Арсеньевы - 5

Арсеньевы


***

Компиляции

Примечание.
Наверняка часть описанных ниже персоналий не относится к роду по заданной в оглавлении теме и является просто однофамильцами.
При прочтении следует учесть, что некоторые адаптированные национальные латинские литеры, в частности польские, не отражаются в тексте.

Прим.
В наименовании шляхты польской есть понятие природной шляхты, то есть именованной по той земле, которая им дана и где живет их род. Отсюда и порой странные фамилии.

Прим.
Если фамилия имеет герб, он будет приводиться вне связи или отсутствия таковой с перечисленными персоналиями, поскольку были времена, когда принадлежность скрывалась, а было и наоборот - когда дворянское прошлое придумывалось. То есть герб присутствует только как дополнительная информация и не привязан ко всем носителям фамилии.

Прим.
В случае списков подобных ‘’Атемарской десятне’’ запись наподобие

‘’ двор Урозмаметя Мурзы Нурушева сына князь Максутова’’ персона в дальнейшем фигурирует и как Нурушев и как Максутов.

Прим.
Естественно носителями фамилии являются представители разных этносов, но в их перечне есть и татары, причем записанные и как татары и как кряшены.

Сейчас и в дальнейшем в случае подобных фамилий материал будет расширяться по результатам случайного нахождения, поскольку детальный точечный поиск биографий и фотоматериалов займет слишком много времени.

В первую очередь это то, что носитель этой фамилии это не всегда не татарин.




Арсеньевы // Лермонтовская энциклопедия.

***

Арсеньевы, ближайшие родственники Л. по материнской линии: Михаил Васильевич (1768—1810), дед Л.; елецкий помещик, капитан л.-гв. Преображенского полка, предводитель дворянства в Чембарском у., положит. характеристика к-рого дана Е. Вышеславцевым в письме, опубл. в «ВЕ» (1809, июль, № 14, с. 122—24).

В память о нем внук получил свое имя.

17 янв. 1836 бабушка писала о внуке: «нрав его и свойства совершенно Михаила Васильевича» (см. Модзалевский, с. 648).

В 1794 Михаил Васильевич женился на Е. А. Столыпиной (см. Арсеньева Е. А.) и на ее приданое тогда же купил у И. А. Нарышкина Тарханы.

