1 контекст

               
                СЛАБАЯ СТОРОНА

                Людской природой править слово
                Увы...
                навек обречено
                Оно, как исстари и снова
                самой судьбой привлечено


                ***

    Человек натура ищущая. Собственно, она не может не быть таковой. Живи человек иначе он и не жил бы вообще, а если б существовал — человеком бы не был.
  Стал он им благодаря именно поиску, однако, не только и не столько корма для пропитания, как дикое животное, сколько ответов на извечные вопросы: «откуда?», «зачем?», «почему?». Непрекращающийся душевный порыв, немеркнущий огонь души постоянно вырывает человека из царства дикой природы.
  Вечно он  пытается распознать истину мироздания, смысл своего предназначения, постоянно, при этом,  стремясь получить удовольствие, обресть счастье  жизнепроживания.
     Начав свою историю с формального копирования основных законов дикой природы, с силового подчинения своих же собратьев, человек, как будто вдруг, начинает проявлять заботу! Сначала неосознанно. Нутром он почувствовал гибельность для себя же самого в насилии, в злобе, в слепом уничтожении живого. Поэтому он оградил, там смастерил, тут приспособил, просто согрел своим теплом, своим внутренним дыханием хрупкий росток! Оберегая его, не искал выгоды, интуитивно чувствовал, что это правильно, что так надо! 
  Земля, ныне, понимается уже, как общий дом. То там гений человеческий проявится, то оттуда дойдет известие наилучшего обустроения своего места обитания. Таких дел становится больше и больше.
   Дошел черед до ладных отношений и между всякими большими и малыми народными группами, доселе живущими, в большом ряде случаев, по тем же законам диких установлений общественных норм. Все чаще пытаются государства договориться, объединиться в различные союзы. Недалёко время исчезновения и самих государств, превращения людей в единую национальность — земляне. Не потому что это гуманно, красиво. Время требует. Все больше обстоятельств возникает для этого.  Теперешняя эпоха последняя; природой исчерпано все время силового подчинения! Утопия золотого миллиарда очевидна. Жить надо хорошо и жить надо одинаково хорошо всем. Безо всяких условий. Иначе нельзя.

                Часть 1
                «Преодоление порока»

     Изо дня в день одно и тоже. Жизнь текла однообразно. Ну и что. Пусть. Он привык. Собственно, даже не привык. Он просто не вдумывался, что  может быть как-то иначе. Жил своей размеренной холостяцкой жизнью, в которой наступивший день, как две капли воды соответствовал предыдущему. Все было размеренно. В этот распорядок обязательно входила утренняя зарядка  с выполнением специальных упражнений своего любимого Киокушинкай, которым он занимался уже около двадцати лет,  и вечерние тренировки с выполнением специальных стоек. Первая — «Хейсоку дачи», затем следовала «Мусуби дачи», потом «Хейко дачи», «Сото хачиджи дачи» и другие. Заканчивал стойками «Каке дачи» и  «Шумоку дачи». Следуя наставлениям своего кумира, основателя  этого боевого искусства  Масутацу Оямы, который большую часть своего времени уделял тренировкам и достиг поразительных результатов в своем умении — в тринадцать лет он уже был обладателем черного пояса, а в двадцать получил 4 дан мастерства, Слава старался тренировки проводить регулярно. Тренировался он сугубо для себя. На состязания никуда не выезжал, мастерство свое нигде не подтверждал. Однако книгам он, тем не менее, посвящал большую часть своего свободного от работы времени, которое,  в его быту, было размеренно и упорядочено. 
    Знал, как будет завтра. Не сомневался, что то завтра повторится в послезавтра и, наверное, в так далее. Как-то он прочел чьи-то стихи, врезавшиеся ему в память, глубоко и образно выразившие иллюзию этой монотонности.

           Призрак незыблемой вечности
           Видится в завтрашнем дне.
           Контур незримой конечности
           Всем понимается вне

           Всяких сомнений, которые
           Вечно рисует мечта,
           Чтоб не такими уж скорыми
           Были у жизни года....

