Пять мифов, развеянных над океаном

Я лечу в Америку.


Америка – это аромат свежемолотого  кофе и остро-сладкий привкус еды. 
Его до сих пор хранят сувениры, привезенные домой. Так пахли моя комната в семье Хардов, таким, возможно, будет ностальгический запах воспоминаний о стране, о которой  говорили, говорят и всегда будут говорить. Страна, где из каждой  домашней клумбы торчит национальный флажок, и где на футболках вырисованы главные ценности, не изменившиеся с той самой поры, когда поэт и юрист Фрэнсис Скотт Ки, вдохновленный героической защитой форта Макгенри, написал  гимн «Знамя, усыпанное звездами». Я должна была прожить почти месяц в Балтиморе штата Мэриленд, городе, где впервые этот гимн и был исполнен. Моя голова была полна мифов об Америке, которые могли быть реально или опровергнуты или подтверждены именно в Балтиморе, похожем на наши Сочи.

Миф первый: Америка – большой плавильный котел.


С точки зрения исторического познания Балтимор – действительно лучшее место. Здесь, на набережной у офиса Всемирного торгового центра по вечерам тусуется разноликая  Америка, звучит ритмическая музыка, призывный гудок парохода зовет в круиз по заливу.
Темноглазые и темнокожие, детишки китайского происхождения, горячие парни мексиканских корней, ни слова не «розумиющий на  мове» парень, утверждающий, что где-то там, на Украине,  остались его далекие предки, испано-говорящие, белорусские девушки, приехавшие вслед за мужьями – студентами российских ВУЗов, пестрота индийских сари  – все это Америка и американцы.
Из их языка уходит слово «негр». В  торговых рядах, нежно прижимаются  друг к другу  два парня. Но никому в голову не придет вслух назвать их «голубыми».  Толерантность – понятие все более завоевывающее языковую среду России, было и остается нормой отношений к людям любого цвета кожи, сексуальной ориентации, вероисповедания . Все это - граждане Америки.
Из-за уникального смешения различных культур, национальностей, происхождений эту модель подлинной американизации сами ее граждане считают идеальной. Особняком стоят разве что американские индейцы. Мы тоже присматривались к этому Melting Pot – своеобразному плавильному котлу, в котором перемешаны иммигранты  любого происхождения.
Впрочем, на практике эта модель часто не соответствует действительности. А потому сегодня все больше здесь в ходу выражение – этнический плюрализм, целью которого является не ассимиляция иммигрантов, а сохранение их культурной идентичности.
Правда, эта правда – не вся правда. Внутренний барьер все же срабатывает и видно, как более светлые афроамериканцы с плохо скрываемым  высокомерием смотрят на более темных собратьев, хотя и тех, и других  не редкость встретить на вполне респектабельных должностных местах. И все же более светлая кожа психологически предпочтительнее. Как предпочтительнее быть бритым наголо, чем носить кудри. А если ты девушка, то безжалостно выпрямлять природой щедро одаренную густоту волос, заливая ее лаком до проволочного состояния.
Отмечая такие мелочи, понимаешь, что в мифе о людях темной кожи, как о второсортных, которым забивали наши головы с детства, есть только доля мифа.
Как впрочем, мифов хватает и в представлениях американцев о нас, русских. Часто за ними скрывается стремление оправдать собственное неприятие чужих привычек и традиций, чужого уклада жизни и воспитания.
 Мифы – самый яркий продукт противостояния времен холодной войны.

Миф второй: американский «чи-и-з».


Ах, эта неискренняя, демонстрирующая безукоризненные зубы, улыбка американца… Что правда, то правда. Кажется, каждый второй ребенок,  у которого едва сменились молочные зубы, носит  брекеты.Вода в Америке фторирована. Опять же во имя этой безукоризненной улыбки по типу «чи-и-из».
- Мисс Александра, а каким словом можно обозначить русскую улыбку?
 - У нас, у русских, нет обозначения. У нас или мрачное настроение, или искренний хохот.  Мы, русские,  верим только в искренность. 
Не буду же я рассказывать о том, что особенности национальной искренности у нас таковы, что они попахивают горечью.
Я у себя на Родине езжу на службу часто в рабочем автобусе. С утра, искренне протопав к автобусной обстановке, сажусь (или становлюсь) в него средь хмурых лиц работяг, которым каждый день говорят о сокращении если не их самих, то хотя бы зарплаты. Чертов кризис… В пятницу эти работяги распрямляют свои лица под действием алкоголя и под крепкое словцо хохочут, не комплексуя по поводу зубов, не знавших ни брекетов, ни  вмешательств стоматологов.   
…Я каждый день шла  по Шарп стрит и мне каждый прохожий, не отводя взгляда, говорил «Монинг» (С добрым утром!), и улыбался на все два ряда ровных и белых зубов. В ответ я также с удовольствием отвечала: «И вам доброго утра». Да, я знаю, что случайный прохожий со стаканом кофе в руке через секунду  и под пыткой не вспомнит, как я выглядела и была ли я на его пути, но у меня лично от этого приветствия, от уверенного взгляда балтиморца, от того, что мы встретились на свежевымытом тротуаре, - на целый день хорошее настроение.
Я не хочу судить, что лучше: «чи-из» или искренность, но я хочу, чтобы мои соотечественники больше улыбались. Я очень искренне хочу, чтобы у них было больше для этого причин.

