Новые приключения Кукушкинда

       Вы все конечно помните бывшего рядового, а ныне вполне гражданского человека Кукушкинда, имя которого так и осталось военной тайной. Рад сообщить вам, что после дембеля его судьба сложилась вполне счастливо. По рекомендации полковника безопасности И.Ю.Маранина он был принят на работу в суперсекретный НИИ, руководителя которого для конспирации называли только инициалами О.А., притом что и эти инициалы надлежало произносить шёпотом друг другу на ухо, а писать было строго запрещено. Ходили слухи, что О.А. - женщина, но эти слухи нельзя было передавать друг другу даже шёпотом - только азбукой Морзе. Чтобы враг ничего не понял.
      Нужно сказать, что о некоторых разработках этого НИИ мы уже знаем. Вы конечно помните, что подруга рядового Кукушкинда Соня Подберёзкина (она же Анна Чапман, она же Сааведра Михайловна Сервантес) держала с полковником Мараниным радиосвязь морзянкой при помощи наноминиатюрного радиопередатчика, встроенного в тюбик с губной помадой. Но это была ещё не самая последняя разработка НИИ. Если вы не забыли, Кукушкинд пополнял свой дембельский альбом фотографиями, сделанными в разных точках планеты: на Южном полюсе, у египетских пирамид, и т.д. Так вот, эти снимки Соня делала с помощью наномикроминиатюрной шпионской 3D-фотокамеры высокого разрешения, вмонтированной в кончик накладной ресницы. Это были негласные натурные испытания опытного образца камеры, которые Соня проводила по личному заданию О.А., а Кукушкинд неофициально в них участвовал в качестве натуры. Среди разработок НИИ было также то зеркало, через которое Соня и Кукушкинд ходили в Зазеркалье, а ещё раньше в этом же НИИ был выполнен проект "Стрела", о котором писала сама О.А., а ваш покорный развивал некоторые моменты (читайте http://www.proza.ru/2011/07/09/1135).
     В этот НИИ требовался испытатель новых изделий, к которому предъявлялись два практически несовместимых требования: везучесть в опасных ситуациях и способность быстро проникать в суть вещей. Второму требованию хорошо отвечают женщины, но они отличаются фатальной невезучестью: в самый неподходящий момент они в кого-то влюбляются и теряют способность соображать. Кукушкинд же был фантастически везучим, а потерять способность соображать в принципе не мог, потому что такой способностью не обладал. Но в нужный момент в нём на короткое время прорез;лось что-то женское, и он неожиданно улавливал ту самую суть. Поэтому его приняли испытателем с испытательным сроком.
   
Часть 1. Бром в Тоскане
      Нужно сказать, что у полковника безопасности Маранина, как у всех разведчиков, был псевдоним "Бромбензол", который для удобства передачи морзянкой сокращался до "Бром". И как все разведчики, Бром постоянно проходил негласную, но очень строгую проверку на преданность "конторе". Если возникало хоть малейшее сомнение в его надёжности как агента или всплывали какие-то не указанные им в автобиографии факты из прошлого, его немедленно отстраняли от работы до конца их тщательной проверки.
      Одно из последних шпионских заданий, которые Бром получил от "конторы" было:  лично, визуально убедиться на месте, что Пизанская башня до сих пор стоит, хотя и криво. У нашей разведки были сведения, что она давно уже упала, а вместо неё хитрые итальянцы поставили её бестелесное голографическое 3D-изображение, чтобы привлекать туристов. Надо было не просто увидеть и сфотографировать башню, но и потрогать её рукой.
     Успешно выполнив задание, Бром вернулся и написал подробный отчёт, в котором не скрыл одного странного факта. Подойдя к башне и коснувшись её, Бром испытал состояние дежавю. Ему отчётливо вспомнилось, что он уже стоял когда-то около этой башни, причём не один раз. Более того - что он когда-то сам её строил! Хотя в реальной жизни он раньше в Италии никогда не был.
