По лабиринту памяти 3

    (Отрывок  из  повести)

     Мария  перевернула  подушку,  поохала,  пристраивая  поудобнее  свои  больные  ноги,  и  сделала  ещё  одну  попытку  заснуть.  Увы,  снова  напрасную.  Воспользовавшись  этим,  память опять  повела  её  по  своему  лабиринту.

                ***

  В  первом  классе  она  была  почти  изгоем.  Разве  могли  не  смеяться  одноклассники  с  подачи  Юлии  Павловны,  их  первой  учительницы,  над  Машиными    вечно  пачкающимися  манжетами,  её   нелепыми  тоненькими  косичками - хвостиками  и  постоянными  кляксами  в  тетрадях?  Но  особым  предметом  для  насмешек  были  теплые  шаровары  с  начёсом,  без  которых  в  сибирские  морозы  просто  не  обойтись. У  многих  девочек  имелись  на  этот  сезон  настоящие  шерстяные  рейтузы.  Красивые!  Но  это  было  не  всем  по  карману,  да  и  достать  такую   роскошь  можно  было  только  по  большому  блату.  Карман  у  Машиных  родителей  был  тощий,  а  блата  так  и  вовсе  не  было.  Ни  большого,  ни  маленького.  От  насмешек  не  спасало  даже  то,  что  училась  девочка  на  "отлично".
   
   В  тот  день их  принимали  в  октябрята.  Непривычно  притихшие  мальчики ( в  начищенных  ботинках  и  отглаженных  гимнастерках)  и  девочки ( в  белых  фартуках  и  с  огромными  бантами)   ждали  того  торжественного  момента,  когда  старшая  пионервожатая  прикрепит  им  на  грудь  звёздочку  с  портретом  маленького  Ленина,  после  чего  они  пойдут  указанной  им  дорогой  в  светлое  будущее  уже  не  просто  мальчиками  и  девочками,  а  внуками  Великого  Вождя.
  Маша  тоже  была  в  белом  фартуке  и с огромным  бантом.  Всё  было  хорошо.  Но  хулиган  Генка  Храмцов,  по  которому,  как  говорила  Юлия  Павловна,  давно  тюрьма  плачет,  толкнул  девочку.  Падая,  она  задела  рукой  чернильницу,  которая  скатилась  прямо  на  белоснежный  Машин  фартук и  сделала  его  наполовину  фиолетовым. 
  Вот-вот  должно  начаться  торжество,  а  тут  такой  кошмар  в  виде  этой  нелепой  Гордеевой! 
 
  Разъяренная  Юлия  Павловна  выдернула  перепуганную  девочку  из-за  парты  и,  со  словами  "ни  Богу  свечка,  ни  черту  кочерга", затолкала  её  за  пыльную  ширму,  прикрывающую  наглядные  пособия.  Юлия  Павловна  была  одним  из  лучших  педагогов  в  их  городке,  всегда  на  всех  торжествах  сидела  в  президиуме,  щедро  делилась  опытом  работы с  детьми,  и  Маша  не  имела  права  позорить  её!

   Звездочку  Маше  прикрепит  потом  папа.  К  повседневному  черному  фартуку.  Но  о  том,  что  она  ни  богу  свечка,  ни  черту  кочерга,  Юлия  Павловна  будет  напоминать  девочке  ещё  три  года.
 
                ***
     Хорошо,  что  в  их  городке  открылась  новая  школа  и  переполненная  старая  была  переформирована!   Хорошо,  что  Маша  попала   в  новую!  Хорошо,  что  Юлия  Павловна  осталась  в  старой,  но  плохо,  что  она  калечила детские  души до  самой  свой  пенсии.
  Нет,  не  плохо  -  страшно!
   Мария  перевернулась  на  другой  бок  и  опять  пошла  вслед  за  памятью.

                ***
               

   Всё  изменилось,  когда  Маша  после  обучения  у  "одной  из  лучших"  стала  обучаться  у  самых  обыкновенных,  нетитулованных, учителей.  Из  их  класса  в  5 "Г"  попали  четыре  человека.  Светка  Пуртова,  у  которой  было  "что  там,  что  тут" ( Юлия  Павловна  всегда  на  себе  показывала,  где  у  Светки  находится  это  "там",  а  где  -  "тут").   Таня  Серпухова,  которая  "смотрит  в  книгу,  а  видит  фигу".  Генка  Храмцов,  по  которому  "тюрьма  плакала". И  Маша - "ни  свечка,  ни  кочерга".
  Но  у  Светки  учителя  обнаружили  разницу  между  "там"  и  "тут",   Таня  перестала  видеть  в  книгах  "фигу", и  даже  по  хулиганистому  Генке  тюрьма  перестала  лить  слёзы.  Сама  же  Маша  поняла,  что  за  отличную  учебу  учителя  могут ученика даже  уважать! Не  сразу,  но  удалось  Галине  Сергеевне,  классному  руководителю  5"Г",  заставить  девочку  распрямиться  и  поверить  в  то,  что  она  не  гадкий  утенок!   