Миф третий: американская нация борется с ожирением


В Доме Хардов мне преподали урок, который не был выучен в качестве домашнего задания. Мне говорили о том, что если американец спросит о том, не голодна ли я, то это совсем не вопрос вежливости. Обо мне искренне заботятся. И если  хозяева показали на холодильник с предложением взять оттуда еду, то завтра повтора не будет. Потому что предлагают один раз на все время проживания в этом доме. Знала, но как-то по-русски лезть в чужой холодильник не стала. Постеснялась. Да еще и сказала, что я пью только кофе. Теперь каждое утро мне пришлось им ограничиваться.
Я могла бы воспользоваться холодильником, но он у Хардов хоть и не был пустым, но среди нескольких десятков баночек можно было согласиться разве что на  консервированную фасоль в томате.
Деловые и вечно занятые американцы вообще не заморачиваются кухней. Но это совсем не значит, что они не умеют готовить и не хлебосольны. Каждые два –  три дня нас приглашали в гости американские семьи. Огромное количество разнообразной и вкусной еды, приготовленной в домашних условиях, выставлялось на столы. И это в большинстве своем было тоже следствием мифов о нас: русские едят много.
Американцы тоже не страдают отсутствием аппетитом. Но еда для них – не элемент, обязательный для долгого общения за столом. Здесь люди медленно ездят, но очень быстро едят. Практически на бегу. Дома у них много хорошей посуды, которая может  длительно не эксплуатироваться.
Впрочем, в каждом доме американца есть огромное гриль оборудование, где иногда жарятся огромные куски мяса, вкусные колбаски. Но щедрая и обильная еда – это индивидуальная особенность той или иной семьи. Харды, к примеру, предпочитают овощи и крупы. В дополнение к ежедневному утреннему бегу.
Другие мои коллеги по стажировке, наоборот, рассказывали о том, что уже нет сил  смотреть на те огромные порции сытной еды, которые американцы готовят для своих гостей.
Здоровый образ жизни без алкоголя и сигарет вполне мирно сочетается с употреблением большого количества колы, которая, якобы, расщепляет белки. Колу пьют даже малые дети.
Но здесь в качестве угощения подают сначала все же не напитки, а стакан обычной Балтиморской воды со льдом. Качество ее действительно оказалось отменным, что и выяснилось после посещения городских очистных сооружений, где с изумительным еврейским говором одесского происхождения высококлассный инженер Юлик рассказал о замечательном качестве питьевой воды штата Мэрилэнд.  Юлик знает здесь все от капли воды до последнего микроба, работающего в этом вареве отходов. Он поэт  канализационной сферы, поражающей своими технологиями.
- О, если б знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда…
Растут здесь не только «стихи» инженера Юлика, но и  великолепные цветы, не одурманенные запахом тухлой воды. Здесь нет этого запаха. И даже сбросы отработанной воды проходят через бетонные пороги, чтобы насытиться кислородом и уйти в реку на радость дыхательным функциям рыб.
Все продумано. Все делается для того, чтобы американец больше думал о карьере, о высокой работоспособности, а значит, он должен быть, прежде всего, здоров. И качественная вода – один из компонентов здоровья.
Здесь не принято болеть. И не только потому, что это супер-дорого. Американцы считают, что болеют только ленивые. А потому больных ожирением они не жалеют, считая  причиной ее – лень.
Надо заметить, что едва передвигающиеся необъятных размеров граждане  – это чаще всего темные афроамериканцы из бедных кварталов, которые питаются исключительно фаст- фудами и действительно ленивы в обустройстве своей жизни.

