Бомба

На уже построенных открытым способом перегонах, производилась обратная засыпка. Проще говоря, засыпали грунтом готовые тоннели. Иногда подходящий грунт брали в своих же разрабатываемых котлованах новых станций или перегонов. Так, на засыпку перегонов «Заречная - Двигатель революции» грунт брали из котлованов «Автозаводская – Комсомольская». Там был хороший, крупнозернистый песок. Поток был налажен - Татры возили песок, бульдозер аккуратно «заваливал» перегоны.
Вдруг движение машин остановилось, а люди сначала сошлись в кружок, а затем бегом побежали в сторону «Заречной», «Бомба!» - кричали они. Водитель Татры недоумённо чесал затылок. Он привёз её вместе с грунтом и ни о чём таком не догадываясь, «вывалил» перед бульдозером. «Экскаваторщик что-то кричал мне, но посмотрев в зеркала на скаты, ничего  не увидел и уехал». Двухсотпятидесятикилограммовая, ржавая «хрюшка» стабилизатором вверх торчала из кучи песка. У вагончика начальника участка стали собираться люди. «В милицию позвонили? В военкомат, наверное, надо звонить!» - волновался народ. «В милиции не знают, что делать, в военкомате сказали, что минёров у них нет. Просили поставить временное оцепление и смотреть, чтобы  зеваки не полезли» - растерянно ответил мастер смены. Доложили по своим инстанциям. Всё начальство прикатило довольно быстро, ещё бы. Такой случай. Работы все остановили. А риск разрушения построенного, а сроки? Все были взволнованы. Милицейское оцепление приехало и сменило наше через час, военное - через два. Минёры нашлись часов через пять. Потом бомбу осторожно погрузили. Нашим же краном и в нашу же Татру. И на толстом слое песка вывезли из города в сопровождении милиции и военных.  «После взрыва, осталась большая воронка», - рассказывал водитель Татры. «И грохот взрыва был сильнейший». Похожих «хрюшек», как обозвали их метростроевцы, было ещё несколько штук. И всех их нашли вдоль Автозавода. Во время войны его часто бомбили.
Опасных случаев на строительстве было немало. Были даже со смертельным исходом и на этом же перегоне. И все из-за нарушения техники безопасности.
Однажды привезли «рудстойку» (тонкий круглый лес) для крепления котлована. Кран был как всегда занят. Мастер решил: «Сбрасывайте вниз, деревяшкам ничего не будет. Им-то не будет, а вот вниз никто не посмотрел, а там работали люди. Один рабочий погиб. В другой раз привезли бетон и стали сливать в технологическое отверстие на уже засыпанном перегоне. Бетон был не очень свежий, с кузова самосвала, в котором его привезли, сваливался плохо. И как обычно, рабочий полез с лопатой на поднятый кузов. Опершись ногами на углы заднего борта, он лопатой срезал и сбрасывал в «трубу» уже застывающий бетон.
Вдруг, его нога соскочила со скользкого борта, и парень рухнул в эту трубу, ударившись о дно кузова. От удара бетон весь сошёл вниз. Парня замуровало.
Метро строили открытым способом, перегоны были длинные и очень глубокие. Чтобы перейти через них, в некоторых местах строили мосточки. Над «расстрелами» - трубами диаметром 530 мм, держащими своими торцами вкопанные балки – стены котлована настилали деревянные мостки и с боков делали перила. Но мостки делали редко, на солидном расстоянии, а люди, в том числе и метростроевцы, находили щели в заборах и ходили там, где им хотелось, прямо по трубам. Без перил. Особенно после дождя это был смертельный номер. Люди падали. Почти всегда насмерть. Не часто, но и не очень редко.
Но больше всех людей погибло на станции «Московская"