начали пробираться через щель под дверью. Мистер Милтон перевернулся на спину и открыл глаза. Люстра, которую они с Шерри купили 45 лет назад, все еще висела на своем месте. Он прекрасно помнил тот день, как будто он был только вчера. На Шерри было голубое платье с кружевом и поясом, завязанного в виде банта на талии. Волосы собраны заколкой, но несколько прядей все равно вылезали, которые она постоянно убирала с глаз. В их маленький городок приехала ярмарка, на которой можно было найти все что угодно: от концелярских кнопок, до нового двигателя в машину. Шерри с самого утра его торопила, чтобы все самые необходимые товары не разобрали. Им было тогда не больше 25, они только что поженились и переехали в дом, наследованный ему от покойной бабушки. Шерри, с первого шага на порог, решила сделать кардинальную смену дизайна в этом доме. Она всегда была полна новых идей, энтузиазма и мечтаний.  Он стоял, подперев дверной косяк входной двери и с улыбкой наблюдал, как его Шерри бегает по дому, и с блеском в глазах говорит, что тут будет стоять, а что тут надо изменить. На ярмарку они пошли с самого утра, точно не зная зачем они идут, но были абсолютно уверенны в том, что, что то непременно приобретут. Они постоянно спорили какого цвета нужны обои, и зачем надо покупать именно такой дорогой сервиз. И когда они дошли до маленького шатра торгующими люстрами, торшерами и светильниками, они уже окончательно разругались друг с другом. Они долго выбирали, не сходились во мнениях и вновь ссорились. В итоге, Шерри, назло ему, выбрала одну из самых дорогих люстр, и точно подражая маленькому ребенку, настаивала на ее покупке. У них почти не оставалось средств и это означало, что купив эту люстру, они вынуждены будут несколько недель ограничивать себя почти во всем. Он помнил, что просто не мог ей тогда отказать. Это была его любимая Шерри. Всегда немного капризна и требовательна. А еще он ясно помнил, как возвращался домой с большими пакетами покупок, и злясь выслушивал просьбы Шерри не сломать что-нибудь у их новой люстры.
Мистер Милтон со вздохом перевернулся лицом к окну. Через старые клетчатые занавески пробирались первые лучи солнца. В воздухе витали и поблескивали мелкие пылинки, а на стене монотонно тикали часы. Он любил такие утра: можно было ненадолго задержаться в постели и предаться воспоминаниям. Он часто говорил, что прожил счастливую жизнь, полную теми впечатлениями и эмоциями, которые должны украшать однообразную старость. С первого этажа послышались шаги, поднимающиеся по лестнице. В комнату зашла Миссис Милтон, та самая Шерри, которая 45 лет назад благодаря своей капризности и невероятным обаянием заставила купить Мистера Милтона люстру.
-Джим, завтрак уже на столе, а ты еще даже не соизволил подняться с кровати и открыть занавески.
Миссис Милтон, поправляя пояс на халате, направилась к окну открыть шторки. Комнату залил яркий солнечный свет, от которого Мистеру Милтону пришлось прикрыть глаза рукой.
-Сегодня день обещает быть добрым.
-Он будет еще добрее, если ты наконец то встанешь и соизволишь спуститься к завтраку. - с этими словами Миссис Милтон вышла из комнаты, тихо напевая строчки из песни Джина Питни.
Мистер Милтон поднялся на кровати и рукой нащупал на тумбочке свои очки. Опустив ноги в старые полосатые тапочки, он направился в ванную комнату.
Когда он спустился на кухню, миссис Милтон повторно разогревала на плите яичницу с жареным беконом. При этом разливала по кружкам чай и доставала из печки яблочный пирог.
-Ты меня как всегда балуешь, Шерри.
-Тебе надо есть, дорогой. Смотри, как исхудал.
-Это уже старческое.- сказал мистер Милтон с улыбкой, ставя возле себя тарелку с беконом и кружкой чая.
Миссис Милтон посмотрела на него с тем же теплым взглядом, какой был присущ ей всегда. И поспешно отвернувшись, чтобы он не увидел в ее глазах грусть, начала резать пирог.