Брак не был счастливым. После рождения матери поэта (см. Лермонтова М. М.) в отношениях супругов наступило охлаждение. Михаил Васильевич увлекся соседкой по имению А. М. Мансыревой, жившей в с. Онучине, в 10 верстах от Тархан, что привело к полному разрыву семейных отношений. В ночь с 1 на 2 янв. 1810 после домашнего спектакля, в к-ром Михаил Васильевич исполнял роль могильщика в трагедии Шекспира «Гамлет», он отравился.
Лит.: Висковатый, с. 7, 8—10; Мануйлов (1), с. 105—06; Модзалевский, с. 644, 648, 653; Описание ИРЛИ, с. 179—81; Шугаев, в кн.: Воспоминания; Зиновьев, там же; Лонгинов, там же.
Елизавета Алексеевна, жена Михаила Васильевича, бабушка Л., см. Арсеньева Е. А.; Мария Михайловна, дочь Михаила Васильевича и Елизаветы Алексеевны, мать Л., см. Лермонтова М. М.
Григорий Васильевич (1777—1851), брат Михаила Васильевича; елецкий помещик, участник воен. походов 1805—10, подполковник. Принимал участие в судьбе М. М. Лермонтовой. Е. А. Арсеньева поддерживала с ним родств. отношения. После смерти Ю. П. Лермонтова подписал прошение о внесении Л. в дворян. родословную книгу Тульской губ. (1832); имел доверенность от 22 янв. 1836 на оформление раздела с. Кропотово. Л. упоминает Григория Васильевича в двух письмах к бабушке от марта — апр. 1836 (VI, 434—36). Письма Л. к Григорию Васильевичу (весна 1836 — лето 1837) не сохранились. 22 июня 1837 Григорий Васильевич и тетки Л. были опрошены по делу о разделе имения, а в июле того же года Елизавета Алексеевна выдала (по доверенности от Л.) право совершить в Туле «купчую крепость» на проданную Е. П. Виолевой лермонт. часть Кропотова.
Лит.: Арсеньев В. С., К столетию дня рождения М. Ю. Л., Документы к родословной Лермонтовых и родственных им семейств Виолевых и Арсеньевых, в кн.: Тр. Тульской губ. ученой архивной комиссии, кн. 1, Тула, 1915, с. 91; Эйхенбаум (5), т. 5, с. 537—38, 549; Мануйлов (2), с. 46; Модзалевский, с. 648, 650—53; Вырыпаев (2), с. 155—56, 177, 183.
Никита Васильевич (1775—1847), брат Михаила Васильевича и Григория Васильевича; ген.-майор. Летом 1832 по приезде в Петербург поэт с бабушкой остановились в его доме (в Коломне, за Никольским мостом). В годы учения в Школе юнкеров Л. постоянно бывал у него. Будучи корнетом л.-гв. Гусар. полка, стоявшего в Царском Селе (1834—36), Л., приезжая в столицу, занимал комнаты нижнего этажа в этом доме. В марте 1836 поэт читал здесь М. Н. Лонгинову отрывки из драмы «Маскарад». Евдокия (Авдотья) Емельяновна, урожд. Чоглокова (1785—1856), жена Никиты Васильевича. Емельян Никитич (1810—77), сын Никиты Васильевича и Евдокии Емельяновны, двоюродный дядя Л.; капитан л.-гв. Литов. полка (в 1835). О Евдокии Емельяновне и Емельяне Никитиче упоминается в письме Е. А. Арсеньевой к Л. от 18 окт. 1836 (VI, 471).
ИЗ РОДОСЛОВНОЙ АРСЕНЬЕВЫХ

Схема – дерево родословной

В прилагаемой выборочной схеме «Из родословной Арсеньевых» помещены родственники по линии матери Л. Марии Михайловны Арсеньевой (см. Лермонтова М. М.), в т. ч. те представители рода Арсеньевых, с к-рыми Л. мог поддерживать отношения.

Род Арсеньевых в России берет свое начало в 1389, когда к Великому князю владимирскому и московскому Дмитрию Донскому из Золотой Орды перешел на службу Аслан Мурза Челебей (наряду с др. представителями татарской знати).

Челебей принял православную христианскую веру и получил имя Прокопий. По родословной легенде «сам Великий князь был его восприемником и выдал за него дочь своего ближнего человека Житова — Марию» (см. В. С. Арсеньев, с. 4).

У Прокопия было три сына — Арсений, Яков и Лев. Старший сын Арсений (Юсуп) является родоначальником Арсеньевых. Из рода Арсеньевых вышли крупные государств. и военные деятели России.

Поколенная роспись «Род дворян Арсеньевых, 1389—1901» составлена одним из представителей рода — юристом Василием Сергеевичем Арсеньевым (р. 1883), относится к 19-му поколению (№ 620). Роспись включает сведения о 851 представителе рода, в т. ч. о 632 мужчинах и 219 женщинах, и описывает всего 20 поколений.
Нумерация мужчин и женщин раздельна.

Источники: Спиридов М., Родословный российский словарь, ч. 1, М., 1793; Бороздин К. М., Опыт историч. родословия Арсеньевых, СПБ, 1841;Петров П. Н., История родов русского дворянства, т. 1, СПБ., 1886; Арсеньев В. С., Род дворян Арсеньевых, 1389—1901, [Тула, 1903]; Пешков В. П., Страницы прошлого листая..., Воронеж, 1972, с. 174.

http://feb-web.ru/feb/lermenc/lre-abc/lre/lre-0372.htm




Тарханы

***

Государственный Лермонтовский музей-заповедник, усадьба конца XVIII — начала XIX века, одно из наиболее известных лермонтовских мест России, где поэт провёл детские годы.