  Годовой финишной чертой у него был отпуск. Он знал, когда тот наступит и как он его обычно проведет у своих стариков. Потому что куда-то поехать он просто не мечтал, какой смысл. Его напрочь перечеркивал скромный заработок научного сотрудника. В трудовых буднях, кстати, было не все просто, не так обычно, как в мелькающих нерабочих днях. Здесь были трения, причем, достаточно сильно возмущающие его существо. Работу свою он любил, был высокого мнения о себе и в институте считался хорошим специалистом математического анализа. Так уж Слава был воспитан, чтобы жить по совести. Работать он умел хорошо, знал, что можно сделать гораздо больше и душа его, нет-нет, да заставляла выкладываться, вопреки рассудку, но только до следующих очередных пор, когда ему Нафаня, —  так сокращенно звали институтскую кассиршу Наталью Федоровну, —  выдавала стандартные одиннадцать тысяч с привеском. «Ты ради этого и распинаешься», —  сверлила его «язва» в голове. Этих денег, в самом деле, дней на десять и то не растянуть. Поэтому, после получки, дня на два, на три, его комсомольская романтика «гореть на работе» непроизвольно угасала до нуля.
     Однако, труд затягивал, разгонял его до высоких оборотов, после которых, переключившись на полную самоотдачу, он снова, уже по инерции, начинал сверкать глазами, вырабатывать творческие идеи, выполнять свою работу, подсказывать туда и сюда другим, давать консультации и каждый день, как святое, отнимать от обеда минут двадцать, а то и тридцать, для шахматных блиц-партий с Колькой Соловьевым. Слабак! Слава делал его запросто. Коля, если возьмет одну, от силы две партии в неделю, счастлив до конца месяца. 
     В общем, рабочий быт брал свое. Обилие в его голове здравых мыслей не давали ни малейшего шанса «выклюнуться» той мозговой язве, которая бы непременно, подбила Славу угомониться, занудила бы «чего пыжишься? Все равно больше не получишь, хоть ты компьютер заново изобрети». То, что не получишь, правда полная. Но о ней он не думал. Было просто некогда. Хотя, иногда случалось, что Слава уходил и во внеочередной застой, если начальник их отдела, вдруг вспоминал, что он начальник, собирал руководителей групп и начинал их учить жизни. Неизвестно, как другим, но Славе было одновременно и смешно и грустно глядя на Проходимыча, как за глаза называли в отделе Прохора Дмитриевича, которому неизвестно, как досталась кандидатская и теперь, накануне его скорой пенсионной черты, всем явно мозолило несоответствие все еще сохранившейся лощенной стати и бедной сути от выпрямившихся мозговых начальничьих путей. Способствовало работе то, что Проходимыч, большую часть рабочего времени обычно отсутствовал, представляя отдел на каких-то других  уровнях, отчего становилось и отделу хорошо и начальнику было приятно.
   От денежной зависимости Слава, со временем, тоже все успешнее освобождался, зарабатывая в левых подработках консультациями и договорными подрядами, от которых он иной раз получал значительно больше своего месячного институтского довольствия.
- Слав, ты попробуй, — заявил как-то Коля после очередного блица минут за пять до работы, —  у тебя может получится на шахматах поиграть. Вот сайт, зарегистрируйся и делай ставки. Ты в шахматы играешь, историю и конъюнктуру современных игроков знаешь, может выиграешь.