-Так, что у нас сегодня?
- Позвонила Барбара. Они с мистером Хокинзом не смогут сегодня прийти к нам на ужин. У него опять прихватило спину. Говорила же Барбара ему, не стоит в его возрасте совершать какие -либо нагрузки. И вот-результат. Сейчас хочу заняться стиркой, а то там за неделю накопилось. Можешь мне помочь подстричь цветы в саду или наконец то докрасить забор.- миссис Милтон поставила тарелку с нарезанным пирогом на стол.
- Спасибо.- мистер Милтон положил кусочек пирога к себе на тарелку.- после обеда этим и займусь.
Миссис Милтон обошла стол и включила старенький радиоприемник из которого полилась тихая, расслабляющая музыка, которая наполнила своими звуками весь их дом. Взяв кружку чая, она села напротив мистера Милтона, смотря как он доедает последний кусок пирога.
После завтрака, она напевая начала убирать все тарелки, блюдца и стаканы со стола, ставя их в раковину. Мистер Милтон любил слушать ее. Все вокруг как будто преображалось, и даже на самые, казалось, обычные вещи становились другими.
Он направился в гостиную со свежей газетой, которую Хью приносил им два раза в неделю. Хью был славным малым. Мистер Милтон любил с ним поболтать на веранде. Не смотря на разницу в возрасте, у них было много тем для разговора. Они даже частенько вместе отправлялись на пруд рыбачить. Это было не большое озеро, окруженное деревьями, и особенно любимыми плакучими ивами Мистера Милтона. Их пышные ветви порой наклонялись до самой воды. Он любил это место. Оно находилось в лесу около их дома, в примерно 20 минут ходьбы. Он часто туда отправлялся, чтобы убежать от всех своих мыслей и проблем, чтобы просто посидеть в тишине около воды и послушать, как живет лес.
Мистер Милтон, шваркая тапочками,  зашел в гостиную. Его взгляд невольно скользнул по фотографиям в рамках, которые стояли на камине. На них были изображены самые счастливые моменты его жизни. Он невольно вздохнул и сел рядом в кресло. Они уже давно живут с Шерри вдвоем. Дети выросли и уехали, оставив лишь воспоминания и фотографии в рамках. Иногда, на каникулы, к ним приезжают внуки, а по праздникам собирается вся их семья. В такие моменты мистер и миссис Милтон чувствуют себя действительно любимыми и нужными, но через некоторое время в доме опять становится тихо и пусто, как будто время в нем останавливается, до очередного праздника и приезда гостей.
Мистер Милтон слыша, как на втором этаже Шерри то включает, то выключает кран напевая песни, как в гостиной тикают часы, и когда он с немым укором смотрит на них, его взгляд всегда останавливался на этих злощастных фотографиях, он в конечном итоге отбросил от себя газету, не надеясь сегодня уже сосредоточится на нормальном и приятном чтении.
Он уверенным шагом направился к входной двери. Быстро открыв ее, он вздохнул аромат летнего дня и закрыв глаза улыбнулся. Спустившись с крыльца, он направился в сарай за краской и кистью. У них за домом был небольшой сад, за которым с особой осторожностью и нежностью ухаживала Шерри. Кусты роз и жасмина оплетали небольшое ограждение, отделяющее растения от выложенной каменной дорожки. Повсюду было слышно пение птиц и жужжание шмелей.
Мистер Милтон повернул железный засов и со скрипом открыл дверь в сарай. Он почувствовал прохладу и сырость, исходившие из этого помещения. Кроме нескольких пробившихся солнечных лучей из неровных стен, в сарае больше не было не единого  источника света. Он на ощупь нашел ведро с кистью, и поспешил как можно скорее уйти из этого места.
Забор, за которым простирались кукурузные поля и дорога, казались нескончаемыми. То и дело рядом проезжали машины, мальчишки на велосипедах и проходили люди. Некоторые останавливались, чтобы перекинуться парой слов с мистером Милтоном: спросить, как у него дела и справиться о здоровье. Всем он отвечал с большой охотой, но никто не задерживался рядом дольше, чем на пять минут.
