Мы люди простые

1.
-Люська…..- прошептала баба Маша, с расстояния увидев своими дальнозоркими глазами распластанное на мокрых шпалах тело девушки.
У нее медленно разжались сухонькие натруженные пальцы, и корзинка с легким стуком брякнулась о землю, грибы-колосовики красиво, яркими пятнами рассыпались по сочной молодой траве.

Медленно, как во сне, бабка подошла к девушке, и тут как будто какая-то неведомая сила подтолкнула ее, и она стала неистово трясти неподвижное тело и голосить, насколько позволяли ее старенькие легкие:
-Люся, Люсенька! Миленькая, очнись, да что с тобой, девооонькааа?

Голова у Люськи нестерпимо болела, и ей казалось, дотронься баба Маша до нее еще раз, и голова просто разорвется, брызнув свинцовыми сгустками.
Но тело отказывалось реагировать и сопротивляться. Девушка, собрав остатки воли, с трудом разомкнув губы, прошептала:
-Отстань……

-Фу, слава богу, жива! – бабка выдохнула, перекрестившись.

Напряжение, так внезапно охватившее ее, отступило, руки безвольно опустились, и старушка уже могла действовать разумно:
-Люськ, родименькая, давай подымайся, чуточку до дома осталось, в больницу тебе надо!

Девушка плавно, словно в замедленной съемке, стала подниматься, все еще ничего не соображая, только повинуясь приказам бабуси:
-Так, головушку приподняли, умничка! Теперь ручки, ножки…еще капельку…чуточку….ах ты моя золотая! – причитала бабуся, гордая, что не растерялась в сложной ситуации, подставила худенькое плечико, не забыв предварительно подобрать корзинку, шустренько побросав в нее рассыпанные грибы.- А теперь обопрись об меня, и потопали, раз шажок, два….., да что ж случилось с тобой, красотуля ты моя?

-Да не помню, баб Маша…… Скользко было….как упала?... Сама не поняла…..

Медленно картинка происшедшего стала проясняться в Люськиной голове.
 Целый день, не переставая, сеял мелкий дождик. Она шла с работы по узкоколейке. Это была единственная дорога домой, шпалы которой настолько отшлифовались водой, что превратились в скользкие с округлыми краями бруски. Люся аккуратно ступала со шпалы на шпалу, обувь была не по погоде - туфельки на высокой шпильке, не очень любимые девушкой. И тут, неловко взмахнув руками, упала вперед, лицом на блестящие отполированные рельсы.

Люся с трудом добрела до дома, по пути несколько раз у нее темнело перед глазами, мозг отключался, и девушке просто хотелось рухнуть куда - либо, но чуткие руки бабушки ловко подхватывали ее в тот момент, как только тело пыталось сползти вниз.

Дома баба Маша уложила девушку в кровать, а сама помчалась по поселку разносить новости про Люсю и хлопотать на счет скорой помощи, до которой было сложно дозвониться, а еще сложнее дождаться.

Лежа на мягкой постели, Люся почувствовала некоторое облегчение, казалось, что и голова не болит, единственным ее желанием было сейчас – это чтобы ее никто не беспокоил. Но покоем девушка наслаждалась недолго.

-Ой..ой..ой..доченька! Да что это за сволочи тебя так отделали! – истошно завопила Люськина мать, как только зашла в комнату и увидела дочь. Выражение лица матери менялось как в калейдоскопе - то ужас, то гнев, то жалость, в зависимости от воплей, которые она издавала.

За спиной матери молчаливо стоял  отец и только смиренно и печально качал головой, за руку он держал Люськиного маленького сынишку - Даньку.

Мальчик замер, оцепенев от страха. Широко раскрыв свои огромные глазенки, он испуганно смотрел на мать. Мальчик понял, что с мамой произошло что-то страшное.

Люся, увидев сынишку, тихо прошептала:
-Данечка, маленький мой, иди ко мне, мое солнышко….