Тархан

***

(каз. даран; араб. ; башк. тархан; кит. ; бур. , монг. дархан; перс. ; тат. tarxan, тархан; якут. дархан, тархан; чуваш. турхан;) — привилегированное сословие тюркской знати.




В составе Российской империи

***

В Российском государстве тарханами называли служилых татар (например, касимовских татар), мещеряков, башкир, которые не платили ясака и не получали жалование. Звание передавалось по наследству. Звание получалось за особые военные, дипломатические или другие заслуги. Тарханы могли свободно выбирать и владеть общинной землей, а также пользовались другими государственными льготами.
У чувашей, до присоединения к Российскому государству тарханами (турханами) назывались мелкие землевладельцы, феодалы.

Тархан — м. обельный вотчинник, свободный от всех податей; встарь, иным тарханам давались и несудимые грамоты; ныне остались только почетно, без прав.
— Толковый словарь В.И.Даля



ТАРХАН

***

1) название землевладельца у тюркских народов в средние века.
2) Земли и имущество социального слоя Закавказья, Ср. Азии, Казанского, Астраханского, Крымского ханств и др., освобожденного от уплаты государственных налогов.
3) Вид русских грамот.



ТАРХАН

***

В феодальном обществе: титул человека, ханским указом освобождавшегося за особые заслуги от податей и наделявшегося различными привилегиями; князь, правитель.
По-монгольски дархан (тархан) - кузнец; мастер, умелец. Сохранилось в фамилии Тарханов.
(Источник: «Татарские, тюркские, мусульманские мужские имена. Словарь терминов.»)




Тархань (тат. Тархан)

***

НАСЕЛЕННЫЙ ПУНКТ

Некогда известное татарское село.

Расположилось на живописном берегу Цны. Название села восходит ко временам золотоордынского времени.

Тарханы крупные воины, наделяемые землей и не платившие за нее налогов. Большинство населения было татарским.

Мечети в селе, по имеющимся данным, не было. Но существовало мектебе (средняя мусульманская школа).

После революции, особенно в 1930-е годы, большинство населения выехало в регионы Средней Азии. До наших дней в селе живут 5-6 татарских семей.




Елизавета Алексеевна Арсеньева (Столыпина)

***
 
    Бабушка поэта М.Ю.Лермонтова.
    Четыре лета Елизавета Алексеевна провела, с юным поэтом, в имении своего брата, Дмитрия Алексеевича Столыпина, - Середниково. Незаурядная женщина. Она родилась в 1773 году и была старшей дочерью в многодетной семье дворянина Столыпина. Высока, стройна, со строгими, но весьма симпатичными чертами лица. Важная осанка, спокойная, умная неторопливая речь подчиняла всех окружающих. Она держалась всегда прямо, ходила слегка опираясь на трость, всем говорила "ты", и не стеснялась высказывать в глаза правду, хотя бы самую горькую. Елизавета Алексеевна помнила всегда и в трудные минуты рассчитывала прежде всего на свою родню: рослую, рассудительную, оборотистую, не обделённую решительностью и мужеством. По женскому своему естеству ей не дано было показать характер на поприще служебном. Но было другое - семейное, где показывала себя столыпинская закваска.
    Замуж она вышла по тем временам не рано - в 21 год. Говорят, браки на небесах совершаются, но гвардии поручик Михаил Васильевич Арсеньев скоро понял, что довольно суровая, хозяйственная, "до некоторой степени неуклюжая" Елизавета не очень похожа на жену, которая с каждым мужниным капризом согласна и всякое увлечение простить может. На домашний театр, на представления и маскарады, которые и батюшка её любил, Елизавета Алексеевна не серчала. Но на исходе 1809 года, когда уже Арсеньевы прочно обосновались в купленных ими Тарханах, когда единственной дочери Маше было уже пятнадцать лет, в театре этом действие стало настоящей трагедией.
    Видно, не на шутку влюбился Арсеньев в черноволосую стройную соседку, и на ее отказ приехать на новогоднюю елку и домашний спектакль ответил крайностью. Предания по-разному гласят, как это было, но так или иначе в ночь с 1 на 2 января 1810 года в разгар новогоднего веселья принял Михаил Васильевич яд и оставил жену вдовой. Сделалось ей дурно, но, придя в себя, тотчас уехала с дочерью в Пензу и пробыла там шесть недель, не делая никаких поминовений. Так обиделась на покойника, что первое время даже хотела дочь их общую от себя отослать в Петербург, в Смольный институт. Да скоро одумалась и всю нерастраченную любовь перенесла на хрупкую болезненную Машу.
 