     Такой факт требовал проверки, и "контора" временно отстранила Брома от работы, принудительно отправив его с семьей в трёхмесячный оплачиваемый отпуск в Ниццу, а за помощью в расследовании обратилась в секретный НИИ под руководством О.А. Пора уже раскрыть полное названия этого института: он называется НИИФУЯ, т.е. "Научно-исследовательский институт Физики Уникальных Явлений". Там вспомнили о старом проекте "Стрела", и решили командировать в прошлое вновь принятого на работу сотрудника - испытателя Кукушкинда. Он побывал в средневековой Италии в период строительства Пизанской башни, и вот что выяснил: Бром в прошлой жизни был итальянским архитектором и строителем башен. Причём строил он в основном падающие башни - такое было у него хобби. До наших дней сохранилась только Пизанская, потому что Галилей попросил Брома оставить её в наклонённом виде для опытов по определению ускорения силы тяжести. Остальные башни были рассчитаны так филигранно, что падали в строго определённый момент, а именно – в тот момент, когда Бром переставал подпирать их своим плечом. Иногда он их удерживал от падения даже указательным пальцем.
     Кукушкинд не обладает литературным даром, его alma mater - Бобруйское ПТУ, которое он с трудом закончил после трёх лет второгодничества. Поэтому я добровольно взял на себя труд пересказать то, что он коряво накарябал на бумажке. Я был второгодником всего один год. Вот ниже мой рассказ.
     На зрелище падения очередной башни Брома съезжались люди со всей Тосканы. Архиепископ Тосканский в золотом облачении читал по этому поводу краткую неурочную мессу (missa brevis), и с опаской обходил вокруг башни, дымя и позвякивая кадилом. Все собравшиеся склоняли колена и молились об успехе предприятия. Великолепный Бром в расшитом зОлотом сиреневом мундире главного архитектора Тосканы, с орденом св. Януария на груди, всё это время стоял в изящной позе, удерживая башню. По окончании церемонии Бром трижды громко выкрикивал свою коронную фразу: "Lei cade, cadendo, cadendo!!", и делал три шага в сторону. Башня начинала со скрипом наклоняться. Сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее, и наконец с грохотом падала точно в расчётное место, обозначенное мелом на брусчатке площади. Люди кидались к обломкам башни, и в облаках красной кирпичной пыли тут же расхватывали их на сувениры.
      Когда великий герцог Тосканский провозгласил свой печально знаменитый лозунг "L'economia deve essere economico", Бром наловчился проектировать башни, которые падали ещё до начала их постройки. Это было уже не так зрелищно, зато давало большую экономию стройматериала.

Часть 2. Пресловутая бабочка
     На очередном заседании Учёного совета НИИФУЯ уже не в первый раз обсуждался вопрос: действительно ли гибель одной бабочки во времена динозавров может привести к таким существенным последствиям в далёком будущем, как это показано в рассказе Рэя Бредбери "И грянул гром". В соответствии с математической моделью, построенной ведущим научным сотрудником института, доктором физматнаук, лауреатом Нобелевской премии по математике Сергеем Алексеевичем Мошкиным, ущерб не мог быть столь большим. Требовалась практическая проверка модели.
     Сидевший в своём любимом углу комнаты старейший член совета Соломон Моисеевич Каценеленбоген сказал своим скрипучим голосом:
     - Ну что мы будем судить да рядить? У нас есть таблетки для перемещения в прошлое, разработанные по проекту "Стрела", есть недавно принятый в институт испытатель Кукушкинд, давайте пошлём его к динозаврам, и пусть он там раздавит бабочку. А мы посмотрим, что из этого выйдет!
      Место для эксперимента выбрали на хоздворе НИИ, где был небольшой пустырёк. Завхоз уверил членов совета, что на нём от сотворения мира ничего не строилось. Это было важно, чтобы в случае ошибки при возвращении из прошлого Кукушкинд не оказался замурованным в стене какого-нибудь средневекового замка многометровой толщины. Члены Учёного совета должны были встречать Кукушкинда в кладовке завхоза. А чтобы Кукушкинд по возвращении не спутал место встречи и не остался в прошлом навсегда, на дверь кладовки налепили фотографии его знакомых девочек с ткацкой фабрики, а в середине приклеили портрет Сони, и сказали:
     - Смотри, Кукушкинд, место встречи изменить нельзя! Только сюда и никуда больше!
