Любовь и Душа рассказ часть 1

– Папа, папа, – тревожно позвал отца Артур.
– Да, сынок, я здесь, рядом, – тихо ответил Дживан.
– Папа, родной, обещай, что больше никогда не уйдёшь, –попросил Артур дрожащим голосом.
 – Обещаю, сынок, ты только не переживай, тебе сейчас волноваться нельзя.
 Дживан взял в свои ладони руку сына и стал нежно гладить, чтобы как-то успокоить его. Он с болью смотрел на забинтованную голову сына. «Господи, – молился в душе Дживан, – только об одном прошу, не отними от моего сына свет. Если надо, то возьми моё зрение, но не позволь остаться во мраке моему единственному ребёнку».
Артур от тепла ладони отца успокоился.
– Папа, я очень тебя люблю!
– На этом белом свете, сынок, дороже тебя у меня никого нет, – спокойным и ровным голосом сказал Дживан. – Я тебя всегда любил, как никого, но сейчас я тебя люблю, как никогда. Будь уверен, сынок, я ни на один шаг больше не отойду от тебя.
  Уверенный голос отца отгонял страх от его души. Он чуть помолчал, а потом сказал:
– Папа, я горжусь тобой!
– Ты бы знал, а как я горжусь тобою, сынок!
  Дживан с трудом смог сдержать в глазах слёзы, которые так и стремились поздороваться с его щёчками.
– Тише, тише, сынок, – нежно гладил забинтованную голову сына Дживан, – спи спокойно, набирайся сил и поправляйся поскорее. Ты мне нужен, сынок, очень нужен.
  Карина, которая всё это время стояла за плечом мужа, больше не находила в себе сил наблюдать душераздирающую сцену. Она быстро вышла из палаты, без сил опустилась на диван и, закрыв руками лицо, безутешно и тихо заплакала. Её сердце разрывалось от боли и чувства вины перед своими мужчинами. Она себя чувствовала настоящей предательницей.
– Как я могла, как? – сквозь слёзы, тихо прошептала она. – Я не смогу себя простить, не смогу!
– Ты обязана так поступать, Карина.
  От неожиданности Карина вздрогнула. Она убрала руки с лица и направила взгляд на обувь супруга, не смея смотреть ему в лицо.
– Я понимаю тебя, потому и прощаю. Настоящая любовь выше всех обид, по-другому и не может быть.
  Дживан сел рядом с Кариной. Он обнял её за плечи и прижал к себе.
– Артур мгновенно уснул. Он успокоился.
– Дживан, мне стыдно перед вами. Я в один миг чуть не потеряла моих самых близких людей. Вот что может сделать даже одно слово, вырвавшееся от гнева в сердце.
– Не думай об этом, забудь!
– Невозможно забыть такое, особенно когда осознаешь глобальность своей ошибки!
– Скажи мне, Карина, если будешь вспоминать и горевать, чем это тебе поможет?
  Карина задумалась.
– Нет, не поможет.
– Тогда что толку думать о прошлом, которое ничего не изменит в настоящем и будет отравлять будущее?! Зачем сгущать тучи над головой, если сияние солнца
великолепно?!
– Ты прав, милый.
– Вытирай слёзы и обещай мне, что никогда больше не будешь плакать.
  Карина быстро вытерла слёзы.
– Обещаю, Дживан!


Карина родилась в Тюменской области, в городе Ишиме,в семье учителей. Она была единственным ребёнком в семье, и вся любовь родителей грела её, как солнце землю, освещая все её дни, окружая её нежной заботой. Карина выросла в любви и согласии, где царили покой и взаимопонимание. У своих родителей она научилась уважать и понимать людей в любой сложившейся ситуации, даже тех, которые допускали ошибки по отношению к ней, и всегда в
душе оправдывала их, не пустив обиду в сердце. Карина в семь лет пошла в школу, была отличницей и участвовала во всех школьных мероприятиях, становясь примером для других. Окончила школу с золотой медалью и решила получить высшее образование в Тюмени, где и познакомилась с Дживаном и его близким другом Алексом.
  Парни были неразлучными и преданными друзьями. Их справедливость покоряла всех. Они были единственными студентами на факультете, которых любили и уважали все без исключения преподаватели и однокурсники.
  С первой же минуты знакомства Дживан влюбился в Карину. Но по злой иронии Карина с такой же силой полюбила Алекса. Дживан, понимая, что Карина не замечает никого вокруг себя кроме Алекса, прятал свою любовь в глубине души, заставляя себя молчать о чувствах к ней. Он день и ночь боролся с собой, чтобы даже случайно мимикой не выдать свою любовь. Уважение к другу он ценил выше своих чувств. Не прошло и месяца как между Кариной и Алексом вспыхнуло взаимное чувство, и они стали неразлучными. Однокурсники в шутку называли их «Любовь и Душа».