Мальчик из-за громких бабушкиных причитаний ничего не расслышал. Он не видел огромных синяков на лице мамы, а видел только зовущие, любящие глаза родного человека, медленно, маленькими шашками он подошел к матери.

 Как ни тяжело было Люсе шевелиться, она одной рукой обняла сынишку, прижала к себе, шепча ему самые нежные слова.

Отец, видя, что дочке совсем невмоготу, взял маленького Даньку на руки, осторожно присел на стул, крепко прижав к себе худенькое тельце ребенка, шершавая рука с дрожащими узловатыми пальцами непроизвольно начала гладить ребенка, то по белесым волоскам, то по худенькому плечику.

«Ну, бабка…. успела сбегать к родителям! Ну а ребенка то зачем притащили?» - думала с досадой Люська.

А баба Маша успела не только сбегать к родителям, которые жили неподалеку, но и уговорила, по поселковским меркам богатого мужика - Толика дозвонится до скорой помощи.

Скорая приехала на удивление быстро.

Врачу даже не пришлось искать нужный дом, любопытные бабушки, уже толпились возле Люськиного дома, любое происшествие в поселке для них было как развлечение. Они, с деревенской услужливостью, проводили пожилую, с высокой прической, врачиху до крылечка потерпевшей.

Баба Маша, имея полное право, как одно из главных лиц происшествия, уверенно вошла в дом вслед за доктором.

- Ну, красавица, как самочувствие?- провинциальная врачиха одновременно спрашивала и усаживалась на придвинутый бабой Машей стул, к кровати девушки.

 А Люська сейчас такой красоткой выглядела!... Лица не разглядеть, все распухло, щеку пересекала ссадина с запекшейся кровью. Вокруг глаз огромные круги от сине-черных до бледно-зеленых оттенков.

- Сотрясение мозга - спокойно, по-будничному сказала врач. - Ничего, милочка, полежишь у нас в районной больнице, отлежишься, синячки сойдут, будешь у нас как новенькая, мы тебя еще и замуж в травматологии выдадим, у нас все женихи как на подбор. В милицию сообщать будем?
- Зачем?- опешила Люся.
- Ну а как же! Ведь кто-то постарался тебя так разукрасить.
- Да сама я упала, сама лицом прямо на рельсы!- Люся все недоумевала, почему ей не верят.
- Ну, что, голубушка, в больницу собирайся! Жду в машине.

Когда вещи были собраны, Люся, превозмогая головную боль и тошноту, вышла на крыльцо, а рядом баба Маша, довольная, что была в гуще событий - будет потом что рассказать.

Любопытные старушки, все еще стоявшие возле Люсиного дома, как по команде замолчали и несколько десятков цепких глаз жадно уставились на девушку, стараясь рассмотреть все мелочи, что бы еще неделю другую было о чем судачить.

Люся, собрав всю волю в кулак, как бы никого не замечая, уверенно и быстро прошагала к машине, шагнула в заднюю дверь и тут она, закрытая от посторонних глаз, постанывая, рухнула на транспортные носилки.

Старенькая машина ехала по грунтовой дороге, никакие рессоры не могли смягчить езды, машину мотало из стороны в сторону, она скрипела и кряхтела, с трудом преодолевая колдобины и ухабы разбитой тяжелыми тракторами дороги. Но девушка этого не замечала, погруженная в свои невеселые мысли, многие «почему?», на которые она не находила ответа, мучили ее: «Почему жизнь складывается не так, как ей этого хочется?». Ей хотелось влюбиться, выйти замуж и жить так, как все. Была замужем, кажется по любви, но муж оказался запойным, и мать сама настояла на том, чтобы дочь с ребенком вернулась домой.
.
Вдруг тряска прекратилась, машина выехала на шоссе и Люська почувствовала, как ее мягко укачивает, думать не хотелось, и только в ее «встряхнутом» мозгу возникал образ отца, который бесконечно повторял: «Все будет хорошо…все будет хорошо….».


