5

Я провалил вступительные экзамены. Отцу пришлось заплатить за меня взятку директору школы. Это только начало. С этих пор он платил за меня часто и много. Я оказался дорогим ребенком. Все радовались поступлению кроме меня, потому что они сделали это сами, а я опять повис тяжелой ношей для родителей. Поэтому я нашел себе новую компанию - таких же отчаянных, меланхоличных и потерянных подростков. Мы начали пить каждый день. Портвейн за 37 рублей и три пластиковых стаканчика. Зимой в подъезде, летом в парке. Три человека - идеальное число для спаивания. Четыре - много, два - мало. Чистой воды самоуничтожение. Мы ничего не ждали и ни на что не надеялись. Мы просто пили, а возвращаясь домой, жевали мятные жевачки. Не помню, чтобы мы о чем то разговаривали в это время, обычно мы молча сидели на корточках и смотрели по сторонам, опасаясь как бы нас кто-нибудь не увидел. Когда появлялись лишние деньги, мы брали еще упаковку дешевых сухарей на закуску. Можете себе представить, однажды мы закусывали портвейн чесноком. И это было не на спор. Со временем, мы пошли еще дальше и начали пить до рвоты. Я блевал, по меньшей мере каждую неделю стабильно. Это тоже входило в норму. Нам это даже больше нравилось - проблевался, умылся под колонкой, просох и пошел домой почти трезвый.
Мы медленно сползали на дно - поколение неудачников. Мы не были задротами, не были хулиганами, не трахали девок и не собирали марки. Мы были пустыми местом в социуме. Общество могло вполне обойтись без нас. В свои 16 я хорошо это понимал. Поэтому и случилось то, о чем я расскажу дальше.
Однажды настал день, когда терпеть жизнь просто не осталось сил. Естественно, я решил уйти. Тихо, скромно и незаметно. Я не хотел пафоса и привлечения внимания. Была суббота. Все уехали на огород. Я сидел на полу с лезвием в руках. Из-за тюля на окне пробивались лучи летнего солнца. Раздался телефонный звонок. По моим щекам прокатилась слеза, я вытер ее кулаком и трясущейся рукой поднял лезвие. В мыслях, я начал прощаться со всеми. Телефон продолжал звонить. От этого стало совсем грустно и я решил, что пора приступать. Это было больно. Но мне показалось мало и я полоснул еще раз. А потом еще. По глазам ударил адреналин, пульс бешено застучал, а в голове пронеслось «Рано!». Но кровь с запястья уже капала на пол. Я пережал руку и подумал, что должно быть я сейчас выгляжу очень нелепо и глупо.  Еще я вдруг вспомнил в тот момент, что Наполеон набирал в свою армию 16-летних подростков. Очень верный шаг. Я бы пошел тогда. Даже за него. Против нас. Кровь наполняла раковину. Было страшно, но мне становилось легче.