   Время учёбы прошло незаметно, и настали дни последних экзаменов. Когда все переживания и бессонные ночи остались позади, ребята решили перед расставанием устроить пикник возле реки. Они собрали деньги и, сделав все необходимые покупки, направились в назначенное место отдыха.
  День был солнечным. Вокруг царило блаженство природы, где тишину нарушали лишь звонкие голоса и смех ребят, которые с моста прыгали в воду, брызгая друг на друга. Капли воды в лучах солнца отливали всеми цветами радуги.
  Карина вышла из реки, села на траву и с наслаждением наблюдала за каждым движением своих друзей, испытывая к ним теплоту и любовь, осознавая свою привязанность к каждому из них.
– Карина! – послышался за спиной радостный голос Алекса.
– Да, Алекс! – поворачиваясь к нему, улыбнулась она.
– Пока наши балуются в воде, давай чуточку прогуляемся.
– С большим удовольствием, – радостно согласилась она.
  Они взялись за руки и направились к деревьям. Дживан с болью в душе посмотрел на уходящую пару влюблённых. У него сразу испортилось настроение. Он вышел из воды, постелил на песок большое пляжное полотенце и лёг.
– Дживан, давай к нам! – позвали его девчата.
– Чуть попозже я присоединюсь к вам, – ответил Дживан с такими нотками в голосе, что тут же от него отстали, понимая, что он больше купаться не будет.
 Слёзы покатились по щекам, Дживан закрыл глаза. «Будь мужественным, – стал успокаивать сам себя, – главное, что они счастливы и им хорошо вместе. Разве есть другое счастье, чем видеть любимых в радости?» Он поднял голову и посмотрел в ту сторону, где исчезли из виду Любовь и Душа. «Господи, сохрани и убереги их от глупости, – начал он молиться и тут же
отругал себя, – думай только о хорошем. Всё! Хватит!» Он опять закрыл глаза и стал думать о том, как будет строить свою карьеру.



– Ой, Алекс, смотри какие красивые цветы, – отпустив руку любимого, Карина побежала вперёд и, опустившись на колени, стала срывать цветы один за другим…
– Да, очень красивые, – ответил Алекс, – но ты краше их.
  Он с восхищением смотрел на любимую, которая сама была похожа на цветок. Её длинные волосы, как морские волны, обнимали красивые плечи и в лучах солнца блестели так, будто их украсили маленькими бриллиантами. Мокрый купальник прилип к её телу, и была видна изумительная фигурка с чёткими очертаниями. «Боже, она настоящая русалочка, – подумал Алекс, – какая неземная красота!» Его сердце забилось сильнее, и появилось безумное желание обнять её и прижать к себе. Чтобы как-то утихомирить ураган эмоций в себе, он подбежал к ней, опустился на колени и стал тоже срывать цветы.
– Сейчас соберём букет и сплетём корону для моей принцессы! – с нежностью в голосе сказал он.
– Я буду плести корону для моего принца, а ты, – засмеялась она, – как хочешь!
  Они шутя срывали цветы, и получилось так, что оба одновременно потянулись к одному и тому же цветку. Карина первая схватила его, а Алекс, опоздав лишь на мгновение, схватился за её руку. Их глаза оказались так близко, что у обоих сердце ушло в душу, и вся их сущ-
ность задрожала от сладкого волнения. Алекс больше не мог найти в себе силы бороться с
соблазном. Ладонями он стал ласкать её руки до самых плеч. Задрожала душа невинной девочки, заставив Карину вздрогнуть от незнакомых ей, но тёплых чувств. Она закрыла глаза, потерявшись во времени.
 Алекс смотрел на её закрытые глаза и полуоткрытые губы. Он нежно обнял её, притянул к себе, прижал к груди и прильнул губами к её губам.
– Алекс, – прошептала она еле слышно, обнимая его за плечи.
– Любимая, родная, желанная моя, доверься мне, – страстно прошептал он.
  Не переставая целовать, он нежно уложил Карину на траву и стал ласкать её груди. У Карины из груди вырвался стон, и всё её тело напряглось. Алекс, почувствовав готовность её тела ко встрече с его ласками, потерял контроль над собой. Когда он пришёл в себя, было уже поздно.
