14. Люблю я тихие долины, или Путешествие в молодо

Ностальгии стыдиться не надо: это чувство – вполне естественное.  Даже кошка, переселённая  в новую квартиру, сперва несколько дней тоскует, забившись под какую-то из знакомых по запаху  старых кроватей. А человек!

Проходит некоторое время, кошка выползает из своего убежища, человек – из немыслимой растерянности и тоски…  Наступают новые привычные будни, надо жить и принимать новую действительность таковою, какова она есть. Но если вы уже не ребёнок, если там, позади, осталась целая жизнь, вам ни за что не избавиться от воспоминаний.  «И тихо барахтается в тине сердца глупая вобла воображения» (В. В. Маяковский)

Вот почему люди пожилые – да и не только они! – так любят поговорить с прошлым. И нередко находят в таких разговорах опору и защиту от рецидивов ностальгии. Эту закономерность чутко уловил живущий теперь в Иерусалиме чудесный мой земляк и друг моих друзей  бывший харьковчанин Анатолий Шехтман – остроумец, эрудит,  фонтанирующий идеями энтузиаст-универсал, сочетающий в себе образование инженера с увлечениями гуманитария. В столице он возглавляет тамошний филиал Всеизраильского объединения выходцев  («… и выходок!», добавляет Толя) из Украины,  и наши афульские выходц\ы (и «выходки») пригласили его месяца два назад выступить  с «отчётом» о его путешествии по США. Рассказ был настолько интересен, темпераментен и ярок, что захотелось встретиться с гостем ещё. И вот в основанном нашими афульскими «выходками» из Украины кафе «Шалом!» снова выступает тот же лектор на тему совершенно оригинальную: «Студенческий фольклор 1950-х годов». Для большинства присутствующих это было чудесное возвращение в дни нашей общей молодости. А для более молодых – прикосновение к молодости отцов…

«В первые минуты
Б-г создал институты,
И Адам студентом первым был!
Он гулял налево,
Ухаживал за Евой,
И Б-г их общежития лишил!»

Такая – прямо скажем, весьма фривольная (спетая на мотив «Песенки военных корреспондентов») интерпретация капитальнейшего танахического (библейского) сюжета, обновлённая в патриаршей памяти почтенных отцов и матерей семейств, воодушевила их несказанно. Надо было видеть, как убелённые сединами выходцы и «выходки» (признаюсь как на духу – и я в их числе!), повскакав со своих мест, вдохновенно подпевали необыкновенному лектору, хором  исполняя разухабистый припев «студенческого гимна» далёких лет:

«День мы прогуляем,
Два мы проболтаем,
А потом не знаем ни бум-бум!
Так выпьем за гулявших,
Так выпьем за не знавших,
Так выпьем за сдававших наобум!»

Далее пошли песни-бурлески, вроде той, про венецианского мавра Отелло, который «один домишко посещал. Шекспир узнал про это дело – и водевильчик написал!»  И о том, что папаша Джульетты, дож венецианский, «любил папаша – эх! – пожрать, любил папаша сыр голландский московской водкой запивать…» (всё это – на мотив «Когда б имел я златые горы…»)  Да, что и говорить: умели дурачиться! Но – умели и сиживать ночами над учебниками, одолевая всяческие трудности и препятствия. Наш неподражаемый рассказчик, например, стал великолепным инженером, преподавателем в институте. А притом, продолжал всю жизнь по-студенчески весело сочинять – и теперь вплетал непритязательные, на первый взгляд, но крепко сколоченные шутки и лирические отступления  в свой увлекательный рассказ.

Приходится в последнее время встречать в печати потешные в своей надутой серьёзности запреты на самодеятельность в словесном творчестве: это-де сфера лишь для спецов, подите прочь, непосвящённые. «Но, - сказал всё тот же В.В., - поэзия – пресволочнейшая штуковина: существует – и ни в зуб ногой!», и не только красиво жить, но и поэтично мыслить – не запретишь!

А если поэзия для человека увлечение всей жизни?  Если он знаком как читатель со многими её «образцами»? Тогда и сам пытается сочинять, и оказывается, что не святые лепят и обжигают горшки, не святые и стихи пишут!

Вот у святош (скажу не по секрету) как раз ничего в этом деле не получается. А Анатолий Шехтман в свои 66 лет ведёт и большую воспитательную работу, и, говорят, водит по Иерусалиму увлекательные экскурсии репатриантов и русскоязычных туристов…

В выступлении  нашего гостя было всё, что угодно, но только не занудство. Однако обилие шуток не исключает и серьёзных мыслей  и наблюдений. Ненавязчиво и естественно лектор показал прямую преемственную связь между студенческой песней 50-х (и более ранних) годов с родившейся на переломе 50-х – 60-х «авторской», « бардовской» песней, представленной именами Булата Окуджавы, Юрия Визбора, Александра Галича, Владимира Высоцкого, Юлия Кима и других корифеев этого жанра. В круг студенческих авторов входил и наш гость и лектор. В их числе был и ныне весьма известный Аркадий Инин (Гуревич), и менее известные, но вносившие немалый вклад в развитие эстрадно-комедийного жанра, в КВН-овские состязания Артур Вишневецкий, Виталий Копусь… И – наш нынешний земляк Лион Надель, присутьствовавший на этом вечере и старательно подпевавший ведущему.

В ходе своего рассказа Анатолий не раз вспоминал хорошо знакомую многим афульским зрителям и слушателям  Фаину Шмеркину, живущую ныне в Цфате, и её напарницу по замечательному студенческому вокальному дуэту  50-х – Нелю Журавлёву (ныне жительницу США)…

На вечере присутствовала заведующая отделом абсорбции Светлана Черкасова, а потом пришёл (с другого «мероприятия») вездесущий зам. мэра Михаил Баркан, для которого (как для одессита) гость повторил спетую уже раньше шуточную песенку  о городе, где родилось и жило так много поэтов: «А Саша Пушкин тем и знаменит – ой, вэй! – что  здесь он вспомнил чудного мгновенья!,,» 

Конечно, не весь студенческий репертуар был представлен: например, не прозвучала такая весёлая и беззаботная песенка:

«Люблю я тихие долины,
Люблю я голубой простор,
Где хорошо бродить с любимой
И вести приятный разговор!..»

Прервём цитату: не так уж отрадно, - а некоторые могут сказать, что и вовсе неприлично -  вспоминать на старости лет о том, как «соловей в кустах поёт и соловьиху к сердцу жмёт», и что «о страсти шепчут там друг дружке: зверь – зверушке, рак – ракушке, уж – лягушке, Ванька – Нюшке, кум – куме, при луне, кто – на ёлке, кто – под ёлкой, а мы – на траве!»

… Нет ведь, всё-таки процитировал, не удержался! Приятно свидание с юностью. Спасибо тебе, Толя Шехтман, за то, что нежданно-негаданно помог нам встретиться с нею в нашей тихой долине Изреэльской, под голубым простором этих вечных библейских небес!