Через несколько часов работа была почти доделана- забор вновь заблестел своим нежно бежевым цветом. Подняв голову вверх и посмотрев на солнце, мистер Милтон подумал, что уже должно быть за полдень. Ему не хотелось больше красить забор под таким ярким солнцем и в дом возвращаться не хотелось, тоже.
Не долго думав, он повернул в сторону леса, намереваясь посетить свой любимый пруд. Про краску, стоящею около забора, он уже давно забыл и закатав рукава своей рубашки направился по дороге ведущею за пределы его дома. Он любил пешие прогулки. Пользовался машинами только в отдельных случаях, всегда повторяя, что намного приятней провести время на свежем воздухе, чем быть запертым в вечно трясущемся, тесном пространстве. Дойдя до ограждения отделяющего населенный пункт от леса, он открыл калитку и свободным шагом направился дальше. В голове у него родилась незамысловатая мелодия, которую он чуть слышно напевал. Весь вид мистера Милтона говорил о его хорошем расположении духа и думал он исключительно о добрых вещах. В такие моменты он был действительно счастлив. 
Наткнувшись на поляну земляники, он сорвал себе горсть ягод, и через некоторое время вышел к озеру. Вокруг была приятная тишина. Еле слышно шелестели листья деревьев и пели птицы. Он подошел к одной из плакучих ив, и сел рядом. Найдя по близости небольшой камень, мистер Милтон кинул его в воду: послышался негромкий всплеск и по воде пошла рябь. Посидев некоторое время неподвижно, он лег на мягкий, прохладный мох, и закрыв глаза начал прислушиваться к шуму леса. Около воды стрекотали кузнечики, а где то высоко на ветвях деревьях стучал дятел. В нескольких шагах от мистера Милтона хрустнула ветка, это заставило его вздрогнуть и посмотреть в сторону шума. На него с большим испугом в глазах смотрел маленький бурундук. Он, видимо, почуял запах ягод и прибежал к  мистеру Милтону. Мистер Милтон высыпал последние ягоды на рядом лежащий камень и отошел немного назад, чтобы бурундук без страха мог поесть. Когда была съедена последняя ягода, бурундук встал на задние лапы, осмотрелся вокруг, слегка пошевелив ушами, последний раз взглянув на мистера Милтона, и скрылся в ближайшем кустарнике.
Через некоторое время и сам мистер Милтон ушел с этой поляны. Он решил уже возвратиться домой, но пройти ему захотелось через поле, лежащее по другую сторону от его дома. Ему пришлось идти в гору, поэтому шел он медленнее, чем обычно.
Пройдя уже большую часть пути, он остановился: его окружало бесчисленное множество полевых цветов. Разных названий и оттенков. Вокруг них жужжали и вились шмели, а в воздухе стоял сладкий аромат. Он вспомнил, как часто приходил домой после работы, уставший и как всегда опоздавший в ужину, но почти всегда с букетом цветов, купленного в магазинчике у Рози, или сорванном, с искусно подобранном сочетании, именно в этом поле. Пока мистер Милтон это вспоминал, он не заметил, как стал осматриваться в поисках самых подходящих цветов для букета.
Он старался как можно чаще делать Шерри приятное. При этом он всегда говорил, что не обязательно подарок должен стоить денег и, что деньги не должны стоить подарка. Вещи, которые ты делаешь сам, намного ценнее того, что можно без особых усилий найти на прилавках магазина. И это никогда не сравнится с тем, когда ты видишь, как человек бережно берет в руки то, во что ты вложил частицу себя, и шепотом спрашивает, как ты мог такое сотворить. Когда то мистер Милтон сделал из  куска дерева изящную и великолепную шкатулку, в которую из обычной музыкальной открытки вставил механизм, и теперь при открытии ее, раздавалась тихая и успокаивающая мелодия. Помнится, как Шерри боялась сломать ее,  думая, что это самое хрупкая вещь в мире. И как ее глаза начинали блестеть, когда она все таки решалась ее открыть.
