ТО. чего нет

В известном доме на углу Столярного и Казначейской в комнате сидел человек. Его любимым занятием было писать. Он сочинительствовал. В этом городе тогда многие занимались всем чем угодно, только не полезным для жизни делом. Так считали практически все окружающие, они и сегодня, вероятно, так считают, поскольку книг-то они никогда не читали, и читать не собираются. И, несмотря на это, человек сидел и писал, ежедневно, словно выполнял самую тяжелую работу. Он был угрюм и сосредоточен. Казалось, чувств он в этот момент никаких и не испытывает. Просто водит пером по бумаге да бросает исписанные листы на пол. Вот и еще один листок полетел вниз, по обыкновению спланировав в самый дальний угол, темный и, похоже, не совсем чистый. Или, может быть, так тень падала, что казалось, будто комната эта серая и убогая и никогда-то в ней не будет порядка. Однако любопытствующий читатель мог увидеть и даже разобрать написанное.

«…Она измучила меня. Эта мысль, не позволяющая мне спать, заниматься делами, мыслить и просто жить, подняв голову. Нет, она мучает меня, она заставляет меня постоянно искать ответ внутри себя: почему, что не так, может это я такой плохой, а мир вокруг меня просто разрешает мне быть рядом, но на расстоянии и не очень долго подсматривать, а иногда и прикасаться к себе или к тебе, моя любовь. Почему нам суждено всегда расставаться с теми, кого, казалось бы, так сильно полюбили и уже света белого не представляли без этого человека. И так больна была даже сама мысль о том, что может все когда-то закончиться, и от той небесной жизни останется другая – земная с воспоминаниями, муками и тяжестью в груди.
Мудрец говорит, что все проходит и это тоже пройдет. Но не говорит, где лекарство взять, чтобы сделать эту муку хоть чуточку терпимей. Только что-то внутри подсказывает тебе, что надо выдержать, надо скрутить себя и не дать слабости выйти наружу. Задушить ее, и, не дай бог, хоть один мускул дрогнет, выдав твое напряжение.
Зубы, сжав, их молча забывают, - скажет позже поэт. Но забыть окончательно сердце не позволяет и все равно продолжает болеть даже тогда, когда разум тебе твердит: все прошло, все в прошлом. Нет, кричит сердце, любовь не может просто так покинуть тебя. Да, говорит разум, да и еще раз да. Все не так, все это ложь и пошлая зависимость от чувства. Ты же знаешь, что любовь – это всепрощение, и ни в коем случае не противоборство, порождающее ненависть, злость и ярость. Иначе это называется обычной выгодой или заинтересованностью и пошлостью. Любовь – это радость, свет и творчество. Какая радость в неискренности, какой может быть свет при отсутствии небес.
Что можно творить, если нет сил победить чувство.

Я думал любовь – это чувство, а вышло – борьба,
В которой …»

Он так и не успел дописать своего чувственного текста. Раздался командный голос, противостоять которому не было никакой возможности.

- Что ты бездельничаешь!? Вынеси мусорное ведро. Все хоть какая-то польза будет.

Федор Михайлович вздрогнул, бросил перо и пошел. Так и остался не оконченным его роман про Неточку  и ее встречу с Родионом Романовичем или Дмитрием Карамазовым. Это уже и не важно. Ведь они и не знали друг друга. Да и что нам с того? Ведь романа-то нет.