     Посадили Кукушкинда посреди пустырька на ящик из-под гвоздей, подставленный завхозом, и дали ему в руки газету "Правда" от 16-го мая 1981 года, а сами ушли в кладовку. Когда Кукушкинд дочитал до слов "Председатель Президиума Верховного Совета СССР и Генеральный секретарь ЦК КПСС, четырежды Герой Советского Союза, Герой Социалистического Труда, кавалер ордена "Победа" маршал Советского Союза товарищ Леонид Ильич Брежнев награждён кубинским орденом "Карлос Мануэль де Сеспедес", он впал в сомнамбулическое состояние и обнаружил, что сидит на том же ящике, но вокруг какие-то странные деревья. В памяти всплыло что-то из школьных времён "хвощи, плауны, папоротники". Никаких динозавров не было видно и слышно, а под ногами была всё та же серая землица, что и в хоздворе.
     Потоптавшись по пустырьку и не обнаружив ни одной бабочки, Кукушкинд постучал в дверь кладовки. Ему открыли ожидавшие его члены совета и сразу спросили: "затоптал бабочку?" Пришлось признаться, что никаких бабочек он не видел. Его заставили снять ботинки, обнаружили на одной подошве прилипшую крохотную травинку, и сразу понесли её на экспресс-анализ ботаникам и химикам. Ботаники сказали, что не знают такого растения, а химики обнаружили в составе травинки неизвестное науке вещество, которое они классифицировали как гидроксид пентагидродикарбония.
     Придя к себе в отдел, один из сидевших в кладовке мечтательно сказал друзьям:
     - Эх, сейчас бы холодненького пивка! Жарко там было в кладовке.
     - А что это такое - "пивко"? - заинтересовались коллеги.
     - Вы что, смеётесь? Может быть вы не знаете, что такое "вино" и "водка"?
     - Не знаем, - ответили коллеги, - что такое "вода", знаем, а "водка" - нет!
     Через некоторое время выяснилось, что и в других отделах царит полное неведение по части алкогольных напитков. О них никто никогда ничего не слыхал. Члены совета впали в уныние, и только один непьющий язвенник Каценеленбоген тихо радовался:
     - Поезжайте в Израиль, увидите, как там евреи и арабы умеют веселиться, имея только бутылку минеральной воды или фруктового сока на столе. Правильно мы сделали, что послали Кукушкинда в прошлое!
     Однако на экстренном заседании Учёного совета большинством голосов было решено снова отправить Кукушкинда в прошлое, чтобы воткнул травинку на место. Пусть растёт. Всё-таки с прошлым надо осторожно.

Часть 3. Полёт над гнездом Кукушкинда
      Очередное заседание Учёного совета Научно-исследовательского института Физики Уникальных Явлений (НИИФУЯ) было посвящено проблеме антигравитации. Ведущий научный сотрудник института, доктор физико-математических наук, лауреат Нобелевской премии по математике Сергей Алексеевич Мошкин доложил об уникальном явлении, которое он открыл случайно. Он начал свой доклад так:
      - Уважаемые коллеги! Я давно уже задумывался над тем, почему в классической теории тяготения Ньютона функция гравитационного потенциала для материальной точки с массой M
                Ф = - GM/r
имеет отрицательный знак. Что будет, если сменить знак на положительный? Не сменится ли гравитационное притяжение гравитационным отталкиванием? Не получим ли мы возможность создавать условия невесомости для каждого отдельного индивидуума и летать над землёй без применения технических средств?
     - Ну, это вы, батенька, загнули! - проскрипел из своего угла старейший член совета Соломон Моисеевич Каценеленбоген, - чтобы скомпенсировать силу притяжения Земли, мало сменить знак на бумаге. Надо ещё создать источник гравитационного отталкивания!
      - Уважаемый Соломон Моисеевич, представьте себе, я нашёл этот источник! И он тоже оказался на бумаге. Точнее, может быть создан на бумаге. Когда я попытался найти выражение функции гравитационного потенциала для тела сложной формы (например, человеческого), оно вылилось в решение эллиптического дифференциального уравнения в частных производных, подобного уравнению Пуассона. Выражение получилось громоздким, его запись перестала умещаться у меня на доске, и я продолжил её на полу. А через некоторое время обнаружил, что я свободно завис в воздухе над полом...
     - Прости, Серёжа! - перебил Мошкина учёный секретарь совета Боря Шитиков, это было случайно не после дня рождения... м-м-м, не буду называть имени...
     - Боря! Это было ДО дня её рождения! Я как раз пытался рассказать тебе об этом явлении на том дне рождения, но ты ржал как бухая лошадь, и не слушал меня! Ну ладно, это не для совета. Так вот, продолжаю. Когда я стёр последний символ в уравнении, я опустился ниже. А когда дописал его до конца, то взлетел под потолок. Вспомнил действия космонавтов в невесомости, кое-как выбрался в коридор, и там опустился на пол.