  Карина села и молча заплакала от счастья, от боли и от
страха одновременно.
– Карина, любимая, не плачь, – обняв её, утешал Алекс, – прости меня, но я не смог остановиться. Солнышко, не бойся, я тебя не брошу и никому не отдам. Я с тобой пойду к вам домой и попрошу у родителей твоей руки.
– Если родители узнают о случившемся, то…
– Ничего не будет, – перебил её он, – всё они узнают только после нашей свадьбы. – Вставай, не сиди на холодной траве.
  Алекс помог ей встать, поддержав Карину под руку. Он обнял её и поцеловал прямо в лоб.
– Не каждому мужчине Господь даёт возможность познать ЧЕСТЬ девственницы. Я благодарен Господу, солнышко, что мне выпала такая честь.
  Он обнял её за плечи, и они, не торопясь, направились в сторону ребят.
– Ууу, – одновременно голосили ребята, – это куда вы пропали?
  Только Дживан молчал, даже не глядя в их сторону.
– Не ваше дело, – резко ответил Алекс и тут же улыбнулся, поняв, что его ответ прозвучал грубо.
  Он посадил Карину возле костра, сам ушёл в палатку. Быстро вернулся, накинул на плечи любимой свой пиджак и налил ей чаю.
– Пей, тебе надо пить горячий чай, – с огромной заботой сказал он.
Карина молча взяла чашку и сделала пару глотков.
– Ты пей, я сейчас быстро искупаюсь и вернусь.
– Хорошо, Алекс. А можно и я пойду с тобой? – спросила она.
– Нет, тебе нельзя, солнышко.
Он поцеловал её и направился к реке.
 У Карины ныл низ живота. От взгляда Дживана не ускользнуло то, что Карина часто держит руку на животе. Перед его глазами всё потемнело, но он нашёл в себе мужество не превращаться в раба своих чувств. Встал и направился в палатку.
– Карина, а ну-ка вставай, – возвратившись, обратился он к ней.
– Почему? – удивилась она.
– Вставай, говорю, – командным голосом сказал Дживан.
  Карина, поняв, что бесполезно возражать ему, встала. Он постелил на траву одеяло и сказал:
– Вот сейчас садись и ноги прикрой, чтобы согрелись.
 Карина покраснела и от стыда чуть не провалилась сквозь землю. Она уже точно знала, что Дживан обо всём догадался.
– Дживан.
– Тише, тише, всё нормально. Береги себя, родная.
– Дживан, Дживан, помоги! – вдруг в тишине и темноте прозвучал тревожный и испуганный голос Алекса.
– Алекс! – закричал Дживан и кинулся в воду.
Парни последовали за ним.
– Алекс! Алекс! – диким голосом кричала Карина.
  Девчонки с трудом удерживали её. Она билась в их руках, как рыба, выброшенная из воды на берег.
 Дживан сам не понял, как за секунду оказался возле тонущего друга. Алекс хватал его за шею и тянул за собою на дно. Дживан с трудом высвободился и нырнул. Алекс угодил ногой в рыбацкую сетку и запутался в ней. Дживан пытался освободить его, но, увы, воздуха не хватало. Он быстро вынырнул, вдохнул ртом побольше воздуха и опять нырнул. Так он сделал раза три, пока парни не подоспели.
  Когда они вынесли из воды Алекса, Карина упала на безжизненное тело любимого и безутешно зарыдала. Парни молча плакали, пытаясь успокоить перепуганных однокурсниц, которые громко ревели и дрожали от страха всем телом.
  Дживан подошёл к Карине и с трудом оторвал от тела Алекса. Он закутал её, как ребёнка, в одеяло и, крепко прижав к себе, заплакал сам.
– Дживан, Дживан, я потеряла смысл и радость моей жизни.
– Тише, тише, родная, – пытался он её успокоить, сам нуждаясь в чьей-то поддержке.
– Как мне жить без него, как мне быть, Дживан, – произнесла Карина, захлёбываясь слезами.
– Карина, клянусь здесь и сейчас, перед телом моего друга, я никогда не оставлю тебя одну.
– Дживан, почему так случилось? Почему?
 Дживан даже не успел ответить, как Карина неожиданно выскользнула из его рук. Он с трудом удержал потерявшую сознание девочку.
  Все дни Дживан не отходил от Карины. Он окружил её такой заботой, что всем стало ясно и понятно, что он её любит.
 Карина от горя никого не видела и не понимала, что происходит вокруг. Она, не моргая, пристально смотрела на полуоткрытые глаза Алекса, на лице которого застыла улыбка, больше напоминавшая ухмылку.