Миф четвертый: американский рационализм


Да, американцы индивидуальные ценности ценят гораздо выше общественных. Некоторые мои коллеги недоумевали, зачем принимающие их семьи взяли на себя бремя забот о гостях на целый месяц.
- Вечером они заняты каждый сам с собой. Я пытался с ними вечером затеять  обсуждение футбола, политики, спрашивал, как у них прошел день, но вскоре понял, что надо оставлять людей в покое и не задавать вообще личных вопросов,- рассказывал мне Аслан. Другие тоже отмечали, что никто не пытается уделять много внимания гостю, а потому пришлось привыкать к получению удовольствия от уединенности.
И все же многие американцы оставляют немало личного времени для других. Но это если речь идет о благотворительности. Слывя людьми прижимистыми в отношении финансов, американцы на 75 процентов заполняют все фонды пожертвований. Целые ассоциации волонтерского движения решают массу проблем, не перекладывая их на плечи власти. Компьютерные базы забиты структурированной информацией о тех кто, что, когда и сколько может посвятить себя на благо тех, кто  испытывает нужду в помощи. Моя хозяйка Келли тоже волонтер. Она профессиональный юрист и много времени посвящает консультированию иммигрантов. Для этого она выучила испанский язык и совершенно по американскому образу и подобию пояснила «Мне пришлось или научиться говорить по-испански или не говорить». Но она пошла дальше и стала учить английскому иноязычных жителей Восточного Балтимора.
- Келли, зачем тебе это надо?
- М.. Э..- удивляется Келли,  и очень просто объясняет.
- Каждый, кто приезжает жить в нашу страну, должен знать и соблюдать ее законы и порядки. От этого зависит и моя безопасность.
Но есть и еще одна причина. Келли Харди помогает нелегальным иммигрантам принять своевременные меры, чтобы им не быть отлученными от детей, родившихся в Америке.. «Ничто не должно привести к раздроблению семей,- уверяет  Келли. – Мы обязаны думать о них».
Так же рассуждают и те волонтеры, которые строят дома для нуждающихся.
- Они быстрее станут благополучными, начнут платить налоги, отчего и я буду жить лучше. Но для этого надо поработать.
Ухаживая за чьими-то престарелыми родителями в Балтиморе, волонтеры абсолютно уверены в том, что в Анаполисе, столице Мэрилэнда, где проживают их родители, тоже найдутся последователи, которые о них позаботятся.
Миф четвертый: слабые семейные узы.
Проблема разводов в Америке так же актуальна, как и в России. Половина браков рассыпается. Но по утверждению обаятельной женщины, руководителя организации женщин-предпринимателей Джоанн Сальтцберг, часто разводы становятся хорошим провокатором карьерного роста деловых женщин. О самостоятельности, образованности женщин из нашей группы с уважением говорили хозяйки принимающих семей, многие из которых построили свою жизнь без крепкого мужского плеча.
К самостоятельности родители приучают и своих детей. Многие из тех, кому старше 18 лет, стараются определиться в отдалении от родительского дома. И все же американцы не так холодны, как англичане и свое чадолюбие не скрывают. Более того, отец двух детей Якив Джеймиз считает, что молодые американцы стали чрезмерно демократичны к детям по сравнению с их родителями.
- Мы их чрезмерно балуем и это служит не совсем хорошую службу.
Но дети у американцев достаточно спокойные и воспитанные. Ни в одном доме, куда мы были приглашены, я не слышала замечаний по поводу неубранных игрушек. Игрушки везде.  И почему-то они не нарушают порядка в доме, где нет, казалось бы, ни тщательно подобранной мебели, ни претенциозного убранства. Все какое-то разномастное, но создающее гармонию дома, где всегда присутствуют дети, даже если их нет. О них говорят какие-то канаты, по которым они, видимо, лазают, какие-то лошадки,  мячи, многочисленные рисунки, развешенные по стенам.
И еще при каждом доме есть большие зеленые лужайки, где резвятся дети и взрослые. Билл Хард не отказывал себе в удовольствии погонять мяч с сыном Раяном, а Келли с удовольствием принимала детей белорусски Веры. Их дочери Конор и Соня – близкие подруги.
Келли и Вера – деловые женщины. Обе худенькие, обе ведут здоровый образ жизни. Келли с утра – в бегах. Легкий завтрак, кофе, утреннее чтение газет, которые ни свет, ни заря бросают прямо на тротуар развозчики прессы, – и в свой офис.
У Веры – аптека. Встречаются подруги не часто, но и те вечера, которые они отдают общению, не долги. Легкий ужин, немного вина и увлеченные рассказы о детях.
Мне показалось, что семейные люди искренне переживают о том, какую информацию получают россияне о случаях жестокого обращения американских приемных родителей к детям из русских детских домов. Благодаря организаторам программы мы смогли многое узнать о жизни детей, взятых на воспитание из Китая и России. Дети, прошедшие ад в своих семьях, сполна получили место в райских условиях приемных родителей. За короткое время многие из них увидели и Италию, и Францию, и многие другие страны. У них есть все. Но не это важно. Американские семьи стараются сохранить в детской памяти любовь к своим корням. Для русских детей в приемных домах есть все, что не дает забыть о России. То же делается и для китайских детей, которые собираются даже в своих специально организованных родителями-американцами клубах, где они вспоминают все, что знают о своей родине.
Еще одна примета отношения американцев к своим детям. Здесь практически невозможно в магазинах купить милитаристские игрушки. Дети не играют в войнушки, а самое грозное игрушечное оружие – водяной пистолетик. Никаких тебе автоматов и других стрелялок. Зато масса развивающих игр.
 
