День победы!

В ходе подготовки к более продолжительной деревенской жизни, которая должна, все-таки,  наступить  после приближающегося завершения обязательных программ в городе, неожиданно я столкнулся с совершенно чудовищным, на мой взгляд, проявлением скрытой человеческой сущности, которая при попытках внимательного рассмотрении бросает в дрожь, и заставляет опять думать о покупке оружия, или чёрт его знает чего…
Дело было так. 
Уже был присмотрен домик в деревне, адекватный по стоимости ожидаемым возможностям.  Был определен «человек  влияния» в деревенской среде, который лоббировал там мои интересы в покупке дома. И поехали мы этот дом посмотреть, совместив поездку с очередными традиционными весенними каникулами.
Любимая женщина, её зять и я как вечный заводила  – составили экипаж «крокодила», который, хотя и не совсем хорошо себя чувствовал, но, не-сколько подлечившись на, вдруг появившейся на горизонте, станции техобслуживания самого нового моего зятя – благополучно и, по привычке,  спокойно повез нас навстречу эмоциональным потрясениям,  которые оказались немыслимы даже для моей буйной фантазии, и о которых я и хочу рассказать, спросить, ещё подумать, понять …
 
В свойственной мне манере поездка была тщательно согласована так, что не пришлось тратить время на  планирование. Все сразу пошло по плану. Отсчет ста часам, отведённым на визит,  был дан  в момент приезда.
 
Приехали мы на место около 15.00. Сразу посмотрели дом, любезно побеседовали с жителями, показали зятю деревню, мой личный скит, озеро, и – повезли его (зятя) к питерскому поезду, отправлять обратно с выполненным заданием.
Уже к восьми вечера мы опять были в деревне, где женщина приготовила как обычно вкусный ужин из привезенных продуктов, и я, наконец, с дороги – с устатку, и после большого перерыва, не без удовольствия стал восстанавливать отношения с любимыми мной небелыми крепкими напитками, поставив перед этим привезенную с собой первую струну на мою скучавшую здесь гитару, сразу подавшую верный строй.
Пели военные песни, ходили гулять с женщиной по деревне. Утром втроем поехали на родовое кладбище, повязали там привезённые георгиевские ленточки, затем в гости пришел небезызвестный Жора, женщина поехала на «крокодиле» слушать тишину, а я отсыпался в доме после пения, пития, закусывания, дружеских разговоров…
Затем наступило 9-е мая – день победы!  Сначала поехали «за добавкой» на трассу, потом моя птичка дорогая маленько поранила зазевавшегося «крокодила», упёршись правым крылом в красивую сосну на обочине тихой, грунтовой,  лесной дороги.  Ай – пустяки, «крокодил» и не такое видал. А затем уже я повел машину напрямую через лес к умирающей тетушке в соседнюю деревню. Вернулись грустные, сели за стол – «Ну, пора и победителей  помянуть – наливай по целой!».

И тут произошло удивительное событие, которое потрясло меня до глубины души, и до сих пор я думаю об этом, выстраивая версии не слабее, чем про перевал Дятлова.
 
Мой друг детства, к которому я приехал в гости, и рядом с кем я собирался коротать старость, вдруг, без перехода, заявил следующее: «За победителей, конечно, выпьем. Но не все тут победители были. А были и предатели родины. Например – твой дед, за которого я пить не буду»….

Я замер, подумал, что ослышался: «Ты не ошибся?» - «Нет, я так думаю». «Может ты что-то перепутал?» - «Нет». «Ну, подумай ещё, может мы говорим о разных вещах?» - «Нет, не о разных…».

Тут нужна короткая историческая справка, в основном для тех, кто не читал еще мои сочинения на проза.ру.  Во-первых, это не так. Дед не был полицаем, он не служил фашистам, а был в оккупации лишь сменным старостой в своей деревне, выбираемый односельчанами по-очереди с другими мужикам для порядка, а  скорее, для связи с партизанами. Кого он предал? Какую родину? Ту, которая не сумела его защитить, и вынудила, на старости лет жить в оккупации? 
А после освобождения в 43-м дед в свои 53 года пошел добровольцем на фронт, был принят !, и погиб за всех за нас где-то, как говорит молва, под Кенигсбергом.

