Про Максимку

     - А я вам другую интересную байку расскажу. – это уже Виталя начинает монолог.
-Было это году в 91 или в 92. Работал я тогда матросом на сухогрузе, трехтысячнике. Ходили вдоль Западной Европы, в Африку иногда. Страна разваливаться начала, свобода бизнеса. Все стали зарабатывать. Платили нам уже тогда не по советским расценкам. И выходило по 400 – 500 баксов на матроса. А это были большущие деньги, скажу я вам. Плюс к тому тряпки разные везли домой после рейсов, автомобили, колеса. Страна была в тотальном дефиците, прилавки пустые. И везли в Союз кто что мог и кто откуда мог. Челноки с баулами ехали, летели, шли с Китая и Турции, Греции и Польши. Ну а мы с комфортом, и практически без таможни. Вези что хочешь. А в этот раз вообще подфартило – сухогруз новенький, только со стапелей, из самой Германии, строили еще по старым контрактам, видимо.
   Ну и приходим мы в Норвегию, то ли Тромсе, то ли Ставангер, не помню точно. Городок- то маленький, тысяч десять населения. Не больше. Но нам – на химзавод. У него и порт свой, и территория. Швартуемся мы при этом заводе, ну, и как полагается,  ждем миграционную службу, агента. Этот агент приходит, и «елду» здоровую с собой несет. Собрал весь наш экипаж, это 9 человек, и начал инструкцию по безопасности читать. Завод – то оказывается супер режимный – не то, что мы имеем в виду про наши оборонные заводы. Секретности там никакой. А вот похоже, опасное производство, и если где утечка произойдет, то мало не покажется. Ну, и коль мы на территорию завода пришвартовались, то нам инструктаж под роспись, и ставит агент эту «елду» на стол, и объясняет, что  мол если она заорет, то все помещения срочно задраить, самим на улицу не выходить, и вентиляцию не включать, пока отбой не дадут. «Елда» эта обычным ревуном оказалась. Ну,  ревун, так ревун. Нам-то что. Нам в город надо. А вот в город тоже просто так не выехать.- это нам агент продолжает рассказывать. Вернее выехать можно, но надо позвонить по телефону, и тогда прибудет автобус. Он и вывезет за территорию проходной. А самим по заводу – ни-ни. А завод огромный. Как городок средней руки – там запутаться можно. Кругом цеха, трубы, здания непонятного назначения. А местные клерки там на велосипедах передвигаются. Возле каждого здания – стояночка с кучей черных велосипедов, и впереди перед рулем корзинка крепится. Садится клерк на любой велосипед, папочку или документы в корзиночку кладет, и крутит  педали куда ему надо. Прикольно все выглядит. Едут они все в костюмчиках, с галстуками, на голове – каска оранжевая. А велосипед – черный-черный. Почти как мерседес Приехал такой клерк, куда ему надо, поставил велосипед на стояночку, вынул из корзинки документики, и зашел в здание.

 У нас времени свободного хоть отбавляй. Пока оформят документы, пока начнут погрузку, дай бог завтра выйти в море. А сегодня –  по городу надо прогуляться, ноги – то неделю уж поди по земле не ходили. Да и посмотреть, чем народ норвежский дышит, что кушает, что носит. Ну, мы вызвали автобус, приехал он за нами, и повез по территории. Завод  и правда большой. На километры раскинулся. А городок – так себе, маленький, всего-то два супермаркета. Пробежались быстро, и поняли, что не уха. Все –   дорого. Купили по паре сникерсов. А на что другое – денег жалко. Где-нибудь в Голландии в два раза дешевле можно купить. Приезжаем опять на корабль, и видим  - швартуется ржавая – прержавая консервная банка. Похоже на средний рыболовный траулер СРТ.