 После похорон Дживан забрал Карину и поехал в г. Ишим, где жили её родители. Через 200 километров (а это была ровно половина пути) Карине вдруг стало плохо. Дживан остановил машину и помог выйти Карине, у которой начался приступ рвоты.
– Боже, ты простыла, – с горечью в голосе произнес Дживан.
– Наверное, – с трудом переведя дыхание, ответила она.
  Дживан помог Карине сесть в машину, и они снова тронулись в путь. Через полчаса приступ повторился и, пока они ехали оставшиеся 200 километров, останавливались раз десять.
– Всё, сейчас же едем в больницу – со страхом произнёс Дживан.
– Не надо. Дома выпью лекарство, в ванной погреюсь, и всё пройдёт.
– Нет! Сначала в больницу, вдруг это отравление.
– Может быть, но, по-моему, я ничего такого не ела.
– Всё равно сначала в больницу.
– Хорошо, – согласилась Карина.
Они заехали в больницу при въезде в город. Дежурный врач внимательно выслушал её жалобы, и после осмотра направил на сдачу анализов. Посмотрев на часы Карина подумала: «9 часов 30 минут, слава Богу, значит, я успею». Она вышла и попросила Дживана подождать, а сама
прошла в процедурный кабинет. Через час, когда результаты были готовы, медсестра пригласила Карину к врачу.
– Присаживайся, – показал на стул врач.
– Что-то серьёзное? – спросила Карина, присев.
– Да, и очень, – не поднимая голову от бумаг, ответил врач.
– И что? – испуганно, еле слышно переспросила она.
– Тебе сейчас необходимо хорошее питание, определённый режим и больше отдыха.
– Не томите, лучше сразу говорите. Я умру?
– Что? – спросил врач.
– Я умру?! – cовсем запаниковав переспросила Карина.
Врач широко улыбнулся и сказал:
– Нет, дорогая, смерть тебе противопоказана.
– То есть?
– То есть ты станешь матерью, – и доктор протянул ей направление, – тебе надо сходить на приём к гинекологу и встать на учёт по беременности.
  Карина от неожиданности потеряла дар речи. Она уставилась своими красивыми глазами на врача, в душе надеясь, что это всего лишь была шутка.
– Молодая мама, освободите кабинет, – смеясь предложил ей врач, понимая растерянность девушки. – Ведь за дверью меня ждут другие пациенты.
  У Дживана от страха замерло сердце, когда из кабинета врача вышла Карина, вся бледная.
– Что, что?! – подбежав к ней с криком, спросил он. Она ничего не смогла ответить. Лишь закрыла лицо руками и зарыдала.
– Карина! – обнял её за дрожащие плечи Дживан, – успокойся, давай выйдем на улицу, на свежий воздух. Успокоишься и всё мне расскажешь.
  Они вышли на улицу и сели на скамейку перед больницей. Карина склонила голову на плечо Дживана и тихо заплакала.
– Успокойся, родная, успокойся, не плачь, – одной рукой он прижал её к себе, а другой нежно ласкал её волосы.
– Дживан, как мне быть, что будет со мною? – сквозь слёзы спросила она.
– Сначала расскажи мне обо всём, а там уже подумаем.
– Дживан, мои родители меня убьют.
– За что!?
– Ты понимаешь, я жду ребёнка.
– Как ждёшь!? – не понял он.
– Я беременна, – тихо ответила она.
У Дживана всё сжалось внутри от боли. Его сначало бросило в жар, потом в холод.
– Дживан, что будет со мной?
Дживан молчал.
– Ну скажи хоть что-нибудь.
Слезы и боль сжали горло Дживана так, что говорить он был не в состоянии. Молча поднял её, и они направились к машине.
– Дживан, я боюсь ехать домой, – садясь в машину, сказала Карина.
– Не бойся, ведь я с тобой.
– Я знаю, но всё равно боюсь, – и она снова заплакала.
– Карина, успокойся, я тебя в обиду не дам.
– Но как ты меня защитишь?
– Не только тебя, – ответил он.
– А ещё кого? – спросила она.
– Ребёнка моего друга.
– Как? – зарыдала Карина.
– Ты только доверься u мне, и всё будет хорошо.
– Хорошо, – почувствовав в его голосе решительность и уверенность, подчинилась Дживану.    Они доехали до дома, дверь открыла Татьяна, мать Карины.
– Проходите, – сказала она и обняла дочь. – Ой, как ты похудела и вся бледная.
Отпустив дочь из объятий, мать внимательно смотрела на неё. Карина не знала, что ответить.