  К  тому  времени,  когда  им  вручали  аттестаты  зрелости,  а  Маше  -  еще  и  золотую  медаль,  она  превратилась  в  хорошенькую  сероглазую  девушку  с  густыми пушистыми  волосами  цвета  спелой  пшеницы,  уверенную  в  себе  и  своем  будущем.    В  том,  что  это  будущее  будет  прекрасно,  сомневаться  не  приходилось:  ведь  сам  Леонид  Ильич  сказал,  что  наша  дорога  -  дорога  к  счастью.

  Для  Маши  дорога  к  счастью,  обещанному  генсеком,   началась с  университета.  Легко  поступила,  легко  училась,  легко  защитила  диплом. 
  А  сейчас  она,  преподаватель  русского  языка  и  литературы,  едет  в  одно  из  белорусских  сел  сеять  "...разумное,  доброе,  вечное".   В  отличие  от  своей  первой  учительницы,  которая  сеяла  вражду  между  детьми,  деля  их  на  докрасна  заласканных  и  опальных.  Это  её,  Машин,  выбор -  и  неведомая  Белоруссия,  и  учительство. 

                ***
     Хорошее  было  время,  подумала  Мария,  полное  надежды, веры  и  любви.  Молодость  есть  молодость,  ей  свойственно  заблуждаться,  ошибаться  и  быть  при всём  этом  счастливой. Может,  потому  нам  и  кажется  то  время  лучше  сегодняшнего,  что  мы  были  молодыми?
                ***      
               

  Председательский   "бобик"   лихо  развернулся  перед  крыльцом  П-образного  деревянного  здания,  и  высунувшийся  из  машины  шофер  так  же  лихо  отрапортовал  стоящему  на  крыльце  мужчине  предпенсионного  возраста:
-  Принимай  педкадру,  Сергеич!  Доставил  в  целости  и  сохранности.  Откармливайте и  воспитывайте.
  Сергеич,  оказавшийся  школьным  завхозом,  не  спеша  подошёл  к  машине,  помог  вытащить  из  набитой  всякой  всячиной  кабины  небольшой  чемоданчик,  сетку  с  книгами,  окинул  взглядом  хрупкую  фигурку  девушки  и  ответил:
-Ладно,  езжай  дальше,  ботало! 
 И  уже  обращаясь  к  приехавшей, произнёс:
- Ну,  пойдём  с  жильём  определяться.  Как  зовут  тебя,  дочка?
- Маша... Петровна.

  С жильём  определились  быстро -  люди  охотно  брали  на  квартиру  специалистов,  потому  что  тех  обеспечивали  бесплатным  электричеством  и  топливом  в  виде  машины  торфа  на  зиму.  Довольно  просторный  дом  был  разделён  на  две  половины:  одна  служила  прихожей,  кухней  и  спальней  самой  хозяйки,  пожилой  одинокой  женщины,  вторая  половина  называлась  "чистой".   
  Незатейливая  обстановка:  стол  в  "красном"  углу  под  иконами,  убранными  вышитыми  полотенцами  (набожниками),  сундук (скрыня)  под  одежду,  широкая  лавка  и две  железные  кровати  с  горой  огромных  подушек. Сундук,  лавка  и  кровати  накрыты  домоткаными  ковриками (постилками -  ударение на  первом  слоге).  На  столе  лежала  новая  клеёнка.  Довершали  интерьер  половички,  тоже  домотканые,  и  особенная  чистота,  присущая  только  одиноким  и  очень  чистоплотным  женщинам. Вот  здесь  и  предстояло  жить  Маше,  теперь  уже  Марии  Петровне.
  Завхоз  договорился  с  бабкой,  что  Маша  будет  снимать  жильё  со  "столом",  то  есть,  питаться  будет  вместе  с  хозяйкой,  и  платить  за  всё  будет  20  рублей  в  месяц.  Плата  при  зарплате  в  62  рубля  вполне приемлемая.

   После  всего  этого  Маше  едва  хватило  сил  умыться  с  дороги.  Добравшись  до  кровати,  она  тут  же  провалилась  в  сон,  даже  не  раздевшись  и  не  дождавшись  ужина. 


    Утро  началось  с  голосистой  петушиной  побудки.  Девушка  вышла  на  крыльцо  и  удивилась  теплу  последних  августовских  дней - в  Сибири  в  это  время  уже  заморозки,  а  тут,  хоть  босиком  бегай!  Бабка  приготовила  завтрак,  но  Маша  попросила  чаю  и  была  несказанно  удивлена,  что  чай  здесь  не  в  чести и  его  заменяют  взваром  из  фруктов  или  молоком.  Взвар  так  взвар.  Кстати,  он  не  имел  ничего  общего  с  тем  жидким  мутным  компотом  из  их  студенческой  забегаловки  и  очень  понравился  сибирячке.
   Что ж,  пора  приступать  к  своей  педдеятельности.

    И  потекли  дни  за  днями,  недели  за  неделями.  Планы,  уроки,  тетради, совещания.  Размеренно  и  однообразно.  А  в  октябре...
              А  в  октябре появился  Костя.

  ( Продолжение следует...) http://www.proza.ru/2013/05/26/547 (гл4)