4 контекст

  продолжение

                СЛАБАЯ СТОРОНА   

  В  дежурной комнате милиции  за столом сидел капитан Соколовский. На стуле, приставленном к столу с другой стороны, находился сержант Толя Аникееев — без году неделя отработавший в органах, недавно демобилизовавшийся из армии.
- Товарищ капитан, я, конечно, не совсем уверен, но кажется, что тот, кого мы ищем, был рыбак.
- С чего ты, Аникеев, так решил?
- До поезда ему еще около трех часов, если он вокзале, то должен быть в зале ожидания. Из всех пассажиров, после внимательного рассматривания, наиболее подходящим был рыбак. Когда я просматривал съемку камер видеонаблюдения там был зафиксирован кадр отчетливо показывающий лицо этого человека. Если не обращать внимания на густую шевелюру из-под шляпы и отсутствие усов, их он, понятное дело, сбрил, но обратить внимание на нос, который у него особенный — прямой с заметно выделяющимся курносым основанием, то он полностью совпадает с профилем на фотографии  того Игнатьева.
- Вот это, Толя, уже интересно. Пойдем вместе посмотрим.
Оператор без особого труда отыскал требуемое время съемки.
- Саша, дай-ка увеличение вот этого гражданина.
- Похоже на то, что Вы, сержант Аникеев, оказались правы, — сказал капитан Соколовский после продолжительного сличения видеоизображения с фотографией.
- Вот что, Толя. Сейчас бери копию этих кадров и в Отдел на экспертизу. Оттуда мне позвонишь. Он на какую электричку пошел?
- До Иваново.
- Понятно. Ну давай, давай быстрее.

     На автовокзале было достаточно людно. На привокзальной площади выбрал относительно укромное место на отдаленной скамейке около развесистой ивы. Еще раз внимательно оглядел окружающую  обстановку. Все выглядело спокойно, даже изнывающе вяло и сонно, как обычно бывает  в жаркий будний день, отчасти оттого, что рабочий день еще не закончился. На вокзале хоть и было достаточно людно, но повышенной оживленной сутолоки, от резкого увеличения пассажиропотока, какой, обычно, бывает после окончания рабочей смены, еще не наблюдалось.
   Слава начал действовать.  Отыскал камеру видеонаблюдения. Пройдя мимо нее метров двадцать развернулся и специально направился навстречу этой камере. После этого вышел на привокзальную площадь, нашел подходящее место. Вставил в мобильный телефон прежнюю «сим-карту» и позвонил в Пермь к себе на работу. Сообщил, что из Москвы выехал, что все в порядке, что еще немного задержится.
- Прохор Дмитриевич, я прошу прощенья, за опоздание. Как только приеду напишу заявление на отпуск за эти дни.
- Хорошо, хорошо, Вячеслав Александрович, не беспокойтесь. Решайте все свои дела и спокойно возвращайтесь.
  После проведенного спектакля с демонстративной засветкой надо срочно исчезать из поля зрения. Слава поспешил в туалет. Закрывшись в кабине он вновь переоделся, преобразившись в тип обычного скромного гражданина среднего достатка. Сейчас на нем была кожаная курточка, обычные кордовые джинсы коричневого цвета, кроссовки, кепка, из под которой выставлялись умеренной длины черные волосы. Рюкзак и всю рыбацкую одежду сложил в большую наплечную сумку. Еще раз осмотрев себя в зеркало Слава вышел незаметно из туалета. На привокзальной площади выбрал самую большую толпу на одной из остановок и стал ждать.

- Товарищ генерал?
- Докладывайте.
- Из Шуи только что сообщили. Он в Иваново не поехал. Пятнадцать минут назад  выходил на связь с Пермью. Звонок сделан из автовокзала. Также он наблюдался камерами видеонаблюдения обоих вокзалов.  Он был в парике и переодет в форму рыбака. В первый раз, в таком виде, его вычислил, дежуривший на железной дороге, сержант милиции.
- Александр Степанович, давай срочно ко мне. Надо подумать.
- Когда, говоришь, он в камеру железнодорожного вокзала попал? — спросил начальник Департамента своего руководителя Информационного-аналитического отдела, когда тот только вошел в кабинет.
- Тридцать семь минут назад.
- А на автовокзале?
- Через двенадцать минут.