– Да, чуточку приболела, – зайдя в дом, вместо Карины ответил Дживан.
– Карина, может, ты меня познакомишь с молодым человеком? – спросила мать.
– Я Дживан, – он протянул ей руку, вновь отвечая за Карину.
– Татьяна, – приняв его руку, ответила мать Карины.
– Очень приятно, – сказал Дживан.
– Взаимно, – ответила Татьяна.
– Карина, а почему ты молчишь? – удивлённо смотрела на неё мать.
– Просто она не знает, как вам всё объяснить.
– Дживан, – испуганно произнесла его имя Карина.
– Доверься мне, – по слогам произнёс Дживан.
– Пойдёмте на кухню, – предложила Татьяна, понимая, что что-то произошло, – а там за обедом всё и расскажете.
Татьяна быстро ушла на кухню. Дживан направился за ней следом. Карина же стояла как вкопанная и боялась даже двинуться с места.
– Карина, иди к нам, помоги мне накрыть на стол. Скоро отец придёт со смены домой.
 У Карины пересохло во рту. Она стала часто сглатывать слюну, чтобы хоть как-то облегчить дыхание. Зашла на кухню и начала молча помогать матери. Как
только стол был накрыт, прозвучал звонок в дверь.
– Вот и папа, – радостно сказала Татьяна и пошла открывать дверь.
– Дживан!!?
– Тише, Карина.
– Дживан, – взмолилась Карина.
– Верь мне, и всё будет хорошо.
– Здравствуйте, – зайдя на кухню, радостно поздоровался отец.
– Привет, душа моя, – он обнял дочку и поцеловал её. – Ну, представьте мне молодого человека, – он повернулся в сторону Дживана.
– Дживан.
– Ну, давай дружок, – пожимая ему руку, сказал отец Карины, – садись, будешь дорогим гостем в моём доме. Моё имя Гамлет.
Все дружно сели за стол.
– Гамлет, Карина нам что-то хочет сказать, – вдруг сказала Татьяна.
– Что? – почувствовав в голосе жены беспокойство, Гамлет насторожился и внимательно посмотрел на Карину, которую тут же бросило в дрожь. «Всё, я погибла, Дживан меня подставил», – промелькнуло в её голове.
– Она хочет сказать, что мы собираемся пожениться, – вдруг скороговоркой произнёс Дживан.
– Как пожениться?! – одновременно проговорили родители Карины.
– Да, это правда, – спокойным голосом продолжил Дживан, – и нам необходимо ваше благословение.
  Карина смотрела на Дживана широко открытыми глазами. В голове остались только гул и пустота. Она позабыла все слова, которые знала или хотела сказать. Родители уставились на дочь. Карина, придя в себя, только собралась открыть рот, чтобы возразить Дживану, как подкатил приступ тошноты. Она убежала в туалет и закрылась там. Ей стало дурно от запаха еды.
– Ничего не понял, – удивился Гамлет.
Татьяна промолчала, она всё сразу поняла.
– Понимаете, – начал свой рассказ Дживан – мы с Кариной знакомы уже год и учимся на одном курсе. Мы больше не можем скрывать наши отношения и жить отдельно друг от друга. Мы очень нуждаемся друг в друге. Я безумно люблю вашу дочь и не представляю свою жизнь без неё.
 В этот момент зашла Карина. Дживан решительно встал, подошёл к ней, обнял за плечи и продолжил:
– Прошу дать ваше согласие на наш брак, пожалуйста, тем более, что мы беременны, – поняв, что от волнения он сказал что-то не то, сразу же поправился, – то есть Карина ждёт ребёнка, – и снова сообразив, что всё перепутал, он, собрав все свои силы, произнёс на одном дыхании:
– Мы ждём ребёнка и скоро станем счастливыми родителями.
 Карина заплакала, Гамлет с Татьяной от неожиданности впали в ступор и просто молчали. Дживан и Карина прижались друг к другу и стояли с виноватыми лицами. Только они не знали, в чём их вина, а родители Карины их состояние восприняли по-своему.
– Если уж всё зашло так далеко, – мрачно произнёс Гамлет, – то у меня остается  только одно, – и он резко встал с места.
   Все трое замерли от страха.
– Благословить вас и обнять, – заулыбался Гамлет и заключил в свои объятия Карину и Дживана, – я вас прощаю, только из-за любви к моему малышу.
 Все вздохнули с облегчением. Через несколько минут дружная семья спокойно завтракала, ведя разговоры исключительно о ребёнке.
 Весь день они провели вместе, к вечеру Карине
опять стало плохо.