2.
«А что у меня? Мужа нет, ребенок маленький, денег нет, до зарплаты с грехом пополам дотягиваешь, родители вечно суют свой нос в мою жизнь, все меня поучают. Да еще и такая красавица сейчас, что без слез в зеркало на себя не взглянешь! И как меня угораздило?»- жалела себя Люся, лежа на больничной койке. Мысли хаотично  метались в голове у девушки, от которых становилось еще хуже.

Несмотря на головную боль, Люська резко встала и, качаясь, побрела в курилку.

То ли считалось, что в травму попадают только мужчины, то ли то, что женщины вообще не курят, в травматологии была одна курительная комната, мужская.

 Но Люська, наплевав на все приличия, толкнула дверь курилки, буркнув всем: «Здрассь…», уверенно прошагала сквозь строй мигом смолкнувших мужиков, которые до вторжения девушки о чем-то весело болтали, плюхнулась на замызганную скамейку, жадно затянулась сигаретой. Постепенно, мужской разговор опять возобновился, но Люся их не слышала, продолжая думать о своём.

- «Здорово, мужики!» - громкий бодрый голос заставил Люсю вздрогнуть.
У входа, опираясь на костыли, стоял высокий, очень худой мужик - шевелюра волос, усы, борода, все жгуче черного цвета. Что особенно поражало, глаза у него были разного цвета, один бледно-зеленый, другой бледно-карий. Правая нога по самый пах была в гипсе. Он насмешливо, с легкой наглецой смотрел на компанию.

- А……тут и девушки есть! - мужик, допрыгав на одной ноге до Люськи, плюхнулся рядом.
- Саша….
- Людмила….
- Откуда ты такая красотка? Мужика, что ль, не поделили?
- И как это ты угадал!- не растерялась девушка.
- Ну, и кто ж  победитель?
- Угадай с трех раз.
- Такая боевая девушка! Догадаться не трудно…только вижу, шибко пострадала.
- Так за любовь же страдала! А тебе, дорогой, такого никогда не понять, так что мусоль свою беломорину и мечтай о миске борща.- Люся резко встала и направилась к выходу.
- Рррр…ох зацелую…- прорычало вслед.
- Сначала догони! – девушка с гордо поднятой головой, вышла из курилки.

«Да что ж это за наглость такая! И как он смеет со мной так разговаривать! Животное! Примитив!»- негодовала девушка.- «Он у меня еще попрыгает! Я буду не я, а добьюсь, он будет моим! Добьюсь своего, а потом пинка под зад и пусть мучается!».

Утром Люся отказалась от завтрака в палате, пошла в общую столовую и не ошиблась! Вчерашний нахал сидел за столиком, вытянув вперед загипсованную ногу, и уплетал кашу.

Люська взяла на раздаче свою порцию и с кокетливой улыбочкой, подсела к Саше за столик:
- Доброе утро, милый!
- Привет, дорогая!- парировал мужчина, его не так просто было смутить.
- Как спалось? Борщи особо не тревожили?
- Еще как! Всю ночь снились только щи-борщи, блины…и ты, стоишь у плиты с поварешкой, а я, как барин, сижу за столом на стуле с высокой спинкой и тороплю тебя подавать жратву.
- Ну, этого ты от меня никогда не дождешься!- вспыхнула, не выдержав, девушка.
- Не кипятись, дорогая, сейчас иди лечись, а после обеда жду тебя в саду, за корпусом.

«О-па! Даже и стараться особо не надо, сам плывет мне в ручки»- с удовольствием подумала Люся.

Люська быстро нашла его в больничном саду, он сидел на спиленном дереве под роскошными кустами жасмина, усыпанными белоснежными цветами. На траве была расстелена газета, на которой стояла бутылка водки, стаканы, лежало несколько кружочков докторской колбасы и полбуханки черного хлеба.

- Присаживайся, дорогая!- он немного подвинулся, хотя этого делать было не обязательно, на бревне уместились бы еще человек двадцать.

Саша залпом выпил целый стакан, слегка захмелел, неловкая попытка рассказать анекдот слегка смутил его, но видя улыбку девушки, расслабился, после еще выпитого шутки и анекдоты посыпались из него, как из рога изобилия.

