Язык мой друг твой

     Сегодня меня странным образом потянуло на воспоминания, причем, такие разные. Причиной тому, наверное, недавний открытый урок в моем родном восьмом классе. Ребята так трогательно рассказывали о временах и героях не столь далекого прошлого, которое им знакомо по книгам, фильмам, рассказам взрослых, а для меня – это детство, юность, молодость, от одной мысли о которых становится необыкновенно тепло и грустно, но грусть эта – светлая и добрая...
     Девочка-восьмиклассница с огромными глазами-блюдцами и роскошной косой сидит за третьей партой и затаив дыхание слушает учительницу, которая рассказывает о Поэте, его южной ссылке, встрече с семьей генерала Н.Раевского, о его романтической влюбленности в юную Машу Раевскую, которой суждено стать одной из тех, кто отправится вслед за мужем-декабристом в Сибирь. А потом льются волшебной музыкой стихи:
«...Там некогда в горах, сердечной думы полный,
Над морем я влачил задумчивую лень,
Когда на хижины сходила ночи тень –
И дева юная во мгле тебя искала
И именем своим подругам называла».
Учительница не отличалась особой красотой, но как она была прекрасна в этот момент!
     Этот завораживающий и полный эмоций рассказ был реальнее любой виртуальной реальности. В звенящей тишине класса был слышен только голос этой необыкновенной женщины, привившей большеглазой девочке любовь к русскому слову единожды и на всю жизнь. Может быть, именно тогда она решила стать учителем, таким учителем как Алла Михайловна Богаткина.
     С тех пор прошло много лет, да еще каких лет! Ведь годы перестройки так прошлись по судьбам моего поколения, что порой удивляюсь собственному оптимизму. Впрочем, разве учитель имеет право быть пессимистом? Но и сегодня средняя школа N 66 города Баку, в которой мне выпало счастье учиться (говорю это без всякого пафоса и абсолютно искренне), школа, утопающая в саду из оливковых деревьев, большая и светлая классная комната с портретами великих русских поэтов и писателей на стенах и учительница-богиня навсегда остались в памяти.
     ... Еду в метро. Напротив сидит девушка, очень похожая на мою выпускницу тринадцатилетней давности. Всего лишь похожая, потому что моя Лиана давно бы уже бросилась обниматься. Невольно унеслась мыслями в тот уже далекий 1993 год, когда в Ереване было темно, холодно и голодно. Одним словом, блокада и бесконечно длинная зима, которая, казалось, никогда не закончится. Но природа взяла свое: наступила как никогда долгожданная весна. В конце мая в школе царила обычная суета, присущая окончанию учебного года.
     В тот день, когда я сдавала учебники своего десятого класса в библиотеку, наш библиотекарь вдруг всплеснула руками:
     - Да ведь у меня для Вас письмо есть!
     - Письмо? – удивилась я.
     - Да. Вот расставляла книги по полкам, а из одной листочек и выпал. Посмотрела – письмо. Вам адресовано.
     Со смешанным чувством удивления и любопытства взяла сложенный пополам лист бумаги. Содержание этого письма помню уже много лет. Постараюсь привести его дословно.
     «Дорогая Елена Вальтеровна! За последнюю самостоятельную работу Вы поставили мне двойку, а еще написали, что я списала у Казаковой Анны. Это не так! Казакова у меня списывала. Я думала, что Вы справедливая и во всем нас понимаете, а Вы не поняли такой мелочи! Это письмо я не собираюсь Вам отдавать, просто так написала. Мне кажется, что Вы исправитесь, а я Вас все равно люблю. Збарская Анна. 8 «В» класс».
     Письмо было датировано маем 1991 года. Оно попало ко мне спустя два года! На меня словно вылили сначала ушат горячей, а затем холодной воды. Мысли с бешеной скоростью сменяли друг друга в моей голове. Как же так получилось? А вдруг я не один раз вот так ошиблась? Как же была обижена эта девочка, что написала такое письмо? (Крик детской души, а не письмо!) Что же мне теперь делать?
     Мы поговорили по душам с Аннушкой на выпускном вечере. Мне было что сказать каждому из своих первых выпускников, старше которых я была всего на восемь лет. Я была для них и классным руководителем, и другом. Отношение к молодым учителям у детей всегда особенное. Они им ближе не только по возрасту, но и по духу.
     Уединившись на несколько минут в ту июньскую ночь под звездным южным небом, мы с Анной сначала говорили о предстоящем отъезде семьи Збарских на постоянное жительство в Израиль, девочку очень тревожил вопрос, как там все сложится. Я ее старалась настроить на оптимистический лад. А потом я просто показала ей письмо.
     - Надо же! Оставила в книге! Знаете, мне тогда было очень обидно, хотелось сразу все сказать, но  Вы учили нас не ябедничать. А потом все прошло. Жаль, что эта записка попала к Вам, - сказала Анна.
     - Нет, родная моя. Это очень хорошо, что письмо дошло до адресата, умница ты моя, - ответила я.
     Это письмо – урок мне на всю жизнь. Спасибо судьбе, что подобное случилось в самом начале моей педагогической деятельности. Все последующие годы, а я работаю в школе без малого семнадцать лет, в каждом своем ученике стараюсь увидеть, в первую очередь, личность, индивидуальность.
     В том же 1993 году Збарская Анна уехала в Израиль. Мы с ней постоянно поддерживаем связь. И пусть мы не пишем письма друг другу регулярно, раз в месяц, но я в курсе всех ее дел (учеба, работа, служба в армии). Ее звонок из дальнего зарубежья в новогоднюю ночь – один из самых долгожданных, приятных и желанных для меня. Мы увиделись в 1999 году и ...буквально на днях.
     На проспекте Месропа Маштоца (это – центральная улица армянской столицы) меня окликнули:
     - Здравствуйте, Елена Вальтеровна!
Оглянулась и глазам своим не сразу поверила: Збарская Анна собственной персоной!
     - Ты же в Израиле! Когда приехала? По делам?
     - Приехала, чтобы выйти замуж. Знакомьтесь, это – Армен. Хорошо, что встретила Вас. А впрочем, все равно бы Вам позвонила. На днях обязательно приду к Вам. Столько всего хочется рассказать!
     Весь этот день у меня душа пела. Наверное, именно это и есть то главное, ради чего мы, учителя, работаем.

