Спасибо тебе, добрая женщина!

Кира поправила узел простыни на груди. Тихо. Нельзя выдать себя! Даже дышать старалась неслышно. Пусть лежащий рядом, под общим покрывалом, мужчина думает, что она спит. Нельзя думать, нельзя, нельзя, нельзя…. Иначе ее захлестнет обида, которая где-то глубоко начала все-таки раскрывать лепестки….

Казалось бы, уже не Кира, а сама судьба столкнула их – ближе не придумаешь - в одну постель! Но… Мужчина, о котором она полтора года грезила, от улыбки которого сердце то падало на асфальт, то начинало стучать в висках, - лежит рядом. Отвернувшись… На ней – только трусики и хозяйская простыня, на нем – тоже лишь современный фиговый листочек в виде плавок. Но! Отвернувшись… Его дыхание, видимо, никогда не смешается с ее страстным вздохом. Пора смириться… Это может присниться женщине только в кошмарном сне: любимый, который лежит рядом и не замечает женщину как лишнюю подушку! Это надо принять как печати в паспорте: «старая», «неинтересная» и … «нелюбимая». Большего унижения в жизни женщины и быть не может.

Так. Не раскисать! Почувствовав подкатывающий к горлу ком, Кира снова постаралась отрешиться от ситуации. Переключилась на грозу. В окна щедро летели слезы неба, громыхало и сверкало так, что веранда стонала. Кирины слезы капали медленно и глубоко где-то под сердцем, неслышно снаружи, но так больно внутри… Небо может плакать, а ей нельзя. Нужно сцепить зубы и выдержать этот удар. Насильно милой не станешь, а просить подаяния она не будет!
… А как чудесно начиналось это утро. Кира вызвалась отвезти в детский лагерь племяшке обувь и деньги. Та за неделю убила и кроссовки и босоножки, и теперь слала жалобные смс-ки. Легкая облачность с утреца тоже порадовала: жара откладывалась на несколько часов. Спасибо Интернету: легко вычислив рейсовый автобус и скоординировав свой маршрут и время, Кира уже в одиннадцать часов подходила к лагерю «Буревестник». Проболтав с племяшкой чуть больше положенного, она пропустила обратный автобус.

- Да вы не переживайте! Здесь по бетонке в обратную сторону пройти с километр, а потом по тропе направо – и Вы придете к станции. На электричке доберетесь. Как раз перерыв закончится, - посоветовала вожатая.
Помахав всем на прощание, Кира отправилась налегке в обратный путь. Одно хорошее дело на сегодня сделано – уже замечательно! Все было бы прекрасно, только бы солнце не палило в спину так жестоко. Будто дыру пыталось прожечь в теле человечества под именем Кира….
- Кира! – Этот голос она узнала бы из тысячи.

Резко обернувшись, увидела, как пружинистой походкой ее догоняет Кирилл, - классный руководитель ее младшего сына и тайная ее страсть. Чем покорил сердце сорокалетней женщины этот молодой парень – она и сама, пожалуй, вряд ли бы точно сказала. Сначала он завоевал сердца всех пятиклассников. Сын, никогда не любивший школу, теперь старался подгадать время, чтобы выйти в то же время, что и поселившийся в доме напротив Кирилл Андреевич. И с удовольствием задерживался в школе, если любимому классному руководителю нужна была помощь. А сама Кира пропала, утонула в серых улыбчивых глазах Кирилла чуть позже. Они вместе готовили новогодний праздник для ребят. И столько тепла и любви к детям у мужчины она никогда не видела. Потом оказалось, что и какие-то вкусы у нее совпадают с молодым учителем. Постепенно они перешли на общение без отчества, если детей рядом не было. Но это единственное потепление, которого она добилась в свой адрес. Старательно участвуя в жизни класса, Кира наслаждалась общением с интересным человеком и удивлялась сама себе: давно не испытывала столько эмоций и такого всплеска чувств.

