Нарисованная история. Глава 6

Глава шестая рассказывает про то, как Федя и Лиза попадают в Цветной Город и встречают там заговорщиков


От утренней ясной погоды ничего не осталось. Вскоре после полудня небо затянулось привычными дождевыми облаками, а воздух наполнился тяжелой влагой. Клубящийся над землей туман никак не мог решить, хочет ли он подняться или, наоборот, осесть на вязкую почву. То и дело начинало моросить. По обеим сторонам дороги тянулись бесконечные поля чего-то напоминающего собой брюссельскую капусту.

– А этот Цветной Город, он очень большой? – спросил Федя, когда свежие впечатления от веселенького лягушачьего болота окончательно выветрились из его памяти.

– Факт! – отозвалась Жаба под зонтом.

Этот ответ Федя воспринял как утвердительный и, потому, продолжил:

– А мы в нём не заблудимся? И как нам найти Замок и Башню?

– Это же Радужная Башня Замка, её все знают. Ква!

– А кто там живет?

– В Башне – никто. Сова. Факт! А в Замке – пингвины и панды.

– А в городе?

В такие моменты Лиза начинала понимать, почему от Фединых вопросов взрослые нервничают. Как старшая сестра, она должна была бы пресечь грядущий допрос, но сейчас девочка решила не вмешиваться, ведь интересно же!

– В городе живут все остальные, – терпеливо ответила Жаба.

– И вы тоже?

– И мы.

– Я на Торговой площади, а Жаба на Запрудной улице, – пришел на помощь Лис.

– А-а-а, а почему Сова живет рядом с пингвинами и пандами?

– Потому, что она там всегда жила. Сова обитает в башне так давно, что про неё никто и не вспоминает. А, кроме того, Радужная Башня давно заброшена. Там даже лестница обвалилась и на верхние этажи никак не попасть. Это ведь про неё ходит поговорка: „редкая птица взлетит до середины Радужной Башни“. Хотя, – тут Рыжий Лис задумчиво поднял глаза к небу, – вороны, наверное, смогли бы, но они обижены на пингвинов за то, что без цветных красок их теперь постоянно путают с легкомысленными Сороками.

– А куда вы ходили из города? – увлекшийся своим блиц-опросом, Федя умудрился совершить бестактность и даже не заметил этого.

– Мы были в гостях у Серых Мышек. Это тут недалеко.

– Ага, ясно, – кивнул Федя, хотя ясно ему пока ничего не было.

– Вот мы и пришли, – быстро сказал Лис, пока Федя не успел задать свой следующий вопрос.

И действительно. Впереди, жестяными крышами и угловатыми коробками домов из монотонного пейзажа на дорогу выступали очертания Цветного Города. Над ним, высоко в небе, виднелась серая башня, шпиль которой терялся в белесых дождевых облаках.

– Ого! – сказала Лиза, разглядывая серую громаду города. – Быстро же мы до него добрались!

– Ну, мы же сейчас возвращались в город, – пожал плечами Рыжий Лис. – Обратная дорога всегда быстрее.

В ответ девочка уставилась на Лиса. Нет, конечно, Лиза слышала, что иногда путь домой кажется короче, однако она никак не ожидала, что это может быть правдой.

–Да, конечно, насчет обратной дороги, – тщательно подбирая слова, сказала девочка. – Но, это вы с Жабой идете обратно, а мы с Федей – нет.

– Ага, – согласился Лис. – И что здесь не так?

– Как же тогда дорога может оказаться короче?

– В отличие от вас, мы с Жабой ходили по этой дороге в обе стороны. Поэтому, мы в курсе, какое из двух направление длиннее, – сказал Лис. – А вы с Федей, еще этого не знаете.

Хоть Лиза и чувствовала, что здесь имеется какое-то обоюдное недопонимание, но она была вынуждена принять весьма логичные доводы Лиса в кепке. Поэтому она промолчала.

Дождь пошел сильнее а, поскольку никому, кроме Жабы, которая была под зонтом, осадки удовольствия не доставляли, путники прибавили шаг. Поля вокруг города незаметно сменились одноэтажными строениями, затем потянулись предместья, дорога стала мощеной. Вскоре путешественники добрались и до черты города. Его улицы оказались пустынны и неприветливы, эхо шагов гулко отражалось от обшарпанных стен серых домов.