- Так, а разговор засекли пятнадцать минут назад. Говорил он минуты две-три... Десять минут у него было самое малое... — генерал задумался. — Скажите, товарищ полковник, — спросил он после сделанной паузы, — вы верите, что этот Игнатьев не догадывается, что за ним следят?
- Совсем не верю, Степан Ильич. Даже больше. После внимательного изучения видеосъёмки на железнодорожном вокзале и на автовокзале у меня сложилось впечатление, что он спозировал нарочно. Считаю, что он не поедет до Перми на поезде по купленному билету. До отправления осталось около двадцати минут. В вагон он пока не зашел.
- Тебе не кажется, что в Шуе он преднамеренно объявился и засветился?
- Есть предположение.
- Тогда зачем? —  спросил генерал и потом, почти не раздумывая, сам же себе ответил, —  за нами следить, вот зачем.
- На автовокзале уже искали?
- Двое оперативников из районного отдела.
- О результате поиска догадаться несложно. Они его и не могли найти. Вот он их, скорее всего, обнаружил и был, скорее всего, где-то рядом, но уже  в другом обличии. Бандиты там были?
- На автовокзале видели троих из местной шпаны, которые потом укатили на машине с московским номером.
- От Киргиза?
- От него.
- Конечный расклад у нас такой. Имеем кротов — у нас и у Синельникова. Кстати, спасибо надо сказать этому Игнатьеву.  Он всех засветил. Не удивлюсь, если он еще и зафотографировал нас всех вместе с жуликами. Видишь, Степаныч, он, заставляя нас действовать так, как ему надо, добивается своего и, что самое смешное, мы вынуждены делать именно так.  Сейчас мы его уже вряд ли найдем. Если только случайно, но это маловероятно. В вагоне у вас кто-то едет?
- Нет. Предупредили проводника и начальника поезда. Сами будем в Перми встречать.
- За поездом смотреть смысла, наверное, нет.  Ладно, Александр Степанович, докладывайте, если что неожиданное прояснится.

     Сидя на остановке в ожидании автобуса и наблюдая, как двое людей пристально вглядываются во всех рыбаков, которых было немало на привокзальной площади, в Славе одновременно переплелись чувства  смешливости, сарказма и чуть ли не грусти от глупых действий сыщиков. «Они бы еще по радио объявили об его поиске» — мелькнула у него мысль, —  «Они, что всех людей за дураков держат?». Неужели так сложно догадаться, что его будут искать, после того, как он преднамеренно засветился, и, поэтому он естественно, либо спрячется, или, по крайней мере, просто уедет. Можно было додуматься и не искать повторно рыбака. Известный факт переодевания несет почти стопроцентную вероятность повторения. Сообразить это совсем несложно.
   Было хорошо заметно, как те двое прошли в стационарный милицейский наблюдательный пост, который находился почти рядом со зданием вокзала, вероятно для своего дальнейшего наблюдения.
  На стоянку близ вокзала подкатила какая-то черная иномарка. Из нее вышли трое и точно также, как и милиция, стали обходить привокзальную площадь,  всматриваясь во всех  мужчин в камуфляжной униформе.
«Вот и мафия подъехала, - подумал Игнатьев про себя, - хотя и менты тоже мафия, и не одна ли это мафия?
  Улучив момент Слава, тайком, как и тех первых, сфотографировал и этих преследователей. Сейчас стало все ясно. На все поставленные вопросы он ответил. Его поиск организован федеральной милицейской структурой и в их ведении находятся технические средства поиска и  все необходимые полномочия. У них находится шпион, занимающий в той структуре довольно высокий руководящий пост. Даже если его милиция и не стремится задержать, то все равно ему надо скрываться и от неё и от криминальных структур.
   В Шуе больше делать было нечего. Он зашел в первый же подошедший автобус.    
  День все более погружался в вечерний исход. Завершить его Игнатьев решил в этом же городе. На одной из остановок нашел подходящее объявление о сдаче квартиры. Договорившись с хозяйкой пока на сутки, а там, как дела на работе пойдут он наконец-то смог полностью расслабиться. Решил сначала   сделать все необходимое — принять ванну, поужинать. Потом можно хорошо подумать о дальнейших планах.