     Дома, зайдя на указанный сайт, почитав условия, Слава подумал и решил попробовать.
     Положил через банк требуемую сумму денег на свой счет участника игры, зарегистрировался и на следующий день начал делать первую ставку в букмекерской конторе. Было пятнадцать позиций, в каждой из которых по одной или по две пары шахматистов, играющих в чемпионатах и первенствах  различных стран. По условиям нужно в клеточке каждой пары  поставить предполагаемый результат игры: ничью, либо чей-то выигрыш. Проанализировав, покопавшись в своих архивных записях, он проставил «галочки» наиболее вероятного исхода.
       Дней через десять  полез в интернет за итогом. Компьютер выдал ему восемь правильных и семь неверных ответов. Посокрушавшись, он уж было смирился с поражением, но случайно бросил взгляд на итог партии Романюк-Головченко чемпионата Украины. Кто-то, быть может, и не придал никакого значения выигрышу Романюка, но Слава знал, что тот явно слабее гроссмейстера Головченко. Решил проверить. В интернете вошел на сайт чемпионата Украины по шахматам, там нашел пару Романюк-Головченко. Выигрыш был у последнего, как Слава и предполагал. После этого он стал проверять другие итоги неверно угаданных партий указанных в компьютере. После проведенной ревизии оказалось, что Слава верно угадал исход четырнадцати партий! Позвонил Коле Соловьеву.
- Славка, тебе же миллионов десять светит от такого результата. У тебя ошибки быть не может?
- Не может. Все партии сверил по интернету и отпечатал все на принтере. Доказательство стопроцентное.
- Слава, заявляй претензию и погрози, что готов подать на ту контору в суд за фальсификацию.
    Слава, хоть и отличался скромностью, но правду всегда  отстаивал мужественно, потому что сам был честным человеком. Когда встречалась ложь он совершал отважные поступки, чтобы пресечь ее на корню. Встретившись с такой подтасовкой он был одновременно возмущен и радовался выигрышу. Впрочем, и не исключал, что произошла обычная ошибка.
     Посоветовался с юристом. Тот его надоумил, что надо делать и сказал, что его победа доказана стопроцентно.
- Мой Вам совет, Вячеслав Александрович, будьте осторожны. Вполне возможно, что там что-то нечисто. Как-то плохо верю в ошибку, отнюдь не исключаю умышленного подлога. А если он совершен и там кроются большие деньги, то за ними, как правило,  прячется серьезный криминал. В общем, прежде чем какой-то ход сделать, хорошо подумайте.
    Это Славе то такой совет! У него самого жизненная позиция ходы считать, работать на опережение. Но все равно, за доброе отношение он сказал юристу огромное спасибо и поблагодарил немного материально.
     В адрес той конторы послал заказное письмо с уведомлением. В нем он  в требовательной форме попросил восстановить его права на выигрыш. Причем текст письменного обращения был нарочито написан в крайне вежливой форме. В нем была ясно отражена позиция неустрашимого человека, умеющего постоять за себя и готового до конца отстаивать справедливость и правду. Окончание письма было таким.

