Поздно не рано

Репетиция случилась через три часа после похорон. Накануне Глеб так замучился соболезнованиями и собственной болью, что забыл позвонить аккомпаниатору, а потом стало поздно. И вот он сидел один в репетиционном зале, мучаясь беспомощностью и виной, а пианиста все не было, и телефон не отвечал. Зато нашлось время подумать.

Жена давно жаловалась на плохое самочувствие, но он не был склонен потакать женским капризам, еще чего! Тем более, что она, хоть и стонала бесконечно, все свои обязанности выполняла исправно и выглядела неплохо. И умерла внезапно, слова не сказала, потеряла сознание, и все. И не слышала, как он обещал быть c ней внимательным, заботливым и ласковым. Глеб почти рычал от муки, когда пришел аккомпаниатор - разбитной мужичок, не скрывавший своего единственного желания - заработать побольше и поработать поменьше.

Но когда Глеб запел, и голос вырвался не хрипом, не стоном, а отразился от стен, потолка и взлетел-упал, взлетел-упал, как синусоида кардиограммы, он прервал на полуноте свое треньканье на пианино и выбежал из зала. Глеб, растерянный, остановился, выровнял дыхание и побрел к выходу.

Все ни к чему. И запоздалое его раскаяние тоже ни к чему. Хотелось есть, пить и плакать.

Концерт состоялся, но Глеб знал, что он больше петь не будет. Не станет. Не для кого.

Следующий концерт был через месяц. И выступали они не хуже обычного.