  Сегодняшняя успешно осуществленная операция наряду с прояснением поставила и серьезную задачу — что делать дальше? Поражение всех погонщиков: милиции, службы безопасности букмекерской конторы, организованной криминальной структуры создало, так называемый, психологический тупик. С одной стороны гоняться за ним себе дороже, да и смысла нет, особенно для милиции и букмекерских сыщиков, с другой — поймать или найти клиента  становится для всех уже делом чести. Легализоваться они ему не дадут. Милиция и Синельников, если его найдут, конечно, ничего с ним, кроме внушительно-порицательной беседы, не сделают. Сделают бандиты, которые через своих «кротов» там, его выловят  и в этом случае хорошо, если просто деньги отберут... По внешности найти его они вряд ли смогут — ее можно изменять постоянно. Остается паспорт и телефон, которые, как показали осуществленные сегодня маневры, находятся в оперативном поле зрения, правда неясен масштаб распространения этого поля.
  Итак — региональный или федеральный поиск? Это принципиально важно. Это позволит точно выяснить на каком этаже милицейских властных структур сидит друг Синельникова — министерский, либо из управления Москвы. Федеральный поиск сможет организовать  руководящий министерский чиновник. За Игнатьевым никакого криминала не числится, это означает, что вообще нет никаких оснований для его поиска и если таковой ведется, то только, как дружеская услуга. Для Славы эта услуга превратилась в «медвежью».   Если его поимке придан всероссийский масштаб, то, следовательно, невозможно будет поселиться в каком-нибудь укромном уголке, в затерянной, например, сибирской глубинке. Придется уезжать из России.
   Он знал, что особого энтузиазма его искать нет даже у бандитов. Все в эту ситуацию ввязались по обстоятельствам — надеялись, что она разрешится за короткое время. Поэтому  вести долгий поиск и  применять дополнительные ресурсы, в том числе  и материальные — это ни в чьи планы не входило.  Слава тоже жертва. Но в отличии от них ему деваться некуда. Он вынужден играть до окончательного разрешения, когда у него будет полная уверенность в своей безопасности.
 После всех размышлений решил разыграть комедию — телефонный спектакль. Им он сможет, скорее всего, одновременно решить несколько проблем. Главную — выяснить масштаб поиска. Потом — направить по ложному пути. Ко всему этому у сыщиков добавится, и без того большое, «не хочу». Этого «медвежьего» удовольствия надо попытаться доставить им как можно больше.
 Если телефон на «прослушке», то должны контролироваться, как входящие, так и исходящие звонки.  Вот на этих звонках он и «поиграет». На следующий день пошел в город.  Зашел в аптеку, купил медицинский лак, которым надо обработать все ладони своих рук, чтобы не оставить своих  отпечатков на телефонах. В ателье-парикмахерской приобрел еще один парик. Поздно вечером одев резиновые перчатки тщательно очистил всю поверхность, в том числе и аккумулятор, своего мобильного телефона. Лаком  ладони своих рук покрывать пока не стал. Это можно сделать перед выходом.   
   Предупредив хозяйку, что уедет завтра рано утром и доплатив за жилье Игнатьев в седьмом часу утра на автобусе поехал в Кострому.
 В салоне, в кресле рядом, разделенном расстоянием общего прохода,  сидел грузный мужчина около сорока лет. Слава обратил внимание, что его правая рука вся была исколота в татуировках. Ничего не понимая в смысле  наколок, предположил, что сделаны они были, очевидно, на зоне.  Он как нельзя лучше подходил в качестве одного из звеньев его комедийного спектакля.
- Извините, —  обратился Слава к этому человеку, — не сможете помочь прочесть сообщение? Жена СМСку прислала, а прочесть я ее не могу - не вижу без очков.
- Давай — небрежно отозвался верзила. Взял телефон в правую руку, вгляделся, — запоминай «Вова привет. Буду Костроме пятого в семь вечера. Встречай. Целую, твоя Люся». Давно баба катается? — доброжелательно, по-свойски, спросил здоровяк, отдавая телефон обратно.
Неделю. В Москве была, в командировке.
- Ну-ну, — многозначительно ухмыльнулся сосед, — когда мужик-то не видит...
   Слава ничего не ответил. Не стал поддерживать эту развиваемую тему плоскоинтеллектуального свойства.
    В Костроме, почти сразу пересел на автобус, отправлявшийся до Тулы. С Тульского автовокзала он отправился в Ростов-на-Дону.
