Рисует татьяна стрельцова

Конечно, каждая человеческая судьба уникальна.  И всё-таки эмигрант это особая история.  У него ведь две жизни: одна – там, а другая – здесь.  Да ещё перелом между ними. 

А в судьбе Тани Стрельцовой были не один перелом и не одна драма.  Двадцатый век – «волкодав» оставил в её душе глубокие шрамы: незабываемое чувство голода в блокадном Ленинграде, лживость легенды о братстве народов, искорёжившая её личную жизнь, трудный путь изгоя – сначала в Англии, а потом в Штатах, семейные раны, непонимание и даже враждебность братьев-эмигрантов. Тут драматического материла хватило бы на телесериал.   
 
Но удивительное дело – «волкодав», хотя и «бросался на плечи», не сломал.   Таня через всю жизнь пронесла незлобивость и, скажем так, наивность. Точнее, свежесть взгляда – необходимое и важное для художника качество.  Спасительным элексиром послужили женственность и талант.  Таня красива.  Это обеспечило ей постоянное мужское внимание и восхищение – немаловажный фактор моральной поддержки.  Но, прежде всего, талант.  Кто знает, может именно любовь к рисованию помогла девочке Тане пережить блокаду (фотография Тани попала в книгу «Рисуют дети блокады»).
   
Рисование так и осталось любовью, не став профессией.  Профессия доктора Стрельцовой – подземная гидродинамика.  Она автор толстенной монографии, изданной Exxon, и многих научных статей.   Несмотря на все эти труды, при достаточно долгом знакомстве с Таней замечаешь, что ей всё-таки ближе образная, а не рациональная стихия.  Таня долго и, пожалуй, с сопротивлением вникает в хитросплетения мысли, но мгновенно и радостно воспринимает визуальную картину.  Поэтому рискну высказать предположение, что Таня только внешне наукоид, а её истинная сущность  (так сказать, её «подземная гидродинамика») – художник.
 
Рисунки Тани, экспонировавшиеся недавно в хьюстонском Музее истории печати, хорошо представляют её творчество.  Тем, кто ещё не бывал в этом музее, рекомендую посетить. Там, например, есть действующие прессы вроде тех, на которых размножалась Декларация Независимости.

Характерная черта Тани-художника – евразийство.  По рисункам сразу виден широкий географический размах её души: тут бизоны и индейцы, и китайские мудрецы, ну и, конечно, русские церкви и российский чертополох.  По большей мере её графика отражает путевые зарисовки.  Восточная  тематика, например, связана с тем, что Таня  часто ездит в Китай и очень им увлечена (да и в разрезе Таниных глаз есть какой-то небольшой, но заметный, след азиатского раскоса).  Её рисунки завораживают, задерживают взгляд, вызывают цепочку ассоциаций.  Я горжусь тем, что авторские копии её «Бизонов» и «Чертополоха» украшают гостиную нашей квартиры.  Короче, рекомендую: художник Таня Стрельцова. 

Хьюстон, сентябрь 2005