- Саш, а ты как сюда попал?- хохоча над очередной шуткой, спросила Люся.
Мужчина на некоторое время задумался, но Люська не отставала и подбадриваемый наводящими вопросами девушки, разоткровенничался.

Оказалось, что он попал в больницу после автомобильной аварии, с множественными переломами. Работая на продуктовом фургоне, решил с утра, вместо магазина, заехать к одной прелестной знакомой. Но не доехал, замечтался о предстоящем свидании, и сам того не понял, что произошло, как сбоку, на всем ходу, в него влетел тяжелый КАМАЗ. Мужик на КАМАЗе был пьян, вина полностью была только его. Очнулся Саша в больнице.

- А семья то, семья! У тебя есть?- любопытничала Люська.

После очередного стакана, Шурика уже было не остановить, с ходу выпалил свою историю.

Была у него семья, но что-то там не сложилось, и Саша ушел, оставив квартиру жене с ребенком. Вначале снимал комнату, а затем, когда ему отказали от жилья, первую ночь переночевал в городском подвале, затем вторую и как-то это затянулось……

Девушка только хлопала глазами, на ее лице читалось недоумение. Как то не верилось, что сидящий рядом с ним человек ночует в подвалах.

- А на чем же ты спал?- удивлению Люси не было предела, которая никогда в жизни не видела городских подвалов.
- Как на чем? А трубы отопления на что? Широкие, удобные, фанерку сверху положишь, газетками застелешь, главное, что тепло и жестко. Я до этого все со спиной мучился, а как поспал на такой «перине», так все как рукой сняло!

- Но этого же человеку мало! А еда? А телевизор? – Люся не могла понять такой жизни.
- Да ты пойми, человечество – наиглупейшие существа, тратит время впустую! Вместо свиной отбивной на ужин, пил кефир с батоном, зато язву вылечил. Все только к лучшему, девочка, лично мне бомжатская жизнь только на пользу пошла. На всякую ерунду типа уборки, готовки и прочего, времени не тратил. А телевизор порождает только людскую зависть и озлобляет. Чем проще жизнь, тем лучше. Единственно, мне один бомжара жизнь портил, который со мной обитал, пришлось даже стакан ему налить, чтоб он съехал из моих апартаментов, уж больно запашок от него был неприятный. Я сам то гигиену соблюдал, в гараже у нас душ и простирнуть все можно.

- Да как же так можно жить!- изумлению Люси не было предела.
- Да народ то с жиру бесится! Запомни! Для человека самое главное-это удовлетворение естественных потребностей. Еда у меня была, тепло было, да еще библиотека! «Простынки» когда менял, не выбрасывал, читал.

«Ну, полный идиот!» - думала Люся, глядя на мужика. Саша ей открылся с совершенно другой стороны, она думала, что он избалованный, выросший в холе и неге мужчина, а оказалось все наоборот. - «И как можно с таким удовольствием рассказывать о такой жизни, должно было быть стыдно об этом делиться с кем-либо, а он даже как будто хвастается этим! Слава богу, что меня скоро выписывают и больше я этого придурка не увижу!».- Люся после таких откровений и думать забыла о своих намерениях завоевать этого мужика.

Люсю вскоре выписали домой. Она даже не попрощалась с новым знакомым.

Но на следующий день Люську опять привезли в эту же больницу с другим диагнозом - аллергия. Приехав домой, Люська наелась клубники со своей грядки, поднялась температура, лицо превратилось в «клюквенный кисель», такой же студенистый и ярко-бардовый.

- Ну, ты, тетка, даешь! Где водяры паленой нахваталась? Вона как тебя разнесло! - Саша встретил ее по-приятельски, сидя на старом месте под кустами жасмина, куда Люся вышла покурить. При этом глаза у мужчины оживились, рот расплылся в улыбке, встрече он был искренне рад.
- Приедешь к нам, и тебе налью, еще круче разнесет! Шурик! – Люська смотрела на него уверенными щелками глаз.
- Обязательно приеду, а сейчас я тебе наливать буду.
Саша как то очень резво встал, ловко подставив костыли под мышки, и смешно подскакивая на одной ноге, направился в сторону магазина. Не поворачивая головы, он прокричал:
- Никуда не уходи! Жди! Я скоро!
- Сигареты не забудь купить! – Люська почему то тоже была рада встрече, хотя пока была дома, она о нем почти и не вспоминала.