Мистер Милтон закончил составление своей композиции, и одобрительно взглянув на получившийся букет, решил, что надо как можно быстрей его подарить.

II
Шерри сидела на высоком стуле, облокотившись на кухонную тумбу, и читала книгу Оноре де Бальзака. В духовке запекалась рыба с картофелем и просачивающийся через мельчайшие щелки,  аромат медленно, но верно заполнял весь дом. Отложив книгу, миссис Милтон подошла к духовке и открыла ее. В лицо ей ударил горячий пар, и шипение рыбы на листе стало громче. Выключив печку, Шерри оставила стоять лист в духовке, для полного пропекания, и пошла на второй этаж, чтобы взять белье из стиральной машины и развесить его на улице, в саду.
Спускаясь по лестнице и идя через гостиную, она посмотрела на часы: половина шестого. Скоро должен вернуться Джим. Она знала, где он и когда вернется. Он всегда уходил, нет, он даже бежал к своему любимому месту, чтобы побыть одному. Расставить все по полочкам в своей голове. Привести в порядок мысли и улыбаться дальше. Такой и был всегда ее Джим-немного упрямым и заводящимся с пол оборота, но  тихим и держащим все в себе. За долгие годы она научилась принимать в нем все, как есть. Она знала его как никто другой. Знала, когда лучше промолчать, когда надо просто взять за руку, чтобы он успокоился или отпустить, заранее зная, что он скоро вернется.
И так, она стояла в саду, развешивала белье и прислушивалась к каждому шороху. Тишина. Никого не было, и возле дома никто не хотел проходить. Она взяла стоящую рядом на стуле пустую плетеную корзину, и пошла обратно в дом.
Не зная чем занять себя, Шерри вновь вернулась к чтению. В полнейшей тишине, с каждой минутой все отчетливей слышался звук тиканья часов. Она время от времени поднимала на них глаза, чтобы убедится, что еще не совсем поздно.
Одна и та же строчка перечитывалась уже несколько раз, а уголок странички был изрядно потрепан, когда на веранде послышались шаги, поднимающиеся по ступенькам. Шерри отбросила от себя книгу, и невольно встала со стула, смотря на входную дверь.

III
Мистер Милтон старался дойти до дома как можно быстрей, но иногда ему все же приходилось останавливаться, чтобы восстановить дыхание. Руки у него быстро потели, поэтому он постоянно менял в них букет. Не дойдя до дома меньше мили, он встретил старого приятеля Райта, который закрывал свой магазин автозапчастей и собирался домой.
- Джим, старый негодник! Обещал еще в прошлые выходные перекинуться пару раз картишками, да так и не позвонил. Я начинаю думать, что на старость лет начинаешь забывать старого друга.
- Что правда, то правда, но ты не прибедняйся. Разве таких ворчливых можно забыть?- Мистер Милтон с улыбкой пожал Райту руку.- Рад тебя видеть, дружище.
- Может зайдем по дороге в бар Джона? Здесь недалеко совсем.
- Если я опять скажу, что не могу, то ты уже наверняка подумаешь, что я хочу от тебя отделаться.
- А ты снова не можешь?
- Да.- Мистер Милтон со смущенной полуулыбкой из-за спины достал букет и с блеском в глазах посмотрел на друга.
- Джим-Джим. Что ж ты молчал. Это в корне все меняет. Иди быстрей домой и передавай привет Шерри. И кстати, пользуюсь случаем и своей наглостью, я принимаю твое приглашение на ужин скажем.. м-м-м в четверг у вас дома. Обожаю, как твоя жена готовит. Она у тебя прелесть.