– Мы уже давно идем, но никого еще не встретили, – пожаловалась Лиза.

– Это очень странно, – ответил Лис. – Обычно здесь много народа.

– Факт, – лаконично подтвердила Жаба.

Федя разглядывал дома, и его зоркий взгляд улавливал на их фасадах тень разноцветных красок. Казалось, цвета были тщательно смыты или выскоблены со стен, а то, что стереть не удалось, было неряшливо замазано пятнами и полосами черной или белой краски. Стены от этого лучше выглядеть не стали.

– Какая-то это грустная история, – хмыкнул Федя. – Нет, чтоб на Занзибар попасть…

– Пс-с-ст! Пс-с-ст! – вдруг раздалось из ближайшего темного угла.

От такой неожиданности вся компания подпрыгнула и, как по команде, начала озираться.

– Эй, я здесь! Вниз смотрите, в подвал, – из зарешеченного окна у самой земли выглядывали усики и чей-то шустрый блестящий носик. – Привет, Лис.

– О, Белка, привет! – поздоровался Лис. – А что ты там делаешь?

– Укрываюсь, – ответила Белка. – В городе объявлен тихий час.

– Ого! А что стряслось?

– Сейчас расскажу. Идите скорее сюда, – сказала Белка. – Вход из переулка, вниз по ступенькам. Только, умоляю, не кричите так громко, не хватало еще, чтобы патруль нами заинтересовался.

Но было уже поздно. В конце улицы показался неуклюжий пингвиний патруль, во главе которого телепалась упитанная Панда. Пингвины переваливались с ноги на ногу и оскальзывались на каменных булыжниках мостовой, Панда преодолевала одышку и постоянно поправляла фуражку.

Увидев путешественников, Панда встрепенулась, заколыхалась пузом и, наконец, рявкнула приказ:

– Вперед! Взять их!

Патруль взял под козырёк и попытался ускориться. Дунули в свистки.

– Стой! Стой! – сипло заголосила Панда, держась за сердце. – Кто идет!? Пр-редъявите документы!

– Так, нам опять пора, – сказал Лис, привычно хватая детей за руки. – Где там был вход в подвал?

Вся компания путешественников немедленно свернула в подворотню и заторопилась вниз по лестнице туда, где в стене старого дома Белка отворила незаметную дверцу. Внутри было темно, но когда все спустились, Белка закрыла дверь и зажгла свечу. В подвале оказалось тепло и влажно, пахло ржавым железом, булькал старый водопровод.

– Нам сюда, – заговорщицки подмигнула Белка. – Пароль я, так и быть, у вас спрашивать не стану.

Потянулись длинные и пыльные коридоры, бесчисленные повороты то в одну, то в другую сторону, несколько раз приходилось спускаться вниз.

– Белка, так ты все же объясни, что происходит в городе, – сказал Лис, когда процессия углубилась достаточно далеко в недра этого поистине безграничного подвала.

– Тихий час ввели. Вот что происходит, – ответила Белка.

– Ты уже говорила это. А почему?

– Так вы совсем ничего не знаете? – Белка удивленно шевельнула ушками.

– Мы были у Мышек.

– Ну, тогда ладно, – согласилась Белка. – Сейчас расскажу.

– Ква-а-а-й! – Жаба слишком высоко подняла голову и поймала лбом, скрывающееся в темноте какое-то неизвестное препятствие.

– Осторожно! – запоздало предупредила Белка. – Тут везде трубы проложены. А по поводу событий в городе, я все вам расскажу. Только соображу сейчас, с чего лучше начать.

Некоторое время Белка, собираясь с мыслями, молчала, а потом начала свою историю:

– Все самое интересное случилось два дня назад, когда три котенка раздобыли несколько баночек цветных красок. Котята обрадовались и разыгрались, они перемазались с ног до головы, ну, и давай носиться по бывшей Площади Волшебства, распевая во все горло „Марш свободных кисок“. Лис, ты же знаешь современную молодежь с их немелодичными бунтарскими песенками. В общем, наследили котята порядком… А взяли их у Бассейна Мечтаний, где те собирались искупаться и загадать желание чтобы серый период, наконец, закончился и начался цветной. И хотя формально котята ничего преступного не совершили, их, конечно же, осудили и наказали… В общем, их надолго определили в приют для Диких Кошек и Серых Волков. Этим же вечером по ходатайству Совета Панд, в городе был введен тихий час. Так-то.

