Город свадеб

Никита Чистильщик не находил себе места. Работа не клеилась. Кофе стоял во рту горьким привкусом. Аппетит отсутствовал Никита вальяжно водил мышкой по изрезанному пластику стола и хандрил.
Пошёл покурить на балкон. «Та-та-та-та, та-та-та-та » - вроде какая-то мелодия вертелась в голове. Никита морщил лоб и сосредоточивался. «Нет, не то…» Слева из-за стенки выглядывало плечо полуголого соседа, он курил, сидя на бортике, псих ненормальный. «Та-та-та-та, та-та-та-та » - и в голове вставал коридор какой-то гостиницы с торжественным красным ковриком. Что это было? И кукольные кудри гостиничного администратора за стойкой «Почему?» - спрашивал у неё Никита. Но образ тут же таял в неопределённости. «Та-та-та-та, та-та-та-та ».
Чёрт знает сколько времени у Никиты Чистильщика ничего не получалось. Может быть пол-года, может быть год. Он только ходил и вспоминал по кусочкам какую-то историю. Но пазлы были настолько малы, что никак не соединялись и тут же утрачивались из памяти. Никита стоял на улице, тёплый бесцветный ветер дул ему прямо в лицо. «Та-та-та-та, та-та-та-та» - автобусная остановка, пустая и бесполезная, уехать невозможно. Табличка с номерами маршрутов облупилась, по трамвайным рельсам шуршат и волокутся осенние листья. Вот он, Никита, бредёт по этим рельсам, а мимо проезжают машины, но какие-то странные. Что же с ними не так?
Телефонный звонок:
- Никита, как у тебя дела?
- Я ещё не готов, Валерий Александрович, я вам завтра позвоню, а может через день.
- Сколько ждать, Никита, у меня такие, как ты, в очереди стоят, блин! Если б не ты, я бы уже строиться начал, наверное.
- Я думаю.
Далее долгий, мерзкий, утробный разговор с заказчиком. Он был прав. И терпение его было на исходе. Плохо было то, что всё последнее время Никита не думал. Никита вспоминал.
Зашёл в кафе. Причалил с подносом к столику. Уставился в окно. «Та-та-та-та, та-та-та-та - свободные клиенты не обслуживаются» - стояло в голове, и вереница яств, которые нельзя купить и белоснежная сервировка. Что, что, что же это такое?
Не стал есть. Пошёл дальше шляться. Всё его раздражало. Приспичило по нужде, стал привычным взглядом искать закуток, чтоб притулиться. Его всосала прозрачная заросль сирени, окуклившаяся уже коричневыми гроздьями семян. Белёсая трава по пояс давала чувство защищённости. Старая сонная муха улетала в обессиленное небо.
- Эй, крендель, стыд имей, - раздалось где-то поблизости, и сразу словно резануло сильнодействующим воспоминанием. Пикник в парке. Запах чужого шашлыка. Он, Никита, справляет нужду чуть поодаль. Детина, колдующий над углями гыркает на него: «А ну пшёл отсюда. Мёдом вам что ли намазано тут!». И в тон ему начинает заливаться стаффордшир, натягивая в тетиву поводок.
- Мёдом вам тут намазано.
Никита разглядел сквозь прутья какой-то тихоходный чёрный джип. Дверца приоткрылась, а оттуда откровенно и бесстыдно – та-та-та-та, та-та-та-та – пошлый во всех отношениях марш Мендельсона.
Никита оторопел. Он всё сразу вспомнил. Этот жуткий город свадеб.
Он приехал туда как-то утром. Привокзальная площадь была украшена в трёх местах пьяными компаниями, при чём мужчины почему-то в белых рубашках, а у некоторых галстуки набекрень.
Попробовал устроиться в гостиницу первую попавшуюся. «Номера только для новобрачных» - отрезала администраторша с кукольными кудрями. Никита был озадачен. Собрался проехаться до центра, но автобусная остановка оказалась совершенно бесполезна. Мимо неё только около десяти часов утра иногда стали проезжать свадебные лимузины. Когда ещё через полчаса Никиту обогнул белый свадебный трамвай, с кружевной занавеской, колышущейся в окошке вместо фаты, он, смирившись, побрёл пешком.
В ресторанах все столики были забронированы и ждали в белых упаковках своего часа. К обеду тут и там стали раздаваться звуки застольных попоек. А у Никиты урчало в животе.
Невесты с женихами хихикали, фотографировались. Их расфуфыренные свиты перебирались вслед за ними большими многолапыми гусеницами.
К вечеру Никита сильно хотел по нужде. Сунулся было в общественный туалет, а там сказали: «Только для гостей». Нашёл в парке отдыха укромное место, устроился, так на него чуть стаффора не спустили.
Выбраться из этого лабиринта цивилизованным путём представлялось уже невозможным. Никита ближе к ночи добрался таки до окраины пешком. Уже потухли огоньки квартирок с пирующими начинками. Вокруг разворачивалась пустынная давно заброшенная промзона и гигантская свалка. Кучи мусора тут и там возвышались, словно египетские пирамиды. Что-то в этих пирамидах сразу Никите не понравилось. Он прищурился и стал пробираться поближе.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что кучи мусора состоят из… невест в белых платьях, разнообразнейших, старых, молодых, худых, толстых…
Вдалеке послышался шум мусоровозки. Никита увидел её и притих. Кузов приподнялся, оттуда вывалилась следующая партия.