«...Здесь, возможно, была допущена ошибка, но вряд ли ошибочно проставлено восемь неверных ответов. За допущенную фальсификацию, считаю, заслуживаю определенной компенсации дополнительно к сумме выигрыша. Факт мошенничества готов обнародовать в ряде центральных газет. Жду вашего ответа.
                Вячеслав Игнатьев»

    В этом же конверте послал копию его купона и копию результатов исхода 97 тиража. Все подлинники были заверены нотариусом.
    Ответное письмо пришло через двадцать пять дней.

                «Уважаемый господин Игнатьев.
   Наша компания приносит Вам свои извинения. Ваш официальный выигрыш составляет 15372511 (пятнадцать миллионов триста семьдесят две тысячи пятьсот одиннадцать) рублей.
     Причиненный моральный ущерб будет Вам возмещен отдельно. Размеры его мы сообщим при нашей личной встрече, на которую Вы должны прибыть через пятнадцать дней - 25 августа.
     В офисе нашей компании Вы получите всю причитающуюся Вам сумму.
      Просим Вас не придавать гласности случившийся неприятный инцидент.
                С почтением
                директор БК «УСПЕХ»
                К.М. Синельников»

       За такой приятный и вполне устраивающий его ответ Слава заверил, что не станет опубликовывать в газетах данный случай, однако, попросил, чтобы  выплата выигрыша и компенсации произошла в присутствии большого количества людей. Такое условие он выдвинул для подстраховки, на всякий случай, помня опасения юриста.
- Будьте особенно осторожны, Вячеслав Александрович, - напутствовал
тот его накануне отъезда, - если Вам будут предлагать деньги наличными. Это очень опасно. Предложите их перевести на банковский счет.
     На вокзале его провожал Коля Соловьев. Тот туда же с советами, которые все замыкались на «будь осторожней», вплоть «под машину не попади».
- Слав, и еще, на всякий случай, возьми этот мобильник. Я его нашел на вокзале в Перми. Может пригодится. Держи меня на связи. Если что я Никиту подключу.
    Доехал до Москвы без особых приключений. На Ярославском вокзале его встретили представители фирмы — «плотно сбитый шкаф» и женщина, самой обычной ничем особо не выделяющейся внешности. Однако, вот эта самая подчеркнутая замшевая однотонная невыделяемость и была ее отличительной чертой. «Серая мышь» и только. Объединяло их обоих полное отсутствие какой бы то ни было искренней доброжелательности. Насилу выдавленная улыбка при «здравствуйте» всё что позволила себе, или смогла позволить, серая дама.  Славу они нашли среди приехавших довольно быстро, он перед отъездом позвонил в каком вагоне едет и как выглядит.
- Господин Игнатьев, Вячеслав Александрович? Нам поручено
встретить и доставить Вас в офис нашей компании. Прошу, у нас недалеко машина.
   Больше она не сказала ни слова, «шкаф» тоже молчал. В салоне               
машины почему-то довольно громко играла музыка. Слава сидел на заднем сиденье со «шкафом», который непробиваемо смотрел только вперед, ни разу не повернув голову ни влево, ни вправо.
   Доехали минут через пятнадцать. Офис «Успеха» располагался на девятнадцатом этаже тридцатиэтажного  дома. Это здание соединялось крытой галереей с другой высоткой. Судя по многочисленным вывескам в этом небоскребчике располагались разные коммерческие фирмы. 
- Константин Михайлович Вас примет через два с половиной часа. Сейчас Эдуард проводит Вас в комнату для гостей. Отдохните, покушайте, через два часа пятнадцать минут за Вами зайдут. Если Вы будете готовы раньше можете подойти самостоятельно. Наш офис на девятнадцатом этаже его номер 1938. До встречи Вячеслав Александрович.
   Итак, «шкаф» — это Эдуард, который почти сквозь зубы процедил «Прошу» и указал Славе направление, предлагая ему следовать впереди.
    Гостевая комната оказалась в этом же строении на семнадцатом этаже. Похожа она была на двухкомнатную квартиру.  Так бы любой и подумал, а провинциал тем более, если не знал до этого, что он находится  в высотном строении бизнес-центра. Выглядела она шикарно, очевидно, над ее внешним убранством поработал опытный дизайнер. Особенно поражали потолки — это был не типичный, уже приевшийся двойной потолок. Нет, потолок был двойной, но не тот привычный. Была видна затейливая мозаика из ложновитых узоров, которая находилась как-бы в глубине, за почти незаметным стеклом, или  искусно устроенных зеркал, которые, видимо, создавали иллюзию фальш-окна.
    Слава разулся, снял верхнюю одежду. Хотелось пить. На всякий случай открыл холодильник. Внутреннее содержимое поразило. Уже были специально приготовлены закуски, причем исключительно из деликатесов, всевозможные напитки — кола, соки, пиво, коньяк, вино. Он  даже слегка присвистнул. Открыл баночку пива, слегка закусил. Решил принять душ, потом перекусить. Часа через полтора он привел себя в полный порядок. Одел  парадный костюм. Стал ждать сопровождающего. Взял журнал с тумбочки пробовал почитать, чтобы скоротать время до прихода сопровождающего. Настрой не тот. Все внутри его будоражило от предстоящего события. До прихода клерка оставалось еще пятнадцать минут. Не вытерпел. Не стал ждать. Решил подойти самостоятельно. 1938 офис нашел без труда. Заглянул. Никого не было. Дверь в кабинет директора была чуть приоткрыта. Слава чуть переступил порог и услышал речь из кабинета директора.