    Мария вскоре влюбилась, горячо, по-арсеньевски в редкого красавца, обаятельного, сведущего в "науке страсти нежной" отставного капитана Юрия Петровича Лермонтова и стала его женой. Елизавете Алексеевне - красота эта как угроза семейному очагу. Словом, невзлюбила она зятя и не последнюю роль сыграла в том, что короткая семейная жизнь Лермонтовых стала несчастливой. Хозяином в Тарханах при такой властной теще Юрий Петрович никак не мог стать.
    Начались раздоры, слезы, обиды, долгие отлучки молодого мужа в тульское имение. А природа свое брала, и вот уже предстоит Марии Михайловне осенью 1814 года родить. Хитрость вроде небольшая, в семье Столыпиных одиннадцать детей друг за другом на свет благополучно на свет явились. Но здесь Елизавета Алексеевна забила тревогу. Хрупка, болезненна будущая мать, и, как ни хлопотно, нужно в Москве рожать под присмотром лучших врачей. Добилась своего. В ночь со 2 на 3 октября 1814 года в доме напротив Красных ворот благополучно разрешилась Мария Михайловна сыном, которого при крещении нарекли Михаилом.
    Так в жизнь Елизаветы Алексеевны пришёл человек, беззаветное служение которому стало смыслом её существования.
    "Нет ничего хуже, как пристрастная любовь, но я себя извиняю: он один свет очей моих, все моё блаженство в нём". Это будет написано Елизаветой Алексеевной много лет спустя, в январе 1836 года. Лучше и точнее не скажешь.
    Мише не было трёх лет, когда 24 февраля 1817 года его мать скончалась от чахотки. Елизавета Алексеевна не отдала мальчика Юрию Петровичу. Сколько сил, упорства, жестокой решительности приложила, чтобы настоять на своём, обрести право безраздельно самой любить! Но "ужасная судьба отца и сына - жить розно и в разлуке умереть".
   Наверное, понимала это Елизавета Алексеевна и, чтобы прогнать такие мысли, всё старалась делать, лишь бы не дать ребёнку почувствовать своё сиротство. Не потому ли, как подрастать стал Мишель, со всей округи собрала Арсеньева его сверстников. Кроме совместной учёбы, игр, по старой тарханской традиции и спектакли домашние ставили. Шум, хохот, возня - всё стерпит бабушка, лишь бы внуку ненаглядному хорошо было. И болезненность, от матушки доставшуюся, осилить можно - кавказские воды, питание здоровое, вольный деревенский воздух. Педагогикам неучена была Елизавета Алексеевна, но чутьём любящей души понимала, что не спешит отпускать внука в казённую учёбу верно: уютное домашнее детство, будто бальзам на душу, уязвленную сиротством.
   От её выбора многое зависело. Куда ехать учиться Мишеньке? Думала совета и поддержки у братьев просить - не успела. Смерть будто всё время подкарауливала: один за другим ушли Аркадий и Дмитрий Столыпины.