- Вы тут какими судьбами? – догнал ее Кирилл, отмахиваясь попутно от назойливых комаров.
- Племяшку навещала. А Вы? – Жара перестала донимать, мир вообще как-то поплыл. А животик странно подтянулся, походка стала изящней….
- Друг попросил гитару привезти. А я проворонил автобус.
- Я тоже…
Беседа ни о чем, но такая приятная…. И непонятно, ему она тоже приятна или по необходимости… Но ведь его никто не заставлял  догонять Киру. Так, болтая о делах и безделицах, музыке и новинках в кино, они дружно шагали по бетонке. И не заметили, как увлеклись. Гром грянул одновременно в прямом и переносном смысле. В небе громыхнуло так, что Кира вскрикнула. Оказалось, на солнце давно наползала черная страшная туча. И тут же, оглядевшись, они поняли, что поворот на тропу они благополучно проскочили. Впереди виднелся домик, за ним начиналось какое-то поле. А лесок иссяк… Ба-бах!!! – раздалось еще раз над головами. Тяжелые капли туча роняла сначала редко, потом все чаще…. Дохнуло ледяной свежестью. Позади было темно и мрачно. Дождь догонял двух заблудившихся за разговором людей. И в их распоряжении оставались считанные минуты.

- Бежим к домику! На дороге лучше не оставаться! –  Кирилл перекрикивал взявшийся из ниоткуда порыв ветра.
Припустив в сторону домика со всей скоростью, на какую были способны, они через пару минут захлебнулись ледяной водой с градом. Это не дождь, а просто стена холодной воды вбивала их в дорогу, мешая не то что бежать, а двигаться мелкими шажками. Влетев в калитку первого же двора, они заскочили на крыльцо. Спросить разрешения в таком наглом своеволии было не у кого, да это и в мокрые головы это как-то не пришло. В домике они нашли пожилую и очень дородную хозяйку. Та заставила снять мокрую до нитки одежду, повесила ее около печки на просушку. Взамен выдала по простыне. Потом пили чай с малиновым вареньем и булками. Женщина оказалась словоохотливая. Время бежало незаметно. К сожалению, телефоны промокли и тоже требовали просушки. Никакого транспорта до утра не предвиделось. Кира не переживала особенно, что дома что-то не так: сыновья гостили у бабушки до понедельника. Кирилл жил один, тоже не перед кем отчитываться. И, поскольку других разумных вариантов не было, - попросили оставить их до утра. Хозяйка провела по дому, показывая, где включается свет, как найти во дворе туалет, и где руки можно помыть…. Так день плавно перешел в вечер. Улучив минуту, пока Кира и Кирилл помогали друг другу отнести на кухню и вымыть грязную посуду, хозяйка скрылась в гостиной. Но им ход туда был уже заказан: свет там уже погасили!
- Я вам на веранде постелила, - услышали они через дверь, - спокойной ночи.
Веранда была небольшой, но … оснащенной только одним большим диваном! Две подушки, покрывало – это стопкой лежало в изголовье.
- А…. И как дальше?.. – Кира растерянно остановилась посреди веранды. Маленькая лампа на столике освещала это уютное гнездышко мягким светом.
- Я могу, в принципе, на пол лечь, - с сомнением в голосе произнес Кирилл.
- Господь с Вами, Кирилл! – Горько вырвалось у озадаченной женщины, - будем спать по-дружески. Тем более, что я давно поняла: я – существо среднего рода.

Чтобы привести мысли в порядок, Кира выскользнула в коридор. Приложила к пылающим щекам ставшие холодными ладони. Не помогло. Простыня жгла грудь, оказавшуюся вдруг такой чувствительной. Заставила себя снова войти на веранду. Яркая молния пронзила комнату навылет. Мужчина уже нырнул под покрывало, из вежливости отвернулся к стене.
- Спокойной ночи! – Удалось выдавить и из себя вежливость.
- Да.
Щелчок, и веранда стала совсем неуютной в темноте и под хлесткими ударами водяных пощечин в окна.
Вот так и оказалось, что гобеленовое покрывало укрыло, но не сблизило. Подарок судьбы – ливень – промочил, раздел, но не заставил искать тепла в объятиях. А мятущееся женское сердце билось от безысходности рядом с чурбаном.