В этот раз Саша купил шоколадных конфет для девушки, чем несколько удивил Люську.

Глотнув водки, он выпалил:
- Ну почему ты сбежала! Я уже думал, что больше не увижу тебя!
Люся смотрела на него с недоумением. Для нее это было полной неожиданностью.
- Я сутки себе места не находил! Ну куда ты исчезла! Где ты была?! - он вцепился длинными пальцами в ее плечи и смотрел прямо в глаза.
У Люси в голове все помутнело, она не понимала, верить ему или нет, или это очередной треп, еле слышно пробормотала:
- Клубнику ела…..у себя….сочная…спелая…на огороде….

Теплый вечер, огромные цветки цветущего жасмина, тихий стрекот кузнечиков, красивый и сильный мужчина рядом, навевали романтическое настроение. Люсе стало покойно, сладкая истома потекла по всему телу, хотелось с наслаждением потянуться, вытянуть ноги, распрямить руки, и сидеть рядом с этим, мало знакомым мужчиной целую вечность.

Больше таких вечеров не повторялось, они по-прежнему встречались, болтали по-приятельски, но уже без дерзких словечек, о прошлых проявлениях чувств молчали.

- Ну вот, красавица, пора и домой, надеюсь, что ты теперь будешь себя беречь, больше я тебя к нам не приглашаю, - говорила и одновременно что то писала усталая пожилая докторша.
- Спасибо…..- сказала Люся, полными благодарности глазами она смотрела на врача.

Обрадованная девушка мигом собралась, вымыла голову, навела макияж, сейчас она сама себе нравилась, хотелось петь и танцевать, чертенята плясали в глазах.

При выходе из здания, наткнулась на Шурика.

Перед мужчиной стояла совершенно другая девушка, маленькая, пухленькая, с сияющим личиком. От переполнявшей ее радости, Люська сейчас любила всех, и на Сашу смотрела блестящими влюбленными глазами.
Мужчина невольно залюбовался ею.
- Прощай, поскорее выздоравливай! – весело проговорила Люся.
Саша ничего не ответил и долго смотрел на быстро удаляющуюся фигурку.


3.
Люся лихо стучала на пишущей машинке, сидя за обшарпанном столом, в приемной. Она работала секретарем директора. Наряд на ней был совсем не секретарский, на крепко сбитой фигурке удачно сидела вязаная из простых ниток кофточка ярко-малинового цвета, дыры на кофточке были настолько велики, что сквозь них просматривался лифчик телесного цвета, упругую попку затянули джинсы, и поскольку ноги у нее были не той длины которой хотелось бы, девушка носила туфли на грубоватой высокой платформе.

- Людмилы юная краса мой взор очаровала….- напевая какую-то глупость, вошел главный инженер с букетом алых пионов.
- Люси, прелестница моя,- он наклонился над Люсей,- Мои уехали на юга, так что полная свобода, и я сегодня приглашаю тебя к себе домой на чашечку кофе с коньячком.
От него пахло сигаретами и вином, цветы он небрежно поставил в вазу.
- После работы я жду тебя у первого озера, со стороны шоссе.
- Далековато топать.
- Ну, ну, Люси, не жеманься.
- Сегодня не могу, а к вам в гости обязательно приду, тем более я уже приняла приглашение вашей жены, после ее отпуска буду у вас.
Хитрый Люсин взгляд остановился на толстом обручальном кольце на жирном пальце главного.
- Безобразница моя, – главный добродушно погрозил ей пальцем и скрылся у себя в кабинете.