– Дочка, иди отдыхай, – сказала Татьяна.
– Хорошо, мама, – ответила Карина и направилась в спальню.
  Она прикрыла за собой дверь, разделась, легла, натянула на голову одеяло и тихо заплакала: «Алекс, любимый, прости меня, прости. Прошу тебя, не считай меня предательницей. Прости, любимый, прости, родной. Ах, как плохо мне, как плохо». Карина с ужасом поняла, что ей так плохо, что и жить не хочется. Она встала с постели, взяла сумку, открыла её и достала фотографию Алекса. С фотографии на неё смотрели счастливые глаза любимого, его лицо сияло изумительной улыбкой. «Любимый, я не хочу жить без тебя, не хочу», – вновь и вновь повторяла вполголоса Карина, целуя фотографию Алекса.



Тем временем на кухне продолжался разговор.
– Ну, давай, сынок, расскажи о твоих родителях, чем они занимаются? – с уважением спросил Дживана Гамлет.
– Мои родители пять лет назад погибли в автокатастрофе. Они были врачами.
– Прости, сынок, прими наши соболезнования, – одновременно произнесли Татьяна и Гамлет.
– Спасибо, – тихо ответил Дживан с ужасной болью в голосе.
– Если тебе трудно, то ничего не говори, – сказал Гамлет.
– Всё равно вам надо знать меня ближе. Ведь жизнь вашей единственной дочери вы доверили мне.
– Правильно, сынок. Ты очень молодой, но я вижу, что ты мыслишь намного старше своих лет и своего ума.
– Так на меня подействовала потеря моих родителей.
– Да, – тихо вздохнула Татьяна.
– Я живу с бабушкой в Тюмени. Ей 63 года. Кроме меня у неё никого нет. В своё время она работала в институте, бабушка у меня очень грамотная. Её доброта не имеет границ, а её любовь помогла мне исправить свои разбитые крылья. Она женщина чести и всегда стоит за
справедливость. Я горжусь своей бабушкой и её мудростью. Всегда прислушиваюсь к её советам. Это благодаря ей я сегодня такой, какой я есть.
– Да, сынок. Такие бабушки достойны глубокого уважения, – сказал Гамлет.
Вдруг у Дживана бешено заколотилось сердце и внутри всё сжалось. Какая-то невидимая сила тянула его в сторону спальни, где отдыхала Карина. Как бы он ни пытался, у него
не получалось успокоиться. Продолжать разговор он больше не мог.
– Простите, пожалуйста, – вдруг резко сказал он, – можно я тоже пойду отдыхать?
– Конечно, сынок, – сразу согласился Гамлет.
– Боже, – воскликнула Татьяна. – Мы за разговором забыли, что ты всю ночь был за рулём. Иди, сынок, иди.
 Дживан встал и быстрыми шагами направился в спальню.
– Таня, сразу видно, парень воспитанный, заботливый и умный. Я считаю, что наша дочка в надёжных руках.
– Я тоже так думаю, Гамлет, – с радостью в голосе сказала Татьяна.
– Давай, родная, я тебе помогу прибраться на кухне, и тоже пойдём отдыхать.
– Хорошо, Гамлет, – они дружно встали и начали приводить кухню в порядок.


Дживан резко открыл дверь и зашёл в спальню. В темноте он успел увидеть Карину, которая уже поднималась на подоконник открытого окна. Дживан сам не понял, как в один миг оказался рядом с ней, и обнял её в тот момент, когда она уже готовилась выпрыгнуть с восьмого этажа. Дживан с силой затащил Карину на кровать.
– Отпусти! – бессильно и тихо крикнула Карина и стала вырываться из его рук.
– Тише, не шуми, родителей перепугаешь.
– Отпусти, Дживан, отпусти. Я не хочу жить без Алекса. Я его слишком люблю, чтобы жить и дышать без него на этом свете.
– Нет, ты врёшь. Ты не любишь его. Ты сейчас думаешь о себе, но не о нём. Ты жалеешь себя, но не его, – всегда ласковый голос Дживана вдруг набрал ноты злости.
– Нет! Я люблю его! – зашептала Карина.
– Нет, не любишь, я сказал.
– Люблю!
– Нет! Не любишь!
– Люблю!!!
Дживан выпустил её из объятий и влепил ей такую пощечину, что Карина от удара закачалась.
– Любишь, говоришь?! – у Дживана от злости огнём загорелись глаза. – Любишь и собираешься убить его невинного ребёнка? Любишь и хочешь в себе убить лучик, который достался тебе от твоего Света? Ты хочешь стереть с лица земли единственную память, что осталась от Алекса? Ты так любишь его? Да?