Райт с довольным лицом вытирал руки о старые, потертые джинсы. Он выглядел намного моложе своих лет. Седина только немного коснулась кончиков его волос, что придавало ему еще более привлекательный вид. У него была смуглая кожа, поэтому, когда он улыбался, улыбка казалась еще более ослепительной. Его руки были постоянно покрыты мозолями. Он часто работал, потому что только в этом видел свою жизнь. Его жена умерла около десяти лет назад, мистер Милтон не знал, от чего она скончалась и как, да и Райт никогда об этом не говорил. После жены у него никого больше не было, он просто старался жить дальше и находить в каждом дне что то хорошее, даже если этого «что то» совсем не было. Только иногда мистер Милтон замечал за другом, что если кто то в шумной компании произнесет случайно имя его жены, или начнет вспоминать молодость, он невольно закрывает глаза и сжимает руками край стола так, что белеют костяшки, а мозоли лопаются, оставляя кровавые подтеки. Но через некоторое время опять возвращается прежний Райт, душа компании, который за все это время, рассказывая очередную забавную историю ни разу не повторялся. Мистер Милтон никогда не спрашивал его о прошлом, прекрасно зная, что у каждого есть такая  история, ворошить которую мучительно больно. Он любил его. Прекрасно понимая, что таких людей как Райт ничтожно мало и он, конечно, с радостью пригласил его на ужин, заранее замолвив словечко о возможной совместной рыбалке. И когда они уже попрощались и разошлись каждый своей дорогой, мистер Милтон до самого дома не мог выбросить из головы улыбающегося, но с вечно грустными, серыми глазами старого приятеля Райта.
IV
Зайдя на порог дома, он опустил рукава рубашки, и поправив волосы вошел внутрь. Шерри стояла положив одну руку на кухонную тумбу, и с немым укором смотрела на него. Он почувствовал себя как лет двадцать пять назад, когда он очередной раз задержался на работе, а Шерри не ложилась спать до глубокой ночи ждав его. Иногда, она правда засыпала на диване в гостиной и мистеру Милтону приходилось относить ее наверх, в спальню, стараясь не разбудить.
У него невольно побежали мурашки от такого воспоминания, и он подойдя к Шерри, достал букет, обнял ее и попросил прощения за опоздание. Шерри молча приняла букет, но глаза ее сияли от подступивших слез. Она отвернулась и делая вид, что ищет вазу, смахнула их с глаз.
- Я приготовила твою любимую рыбу с картофелем во фритюре. Знаю, что ты проголодался. Сейчас разогрею, а то уже успело остыть.
- Спасибо, дорогая. Сейчас  пойду только руки вымою.
Мистер Милтон ушел, а Шерри набрав в вазу воду, и поставив ее на стол, начала накрывать на ужин.
Из гостиной послышалась тихая, старая мелодия. Джим включив радиоприемник и в хорошем расположении духа вошел на кухню. Он не принял в свою жизнь такие инновации как телевизор, компьютер или магнитофон. Телевизор, который сын подарил ему на день Рождение так и стоит без дела, только иногда говоря о новых событиях в мире. Мистер Милтон всегда говорил, что доживет свой век так, как его начал, и что покупать и разбираться в том, в чем он не видит сути это бессмысленная трата времени и денег.
Ужин прошел молча. Мистер Милтон сказал только, что в четверг они ждут вечером Райта и в конце поблагодарил за столь вкусную рыбу, попросив, если, конечно, Шерри не против, закончить ужин чаем, на веранде.
На веранде мистер Милтон сел в кресло-качалку, придвинув к себе стол он достал из кармана трубку, и впервые за долгое время зажег ее. Вдохнув терпкий и жгучий дым, он выдохнул.
Рядом опустилась Шерри с подносом в руках. Она поставила на стол две кружки с черным чаем , из которых чуть заметно шел пар, и блюдце с овсяным печеньем, которое так любил мистер Милтон.
Солнце клонилось к закату. За забором верхушки деревьев еще освещали последние лучи этого дня. В воздухе витали пылинки, а ленивые шмели жужжали в цветах. Мистер Милтон выдохнул очередную порцию дыма, смотря, как она медленно растворяется в воздухе.
Взяв руку Шерри, он крепко сжал ее. За столько лет на них появились морщинки и кожа стала шероховатой, но красоты и изящества они не утратили. Большим пальцем он слегка провел по ее руке. Вздохнув он улыбнулся. Он понял, что прожил поистине счастливую  жизнь.
И что Шерри и была его жизнью.