Миф пятый: Русская душа и американский индивидуализм не совместимы


Ничего подобного. Американцы могут быть сентиментальными и наивными, как дети. Мы много для них пели. И как только звучали «Подмосковные вечера», наши американские друзья почему-то плакали.
- Вы понимаете, о чем песня?
- Нет. Но очень грустно.
Предметом нашего общения не раз становилась русская классическая литература. В моем присутствии в американских семьях говорили о Шукшине, о Толстом, хорошо здесь знают Солженицына, понимают юмор Булгакова, любят Гоголя, Чехова, Достоевского. Анна Каренина будоражит женскую душу Келли Харди. В свою очередь, хозяйка дома, у которой жила русская участница Марина, была взволнована знанием русской гостьей американской литературы.
Мы по-разному устраиваем свой быт. Современное убранство жилья здесь очень своеобразное. На окнах мало где есть шторы. В домах много света, потому что много стекла. Или наоборот. Много стекла, потому что американцы любят свет, который у нас, русских, почему-то все время где-то в конце тоннеля. Американцы с большой любовью относятся к супер-современному дизайну, начиняют свой быт такой же современной техникой, но с трепетом относятся к старым салфеткам, которые помнят руки прабабушек, хранят в старых деревянных комодах и шкафах милые сердцу вещицы, оставшиеся от родных первого поколения. И куда ни кинь взгляд – семейные портреты в рамках. Так раньше было и в России. Под расшитыми полотенцами всегда висели портреты бабушек и дедушек, родителей. На их место у нас в одно время вешались ковры, теперь дорогие картины, редко отражающие местный колорит пейзажи.
Мы – и американцы и русские – разные даже внутри собственного общества.
В Нью-Йорке откуда-то из школьного учебника всплыла фраза «Нью-Йорк – город контрастов». Мы проезжали кварталы, где толстые и неухоженные женщины сидят, прислонившись к какой-нибудь стене, и без выражения созерцают жизнь, которая течет мимо них.
- Что ж вам, бедолагам, надо, что вы в такой обеспеченной стране выбрали самое что ни на есть дно.
Дно- это не бедность страны. Дно – это низменные качества конкретного человека, будь он в Нью-Йорке или Москве. И все же, у нас разные бомжи. Наши (я имею в виду на периферии) они  грязные, бесшабашные и веселые. В Америке они тяжелые, мрачные и страшные. Это дно дна. 
Мы по-разному политизированы. Мнение американца трудно перестроить после первой информации, поступившей в их сознание. Мы эмоциональнее. На бытовом уровне политика у нас горячо обсуждается на кухне, в которую мы можем придти с одним убеждением, а выйти, под действием хорошего соседа, с прямо противоположным. Но за Отечество мы всегда готовы положить головы.
Американцы тоже, как и мы, почтительны к своей истории и остаются сентиментальными, если чувствуют любовь других к своей Отчизне. Они, как и мы, патриоты. Но патриоты не географического места, а определенных идеалов. 9 из 10 американцев верят в Бога, но этот вопрос не обсуждается прилюдно, а поэтому дети начинают свое утро в школах не с чтения молитв, а с «Залога преданности флагу». Каждый американец ценит индивидуальный успех, но не огорчается успехам других. Здесь женщина платит за себя и оскорбляется, если ей подали пальто или бросились открывать перед ней дверь. Американцы ни в коем случае не считают себя лучше, умнее и выше других наций, но  они убеждены в том, что им удалось построить, создать систему, в наибольшей степени отвечающую чаяниям простых людей.
О нашей группе осталось, думаю, прекрасное впечатление. Мы много развлекали их своей русской искренностью.

…Тридцать дней вдали от Родины.  Восемь с лишним часов через океан, и я в Москве. Через два часа в Краснодаре. И вот я дома. Память запахов и звуков вернула меня к привычной жизни.
- Ну, какое оно, «американское счастье свободы»?
Счастье, это когда тебя понимают.
Билл, Келли, Джулия, Джаннет, Фауд, Надежда, Лена, Татьяна, Якив, Боб, Нина… На каком языке мы общались? А кто разберет в этом огромном плавильном котле?
Мэриленд - Майкоп