   Сама решила - в Москву, в университетский пансион. Решила, конечно, полупансионером, чтобы хоть после занятий взор бабушкин радовал. Дальше решать всё самой было мудрено… Рос стремительно Михаил Юрьевич - умом, душой, сердцем. Однако каждый следующий выбор внука сначала будто ощупывала хозяйским пристальным взглядом. Ему учиться в университете и юнкерской школе, ему служить, а ей проверять, сможет ли достойно деньгами помочь, удобно ли будет с жильём и вообще, как, в случае нужды, "соломки подостлать".
   Кто знает, думала ли Елизавета Алексеевна, особенно когда возмужал Михаил Юрьевич, стал военный мундир носить, что назойливой будет её опека? Тем не менее, рано списавшая себя в старухи Арсеньева весьма доброжелательно воспринималась товарищами Лермонтова: "Все юнкера знали её, все уважали и любили. Во всех она принимала участие, и многие из нас часто бывали обязаны её ловкому ходатайству перед строгим начальством".
   Ещё свидетельство: "Не знаю почти никого, кто бы пользовался таким общим уважением и любовью, как Елизавета Алексеевна. Даже молодёжь с нею не скучала, несмотря на её преклонные года".
   Но вот главное, самое для неё дорогое. Уже корнетом лейб-гвардии гусарского полка Лермонтов писал Александре Верещагиной: "Не могу вам выразить, как огорчил меня отъезд бабушки. Перспектива остаться в первый раз в жизни совершенно одному меня пугает".
   Расставались они ненадолго и почти всегда не по собственной воле. Поэзия, роль которой в жизни внука Елизавета Алексеевна не сразу поняла, кроме гордости за него, стала неожиданно доставлять и горести. Совсем не ожидала, что за стихи "Смерть поэта" в феврале 1837 года другого, её единственного поэта - подумать только! - арестуют и на Кавказ переведут. Какие бы объяснения ни находили потом лермонтоведы довольно скорому прощению царём поэта, все-таки главными были бабушкины слёзы, отчаянные прошения, поднятая ею на ноги близкая и дальняя родня, имевшая вес при дворе.
   После возвращения Михаила Юрьевича с Кавказа 1838-1839 годы были для Арсеньевой относительно спокойные. И всё же в Тарханы не уезжала: как бы чего ни случилось. Успехи поэтические - в радость; одна забота, как бы не женили Мишу, не отняли.
   Отняла его дуэль с Барантом, в начале 1840 года и приказ о переводе в Тенгинский пехотный полк. Они расстались в мае и больше никогда не виделись. Долгая весенняя распутица 1841 года помешала добраться из Тархан до Петербурга, где был в последнем своём отпуске Михаил Юрьевич.
   И всё же из глуши пензенской Елизавета Алексеевна продолжала хлопотать о прощении, надеялась, что вырвется наконец внук из-под военного ярма. Мысли их совпадали. В одном из последних писем читаем: "Я всё надеюсь, милая бабушка, что мне все-таки выйдет прощение, и я могу выйти в отставку". Надеялся, а сам будто видел, как случится на самом деле.