      В кабинете в это время находились директор Синельников и его заместитель Сиволова Маргарита Иннокентьевна, та, что ездила на вокзал встречать   их клиента из Перми.
- Ты, что и в самом деле решил отдать ему двадцать четыре миллиона?
- Да.
- Ты его с такими деньгами отпустишь?
- Рита, я, что похож на рехнутого. Мы ему их отдадим временно.... —  здесь Славе пришлось прервать случайное подслушивание. Он услышал чьи-то приближающиеся шаги.
  Отступил назад за порог и сделал несколько шагов вдоль стены; из-за открытой двери он не был виден тому, кто шел по коридору. Это оказалась молодая женщина. Когда она подошла к офису, то увидела  человека, читающего рядом с приемной информацию, размещенную на стенде.
- Вы, очевидно, наш клиент?
- Выходит так, - ответил Вячеслав.
- Я секретарь директора. До приема у нас осталось еще двадцать минут. Можете зайти в холл и расположиться, где Вам будет удобно. Пожелаете чай, кофе я Вам приготовлю.
- Благодарю Вас, я дочитаю.
- Пожалуйста, - она прошла в приемную, закрыла дверь, заняла свое рабочее место у компьютера.

.....временно. —  продолжал в это время Синельников —  Только в моем кабинете, на виду у всех. Когда публика разойдется, он с нашей охраной, поедет в банк и положит их на свой счет. С наличкой его местная братва наверняка выцепит и хорошо, если он живым тогда домой вернется. Мне стало известно, что банковских лохов опять «Киргиз» пасет. Скорее всего он и про нашего клиента узнает. Наша с тобой задача обеспечить ему полную безопасность. Он для фирмы скорее находка, чем проигрыш. Такой шикарный случай подвернулся — у всех на виду, под объективом газеты, мы  вручаем ему крупный выигрыш, да еще и компенсацию за моральные издержки — это ж какая реклама, как взлетит имидж нашей компании, как честного игрока. А если это все еще и по телевизору «покатать»... Через несколько месяцев эти миллионы нам с тобой гораздо большей прибылью вернутся. Нет, Риточка, это скорее счастье, что клиент с головой попался, раскусил нашего мошенника Вовку-болвана — его жадное тупое усердие.  Ты с Эдькой поговори, чтобы он нашего пермяка охранял аккуратно и, желательно, незаметно, а то этот Игнатьев, чего доброго, еще и бежать вздумает от выдуманных подозрений.
- Мы ему, вроде, повода не подавали.
- Рита, умный человек всегда ситуацию просчитывать на возможные риски будет. В этом случае он своей тени начинает бояться, его малейший шорох  начинает тревожить. Эта пугливость может привести к непредсказуемым поступкам.
- Думаю здесь все должно быть без неожиданных осложнений. Он получит деньги в кейсе. Мы его отвезем до банка, там он их положит на свой счет. Потом  мы  его доставим на вокзал и посадим в поезд.
- Рисовать языком просто. Чтобы жизнь соответствовала теории надо уметь вычислять неожиданные ситуации. Рита прошу и  поручаю тебе лично обеспечить порядок на это время, пока мы его не проводим. Мозги сверх обычного напрягай. Запомни — он наша грандиозная реклама и наша с тобой задача не допустить никаких эксцессов.