   На борту видим порт приписки г. Мурманск. Ага, значит, наши хлопцы чалятся. Подходит эта кастрюля к причалу поближе, вся вдоль борта усыпана обросшими мужиками  сурового вида. В руках швартовы. Ну, впрямь, викинги на абордаж вышли. Еще ближе, еще, и вот полетели концы на причал, а за ними и мужики эти суровые попрыгали, чалиться начали. Копошатся, крутятся. Такая движуха сразу пошла. Нам-то интересно, мы наблюдаем. А они еще канаты кидают. Видно, крепятся надежно, крепко так швартуются. Закрепили они эту посудину, и как- то сразу шнырк- шнырк. И никого уже ни на борту не  видно, ни у причала. А было- то человек двадцать пять – тридцать. Господи, да они же уже по заводу разбрелись! Ни  миграционных чиновников не дождались, ни заводских. Вот это да!!!! Наблюдаем, что дальше будет. Минут через двадцать пять возле их баркаса уже появилась новая стоянка велосипедов. Причем, велосипедов этих было раза в два больше, чем весь экипаж. На палубе шел какой-то спор. Видимо решали, сейчас эти велосипеды загружать, либо как стемнеет. В течение следующего часа к странному судну время от времени подъезжал автомобиль охраны и выгружал очередного корсара, пытающегося продать охране - хоть водку, хоть сигареты. Похоже, что целью их морского похода было исключительно собственное обогащение. Поэтому если стырить было нечего, или невозможно, то в ход вступала торговля с местными аборигенами, в роли коих в настоящий момент выступали секьюрити химкомбината. Предлагалось все - от швартовых и тралов до сгущенки и тушенки. Продали бы и славный линкор. Только разум в их головах все – таки был, и предложить такое на продажу совесть не позволяла. А может просто сами в цене не определились. В общем, линкор они не предлагали. Экипаж у ребят тоже был тот еще.   Шустрая матросня – все меленькие, плотнинькие, подвижные. У каждого на бедре    висели ножны с кинжалом. Ну точно, и шхуна их рыбацкая, и экипаж - самые что ни на есть рыбаки. Но вот потянуло и их в каботаж отправиться. А кто такой рыбак? Вышел с Мурманска в нейтральные воды. Забил морозильники килькой, и опять домой. А тут – заграница! Сказка заморская. О которой много слышали, но, ни разу не видели. Были среди них и хохлы, были и молдаване,  да и казачков хватало. Ну, ясно дело, Мурманск – город интернациональный. И капитан у них был тоже колоритный – седой такой мужик со шкиперской бородкой. Оказывается, на китобоях ходил Легендарный был флот -  Все суда – на заклепках, ни единого шва сварного, тяжелые, топились углем.  Китобойный флот в Союзе просуществовал до 70-х годов, пока не подписали конвенцию о защите китов. А поскольку ходил тот капитан все за китами да за рыбой, то и знание ему языков ни к чему было. Как же он с местными властями объяснялся, спросите вы меня. А вы погодьте, это я вам чуть попозже расскажу. Так вот, кие- как с помощью местной секъюрити  собрали этот экипаж на ботике имени Петра Первого, объяснили   что  можно делать, что нельзя, поставили ревун, забрали велосипеды. Но морячки и тут нашли чем заняться. Рядом контейнеры стояли. Ну, для мусора которые. Один любознательный заглянул,
 -Ба! – да там же перчатки меховые! Это местные  рабочие видимо, используют пару раз, где порвется, они и выкидывают. А если левая порвется, то правая – то целая еще! Ну а в контейнере- то не одна пара валяется. В общем, через некоторое время экипаж наших викингов сплошь ходил по палубе в желтых перчатках на меху. Да, так вот, о том, как эти ребята общались за границей. Было, а может и сейчас существует в Мурманске мореходное училище. Вот в этом училище и учился на третьем курсе один мальчуган с Кот-д-Ивуара. После третьего курса  надо было ему практику проходить. Вот и попал он на это странное судно. Щупленький такой негритенок. А что вы хотели, в Кот-д-Ивуаре только негры и проживают. В общем, он единственный и знал и французский, и английский, и, наверное, кот-д-Ивуарский, об этом – не ведаю. А на английском общался шустро. Звали его Максимкой. Работал он там  за харчи, да для практики материал собирал. Так что, придет этот баркас в какой порт, миграция на борт поднимается, а капитан уже кричит вахтенному
 – Дуй за Максимкой! Приведи мне толмача. Потом мы пообщались с этой зондеркомандой. Неплохие ребята, только отчаянные слишком. Вышли они в первый раз, а до этого действительно, в рыбаках ходили. Обещали им по 100 долларов. Поэтому зарплата зарплатой, а  о дополнительном доходе самим приходилось думать. Да и откуда большим деньгам взяться, Если в нас загружалось 3000 тонн, то им на следующий день кран плюхнул 4 ковша, и полны трюмы. Входило им дай бог, 400 – 500 тонн. А экипаж – 30 человек, не считая Максимки – практиканта. Экономики – никакой. Только туризм, на других посмотреть, да себя показать. Как стемнело, хлопцы возобновили вылазки на комбинат. Однако там стояли датчики на движение. Поэтому сразу же включался свет, и камера слежения. Тень замирала, свет выключался, бравый морячок опять перебегал к новому укрытию,  опять включался свет с видеокамерой, потом приезжала машина охраны. Бедолагу  находили, возвращали на судно, машина уезжала, и минут через пятнадцать новая тень мелькала по причалу. Потом охране это надоело, и они, приехав в очередной раз, так и осталась стоять до рассвета возле чуда советского кораблестроения.
Мы еще загружались, а соседи уже отдавали концы в направлении Англии. Кто знает, может там им повезет больше. Кто знает. Вот только Максимку почему – то было жалко.