– Ква-а-а-й! – громко сказала Жаба.

– Извини, пожалуйста, – ответил Федя. – Я в темноте не заметил твою ногу.

– Ах, да. Забыла! – Белка звонко шлепнула себя по лбу. – Пингвины изгнали Сову за пределы города. Дескать, она своим примером дурно влияет на молодежь и развращает их россказнями о якобы вымышленных волшебных красках.

– Ого! – отозвался Лис.

– Ага! – сказала Белка.

– Вы ведь о Мудрой Птице Сове говорите? – спросила Лиза. – Тогда нам больше не нужно в город. Куда же она полетела?

– Кто знает… – пожала плечами Белка. – На собрании спросите.

– Ага-а, – кивнула Лиза, хотя она и понятия не имела, о каком собрании идет речь.

Между тем, вся процессия, почти не насажав шишек, подошла к запертой металлической двери. Белка постучала в неё три раза условленным стуком, после чего с обратной стороны послышался шум открываемого затвора.

– Белка, это ты? – раздался шёпот из приоткрывшейся щели.

– Сколько раз я тебе говорила, не открывай дверь сразу, спрашивай пароль и не называй никаких имен? – раздраженно буркнула Белка. – Хомяк ты неотесанный.

– Я – Морская Свинка, – обиженно ответили из щели, после чего дверь с металлическим скрипом отворилась.

Весь узкий проем заполнила округлая фигура Морской Свинки. Сзади мерцал неяркий свет, слышался приглушенный гул голосов.

– Иди прямо в зал, – сказала Свинка. – А эти, что, с тобой?

– Ага, – ответила Белка. – Наши люди.

Обширное, с колоннами, но низкое пространство подвала оказалось битком заполнено всевозможными жителями Цветного города. Тут были эльфы и бабочки, небольшой слон со своей мамой, важно каркали вОроны и шныряли воробьи, в углу свернулся удав, а рядом устроился пятнистый жираф – ему тоже пришлось свернуть шею по-змеиному, единорог с носорогом и лосем обсуждали насущные проблемы рогоносцев. Имелись также резвые бегемотики и вдумчивые гиппопотамики, несколько шустрых мартышек не могли усидеть на месте, пара гордых волков и независимых кошек искоса поглядывали друг на друга, юркие ящерицы и бородавчатые лягушки откровенно мешались под ногами, тут же где-то мелькал хитиновый панцирь Жука Навозника. Но основную массу многочисленного собрания составляли существа, неизвестных детям видов, родов и семейств.

На высокую трибуну в дальнем конце зала взобрался мохнатый дворовый пес, и по толпе заговорщиков сразу же пробежал нестройный шелест приглушенных голосов:

– Внимание! Сейчас начинается!

– Сам Барбос будет выступать!

– Простите, а кто это?

– Т-с-с! Не мешайте слушать!

– Но, я не вижу, кто на трибуне…

– Вам ответили – Барбос!

– Извините, что вы сказали?

– Не нужно тут прыгать, вы мне так ноги отдавите!

– Но мне не видно кто говорить собирается.

– Вот, отдавили…

Между тем, Барбос почесал левое ухо правой задней ногой и начал свою речь:

– Экстренное собрание, посвященное архиважным событиям, объявляю открытым! Если кто еще не знает меня, – тут пес усмехнулся и показал свои желтые клыки, – можете называть меня Барбос! Надеюсь, все уже в курсе, что Пингвины и Панды перешли последние границы дозволенного?! – Барбос сделал паузу и внимательно оглядел зал с высоты трибуны. – Они не только разворовали весь спектр цветовой гаммы, они установили главенство одних цветов над другими! Гнусная ПиПа нарушила все, до последнего, пункты Цветной Хартии!

– Что такое ПиПа? – спросила Лиза у Лиса.

– Мммм… – замялся Лис. – Вообще-то, ты еще не до росла до такого.