  Прибыл в город рано утром. Выйдя на автостанции Игнатьев спросил проходящую мимо пожилую женщину, как ему добраться до колхозного рынка.      
- Вон, милый, остановка. Садись на пятерку и езжай до Энгельса. Там спросишь. Церква рядом с рынком, ее издали видно, на нее и иди.
- Спасибо большое.
- Не хворай, милок, не хворай.
    Слава улыбнулся. Она заметила его улыбку и ответила добродушным чистосердечным взглядом.
  На рынке зашел в салон сотовой связи. Попросил продавца — молоденькую девушку, «положить» указанную им сумму на телефон.
     Взяв сто рублей и отбив чек, девушка сказала
- Билайн сейчас проводит акцию.  Вы ложите на счет не менее пятидесяти рублей и мы Вам даем сим-карту бесплатно.   Согласны?
- А почему нет? — сказал Слава после напускного раздумья. Эта заманиловка кампаний сотовой связи ему знакома еще и по Перми. Бесплатной «симки» никто не дает, но звучит заманчиво. — Только, девушка, я не взял с собой паспорт, с работы возвращаюсь. Если Вас устроит могу назвать все паспортные данные.
- У нас вообще-то так не принято, — замялась продавщица, — ну да ладно, Вы, вижу, человек серьезный.
   Слава с ходу выдумал паспортные данные Николаенко Виталия Викторовича. Незасвеченная сим-карта очень кстати. Сейчас он посылает СМС сообщение  на свой телефон, а в Смоленске с этого же телефона звонит Славе и «они разговаривают». Потом сыщики находят Игнатьевский телефон в кармане какого-нибудь пожилого завсегдатая в парке отдыха, а он это все наблюдает издали и фиксирует. Если так все будет, то сомнений не останется уже никаких относительно предпринятого  масштаба его поиска.   
  Спланировав свои основные действия решил немного отвлечься. Спокойно, просто так,  побродить по городу. От рынка пошел в направлении улицы Энгельса. Она ему не очень понравилась — шумно, суетно. Пересек ее и направился дальше. Скоро вышел на другую улицу, которая оказалась Пушкинской. Здесь было много зелени. Посередине тянулась аллея, засаженная кленом и каштанами в два ровных ряда по краям. Между ними тянулись две полосы кустарника, росших сплошной стеной. Периодически, с обеих сторон были сделаны вдающиеся в бока углубления, выполненные в форме полукруга. В каждом таком уютном скверике располагалось по три скамейки.
   Найдя одну свободную он присел отдохнуть.   Достав из сумки купленную на рынке бутылку виноградного сока, принялся, медленно, с удовольствием тянуть через соломинку приятную прохладную жидкость.
- Что за безобразие гражданин, людей мучит жажда,  а вы не желаете поделиться прохладительным напитком. —  не заметил, как подошли трое довольно крепких молодых парней, севшие по краям от Игнатьева. Ему сейчас совсем не хотелось с ними связываться: и время не то, и обстоятельства не на руку. «Похоже от них не отвертеться», - с сожалением подумал он про себя.
- Мало того, что напитки пьете на зависть окружающим, так вы еще и одежды носите приличные. Уж не живете ли вы на нетрудовые доходы? Сейчас мы это проверим? —  парень полез во внутренний карман кожаной куртки Славы.
- Руку вынь, —  сказал он спокойно.
- Гражданин, вы, что собираетесь оказывать сопротивление властным структурам? Вы знаете, что это карается.
  Дело начало приобретать нешуточный оборот. Слава резко встал и повернулся к ним лицом. В это время мимо проходил высокий мужчина средних лет.
- Друг, какие-то проблемы с этой молодежью? Помочь?
Спасибо, отойдите в сторону и подержите пожалуйста мою сумку со спецовкой.
   Прохожий взял сумку и встал чуть поодаль.
- Так, ребята, пока вы меня еще не очень разозлили, предлагаю сейчас по очереди принести мне извинения и быстрее отсюда удалиться.
   От такого поворота молодежь пришла в небольшое замешательство и не нашлась, как мгновенно ответить с прежней изысканной наглостью.
- Смотрите, ископаемый герой нашего времени нашелся, — наконец, в своей прежней манере, отреагировал тот же белобрысый здоровяк, который пытался залезть в карман Славиной курточки. —  Если ты такой агрессивный я тебя размажу одним ударом. — произнес он уже со злой ехидцей.
