Ночные демоны беспамятства, Глава двенадцатая

  Есть вещи, которые просто должны произойти. Они не имеют за собой скрытого смысла, который так силятся найти их жертвы - они просто происходят, потому что так должно быть, так правильно, и это неизбежно.
  Что ж... Одна из таких вещей произошла именно в тот день, в тот час, в том месте и именно с теми двумя. Пока их ничего не связывало, они не были знакомы, они видели друг друга лишь мельком... А судьба злой шуткой столкнула их лицом к лицу в огромном пустынном помещении за железной дверью, на глубине трёх метров под землёй распологалась прачечная, которая должна была обеспечивать десятки заключённых и ещё несколько сотен жителей ближайших городов. Под конвоем одного единственного охранника встретились две пары глаз... Серо-голубые и тёмно-миндальные. Встретились в корзине с бельём и две руки, пока бдительный страж порядка увлечённо разглядывал свои шнурки, которые, казалось, видел впервые. Когда же он отвёл от них взгляд, в руках у него уже был его мобильный телефон. Он в тысячный раз клялся своей любовнице в силе своих чувств и в сотый раз обещал развестись с женой… И пока он складывал непослушные символы в слова, руки двух заключённых палец за пальцем тихо ложились друг другу на талию, а расстояние между их телами становилось всё меньше и меньше вместе с тем, как шла отправка сообщения… И, наконец, когда через пару мгновений телефон начал разрываться от звонка, а мужчина нервно сглотнул, их тела полностью соприкоснулись друг с другом.
  Он слушал женщину, на которой был женат уже десять лет. Он записывал под диктовку на клочке бумаги, что нужно купить из продуктов, что нужно купить детям и собаке… Он молча выслушивал, не говоря в ответ ничего, кроме «хорошо» и «понял». Наконец, нависла пауза. Такая пауза часто наступала в их разговорах: она замолчала, а ему было нечего сказать. Наконец, она продолжила самыми трудными для него словами, фразой, которая каждый раз бросала в его дрожь как на полицейском допросе: «Ты ничего не хочешь мне сказать?». Каждый раз он не знал что ответить, точнее, не знал, что именно она хочет от него услышать. Он пытался понять, где мог оступиться. А в это время двое уже не чувствовали времени и обстоятельств, они смотрели в глаза друг другу, в нависшей тишине, и было в этой тишине что-то неловкое, что заставляло чувствовать смущение. Они тянулись друг к другу, неизбежно, медленно и казалось, что каждое мгновение тянулось вечно. Для охраннка всё выглядело так же – напряжение нависло в воздухе. Наконец, после долгой тишины он попытался вымолвить хоть слово, но поздно – на него уже обрушился шквал обвинений и обид. Он терпеливо слушал выдержки из собственного сообщения, он проклинал себя и ненавидел. Но, увы, он не мог ничего с собой поделать. Казалось, что что-то свыше управляло его дрожащей рукой, когда он отправлял сообщение не на тот номер. Так сейчас безвозвратно был утрачен момент, когда две девушки ещё не были знакомы и их не связывало ничего между собой. Всего одно мгновение разделяло их губы друг от друга, и вот, оно промелькнуло в бесконечно тянувшемся времени. Первый, единственный и обречённый стать последним поцелуй. В нём не было потайного смысла и не было подтекста, просто воля чувств. Рано или поздно, но всё то, что прячется где-то глубоко внутри тебя, оказывается снаружи.
  Так вырвалась страсть двоих. Тех, кто сишком долго прятался в тени. Так вырвалось признание того, кто три года крутил роман на стороне. Так вырвались многолетние обиды и подозрения той, что никогда не хотела становиться такой, как они. Как те, что каждый день ссорятся и вздорят. Той, что знала, но молча терпела. А затем они вышли наружу. Словно вода, годами пытавшаяся просочиться через скалу, они проломили трещину, а затем вырвались мощным и бурным потоком, уносящим всё прочь, вслед за собой.
  Хлопнула дверь, застав врасплох тайный поцелуй и заставив вздрогнуть Стейси и сорок седьмую. Хлопнула дверь, и нависла звенящая тшина с удаляющимся эхом шагов и мужского голоса. Всё закончилось, оборвалось. Так же резко, как начинается и прекращается летний ливень. Они смотрели друг на друга, не понимая, что произошло. Вновь глаза в глаза и со сдержанными улыбками на лицах.
- Как тебя вообще зовут? – прозвучал сквозь смех голос Стейси.
- Мари. – загадочно улыбнулась девушка, поправляя свои растрёпанные волосы. – А ты Стейси?
- А я Стейси… Но не люблю своё имя. Мари… Откуда ты, Мари?
- Из сорок седьмой камеры четвёртого корпуса. Мы, вроде, живём через дорогу… Нет?
- Ага… Через дорогу. Что ж… Заходи в гости, если время будет.
- Боюсь… Ближайшую неделю у меня будет слишком плотный график, но мы могли бы встретиться за обедом или созвониться.
  И обе заключённые засмеялись… Засмеялись над тем, как изменились их жизни по сравнению с привычным им миром.
  Они виделись каждый день за одним столиком за завтраком, обедом и ланчем. Они принимали душ в одно время и в одном помещении. Они жили в одном корпусе. Они постоянно встречали друг друга во время работ. Но Стейси не придавала этому значению… Это не было первой любовью, не было последней… Было ли это любовью вообще? Мимолётные взгляды, прикосновения, улыбки… Чувства, которые казались такими же реальными, как эти самые встречи.
  Мы все ошибаемся, мы все врём себе раз от раза, мы пытаемся снова и снова… У нас есть только наши мечты и люди вокруг и мы пытаемся их соединить в одно… Мы решаем головоломки судьбы, мы собираем между собой части мозайки, но не знаем правильных ответов и не знаем, как будет выглядеть картинка, когда все части лягут на свои законные места. Мы идём вслепую, и трудно осуждать тех, кто ошибается на этом пути. Тех, кто сворачивает не туда или уходит с пути, который выбрал. Наконец, все мы оказываемся там… В конце пути. И то, что мы увидем, обернувшись назад, зависит только от нас самих.
Стейси ненавидела себя, ненавидела уже через неделю после того, как всё это началось. Она ненавидела себя за ту иллюзию, которую создавала для Мари. Она ненавидела себя за улыбки, которыми улыбалась ей и за слова, которые говорила ей. Она ненавидела себя за всё то, что происходило, когда они оставались одни. Это было минутным счастьем, которое превращалась в многодневные терзания и сомнения… Так не могло продолжаться долго. С другой стороны, пути назад уже не было – всё заходило только дальше. Всё страшнее было свернуть назад. Всё труднее было отказаться. Страх сковывал, а вместе с тем не хватало сил просто разорвать эту связь и снова оказаться никем друг для друга. Не хватало ни сил, ни храбрости, несмотря на все ссоры, обиды и все разногласия, которые были между ними. Несмотря на почти тотальное отсутствие чувств…
  Эта связь была обречена… Но было не ясно одно – как долго ещё она будет длиться и чем окончится. Прошла неделя… Но в сознании время шло иначе, и каждый день казался долгой неделей… И по ощущению прошло не менее двух месяцев с тех пор, как всё началось. С тех пор, как судьба злой шуткой столкнула их лицом к лицу в огромном пустынном помещении за железной дверью, на глубине трёх метров под землёй.