Нефертити и остальные. Сериал. Часть 1. 24 серия

      Скульптор Тутмос.

Три дня мастер Инани не мог отыскать своего любимого ученика Тутмоса, которому хотел поручить изобразить на фреске в одном из залов дворца свадебную церемонию Эхнатона и Нефертити.

Сразу после свадьбы Тутмос отправился в путь. Он шел как безумный без остановки, поднимаясь по извилистой дороге все выше и выше, туда, где в каменистой пустыне еще надеялся увидеть следы от колес ее колесницы и то место, где она, увидев его, остановила колесницу и спросила, что он тут делает. Он отвечал, что ищет подходящий камень для новой скульптуры, и подал ей  руку, чтобы помочь сойти. «Так вы - скульптор», - сказала она, и в ее голосе прозвучало все то безграничное уважение к искусству, какое египтяне выработали в себе за свою тысячелетнюю историю. «Я только ученик», - сказал он, - а вы – знатная дама». «Я – принцесса, - ответила Нефертити и, увидев растерянное выражение его лица, рассмеялась, - правда, всего лишь третьего сорта».  Потом они смотрели вместе на редкие легкие облака,  и на край горизонта,  на  долину Нила, расстилающуюся внизу. Нил был белесый, весь в ряби от утреннего ветерка, как полотно после стирки. 

Тутмос происходил из бедной семьи, хотя путь художника мог привести его к вершинам карьеры. Ведь стал же архитектор Имхотеп премьер-министром при дворе великого  Джосера. Будущее Нефертити казалось тогда туманным и неопределенным. Никто не мог даже предположить, что ее ждет столь высокая судьба. Они понравились друг другу, и Тутмос с увлечением показывал принцессе, как получаются изображения. Они  встречались далеко за городом, пользуясь тем, что Нефертити мало кто интересовался, и она была предоставлена самой себе.

Их ласки ограничивались легкими прикосновениями и детскими поцелуями. Нефертити поглощала восторг, источаемый юным художником. Ей нравился его талант, его поклонение.

Когда Эхнатон стал ухаживать за нею, и она поняла, что может стать царицей, то это чувство опьянило ее.
 
Еще раз встретившись с Тутмосом, она объявила ему, что эта встреча – последняя. Она стояла светлая, легкая, безмятежная. Ее плечи были присыпаны золотой пудрой, и вся она была окутана сиянием.

Потом была свадьба, и вот Тутмос бродил среди камней, полный отчаянья, ловя открытым ртом воздух, тот самый воздух, которым они дышали с Нефертити вдвоем.

Он хотел покинуть столицу. Уехать ко двору какого-нибудь провинциального князя-номарха. Но не смог. Он мог быть только там,  где была Нефертити.