  Не оборачиваясь Слава заметил, как один зашел сзади и интуитивно почувствовал, что он хочет нанести удар. Слава, сделав резкий неожиданный прыжок, ударом «Чесоку» — подушечками пальцев правой ноги — точно попал ему в челюсть. Скорее всего она была выбита, от сильной боли парень упал, завертелся калачиком и стал извиваться на асфальте. Видя это белобрысый выхватил нож, его приятель с пояса быстро выдернул цепь, вероятно, приготовленную заранее специально.
- Нож — это уже серьезно. Я тебя сейчас сделаю калекой.
- А ты попробуй...
   Тут они почти одновременно сделали нападение. Тот, что был слева уже замахнулся и хотел нанести удар цепью, а белобрысый сделал резкий выпад правой рукой, пытаясь достать Славу ножом. Он уже был готов. Ловко уйдя в сторону от удара цепью, поставил блок приемом из действий правой руки «Хира коте» и левой «Ура коте» выбил нож, чуть оттолкнув белобрысого, и резким, сильным ударом «Сокуто» — правой стороной стопы — нанес удар в правое колено, очевидно его переломив. Тот тоже повалился на асфальт и застонал от сильной боли. Третьего Слава сбил уже не сильными ударами в лицо и грудь.
- Так я не понял, ты прощение собираешься просить? — подошел Слава к этому третьему, сидящему на асфальте.
- Прости, —  выдавил он.
- Не  прости, а простите. Молод еще. И погромче, а то, что-то смелость и голос куда-то пропали.
- Простите — уже громко сказал тот.
- Вот так лучше. Все ведь вас, подонков, только силой приходится учить. Сейчас свой паспорт давай.
- Зачем?
- Получить хочешь? Живее я сказал.
    Парень полез в карман и протянул ему свой паспорт.
- У тех тоже
   Хулиган встал и подошел к белобрысому, ничего не понимающему и, по-прежнему, стонущему от боли. Достал и его паспорт. У третьего  никаких документов не было. 
- Отныне вы у меня будете на крючке. Если еще одно такое же телодвижение сделаете пощады больше ждите.
     Подошел к белобрысому
Больно? Зато хоть жив останешься. Меня ты вообще убить хотел. Тебе это наука на всю жизнь. Скольких придурков я на Северном (Северный жилой массив в Ростове-на-Дону — прим. Автора) уже проучил.
   Потом Слава снова вернулся к тому третьему.
Вот тебе печать на память, — и ударил ладонью его в левый глаз. —  Это тебе фонарь — будет теперь дорогу освещать, чтобы знал, как по жизни дальше шагать.
  После подошел к стоящему поодаль мужчине. Рядом с ним уже столпилось человек пять зевак.
- Спасибо, что мою сумку подержали, —  сказал Слава, забирая ее из его рук.
- Не стоит. Ловко вы их.
- Сами того захотели. Пусть еще скажут спасибо, что вообще живы остались.
- Вы на Северном живете?
- Да, на Барко.
- У меня там рядом брат проживает.
- Всего хорошего, — сказал Слава и зашагал прочь.
    По Пушкинской пошел вверх. Скоро дошел до драматического театра.         Недалеко от него нашел уютную скамейку. Расположившись на ней достал недавно купленный сотовый телефон, установил в него приобретенную на колхозном рынке «симку». Набрал текст: «КОСТИК СЛАВИКУ БУДУ СМОЛЕНСКЕ СРЕДУ ПРИЕДУ СООБЩУ». После чего отправил эту СМСку на номер своего телефона. Сейчас надо добираться до автовокзала потом до Смоленска.

      По пути до него на ночь решил остановиться в Курске. На вокзале принялся изучать предложения о сдаче жилплощади. Найдя подходящий вариант добрался до квартиры. Договорился об условиях сдачи в наём жилья с хозяином, которым оказался пожилой мужчина.
- Это квартира моих детей — зятя и дочери. Они геологи, постоянно в командировках, вот и сейчас на Севере ископаемые ищут. Пойдемте, извините, как Вас величать?
- Андрей Семенович.
- Пойдемте Андрей Семенович. Квартира на третьем этаже.
