Если бы

- Как было бы здорово, если бы можно было вот так раз, и стереть память, - сказала она, раскладывая по столу белые квадратики салфеток. Утреннее солнце освещало ее пушистую голову.
- Зачем? – он был занят тем, что разбивал яйца на сковороду, стараясь не повредить желтки. – Раз и все… Ты сколько будешь яиц?
- Одно… Понимаешь, если бы я могла стереть из памяти всех тех, кто…
- Тех четверых? – не оборачиваясь, уточнил он.
Яйца весело зашкворчали.
- Да, например, - она принялась складывать салфетки по кругу. – Выбросить из головы весь этот «опыт». Зачем помнить, как у тебя не складывалось, как тебя бросили, вообще, как было плохо? К черту эти кошмарно-ужасные воспоминания! От них тошнит. А им еще зачем-то придумали красивую обертку такую: «мол, это опыт». Тебя размазали по стенке, потом собрали, что осталось и назвали все это «опытом». И этим типа надо гордиться.
- А ты хочешь быть «чистой доской»? – он вынул из прозрачного пакета два ломтика бородинского хлеба и положил их в тостер.
- Ну, как тебе объяснить? Например, я хочу, чтобы ты у меня был один и все… И больше…
- …больше никого? - продолжил он, раскладывая яичницу на тарелки.
- Верно. Только ты. Я не хочу знать, что есть кто-то еще, - она подошла к нему и положила руки на плечи.
- Ты хотела сказать «был», -  он приобнял ее за талию, но она быстро отпрянула.
- Да, «был», конечно, я вечно путаю слова…
- Разве для этого надо стирать память? – он поставил тарелки на стол и достал вилки.
- Я хочу быть чистой, но не «доской», понимаешь? – она сооружала на столе что-то из салфеток. – Собой, конечно… Но чтобы ничего во мне не было лишнего, случайного, такого, что я не хотела бы вспоминать… Чистой, как вот эта лилия.
- Это цветок? – искренне удивился он, разглядывая получившийся на столе белый лохматый круг. – А я думал, ежик... в тумане.
- Нет, это не ежик, это лилия, - спокойно возразила она, водружая сотворенный цветок в прозрачный бокал. – Большая, красивая… И не спорь со мной.
– Ок… Ты, кстати, есть собираешься? - она кивнула. - Тогда вынь, пожалуйста, хлеб из тостера.
- Хорошо, а ты что думаешь по этому поводу? – она поднялась и взяла щипцы.
- Если стереть память, человек будет бесконечно наступать на грабли… - он налил себе воды из графина, сверкавшей бриллиантом в солнечном свете. - Бесконечный день сурка…
- Почему это?
- Без ада и рай – не рай, - глубокомысленно сказал он, отрезал кусок яичницы и положил его в рот. – Ты бы не смогла узнать, что тебе хорошо, если бы не знала, как бывает плохо. Если бы тебе не было бы так плохо с этими четверыми (надеюсь, они были по-отдельности), ты бы не знала, с кем сравнить… Меня. И тебе было бы нехорошо. И ты бы страдала.