     На волнах памяти мысленно возвращаюсь в город, где я родилась, выросла, училась – интернациональный Баку (говорят, что город сильно изменился, но я его другим не знаю). Университет. В 1983 году школьница с глазами-блюдцами и длинной косой стала студенткой. Первый курс. Сплошная романтика! С особым трепетом мы ждали лекций по истории Древнего мира. Еще бы! Кто еще кроме Майи Мамедовны Расуловой умеет так увлечь студентов, что для них стираются границы времени и пространства. Эта удивительная женщина с миндалевидными глазами и профилем царицы Нефертити так читает свои лекции, что стоит на мгновение закрыть глаза и ты оказываешься в Египте фараонов, древнем Вавилоне времен царя Хаммурапи, в величественных Афинах, златообильных Микенах, Римской империи времен Октавиана Августа. Она преображается то в египтянку, то в гречанку. Волшебство какое-то! От этих лекций не только дух захватывает, их помнишь наизусть. Можно ничего не записывать, а затем по памяти слово в слово все изложить на бумаге. Повезло с педагогом, как повезло!
     Ни разу она не приходила на лекцию со «шпаргалкой». Лекции читались исключительно по памяти. Позже, когда мы, будучи уже старшекурсниками, бегали на ее лекции, чтобы еще и еще раз окунуться в тот удивительный Древний мир, с которым она несколько лет назад нас познакомила, Майя Мамедовна раскрыла свой секрет.
     - На заре своей педагогической деятельности я приходила в аудиторию, раскладывала на кафедре текст очередной лекции и начинала читать, - с легкой иронией рассказывала она.
     - Вы читали?! – искренне удивились мы.
     - Да. Но однажды я случайно оторвала взгляд от текста, посмотрела на студентов и ...ужаснулась увиденному. Вечером того же дня я бросила все лекции в камин и дала себе слово, что больше никогда не войду в студенческую аудиторию со «шпаргалкой».
     Этой клятве она была верна уже четверть века! Думаю, что и сейчас верна.
     Все годы, что я работаю в школе, придерживаюсь того же принципа: никогда мои ученики не видели, чтобы я что-то объясняла им по бумажке. Нет для учителя большего счастья, чем видеть внимательные и восторженные взгляды учеников во время объяснения новой темы, а затем отвечать на все новые и новые вопросы, которые вряд ли возникли бы, не дойди твои слова до их сознания и сердец.
     Судьба распорядилась так, что я и мои замечательные УЧИТЕЛЯ живем сейчас в разных государствах – Армении, Азербайджане, России. Но разве можно их забыть?! Именно они – дочь армянина и русской Богаткина А.М. и дочь азербайджанца и армянки Расулова М.М. – определили судьбу своей ученицы-армянки. А слово, которым они так виртуозно владели, было русским словом. Именно русское слово помогло мне спустя годы найти взаимопонимание с моей ученицей-еврейкой. Поистине, «великий, могучий, правдивый и свободный русский язык», твой язык, русский народ, - друг мой.
     Вспомнила еще один эпизод из своей педагогической практики. В тот год, когда я поступила на работу в «Славянскую» школу, в мой, тогда еще пятый, класс пришел новый ученик. Мальчика звали Сари Исмаил. Он был сыном русской мамы и папы-араба, одновременно гражданином США по рождению. Проучившись у нас год с небольшим (постоянные переезды семьи были связаны со спецификой работы родителей), мальчик навсегда оставил о себе память в моем сердце и в сердцах одноклассников.
     Языком нашего общения, естественно, был русский. Именно на русском языке Сари сказал своей маме очень важные слова о нашей школе, городе, стране, когда уже учился в Петербурге:
     - Мама, я хочу снова в Ереван, в Армению. Там так тепло...
     - Да, сынок, намного теплее, чем в Питере.
     - Нет, я не о том. В «Славянской» школе Ереване душе было тепло.
Вот она, самая большая награда учителям и школе. Не знаю, могут ли эти слова прозвучать на другом языке трогательнее, чем на русском.
     Главный герой «Поминальной молитвы» Григория Горина Тевье-молочник произносит такие слова: «...Я – русский человек еврейского происхождения иудейской веры. Вот она, моя Троица...» О себе, перефразируя Г.Горина, скажу так: я – армянка по рождению, чем очень горжусь, христианка – по вероисповеданию и русская – по состоянию души и мировосприятию. Это – моя Троица, от которой я никогда не откажусь. Ее для меня определил русский язык, на котором я говорю, пишу и думаю.

P.S. Я так надеялась, что во время пребывания в Москве обязательно  увижусь с Аллой Михайловной Богаткиной, чтобы еще раз ее поблагодарить за все, что она для меня сделала, а оказалось, что она ушла полгода назад, ушла навсегда...  Пусть земля будет пухом, и да пребудет душа Ваша в Раю.