  Освоившись, Слава сходил в магазин. Закупил продуктов на ужин и завтрашний день. В Смоленск решил выехать ночью с пятницы на субботу. Главная задача, которую надо решить завтра — это купить подходящий парик. Задумал образ неопрятного гражданина около сорока лет, прихрамывающего на правую ногу и потому шагающего с тростью. Одет он будет в помятый пиджак или, что другое — будет видно по погоде. На голове обычная кепка с хвостиком. У него обязательно должны быть длинные неухоженные волосы.
     Автобус прибыл в Смоленск к полудню. Первым делом надо найти подходящее место для гримировки. Вскоре нашел не то парк, не то лесок с обильным кустарником. Огляделся кругом — людей почти нет.  Зайдя вглубь, утаился в кустарниках, принялся преображаться.   Погода была сумрачная, поэтому он облачился в полуплащ коричневого цвета, приобретенный им в Сэконд-хенде. Все остальное — как задумал ранее: трость, длинные, неопрятные волосы, смешная маленькая кепка с хвостиком, очки с обычными стеклами, через плечо большая походная сумка. В итоге получился типичный чудак.
     Искусно прихрамывая он направился в центр города. Его целью было отыскание центрального парка, а там по обстоятельствам.
      На ближайшей, по его пути, остановке было выяснено, что до центра отсюда идёт «семерка» и «двадцать первый», из которых лучше сесть на «семерку» — она подвезет к самому парку, а если на «двадцать первом», то придется переходить площадь. Слава не отдал предпочтение ни тому, ни тому — не беда пятьдесят метров лишних пройти, хотя, «семерка» конечно лучше. Решил —  какой первым подойдет. Уехал на «семерке».
       В городском парке, —  вот удача-то! —  на площади были большие шахматы и вокруг них столпилось человек тридцать мужчин. Не раздумывая он направился к  увлеченной толпе. Подойдя, почти сразу, увидел мат для белых через пять элементарных ходов. В другой бы ситуации он также, как и окружающие, занял бы сторону либо «черных», либо «белых» и его подсказка дорого бы стоила кому-то из игроков: одному бы помогла, другого бы «добила», но сейчас не та обстановка. Напротив, надо быть как можно незаметнее, «слиться» с основной массой. Он постарался втиснуться в середину и стал изучать окружающих. Среди них заметил увлеченного мужчину, довольно крупной комплекции  с большим отвисшим животом в белой шляпе и с хозяйственной полураскрытой сумкой в руках. Вот это как раз то, что нужно. Ничем не привлекая к себе внимания, многие за шахматами так делали — переходили с места на место — приблизившись, почти вплотную, к своему объекту он незаметно  опустил свой телефон  в  сумку одного из мужчин, полностью поглощенного шахматной игрой. После чего, опять-таки осторожно, отошел сначала к краю, а затем не спеша направился к скамейке, расположенной чуть поодаль.
     Первая часть, основная и самая сложная, задуманной операции осуществлена успешно. Им именно так и замысливалось, чтобы его телефон оказался в чьих-то руках, желательно взрослого человека. Судьба, можно сказать, ему помогла. Сейчас надо позвонить со второго телефона на свой мобильник и, потом, эту  «ростовскую мобилу» аккуратно потерять, причем так, чтобы видеть кто его найдет. После внимательного изучения окружающей обстановки он выбрал определенные места. Скамейка — наблюдательный пункт —  удачно  находилась метрах в пятнадцати от шахматной толпы. Сюда он перейдет сразу же после сделанного им звонка. Устроившись на скамейке, выбранной им для «потери» позвонил на свой мобильник. Звонок на своем телефоне он предусмотрительно установил тихий.
- Григорич, не у тебя ли телефон звонит?
- С чего это. Мой в кармане. —  Ответил соседу увлекшийся игрой толстячок.
- Да в сумке же мобильник лежит.
   Тот наконец отвлекся от игры.
- Слушай, и в самом деле телефон. —  Он приподнял сумку и достал оттуда, непонятно как для него появившийся, чей-то сотовый. Нажал кнопку для ответа. В это время Слава нажал кнопку отбоя. После чего положил ростовский мобильник в газету, причем так, чтобы его было слегка видно для тех кто сядет на скамейку.   Встал и направился на выбранный наблюдательный пост.
    Там сидела молодая пара с детской коляской. Он спросил разрешения, мол, не помешает ли.
- Садитесь пожалуйста — доброжелательно ответила женщина.