«Гад! И он еще носит обручальное кольцо - символ любви и верности! Снял бы хотя бы для приличия», - Люсю аж передернуло от брезгливости, она представила, как эти жирные пальцы бегают по ее телу,- «Фу, ну надо же так настроение испортить, какой же сволочной мужик!»

Дверь распахнулась, в дверном проеме появилась массивная фигура женщины- главного бухгалтера предприятия. Скептически оглядев девушку, заметив роскошный букет, с притворной улыбочкой, она обратилась к Люське:
- Доброе утро, Людочка, Вы все хорошеете! От поклонников, небось, отбоя нет!
- Доброе утро, Марь Васильевна, красота - она на то и дана, что б ею любовались и ей поклонялись, - ответила Люся, заправляя за маленькое, аккуратное ушко, прядь густых блестящих волос.
Прическа у нее была ассиметрична, с одной стороны волосы были гладко зачесаны за ухо, а с другой были настолько растрепаны, будто бы пронесся ураган.
- Доложите, милочка, шефу о моем приходе.
- Сию минуту, Марь Васильевна.

Как только бухгалтерша скрылась за дверью директорского кабинета, Люська скривила хорошенькое личико в брезгливую гримасу. Очень ее задело обращение – «милочка». Она не любила всю бухгалтерию во главе с главной. Считала их чересчур правильными, льстивыми и расчетливыми, не способными поддаваться чувствам и совершать безрассудные поступки, без которых жизнь скучна и неинтересна. А их аккуратные короткие прически вызывали у нее только отвращение. - «Эти девки не упустили бы своей выгоды, обратись главный к ним со своим противным предложением!»,- Люся, непроизвольно, запустив пальцы рук в волосы, еще больше растрепала свою одностороннюю роскошную копну.

Люся не заметила, как в приемной оказался молодой мужчина, он минуту с интересом наблюдал за всей палитрой эмоций на лице девушки, затем вежливо поздоровался.

- Ой, извините, здравствуйте.- спохватившись, Люся искренне улыбнулась, взгляд моментально стал оживленным и заинтересованным, рука потянулась поправить сползшуюся кофточку с плеча, затем схватилась за ухо, поправляя серебряную сережку.

Посетитель был из тех мужчин, которые нравились Люське. Слегка небрежный свободный стиль дорогой элитной одежды, отросшая стрижка, небольшая щетина на лице. Не было в нем той строгости и официальности, присущей конторским чиновникам.

- Редкий рисунок на камне,- сказал мужчина.
- Да что Вы! Обычный агатик……..моховый…. – голос у Люськи отчего то стал бархатным вперемежку с хрипотцой.

Эти серьги были ее гордостью, овальный большой камень был вставлен в простую оправу, но сам камень был непростой, на его поверхности отчетливо прорисовывался пейзаж зеленовато желтого цвета - болотная трава, камыши и птицы, широко раскинувшие крылья.

- Но это Вы скромничаете, – помолчав, он добавил,- попрошу Вас принять небольшой презент.

Мужчина привычным жестом вытащил из сумки дорогую коробку конфет и галантно преподнес Люське. Девушка с благосклонностью королевы приняла подарок, уже предвидя, что нужно посетителю, но в этот момент вылетел злой, взъерошенный директор, четко приказал, - «Ко мне не впускать!» и тут же исчез за дверьми своего кабинета.

Люся, глядя на посетителя, пожала плечами и развела руками. Мужчина все понял, но лицо его не выражало никакой досады и он, кажется, даже обрадовался этому:
- С вашего разрешения, позвольте мне подождать в обществе такой прелестной девушки.

От грубой лести у Люськи заалели щеки, и она, включив все свое обаяние и распушив «хвост», принялась хлопотать вокруг мужчины, предлагая чай, кофе, и уже примеряя на него роль «жениха», а он уселся в кресло, закинув ногу на ногу и, покачивая ею, весело посматривал на девушку.