Никогда, никто за время моей активной памяти, то есть за 50 с лишним лет, не поднимал обсуждение этого вопроса, а в таком виде и подавно.  Все старшие родственники неоднократно вспоминали этот эпизод, спокойно, без обвинений – «Понятно, ведь война была…».  Так что, это полная чепуха. Другой разговор – зачем он это сказал? И вот тут я сильно задумался…   

После некоторой паузы настала моя очередь удивлять окружающих: «Ну, тогда мы уезжаем. Прямо сейчас…».  А к вечеру 9-го мая я был уже весьма нетрезв, и это понятно любому нормальному человеку. «Птичка, собирайся, уезжаем». Много времени не понадобилось – голому собраться – только подпоясаться.  Он стоял, отвернувшись, молчал, не останавливал…   Всё, сели – поехали. До ближайшего районного центра полсотни километров по Киевскому шоссе. Госссссподи, благослови!  Доехали, в гостиницу, спать, утром – в Питер, я вёл, нормально, дома. Что это было?...

Итак, зачем он это сказал? И вот тут я могу высказывать только свои гипотезы.
Мы с ним ровесники, знакомы всю жизнь, а последние два года, в связи с наступившим пенсионным возрастом -  сблизились еще раз.   Я ему доверял полностью, гордился другом детства, писал об этом.  Он серьезный человек, все есть – две жены, три сына, внуки. Работал на ответственных постах и так далее. Да так оно все и есть, я уверен. Просто я чего-то не понимаю. Такое поведение находится за гранью моего понимания. Меня до сих пор не покидает чувство неудобства, будто я присутствовал при каком-то нехорошем поступке. Так оно и есть. Мой внутренний голос уверенно говорит мне: «Так нельзя». Во-первых, это неправда. Во-вторых, это бездоказательно, ибо такие вещи надо доказывать, уж если решился заговорить. В-третьих, нельзя мне говорить такие слова, ибо я тут ни при чём ни при каких условиях. Тем более в праздник победы!  Это неуважение ко мне, к моей женщине, к моему отцу, ко всей моей родне, детям, внукам. 

Другая версия состоит в том, что я своим приездом нарушил привычный уклад жизни этого человека, и эти слова были произнесены просто в знак протеста, а к моему ответному поведению он был не готов, как, впрочем,  и многие другие, попадавшие со мной в сложные психологические ситуации. Ну, представим – жила себе деревня спокойно целую зиму без меня, и тут приезжает этакий городской хлыщ, на американском автомобиле, с красивой женщиной, да не с простой, а с городской «штучкой» - умница и красавица, образована,  воспитана, культурна, все знает и понимает – пальца в рот не клади; мы с ней ходим по деревне, целуемся на каждом углу, и способны на более того…, на гитаре виртуозит, поёт, напитки вкусные привёз, со всеми добр и вежлив, да ещё про докторскую диссертацию спокойно говорит, а женщина щебечет,  вкусно готовит, и чистоту создаёт вокруг…  Этому ведь надо соответствовать! Какое возникает желание у аборигена? Однозначно – прихлопнуть лопатой обоих.  Такая версия понятна, если бы это было так.
Кстати, Жора – рецидивист с добрыми глазами, уходя, сделал моей женщине величайший комплимент всех времен и народов, заявив: «Девчонку надо взять с собой!».  Так что – there is not so easy!

Но что-то мне подсказывает, что тут дело глубже. Сразу вспоминаются - какой-нибудь «Вечный зов», и так далее. Хочется оглянуться – может там кто-то уже с топором подкрадывается. Того и гляди красного петуха пустят, или зарежут в кустах. Бррррррр! 

Если он никогда об этом не говорил, то он вынашивал эту мысль?  Всю жизнь? А откуда такая убеждённость?  А зачем он меня приглашал?  Может он меня заманивал? Хотел проявиться? Показать свою власть надо мной. Но это совершенно невозможно! Никому еще не удавалось. Наивен? Глуп? Не знаю. Не могу знать. 

Известно, что культура смягчает нравы. А городской жизни нет места в сегодняшней деревне, и это - феномен. Там нет поцелуев на свежем воздухе, нет городских дам, требующих от мужчин отношений, и определенного поведения. Там есть гавно, картошка, дикие собаки…
Зависть?  Или  это способ прервать отношения? Надо признаться – далеко не лучший. Не составило бы большого  труда для нормального человека найти более цивилизованную форму выражения своего несогласия с чем угодно.

Важно понять причины и повод, побудившие человека к такому ответственному, на мой взгляд, шагу.  Я пока не понимаю, в моей голове, приученной к четким причинно – следственным связям, это не укладывается…

И чего теперь? Покупать тот дом? Звонить ему туда? Жить в той деревне? А если зарежут, или подожгут? Или отказаться от всего вообще, и коротать в городе?  Ребята, при всей моей математике, я говорю честно – не знаю, думаю.  Что это было?...