  Слава сел достал журнал и начал читать и ждать развития дальнейших событий.

- Степан Ильич?
- Слушаю, Александр Степанович — произнес Красношеев в микрофон.
- Клиент, как ожидали, объявился.
- Ростовчанин тоже в Смоленске?
- Да, причем они почти рядом, в центре города. Вероятно идут на встречу.
- Кто из Москвы в Смоленск уехал?
- Плотников из нашего Департамента.
- Костя. Хорошо. Смотрите, чтобы не повторилось,  как в московском метро. Бандиты могут действовать очень решительно. Жизнь клиента может быть в большой опасности. Хотя, вполне возможно, мы опять, как и в Шуе, все с «носом останемся».
- Да, Степан Ильич, по всей вероятности, рыбак у Игнатьева не последняя униформа.

- Киргиз, наш хмырь в Смоленске. Наколку дал нашим пацанам, чтобы его до ментов выцепили.
- Смотри Бугай, если вы  сейчас деньги не возьмете, то совсем его потеряете. Не лоханитесь, как в Шуе с рыбаком. Он опять скорее всего вырядится. На телефон берите. Как мои дела?
- Уже  готовы, отдаем в суд.
- Ладно, Бугай, все. Держи меня в курсе.

- Григорич, опять тот телефон.
- Откуда он у меня появился? Выкину, наверное, его.

    К парковой площади почти одновременно подходили две группы: одна оперативные работники милиции в гражданском — четыре сотрудника, их машина стояла на площади метрах в пятидесяти, и вторая — местные братки, посланные Бугаем. Игнатьевский телефон бандиты обнаружили через звонок, а в милиции его засекла специальная  аппаратура. Опергруппа чуть опередила, жулики их заметили и не стали связываться с милицией. Именно из-за этого не случилось столкновения, как было в метро.
- Гражданин, можно Ваши документы, — спросил Константин Плотников, подходя к толстяку.
- А что случилось? —  ответил он в свою очередь вопросом на обращение сотрудника милиции. При этом, очевидно, от начинающегося волнения он обеими руками  крепко вцепился в лямки своей домашней сумки, словно боялся именно ее потерять, как-будто там  находились огромные ценности. Тут опять зазвонил, находящийся в сумке, подкинутый Славой телефон.  Проверочный контрольный звонок был сейчас сделан одним из милиционеров.
- Телефон, находящийся в Вашей сумке Вам принадлежит?
- Если сумка моя, значит, наверное, и телефон мой. —  Гражданин полностью разволновался. Руки его начали мелко дрожать, на лице выступили большие светло-розовые пятна. На площадке игра в шахматы прекратилась. Все бывшие игроки стали молча наблюдать за неожиданным допросом милиции их товарища.
- Наверное, или точно Ваш?
- Мой личный телефон в кармане. Этот, как оказался в сумке, я не знаю. Может кто из моих домашних по ошибке оставил, но такой звонок я что-то не припомню.
- Вы не сможете проехать с нами?
- Зачем?
- Нам надо выяснить Вашу личность и как к Вам попал этот телефон.
Мою личность здесь на площадке знает каждый. Я Привольский Федор Григорьевич. Работаю в администрации города ведущим специалистом. Или Вы желаете, чтобы меня подтвердил Кленов. Пожалуйста.
    Тут он вытащил из кармана свой мобильный телефон и выбрал абонента и позвонил.
- Егор Васильевич? Здравствуй. Привольский побеспокоил. Я в отпуску. Сейчас нахожусь  на площади с мужиками в шахматы играю. Тут ко мне твои ребята подошли мою личность хотят установить и про какой-то телефон пытают, который у меня как-то в сумке оказался. Подтверди им, что я это я, а то у меня с собой сейчас паспорта нет.
       После этого он оторвался от трубки и обратился к одному из подошедших милиционеров, которого, видимо знал.
- Владимир Никитич, на возьми-ка поговори с начальником городской милиции.
   Переодетый милиционер, что-то еле слышно буркнув, неохотно взял сотовый телефон.
- Слушаю.
- Извиняюсь. Капитан Солодов, товарищ полковник — при этом инстинктивно протянул вторую  руку по швам.
- Вы же знаете это московская опергруппа, — ответил он смущенно на длительные внушения начальника Отдела.