Но тут уверенно вошла в приемную длинноногая посетительница, цокая каблучками, не обращая никакого внимания на секретаршу, подошла к Люськиному потенциальному «жениху», по-хозяйски чмокнув его, спросила:
- Ну, как, милый, уже договорились?
- Ты немного поторопилась, дорогая - ответил мужчина.
- Девушка, это ваша прямая обязанность - доложить шефу о посетителях, почему вы до сих пор этого не сделали?- высокомерная нахалка бесцеремонно обратилась к секретарше.

Люся переменилась в лице, кокетливое настроение как водой смыло, и она с нагловатой ухмылкой отчеканила:
- Сегодня приема не будет.
- А завтра?
- А завтра директора вообще не будет!
- А когда будет?
- Недельки через три, у него длительная заграничная командировка!
- А нельзя ли……..- уже просительно обратилась красотка, спесь с нее как рукой сняло.
- Нельзя! А сейчас попрошу вас освободить приемную, и не мешайте работать! – забыв секретарскую тактичность, прокричала Люся.

У Люськи внутри все кипело. После их ухода она кинулась открывать форточку, даже приятный дорогой запах духов длинноногой дамочки вызывал раздражение у нее. На улице Люся увидела, как бывший посетитель "запихивал" свою даму в блестящий новенький автомобиль, а она не желала садиться и, жестикулируя руками, что-то ему доказывала.
«Ну почему? Как только попадется мужик приличный, так обязательно уже занят»,- думала Люся.

Зазвенел телефон, Люся с раздражением схватила трубку:
- Приемная!
- Это я, Шурик…- знакомый мужской голос.
«Какой Шурик? Который?»- пыталась вспомнить Люся, перебирая всех «Шуриков».
- Я еду к тебе! - твердо прозвучало в трубке.
- Жду! – единственное, что пришло на ум Люське.


4.
После работы девушка пошла на станцию встречать Шурика, с трудом вспомнив его, разговаривая с ним по телефону. Только одного она не могла понять, откуда он узнал номер ее рабочего телефона? Наверняка уговорил одну из молоденьких медсестер посмотреть Люсину историю болезни.

Издалека девушка увидела знакомую высокую фигуру, лишь с той разницей, что нога уже была не в гипсе.

Подойдя, Люся остановилась внизу, а Шурик остался стоять на платформе. Вид у него был важный, в руках держал три гвоздички, тощую фигуру облегал элегантный костюм, воротничок белоснежной рубашки отутюжен до хруста, а на ногах обычные кеды, почему-то без шнурков.

- А на шнурки денег не хватило? – без приветствия спросила Люся.
- На носки тоже….- приподнимая брючины и оголяя волосатые тонкие ноги, ответил, улыбаясь, Шурик.

Спустившись, Саша с такой нежностью посмотрел на девушку, что у нее перехватило дыхание, а его разноцветные глаза излучали невероятное тепло и притягивали как магнит.

Он протянул руку, девушка покорно вложила свою ладонь в ладонь мужчины и взглянув друг другу в глаза, они молча пошли по тропинке.

Оказавшись перед магазином, зашли внутрь, купили выпивки, продуктов. И так же молча, пошли домой к Люсе - оба понимали, что идти больше некуда.

- Красотища-то какая!- не выдержал Саша.

Они шли мимо бесконечных торфяных карьеров. Ветра не было, и вода была спокойна. Только блики заходящего солнца вспыхивали на черном атласе водной поверхности, да отражались в ней небольшие, заросшие сочной зеленью, островки с одиноко стоявшими деревцами. По берегам кое-где росли тонкие березки, плавно изогнутые ветки которых, доставали почти - что до воды.

- Ты хоть сама-то осознаешь, в каком красивом месте ты живешь?
- Да мы уж привыкли, не замечаем, глушь, она и есть глушь….
- Пожила бы в городе, оценила бы все это!
- Да я вообще не понимаю, как люди могут в городе жить, дышать же не нечем!