     Члены совета стали обсуждать пути практической проверки этого явления, и разработали следующую программу испытаний:
    1) два человека пишут уравнение антигравитации Мошкина большими буквами на листе бумаги, склеенном из четырёх листов ватмана первого формата: один пишет, второй его держит, чтобы не улетел;
    2) лист сворачивают в трубу и несут к месту испытаний. Несут двое: один несёт, второй его держит (на всякий случай);
    3) испытателем назначается Кукушкинд.
    Место испытаний было выбрано после длительного обсуждения. Проводить испытания на территории института было опасно: вокруг слишком много всяких букв, они могут создать ненужный информационный шум и опорочить чистоту эксперимента. Нужно было найти такое место, где нет никаких букв. Такое место предложил сам Кукушкинд - это его родной двор, так сказать, родовое гнездо. Соседи не читают ни книг, ни газет, только смотрят телевизор, а буквы на телеэкране антигравитационных свойств не имеют. И к тому же дружеская поддержка соседей никогда не помешает.
     Учёный совет института в полном составе вместе с Кукушкиндом и двумя младшими научными сотрудниками, несущими свёрнутый в трубу антигравитационный плакат, пришли во двор Кукушкинда и объяснили его соседям суть эксперимента. Соседи заинтересованно расположились на балконах и у окон. Кукушкинд влез на поставленную кем-то посреди двора табуретку. У его ног младшие научные сотрудники стали медленно разворачивать плакат. Кукушкинд плавно поднялся в воздух над табуреткой, радостно сказал "Поехали!" и махнул рукой. Выяснилось, что он напрасно это сделал, так как немедленно перевернулся вверх ногами. Из его карманов посыпались вниз спички и сигареты, на которые антигравитанционные буквы не действовали, а сам он стремительно полетел в таком виде вверх.
     Почувствовав неладное, Мошкин крикнул младшим научным сотрудникам "Сворачивайте!" Плакат свернули, но Кукушкинд продолжал улетать всё выше и выше. Как это часто бывает, учли не все обстоятельства эксперимента. Когда Кукушкинд взлетел выше крыш своего двора, состоящего из двухэтажных домов, он попал в зону действия букв от многочисленных вывесок магазинов на соседней улице. Эксперимент грозил закончиться трагедией.
     Выручили соседи. Они дружно запели:
                Опустела без тебя земля,
                Как нам несколько часов прожить...
и Кукушкинд стал медленно возвращаться назад, всё так же вверх ногами. Когда он снизился до высоты человеческого роста, его схватили за руки и удержали, потому что у него опять проявилась тенденция взлететь, хотя плакат уже свернули и унесли подальше. Сообразительный Мошкин сразу понял причину: на земле валялась выпавшая из карманов Кукушкинда красная пачка сигарет с буквами "Прима". Мошкин сунул сигареты в карман Кукушкинда, тот перевернулся в воздухе и твёрдо стал на ноги. 

Часть 4. Кукушкинд и теорема Ферма
     Старейший член Учёного совета Научно-исследовательского института Физики Уникальных Явлений (НИИФУЯ) Соломон Моисеевич Каценеленбоген имел неосторожность прочитать на ночь глядя конкурсный рассказ "Стратегическая дезинформация", написанный для сетевого конкурса фантастических рассказов "Грелка" одним из многочисленных авторов творческого объединения "Ерёмин". Под глубоким впечатлением от прочитанного Каценеленбоген плохо спал, и как это бывает с учёными, ему на зыбкой границе между сном и явью пришла в голову гениальная идея.
      Надо сказать, что Каценеленбоген с детства был фанатом детективов, прочитал их все, какие смог достать, и несмотря на свой почтенный возраст, отлично помнил все их сюжетные ходы. Пришедшая ему в голову идея была проста, как всё гениальное: в каждом детективном рассказе есть загадка, проблема; появляется человек, который находит ключ к решению этой проблемы - и всё! Главное - найти этот ключ. А что если попробовать проанализировать ходы решения проблем, описанные всеми известными авторами детективов от Уилки Коллинза до И.Ю.Маранина, и найти нечто общее, свойственное всем ходам? На этой основе можно будет построить универсальный алгоритм, тот самый ключ к решению всех интеллектуальных задач, в том числе научных.