- Есть. — Ответил капитан милиции после заключительных воспитательных аккордов своего руководителя, которые, очевидно, были далеко не из лицеприятных.    
- Федор Григорьевич, — обратился капитан по дружески к толстяку, возвращая ему  телефон, —  отойдем в сторонку, вопрос имеется из-за того телефона.
- Вот такое отношение я понимаю. Извините, что я так. От такого резкого наступления вашего коллеги разволновался весь.
   Плотников стоял рядом. Ничего не сказал. Они отделились от всей группы и пошли к ближайшей скамейке, соседней с той, на которой сидел Слава, искусно делая вид, что происходящее его ничуть не интересует, что он полностью  поглощен чтением журнала. Молодая пара, напротив, внимательно наблюдавшая за происходящим на шахматной площадке, сейчас стала с таким же нескрываемым любопытством следить за той группой, расположившейся рядом.
- Григорич, —  обратился Солодов к Привольскому, —  у тебя, получается неизвестно как,  оказался телефон, который находится в федеральном розыске. Достань нам, пожалуйста его.
   Толстяк достал из сумки телефон, который он видел в первый раз и протянул капитану. Однако его опередил Плотников и взял его в свои руки. Это оказался самой обычной моделью Nokia.
- Что Вы сможете сказать по поводу этого телефона? — Как можно доброжелательнее спросил московский оперативник.
- Совсем ничего. Его вижу в первый раз. Как он попал ко мне в сумку не знаю.
- Что ж, спасибо. Этот телефон мы у Вас забираем.
- Да на здоровье.
- До свидания Федор Григорьевич.
- До свидания. Только в следующий раз, если где чего неожиданно найдете, будьте немного помягче, а то ведь если это обнаружится, например, у Никодимыча, вон старик с палкой,  с краю стоит, в плаще, то у него точно от вашего приступа свой случится, но уже сердечный.
   Слава, хоть и слышал разговор своих соседей через слово, но понял все.  Последний штрих этой истории дополнил эпизод с тем ростовским телефоном, оставленным на скамейке под газетой. Его нашла пожилая женщина, присевшая отдохнуть и небрежно скинувшая чью-то газету на асфальт из которой и выпал тот мобильник. Она его подняла и через некоторое время он зазвонил. Это был ориентировочный звонок. Женщина, ничуть не задумываясь, ответила громким голосом, так, что хорошо было слышно окружающим.
- Але, чёго говоришь-то?
.................
- Да куды ж ты звонишь-то?
..................
- Да я ж почем знаю чей телефон.
..................
- А кто ж ты такой, чтоб я тебе докладала?
.................
- Где сижу?  Почему тебе должна говорить?
  Женщина, было хорошо заметно, явно вошла в раж от такого телефонного допроса. Однако, несмотря на такое нахальство, она, похоже и не думала прерывать разговор. Даже, когда к ней подошли двое сотрудников милиции, один из которых был все тот же Плотников, она упорно не желала  обращать на них внимание.
- Ага, конечно, сказала я тебе. Красивый выискался. У самого небось три волосинки в три ряда остались, о лысину, поди, спичкку зажечь можно, а все хорохорится. Жену воспитывай, герой пролежанного дивана...
    Тут разговор прервался. Отбой сделала, наверное, она, потому что резко, очевидно, возмущенно опустила руку, засовывая телефон в свой карман.
- Гражданка, — Плотников в третий раз повторил свое обращение.
- Чего тебе? Еще один пристает.
- Вы сейчас говорили по своему телефону?
- Тот допрашивал и еще один нарисовался. Ты кто такой будешь?
- Капитан Плотников, уголовный розыск, — представился он, показывая удостоверение в вытянутой руке.
- Милиция?! —  интонация у женщины мгновенно изменилась. Голос подобрел и стал слегка заискивающим. —  Что ж ты, милый, сразу не представился, а то я столько лишних нервов на этого наглеца растратила.
- Этот наглец — старший лейтенант Синицын.
- А че ж тогда твой старший лейтенант всякую чушь допытывал, где я сижу , да какой мой телефон?
- Это Ваш телефон? — спросил Плотников не обращая внимания на ее вопрос.
- Какой же он мой. Вот здесь и нашла его. В газете был.
- Покажите пожалуйста его.
- Вот он — она протянула аппарат милиционеру.
- Мы у Вас его заберем.
- Да на что он мне сдался. Возьмите на забаву.