Мужской роман. 16

Калинин.

Хуже всего то, что мне не собраться, в башке куча всего аппокалиптического и фоном звучит что-то тревожное, как в фильме, нагнетая обстановку, дыхание распределяется по битам, шагов не слышно. Все как будто со стороны в тех сценариях, которые мне присылают. Герой ехал в машине с открытым окном, не боясь простыть, ему надо было остудить голову. Герой в острый момент, он подъезжает к офису и поднимается по лестнице. По лестницам никто никогда не ходит, герою боязно наткнуться хоть на кого-то в этот поздний час. Вроде никого, пустые гулкие коридоры. Только Марина на ресепшн собирается. Действие какое-то там.

- О, Кирилл, добрый вечер.

Я улыбаюсь, какими-то резиновыми, не своими губами и здороваюсь в ответ, прислушиваясь к шумам, выдающим деятельность коллег. Вроде тихо, я успокаиваю колотящееся сердце, но Марина снова его заводит своими словами.

- Нет уже никого, вас только ждут в кабинете.

***** же…

- И кто? – сиплым голосом спрашиваю я.

- Да с ТВ, что-то там про эфиры, реклама кажется.

Я вздыхаю, полы снова чувствуются под ногами. Вот же, переживаю как школьник, которого вызвали к директору, а думал, что уже ничего не боюсь. После всего что было. Надо же так опасаться встречи с ним. Пластинка в голове заменяется на что-то тягучее и акустическое и наполняет под завязку внезапно отяжелевшее тело.

- Марин, я понимаю, что у меня нет секретаря, но предупреждать же надо. Я мог и не приехать сегодня, на правах творческого человека, ну это не дело так.

Девушка расстроено поджимает губы и опускает глаза к своей раскрытой сумке.

- Кирилл Евгеньевич, извините, я не подумала.

Она даже помаду роняет и я, вздохнув, улыбаюсь, отвечая, что ничего, но в следующий раз забью ее почту порно-спамом за такое, и, пригрозив так, иду к себе, слыша, как она облегченно вздыхает, выходит из офиса и зарывает за собой дверь. Ну, теперь точно никого не будет, ключи только у сотрудников, а так поздно переть в офис нафиг кому надо. А дежурные – в отдаленной комнате, они оттуда и не выходят, благо кухня и туалет там же, нет смысла ходить по всему зданию.

Я захожу в свой кабинет, вот они, преимущества славы, тебе выделяют личное пространство, правда все остальное пространство перестает быть личным настолько, что передвигаться приходится перебежками. Я улыбаюсь. Олег поднимает на меня глаза от распечатанных листов текста с моими очередными словами и плавно встает из кресла, протягивая мне руку. Я ставлю сумку на диван, и пожимаю его ладонь, не отводя от слишком понятного взгляда. Я знаю, что он пришел ко мне не столько из-за рекламы, которую мы обсудили еще на презентации, сколько как раз из-за таких же взглядов, бросаемых друг на друга через стол. Этих немыслимых кодов вопроса и согласия. Он сжимает мою руку и тянет к себе, сходу целуя и придавливая к столу, наваливаясь сверху, так что на пол летят листы со стола и чашка кофе, из которой со звоном вылетает ложка, сыплются ручки и с грохотом падает подстаканник из-под них. У меня в голове заглыхает музыка и чувствуется его возбуждение. Давно хотел, то, что нужно, просто секс с кем ни будь. Олег снимает с меня очки и кусает за подбородок, целуя шею, спешно расстегивая пуговицы на моей рубашке и спускается руками к ширинке. Расталкивает мои ноги и прижимаясь ко мне пахом целует в грудь, пока я стаскиваю с него свитер, прижимаю к себе его голову и рву застежку ремня, расстегиваю его джинсы, опуская их, обнажая его стояк и сглатываю от желания, откидываясь на стол, позволяя стащить с себя брюки, закрывая глаза. Вот так, так хорошо, можно отвлечься, я закусываю губу, чувствуя как мысли снова возвращаются к Егору, но меня отвлекает ткнувшаяся между ног твердая, вымазанная в слюне головка члена, обтянутая обязательной резиной, и дыхание перехватывает от этого ощущения. Потом все плывет и становится жарко, просто техничная работа двух тел, доводящая до желаемого удовлетворения. Его ствол ходит во мне, губы целуют тело, а моя рука ласкает мой же член, приближая к грани, пока я со стоном не выгибаюсь под ним, скидывая остатки папок и листов со стола, кончая, закрыв глаза. А открывая их и поворачиваясь к двери, мертвею просто, потому что в проеме стоит Егор.

*****.

Олег кончает и опускается на меня, переводя дыхание пока я лежу проклиная все нахрен и слышу как захлопывается дверь в мой кабинет.

День и правда будет бесконечным. Я стану невнятно отказываться от ужина, вытираясь лежащим на такой случай в столе полотенцем, спешно собирать разбросанные вещи и натягивать их, соображая, что же делать, набирать без конца его номер, шаря в поисках ключей от машины, пытаясь понять, что вообще хочу сказать, и что надо говорить. Потом буду ехать к нему, злясь на себя, что не сказал сразу вообще, что я у нас дефектный, можно было, как-то объяснить, почему я женщин не люблю, что ли, теперь это будет выглядеть оправданием, да и только, или просто не скрывать, раз уж мы так дружили, а не откладывать бесконечно. Хм, чего уж там, надо было тогда сразу сказать, что втюрился в него и онанирую по ночам на светлый братский образ. Ха! Я смеюсь, стискивая руль, и начинаю злиться на Стрельского. В конце концов, какая разница с кем я ебусь, ну, застал бы он меня с телкой какой-нибудь и что? Так же надо было бы трубку не брать, что ли? Детство в жопе натуральской нахуй. Вот же бред, обидеться и замкнутся, застукав меня трахающимся с Олегом. Какая разница, в конце концов? Так я буду ехать, раздражаясь на планировку города и вести внутренние беседы, пытаясь понять, что делать-то вообще. Потом я буду стоять в машине у его подъезда и курить, смотря на окна и пугая жильцов, выгуливающих собак. Затем, поднявшись еще долго мяться у двери, отмораживаясь как лох, уже не звоня ему, протягивая руку к звонку и одергивая, не зная, что говорить и что делать вообще, вдруг соображая, что он и сам может быть с телкой, бесясь от этого. Прижиматься лбом к двери и просто заставлять себя нажать кнопку звонка, стоять так, прибитым этой трелью и прислушиваться к размеренному звуку шагов, почему-то сгорая от желания просто признаться в любви, а потом отводить глаза, мучаясь и так и не сказать.