Когда они дошли до поселка, Саша просто остолбенел от открывшейся картины - огромная «поляна» почти что круглой формы, окруженная карьерами, и только с одной стороны вдалеке виднелись ровные стволы корабельных сосен с зелёными кронами. А в центре беспорядочно были разбросаны длинные деревянные домики, где в палисадниках пестрели яркие цветы. Большие участки земель были не тронуты, буйствовала высокая густая трава, среди которой редко стояли старые тополя и молоденькие березки. Посередине поселка вилась бледно-желтой змейкой грунтовая дорога.

- Вот мы и пришли,- сказала Люся.
- Что-то дом твой не похож на остальные.
- Так это бывшая школа, на работе выхлопотала, а начальству не жалко, кому нужны квартиры в этом захолустье, до станции-то как далеко! Раньше в этом доме была начальная школа, дом разделили пополам и отдали под жилье на двух хозяев. Мне досталось целых три комнаты, одна из которых - бывший спортзал. Две веранды, в одной из них раньше детишки занимались физкультурой в дождливую погоду. И участок мне достался, вона какой большой! Уже с яблонями и со смородиной.

Только внутри квартиры было скудно и убого, такие площади Люсе нечем было заставлять. Но Шурик был в восторге от жилища.
- Вот это хоромы! - первое, что произнес Шурик, зайдя в дом.
- Нравится? Тогда ты за водой сходи, а я картошку почищу…нет, пожалуй, ты и за водой и картошка на тебе, а мне надо к родителям.

Схватив сверток с гостинцами, Люся убежала.

«Во дает! Привела в гости, и уже командует, ну мать-командирша!»- но ничего тут не поделать, пришлось Шурику заняться по хозяйству.

Люся уговаривала сынишку переночевать сегодня у бабушки с дедушкой.
-Не хочу! Хочу домой!- Даня не мог понять почему сегодня мама не забирает его.
- Маленький мой, ну так надо!
-Ты меня не любишь?
У Люси сжалось сердце.
- Ты мой самый любимый, самый главный для меня человечек на всем белом свете! Только одну ночку сегодня… потерпи, а завтра я тебя обязательно заберу!
- А ты не обманешь?
Люся улыбнулась.
- Да чего ты его уговариваешь? Иди…иди…небось хахаль там заждался!- мать сурово смотрела на дочку.
- Да ладно тебе, мать, дело молодое, иди, иди, дочка,- отец выпроваживал Люську.

Вернувшись, Люся увидела накрытый стол - рассыпчатая картошка в глубокой миске дымилась посреди стола, чисто вымытая зелень лежала большими пучками, колбаса аккуратными кружочками розовела на блюдце, а два стакана были наполнены выпивкой.
- Ну, мужик, ты даешь! Хозяйственный…….
- Да, я такой….
- Приглашай, не тяни! А то слюной захлебнусь!

Они руками брали картошку, смачно жевали перья молодого лука, макая его в крупную соль, и запивали всё креплёным вином.
- Ах, жаль! Под такую закуску водочки бы! – Саша не постеснялся выразить свое желание.

Ни слова ни говоря, Люська кинулась к холодильнику, вытащила бутылку водки и торжественно водрузила ее на середину стола.

Спустя какое-то время девушка почувствовала, что очертания предметов становятся размытыми. Она хотела сфокусировать зрение на отдельных предметах, но у нее ничего не получалось, все плыло, все было в движении и только лицо Саши было четким, манящим и прекрасным.

Наутро Люсю разбудил будильник. Не открывая глаз, она пыталась вспомнить события прошедшей ночи, но кроме рваных кусков чего-то «тягуче-сладкого» ничего не могла вспомнить, ничего в одну ленту не склеивалось.

Черный локон кудрей приятно щекотал Люськину щеку. Осторожно повернув лицо, она увидела Сашины закрытые глаза, веки со жгуче-черными, красиво изогнутыми ресницами чуть подрагивали, крылья ноздрей тонкого изящного носа ровно поднимались и опускались.

Волна нежности накатилась на Люсю. Она, как ласковая кошка, постепенно, не торопясь, стала прижиматься частями своего тела к разгоряченному телу Шурика. Уловив легкое движение мужчины, томно прошептала:
- Ты мне нравишься…… бродяга….
- И ты мне…..