    Через несколько минут секретарша выглянула в коридор. Пригласила Славу. Она попросила его паспорт. Принялась копировать каждую его страницу. Слава стоял рядом. Случайно его взгляд упал на список телефонов букмекерской  конторы «Успех». Он выделил среди них Синельникова К.М., Сиволову М.И. и Клевцова Э.Н. —  начальника службы безопасности. Решил на всякий случай их запомнить и потом, в более подходящий момент, «занести» их в память своего мобильного телефона. Отксерокопировав каждую страницу секретарша предложила удостоверить его подписью каждую ксерокопию. Вернула паспорт. Минут через пять в приемную вошли человек десять. Пригласили всех в кабинет.
     В нем находилась уже знакомая «серая», само по себе добавилось «мышь», заместительша и директор за столом — чем не такой же Проходимыч, их начальник отдела — холеный типичный образчик классической номенклатуры при любой конъюнктуре. Директор вышел из-за стола. Оператор, стоявший в левом углу, принялся снимать на видеокамеру официально-торжественное событие. «Можно было просто сфотографировать. В потолке две видеокамеры. — Подумал Слава — Хотя, зачем на  такую комнату две?» — продолжил он с издевкой — Наверное и сзади тоже две торчат.» Директор начал свою речь, Слава настроился на него, убрав с лица свою, еле заметную, насмешливую «язву».
- Здравствуйте дорогой Вячеслав Александрович — натренировано расплылась физиономия в улыбке, — как доехали, как отдохнули?, — и, не дав ему никакой возможности хотя-бы дежурно ответить, продолжил, — ну вот и хорошо. Так и надо перед праздничным событием.
   Праздничную атмосферу отражала только улыбка «серой мышки», очевидно, с усилием натянутая ею на свое лицо. У остальных собравшихся, радости, видно, было мало - их лица были спокойны и, как-то, слегка встревожены.   
- Уважаемые господа, — начал официальную церемонию Константин Михайлович, — сегодня мы с вами собрались необычно, даже исключительно. В истории нашей фирмы такого еще ни разу не происходило. Мы вручаем, в такой многолюдной обстановке законный выигрыш нашему клиенту и моральную компенсацию за доставленные неудобства...
   Тут Слава услышал, у него очень хороший слух, еле уловимые слова человека, стоявшего у него за спиной «Понимает он нет, что его  ждет?». «И не знает тоже». «Сказал?» «Да». Вячеслав опять переключил внимание на шефа.
- Итак, общая сумма составляет двадцать четыре миллиона двести шестьдесят одна тысяча рублей. Поблагодарим, коллеги, нашего счастливчика.
   В жидких хлопках, для виду выражающих радость и доброжелательность счастливчику, на самом деле, чувствовался то ли сарказм, то ли обычная зависть.
- Распишитесь пожалуйста Вячеслав Александрович в ведомости на получение денег.
- Я, вообще-то,  думал, что мне их переведут на счет.
- К сожалению, Вы заранее не заявили пожелание и не уведомили о безналичном переводе полагающейся Вам денежной суммы. Вы не волнуйтесь, мы проводим Вас да ближайшего банка, где вы сможете положить деньги на личный счет, потом отвезем на вокзал. На это время с Вами будет наша охрана.
    «Да, конечно, мне бы еще до поезда, самолета, до банка, или, вообще, отсюда выйти с этими деньгами», - нисколько не сомневаясь в этом подумал он про себя.
- Что-то пожелаете сказать, уважаемый Вячеслав Александрович? 
- Наверное, ничего необычного в данной ситуации. Конечно благодарен судьбе и вашей компании за честное поведение и счастлив, что такое вообще произошло. Вот, пожалуй, и все.
- Что ж, уважаемые коллеги, давайте поздравим еще раз нашего клиента и пожелаем ему и впредь оставаться на игровом поле фирмы «УСПЕХ». На этом мы закончим нашу церемонию. Хотел бы несколько слов сказать сотрудникам...
- Константин Михайлович, я пока обожду в приемной? - воспользовался ситуацией Слава.
Да, да конечно, —  буркнул он машинально в ответ. Другого варианта сейчас ему просто не нашлось. Этого Слава и добивался.
   Получив формальное согласие он взял кейс с деньгами и вышел вместе с корреспондентом в приемную. Там сидела одна секретарша. К ней с вопросом, как отыскать бухгалтерию сразу обратился корреспондент. Слава бесцеремонно вклинился в речь журналиста и спросил, где туалетная комната.
- Налево по коридору третья дверь справа.
   Выйдя из приемной он еле сдерживал себя, чтобы не побежать. Понимал, что этот случай у него единственный. Если сейчас им не воспользуется, больше такого ему не предоставят. Быстрее к лифту. В этом здании было шесть лифтовых шахт. Как раз открылась дверь самого крайнего лифта. Нырнул в нее. Поехали вниз. На восемнадцатом этаже остановились — подобрали двух транзитников. Потом лифт остановился на пятнадцатом. Следующая остановка была на одиннадцатом. Слава решил выйти, проверить есть ли за ним погоня. Заметил небольшой закуток, откуда можно было видеть лестничный пролет, оставаясь почти незаметным даже тем, кто входил и выходил из лифта. Оказалось он поступил правильно. По лестнице почти бежали двое. Одна фигура, скорее всего, судя по шкафообразному силуэту, принадлежала Эдику.
   Итак, погоня началась. Что делать дальше?