 Карина слушала Дживана, будто бы только что пробудилась от глубокого сна.
– А сейчас прошу, – Дживан подбежал к ней, схватил за локоть и силой отвёл к окну. – Прыгай! Прыгай, говорю тебе! Я тебе помогу! Докажи Алексу, как ты его любишь!
 Каждое слово Дживана было тяжелее и больнее его пощёчины, ибо его рука ударила по телу, а его слова били по душе Карины.
– Дживан!
– Прыгай!
– Дживан!
– Прыгай, сказал!
Карина задрожала всем телом. Она попыталась что-то сказать ему, но покачнулась и упала.
– Милая, – испугался Дживан.
 Он взял её на руки, положил на кровать и стал быстро расстёгивать пуговицы на её блузке. С тумбочки взял стакан воды, брызнул на её лицо и, намочив свой носовой платок, стал растирать её грудь.
– Любимая, солнышко, открой глаза!
 Непослушные слёзы полились из его глаз. Как будто каждая слезинка, падая, кричала: «Ты гад, ты сволочь, ты причинил ей боль».
Карина медленно открыла глаза.
– Родная, – нежно произнёс Дживан, аккуратно убирая волосы с её лба.
 Карина посмотрела в его глаза и вдруг увидела перед собой любящие глаза Алекса, которые сквозь слёзы как будто умоляли: «Не бросай, не бросай меня».
– Дживан, прости, – прошептала она.
– Это ты прости меня, Карина.
– Ты спас мне жизнь.
– Я спас жизнь единственного ребёнка моего любимого и незаменимого друга. Я спас жизнь женщины, без которой этот мир не имеет никакого смысла.
– Дживан!
– Карина, прошу тебя, доверься мне! Я обещаю, что ты будешь самой счастливой женщиной на этом свете. Обещаю вырастить твоего ребёнка, как своего собственного. Разреши мне радоваться с тобой, глядя, как вырастает этот лучик в тебе. Клянусь, никогда и ни одним словом не напоминать, что он не мой родной ребёнок, и я тебе запрещаю говорить об этом даже родной матери. Я отец малыша! Я!
 Карина обняла его за шею и потянула к себе.
– Спасибо, Дживан, спасибо родной.
Дживан обнял её и стал целовать ей лоб, глаза, щёки, губы, повторяя:
– Я тебя и моего ребёнка никогда в обиду не дам. Никто не посмеет вас обижать.
 Тёплые ладони Дживана начали ласкать плечи Карины, которая ответила ему тем же. Дживан, не отрываясь от её губ, стал расстегивать остальные пуговицы на её блузке. Карина не сопротивлялась. Уже через несколько минут тела ощутили блаженство.


– Пойду детей позову завтракать, чего-то они долго спят, – сказала Татьяна Гамлету.
– Иди, зови, – с улыбкой ответил он, – наш малыш, наверное, есть хочет, а они спят.
Татьяна засмеялась и отправилась в спальню. Она легонько постучала в дверь. Тишина. Постучала ещё раз. Тишина. Она хотела постучать ещё, но дверь вдруг открылась, и Татьяна бесшумно вошла в спальню.
 Одежда зятя и дочери была разбросана по полу. Дживан лежал на спине, а Карина на его груди. Дживан обнимал её за талию, а Карина его за шею. Они сладко спали. Татьяна вылетела из спальни, как пробка из шампанского, и быстро, но бесшумно прикрыла за собой дверь.
– Ну что? – спросил Гамлет, внимательно глядя в глаза жены.
– Это… – то есть спят, – заикаясь, произнесла Татьяна.
– А почему так покраснела? – с хитрой улыбкой спросил он.
– Наверное, давление, – быстро ответила она.
– Да?!
– Ага-а!
– Пойдём, я сниму твоё давление.
– Как? – удивилась Татьяна.
– Пойдём, пойдём, – ухватив за руку, Гамлет потянул жену в свою спальню.



 Дживан открыл глаза и от радости чуть не вскрикнул. На его груди детским спокойным сном спала молодая женщина, которая каждую его клетку наполняла новой силой и желанием жить и любить. Он нежно прижал её к своей груди и глубоко вздохнул: «Господи, благодарю Тебя за моё чудо, за мою Карину и за лучика».
 Карина зашевелилась... Дживан тихонько повернул её на спину и стал целовать. Карина открыла глаза, посмотрела на него и тут же обняла его за шею, подумав: «Какое счастье, что он у меня есть. Какое счастье просыпаться от поцелуя мужчины, который готов на любой подвиг ради любимой».