В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я.

Он - знал. Она - нет. Известие о смерти Лермонтова застало Арсеньеву в Петербурге, куда она приехала всё с теми же мольбами о внуке. Глядя на Елизавету Алексеевну, поэтесса Евдокия Ростопчина писала:

Но есть заступница родная,
С заслугою преклонных лет.
Она ему конец всех бед
У неба вымолит, рыдая.

   Не вымолила. Выплакала свои старые очи, так что веки глаз не поднимались. Но разве могла бросить единственного, любимого там, в кавказской земле? 22 апреля 1842 года тело поэта навсегда обрело покой в часовне родных Тархан. Что была теперь жизнь для Елизаветы Алексеевны? Её не стало 16 ноября 1845 года.





I. БУМАГИ Е. А. АРСЕНЬЕВОЙ В ПЕНЗЕНСКОМ ГОСУДАРСТВЕННОМ
АРХИВЕ
Публикация В. Мануйлова

***

В Пензенском государственном архиве хранится целый ряд материалов, связанных с Лермонтовым и его окружением.
В сохранившихся протокольных книгах пензенского дворянского депутатского собрания имеются подробные записи об утверждении дворянских родов Столыпиных и Мартыновых.
……..
……..

№ 3914
 630
24 апреля 1842.

Его превосходительству
господину тайному советнику пензенскому гражданскому
губернатору и кавалеру Александру Алексеевичу
<Панчулидзеву>

Чембарского земского исправника

РАПОРТ

Во исполнение предписания Вашего превосходительства от 9 февраля сего года за № 1921 честь имею донести, что помещицы Елизаветы Алексеевны внука Михайлы Лермонтова тело из Пятигорска привезено в город Чембар 21 апреля и того же числа привезено в село Тарханы, где тело погребено 23-го числа апреля на фамильном кладбище в свинцовом ящике и <с> соблюдением всех употребляемых на сей предмет предосторожностей.
 
Исправник Москвин
 № 142
Апреля 24 дня
 1842 года.

http://feb-web.ru/feb/litnas/texts/l45/l45-6252.htm




Портрет Лермонтова в детстве
 
***

Это самый ранний портрет Лермонтова (холст, масло) – 3-4-летнего ребёнка, – выполненный неизвестным художником, возможно, крепостным. Мальчик изображен в натуральную величину в белом платье.
С раннего детства Михаил Лермонтов был склонен к рисованию, художник подчеркнул это увлечение: правой рукой ребёнок что-то чертит на грифельной доске, в левой держит полуразвернутый лист бумаги с какими-то зарисовками.
Можно предположить, что художнику удалось уловить основные черты оригинала: широкий открытый рот, большие глаза, с выражением доброты и задумчивости, нежно очерченные губы и немного вздернутый нос.
Портрет хранился в имении бабушки Лермонтова Е.А. Арсеньевой.
После её смерти портрет попал в имение её брата, А.А. Столыпина, в Саратовскую губернию, а из его семьи позже – в Мурановский музей. Оттуда – в Государственный литературный музей.

http://www.lermontov.info/portret.shtml

Портрет Лермонтова-корнета
 
Этот портрет (холст, масло), как свидетельствует А.М. Меринский, товарищ Лермонтова по Школе юнкеров, Арсеньева заказала в 1834 году, сразу по производству внука в корнеты. Здесь Поэт изображен в натуральную величину, погрудно, в вицмундире лейб-гвардейского гусарского полка, в шинели, наброшенной на правое плечо, с треуголкой в левой руке. Несмотря на некоторую нарядность изображения и явное стремление художника приукрасить натуру - удлиненное лицо, прямой нос, пышная шевелюра – портрет внушает доверие не только верно переданными, красивыми линиями лба, очертанием губ, но и общим мягким, приятным выражением лица и глаз, глубиной взгляда, которую художнику так точно удалось уловить. А.М. Меринский писал: «Лермонтов был брюнет, с бледно-желтоватым лицом, с черными, как уголь глазами». До 1865 года о существовании портрета не было известно. Впервые он был опубликован в виде гравюры Брокгауза с фотографии в 1865 г., при первом отдельном издании А.И. Глазунова «Песни про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова», по непонятным причинам указавшего в качестве автора П.З. Захарова, однако на выставке в Таврическом дворце в 1905 году появился оригинал, а в газете "Новое время" (23 марта, №10434) в обозрении был помещен следующий текст

"Писал Буткин в 1834 г. Принадлежит Ю.Л. Шереметьевой".

Эта заметка осталась незамеченной, а след портрета затерялся. В 1923 году через потомков Столыпиных портрет из саратовского имения (Нееловка) поступил в Мурановский музей, где его и обнаружил Н.П. Пахомов; по надписи на обороте («писал Будкин 1834 года С.-Петербург») он установил фамилию художника и дату. Дополнительным подтверждением авторства Ф.А. Будкина может служить, однако, старая надпись на иконе в Тарханах: «Обличия Архангела Михаила списано с портрета Лермонтова, работы Будкина»...

http://www.lermontov.info/portret.shtml