Место где свет

«Иметь свой собственный дом». Я так много раз задумывалась над этим выражением, читала про это, пыталась уловить в чужих словах и в собственных ощущениях. Что можно называть домом? Сидя на лавочке в какой-то подворотне на севере Москвы, потягивая обжигающий кофе, без малейшего желания поскорее добраться до общежития я вдруг вспомнила об этом. О том, как счастливы девчонки в своей общаге, где я провожу половину свободного времени. Для них это огромная семья, где случается всякое: от мордобоя и всеобщих попоек до ночных кинопоказов и курсовых. Я тоже частичка этой огромной семьи, несмотря на то, что не живу с ними. Однако я никогда не считала себя полностью в своей тарелке, находясь там.
Я вспомнила две квартиры в своём родном городе, который до сих пор со скрипом могу назвать таковым. В одной из них я провела своё детство, во второй – юношество. Мне, пожалуй, всегда нравилось убранство моей комнаты, но образ дома, в который мне хотелось бы возвращаться вновь и вновь, не создавался.
Я даже не хочу вспоминать об общежитии, в котором сейчас живу. Каждое утро я хочу поскорее убраться отсюда, а каждый вечер попозже прийти сюда. И это не потому, что у меня плохие соседи или что-то ещё. Просто я чувствую, что здесь меня не ждут и тут я никому не нужна. Комната воспринимается скорее как рабочий кабинет, творческая мастерская с приятным дополнением в виде своей собственной кровати. И я понимаю, что так оно быть и должно.
На удивление, все хорошие воспоминания, связанные с домами и квартирами у меня неизменно связаны и с людьми. Мне, например, очень приятно было жить у бабушки. Там была она - и этого хватало для маленькой двухкомнатной квартирки в панельном доме, продуваемом всеми ветрами. Я люблю приезжать к Мишке в его съёмную квартиру. Однушку, которую они делят с сестрой в Мытищах. Она мне милее четырёхкомнатных хором, в которых я жила до поступления.
Я, пожалуй, поборник того, что у каждой вещи есть душа. Представьте, как огромна, должна быть душа у квартиры. Однако её душа не зависит от размеров. Она скорее зависит от людей, которые там бывают, от событий, которые происходят. Вспомнила вдруг о кабачках и поэтах. И о кухонных посиделках. Когда читаешь на шестиметровой кухне стихи великих поэтов, обсуждаешь книги, фильмы, новости – размеров как-то не замечаешь. Всё взмывает до небес, потому что твоя душа и душа тех, кто с тобой, парит там, вне пространства и материи. Когда слушаешь задушевные песни под гитару или готовишь ужин вместе с любимым любая кухонька превращается в дворец. Не зря я вспомнила о кухнях. Они - средоточие души любого жилья. За это я не очень люблю общежития. Здесь кухня – общественное место в удалении от комнат. Средоточие души, конечно, но души исковерканной и искорёженной.
Так что же есть свой родной дом?
Я не могу ответить на этот вопрос. Я не знаю такого места. Оно, пожалуй, существует лишь в моих мечтах в виде дома где-нибудь у воды, собаки и кресла-качалки. Такими вот отдельными картинками. Их можно расписывать часами, однако суть не изменится. Это было такое неумело-кривое постановление своих целей, скрытых в простеньком вопросе: «Куда я хотела бы вернуться?». И раз этот вопрос остаётся без ответа, как ему и положено, как положено всем подобным вопросам, нужно просто превратить его в утверждение: « Я захочу вернуться в свой дом».