Виталины страдания

Виталины страдания

Стоит Виталя на тротуаре, на самой обочине, шатается, руку вытянул вперёд на проезжую часть, как шлагбаум: голосует. Машины едут плотным потоком, ни одна не останавливается. А Виталя продолжает упорно голосовать,  протягивая руку вперёд горизонтально перед каждой машиной. Лицо у Витали совершенно обессмысленное, майка у Витали красная, без рукавов. На джинсах позади подозрительное пятно, как будто Виталя долго сидел в луже. Иногда неведомая сила относит Виталю от края тротуара, и он, делая круг на неверных, дрожащих ногах, возвращается на исходную позицию и снова вытягивает вперёд руку. Идут машины одна за другой, но не останавливаются.
Ну, хоть бы кто-нибудь сжалился, взял и подвёз этого страдальца. Нет, никто не хочет.
Наконец остановился троллейбус. Виталя ему тоже голосовал. Но троллейбус остановился совсем не потому, что ему Виталя голосовал, а потому, что на этом месте остановка была.
Остановился троллейбус. Открылись двери. Виталя, шатаясь, зашёл в троллейбус. Двери закрылись, и троллейбус поехал. А затем из троллейбуса раздался динамический голос:
«Осторожно. Двери закрываются. Троллейбус следует в парк».
Да, не повезло Витале, в парк поехал.
Тут же подошёл двадцать девятый автобус, и я вошла в него.
На следующей остановке в автобус шатаясь заходит Виталя, не захотел ехать в троллейбусный парк.
Где Виталя вышел из автобуса, я не заметила. Когда я выходила на своей остановке, Витали в автобусе уже не было.