      Хотя Каценеленбоген сам был математик, он для ускорения работы привлёк к решению задачи молодого математического гения Мошкина. Тот мигом втянулся в работу, и очень скоро алгоритм был готов. Он был настолько прост, что им мог воспользоваться любой школьник среднего интеллекта. К сожалению, я не могу вам его раскрыть, потому что по распоряжению О.А. он был строго засекречен. Почему - вы сами поймёте, если у вас хватит терпения дочитать этот текст до конца.
      Для проверки работы алгоритма Каценеленбоген и Мошкин выбрали решение сложной теоретической задачи, ответ на которую был уже известен. Это так называемая "Великая" теорема Ферма, для доказательства которой потребовалось триста лет усилий крупнейших математиков своего времени, и которая была окончательно доказана сравнительно недавно выдающимся английским математиком Эндрю Уайлсом. Запершись в кабинете Мошкина, они сели за стол друг против друга, написали на листках бумаги уравнение теоремы Ферма, и углубились в работу. Не прошло и получаса, как у Мошкина было готово доказательство теоремы. Каценеленбоген задержался всего на несколько минут. Молча показали друг другу листки. Их решения совпали не только друг с другом, но и с решением Уайлса, хотя тот шёл к доказательству совершенно иным путём. На решение задачи вместо трёхсот лет потребовалось всего полчаса! Казалось бы, успех налицо, но придирчивый Каценеленбоген сказал:
      - Сергей Алексеевич, для полной проверки алгоритма надо бы испытать его ещё на ком-то. Дело в том, что мы с вами заранее знали доказательство Уайлса, и это могло как-то подспудно повлиять на нашу работу. Мы конечно можем дать эту задачу кому-нибудь из наших математиков, но во-первых они могут тоже знать доказательство Уайлса, а во-вторых, у меня предчувствие, что когда О.А. узнает об этом алгоритме, она его засекретит. И вы прекрасно понимаете, почему.
      - Конечно понимаю, Соломон Моисеевич. Надо дать эту задачу во-первых не математику, а во-вторых такому человеку, который не запомнит алгоритм. Что если нам попробовать её на нашем испытателе Кукушкинде?
      - Блестящая мысль, Сергей Алексеевич! Лучшей кандидатуры мы не найдём! Не сочтите за труд, пригласите его сюда.
      В защиту Кукушкинда я должен сказать, что хотя он и был в своё время позором Бобруйского ПТУ, дураком он не был. Просто лентяй, как и большинство из нас. Плохо учился, начиная с первого класса, и вся школьная премудрость прошла мимо него. Но временами на него находило озарение, и он удивлял окружающих своей проницательностью и сообразительностью. А что касается теоремы Ферма, то на уровне понятий, "на пальцах", её сущность и её доказательство доступны любому мало-мальски смышлёному человеку. Так что Кукушкинд быстро понял условия задачи и ход её решения по алгоритму.
      Каценеленбоген и Мошкин усадили Кукушкинда за стол, положили перед ним чистый лист бумаги, а сами отошли к окну, чтобы не мешать. Не прошло и четверти часа, как Кукушкинд сказал, что у него всё готово. И в самом деле, решение было правильное, только выглядело странно. Кукушкинд разграфил лист на клетки, как в игре в "крестики-нолики", и не вдумываясь вписал в клетки обозначения членов уравнения, расположив их по степеням в том порядке, который диктовался алгоритмом. Получилось что-то вроде японского кроссворда "судоку", о чём Кукушкинд конечно не догадывался. Обходя клетки различными путями, можно было получить решение уравнения для любых значений n>2. Доказательство сложнейшей теоремы превратилось в детскую игру!
      Когда Каценеленбоген и Мошкин рассказали О.А. об алгоритме решения сложных научных задач и результатах его испытания на примере теоремы Ферма, О.А. потребовала немедленно отдать ей флешку, на которой содержится оригинал алгоритма, уничтожить все следы его разработки на компьютерах, и держать все сведения об алгоритме в глубочайшем секрете.
      - Вы представляете, что будет, если этот алгоритм станет всем доступен? Любой школьник, если он не окончательный тупица, решит любую научную задачу просто так, между делом. Тогда всю огромную армию учёных, включая нас с вами, придётся переквалифицировать в дворники! А куда мы в таком случае денем всех понаехавших к нам гастарбайтеров?