Лиза собиралась возразить, что она достаточно взрослая и все понимает, но тут пес Барбос сам прояснил ситуацию с непонятным словом:

– Бело-черная партия Пингвинов и Панд, эта так называемая, серая ПиПа раз и навсегда должна быть остановлена! – гремел Барбос, обнимая передними лапами трибуну. – Они ущемляют наши хартийные свободы, они присвоили себе право распоряжаться цветными красками, они ограничивают нашу свободу!

Зал отзывался одобрительным гулом. Временами кто-то пытался аплодировать, но на них шикали, чтобы не мешали слушать.

– И все же, куда делась Сова? – хмыкнул себе под нос Федя.

– Она в Др-р-ремучем Лесу, у Вор-р-от, – откликнулся, стоящий слева от мальчика, некогда зеленый Попугай.

– А вы в этом уверены? – Федя недоверчиво разглядывал своего сомнительного собеседника.

– Я гар-р-антирую это! – пернатый собеседник встопорщил свои блеклые перья. – Где же ей еще быть, кроме как не на Вратах парка? Сова всегда там дежурит, ждет новых гостей. Ну, кроме тех случаев, когда она отдыхает в Радужной Башне.

– Хм, спасибо!

– Попугай дело говорит, – справа от Феди подал голос мышонок. – Отвечаю!

– Кеша хор-р-роший, Кеша хор-р-роший! – подтвердил когда-то зеленый Попугай.

Тем временем, трибуну занял другой оратор. Это была высокая и худая Цапля в круглых очках с толстыми линзами. Говорила она громко, отрывисто и чётко:

– Требую права носить любые цвета: зеленый, желтый, голубой…

– А я хочу розовый! Можно мне розовую шерстку, пожалуйста?! – из середины зала неожиданно донесся умоляющий голос.

Послышались смешки и толпа вынесла к трибуне Плюшевого Медведя, одетого в черный шипастый ошейник и кожаные ремни. Цапля с достоинством наклонилась к нему вперед и отчетливо произнесла:

– Можно любой!

Птица собиралась еще что-то добавить, но тут её оборвал жуткий грохот. Часть стены вдруг осыпалась, и все окружающее пространство заполнилось едкой пылью. Одновременно с этим полицейские вышибли металлическую дверь позади зала, и в подвал со всех сторон ворвались Пингвины и Панды. Под низким потолком прокатилось эхо командирского голоса:

– Полиция! Всем оставаться на местах! Соблюдайте спокойствие!

После этого немедленно началась паника. Горожане кашляли от пыли, хрипло кричали и метались из угла в угол, стараясь избежать встречи с полицейскими, которые в это время методично занимали позиции по периметру зала. Обезумевшая толпа разделила бывших попутчиков, и дети, укрывшись за одной из колонн, остались вдвоем. Они держались за руки и ждали, когда все закончится.

Замкнув цепь, полицейские начали производить аресты. Одетые в походные котелки Пингвины одним крылом держали круглые крышки от кастрюль, а другим ловко орудовали мухобойками. Они по одному окружали заговорщиков, а вооруженные сетями Панды валили горожан на землю и произносили над ними знаменитую полицейскую формулу:

– Во имя Белого и Черного и смеси их – Серого, вы арестованы!

Почти сразу были схвачены главные ораторы: пес Барбос и высокая Цапля. Первый во время задержания сопротивлялся и непрерывно лаял: „Долой гнусную ПиПу!“, вторая дрыгала тонкими ножками и скандировала: „Растратчики и воры!“

Когда пыль, наконец, улеглась, дети рискнули выглянуть из-за колонны. От толпы заговорщиков почти ничего не осталось, а полицейские винтили группки самых стойких горожан, среди которых находился и Лис.

– Дети, не сопротивляйтесь! – успел крикнуть он, пока его не повалили на грязный пол.

– Вот они где! Вот! – в ту же секунду раздался радостный крик Жука Навозника. – Это они! Они, про которых я вам докладывал!

Жук возбужденно подпрыгивал около одной из Панд и указывал на детей своей крошечной лапкой.

– Это у них незаконные краски! – продолжал свой донос предатель. – И кисточка!

– Пройдемте сюды! – рядом с детьми вдруг рявкнул один из безграмотных полицейских Пингвинов.