- Как тревожно в грозу, не правда ли? – Громче грома прозвучала фраза с другой части света.
Кира подпрыгнула от неожиданности.
- Я думала, Кирилл, что Вы спите.
- Не выходит…  Ваш муж, наверное, сейчас с ума сходит от переживаний.
- Кто?... Муж?... А… Нет, не сходит... Я уже и слово-то такое забыла, - пробормотала Кира. Муж уже давно проводит время в командировках…. в постелях новых сотрудниц. И они оба к этому привыкли как к неизбежности. Ее нисколько не волновало, где он, а муж никогда не интересовался, чем живет жена. Только из-за мальчишек продолжался этот несуществующий брак.
Неловко повернув руку, она задела тумбочку рядом. Что-то, звякнув тоненько и жалобно, соскользнуло на пол.
- Ой, я что-то уронила.
- Надо включить свет?
- Не знаю… Я не найду в темноте выключатель.
- Сейчас, - Кирилл вытянулся в струнку, сев на диване. Но не дотянулся. Его локоть дотронулся до волос Киры.
- Не включайте, Кирилл. Утром найдем, - хрипло сказала женщина, проклиная сегодняшний день и самую тоскливую ночь в своей жизни.
Вот только простыня вырвалась из-под руководства Кириной руки. Белая грудь выглянула торчащим соском наружу. Кира упорно сжимала веки, чтобы не выпустить слезы из своего сердца.
- У вас волосы лесом пахнут.
Отвечать не было сил. Кира молчала, понимая, что голос выдаст ее отчаяние.  А потом решилась.
- Мама Вас на ночь в детстве целовала в макушку?
- Да. А откуда Вы знаете?
- Меня тоже…

Легкий поцелуй в пахнущую лесом макушку потерялся в жутком раскате грома.
- Вам не холодно?
Кира только сейчас ощутила, что правая грудь овевается прохладой.
- Ой, простите….
- Можно я Вас поцелую? В щечку?
- …ммм…. Да.
Диван промялся где-то рядом. Теплое дыхание коснулось плеча. Губы слегка дотронулись до щеки. Звуки исчезли, мир поплыл, а руки дернулись остановить…. Не долетели. Сильные руки дернули узел простыни.
- Даа…,. – вырвался стон из женского сердца и утонул в мягких губах осмелевшего птенца. Тело изогнулось дугой навстречу рукам. Кирилл замер где-то рядом.
- Какая у Вас грудь красивая!
- О, Кирилл!.. Разве Вам я нравлюсь?.. Никогда не замечала…
Губы нашли женскую шею, а это было самое нежное Кирино место, которое таяло от поцелуев. Таяло до полного растворения.
- Я сейчас умру! – Выдохнула женщина.
- Я не дам!

Руки, как же умеют ласкать грудь мужские руки! Мягко, с наездом на готовый лопнуть сосок, нежно и требовательно… А как кружится голова от давно забытых ощущений прелюдий соития! Молния осветила нависшего над ней Кирилла. Щеки как-то заострились, губы приоткрыты, волосы на головы торчали как от испуга в разные стороны…
- Я умру, если ты сейчас в меня не войдешь, - простонала мать двоих детей.
Рука, теплая и требовательная, нашла единственный элемент нижнего белья на женском теле. Прошлась по животу, заглянула снова на грудь. Губы накрыли поцелуем рот, а рука вернулась и стянула рывком трусики вниз. Будто током пронзило тело, хотелось крикнуть, но сладкие губы молодого любовника помешали. Пальцы нашли пушистость женского лона. Ноги Киры распахнулись как страницы книги, зовя к себе. Горячая жаждущая молодая плоть бальзамом смазала истомившуюся нежность женского тела. Фонтан страсти сжигал все страхи и сомнения, отодвинул грозу с громом и молнией за пределы восприятия…

Спасибо тебе, добрая женщина, за постеленный на двоих диван! Одной счастливой парой на свете стало больше…