Глава 8. Брат

Торчащие остовы сгоревших чаек в порту

Я улыбаюсь или делаю вид что улыбаюсь. на самом то деле. на самом то меня и нет здесь. я знаю что делаю больно тебе поэтому пропадаю. после, с бешеной жаждой кидаясь снова, обнимая, прижимая к себе, целуя тебя в шею и не чувствуя ответа. хоть так. а пока. я где то. я где то в очень уютном кресле, с тяжелым бокалом в руке. темно в комнате, и холода не чувствуется. сижу вытянув ноги и смотрю в синий снежный сумрак за большим окном. шторы раздвинуты, не люблю их закрывать. поэтому - кусты припорошенные, черные, с ветками как обгоревшие руки гигантских тихоокеановых крабов. с точками ягод. дорожки, влажные под этими кустами. кажется в Роттердаме целый год зима. из за меня. и мне - никак. мне сумрачно и пусто, мне слышно твое дыхание за спиной и от этого поежится бы. но я застыл. только глаза прикрываю, чувствуя твою ладонь по щеке и медленно но крепко зажимающую мне рот. что бы не кричал. ты знаешь, я никогда не мог это делать тихо.
я то ли мучаюсь насквозь эротическими кошмарами, то ли это ты и правда имеешь меня как тебе вздумается, вспарывая кожу прутьями и раздирая своей похотью. мстя моему телу за оброненные в слух слова.
и просыпаюсь я до хруста сжимая зубы и выстанывая сквозь них что я не специально.. как будто еще могу себя оправдать. стискиваю в пальцах сбитую простынь и вглядываюсь до боли в стоящий у кровати мохнатый силуэт с торчащими ребрами. так тяжело раскрывающимися от вдохов.
мне очень хочется кричать свое имя, зовя тебя. но мне кажется я знаю, что не докричусь. что этой зимой я замерзну насмерть.

Еще чувствуются сквозные раны и морозит тяжелым воздухом в животе. стоит закрыть глаза и проносится машина с неестественно торчащим дулом, а в ушах он говорит что то по работе. на губах тогда вкус утреннего кофе с поцелуями, у нас наконец все хорошо и вместе приехали вот. он за рулем, я рядом. паркуемся, я думаю что снова хочу его губы, открываю дверцу, потому что он уже вышел, спускаю ноги в студеное утро и поднимаюсь. потом прошивают выстрелы. он кричит, ты как будто подхватываешь на руки, не давая грохнутся об асфальт. а мне не закрыть глаза, веки распахнуты и я вижу со стороны как лежу, голубым взглядом в колеса уносящейся машины. почему голубым когда у меня карие?
еще как будто трубка в горле и ты держишь прохладной ладонью мою руку. пока он спит без сил на другой половине больничной кушетки, положив голову на руки.
Айхалов тяжело поднимается мне на встречу.
- ты быстро.
- что тут у нас? - я забираю папку, смотря на задержанного.
- ты был у него?
текст плывет перед глазами, яркая лампа под потолком тускнеет.
- еще нет.
- он переживает
- удивительно что ты переживаешь за него.
- он мой брат.
я прищурившись смотрю на задержанного, особенно остро чувствуя дыры в животе и в них кажется что кто то дует. это он стрелял в меня, но Костя не занет. я отдаю папку. что то начинается