– Спасибо тебе, Дживан, – с огромной благодарностью прошептала она.
– За что, милая?
– Благодарю тебя за любовь, ведь ты во мне разбудил её. Благодарю тебя за мою жизнь и за жизнь моего ребёнка.
– А за это благодари Господа Бога, солнышко.
– Но почему не поблагодарить именно тебя?
– Потому что вы у меня есть, и это уже награда и благословение свыше, – сказал Дживан и положил руку на её живот, где только зарождалась новая жизнь.
– Дживан, какой ты у меня добрый.
– Таким воспитала меня моя мама.
– Какой ты у меня благородный!
– Таким меня вырастил отец.
– Какой ты у меня преданный!
– Это школа моей бабушки, – засмеялся он.
– У тебя чистая и любящая душа!
– Она у меня и не могла быть другой.
 Карина закрыла глаза и подумала: «Я должна жить ради него и ради моего ребёнка. Такого человека только Господь Бог мог подарить мне».
– Давай, родная, встаём, пора уже кушать.
– Джи-ва-ан, – негодовала Карина, которой не хотелось вставать.
– Ни слова больше! Я тебя не уговариваю, а требую! – твёрдо, но с улыбкой сказал Дживан.
  Он резко встал, обнял Карину и поднял её на руки.
– Дживан, отпусти, – Карина обняла его за шею, боясь, что Дживан не удержит её.
– Отпущу, – засмеялся он, – только после твоих поцелуев.
  Карина, ни секунды не задумываясь, прильнула к его губам и целовала так долго, что Дживану пришлось опять положить её на кровать, не отрываясь от неё…
 Только через час семья собралась за кухонным столом, не завтракать, а уже обедать.
 У всех были хитрые, но очень добрые и удовлетворённые улыбки. Они смотрели друг на друга блестящими и вдохновенными глазами.
Через день Дживан уехал домой, пообещав, что скоро вернётся с бабушкой.



– Сынок, родной, – открывая дверь перед внуком, радостно крикнула Ольга Размиковна.
– Здравствуй, бабушка! – с ещё большей радостью поздоровался Дживан.
– Здравствуй, родной, – обняла его она. – Сынок, раздевайся, мой руки и сразу на кухню, пока всё не остыло.
– Хорошо, бабушка.
 Пока Дживан мыл руки, Ольга Размиковна быстро накрыла на стол. Дживан зашёл на кухню и сказал:
– Ах, бабушка, как я люблю аромат твоей стряпни.
– Только аромат стряпни?
– Нет, – засмеялся он, взял в свои ладони руки бабушки, и поцеловал их, – ничто не может сравниться с ароматом твоих рук.
– Хитрый, – в свою очередь засмеялась Ольга Размиковна.
– Бабушка, – нежно сказал Дживан, – я такой счастливый, что ты есть у меня. Мне порой кажется, что ты моя душа.
– Такие же слова, сынок, хочу я тебе сказать, ведь кроме тебя у меня никого нет.
 Они уселись за стол и принялись за еду. Ольга Размиковна постоянно подкладывала самые вкусные кусочки в блюдо внука.
– Бабушка, – засмеялся Дживан, – ты меня кормишь так, как будто это последняя еда в доме.
Они дружно рассмеялись.
– Сынок, ты должен был приехать 7 дней назад. Почему задержался? – спустя некоторое время поинтересовалась Ольга Размиковна.
– Бабушка, мне стыдно признаться в том, что у меня впервые был секрет от тебя.
– Почему был, а разве я знаю? – удивилась Ольга Размиковна. – А может, есть секрет, но не будет?
– Вернее есть, но сейчас расскажу, и его не будет, – виновато улыбнулся Дживан. – Ты только меня прости, бабушка. Это единственный раз, когда я решил внести изменение в мою личную жизнь, заранее не получив твоё благословение.
– Сынок, моё благословение всегда с тобой. Не важно, что ты сейчас мне скажешь, а важно, чтобы твои решения принесли тебе только удачу и успех, как в делах, так и в
личной жизни.
– Спасибо, душа моя, – Дживан встал, подошёл и, обняв её, продолжил. – Я на сто процентов был уверен, что ты меня поймёшь, простишь и поможешь.
– Давай, сынок, сядь рядом и расскажи обо всём, – указала она ему на стул. – Я понимаю, что разговор серьёзный и тяжёлый, хотя смотрю в твои глаза и вижу, что ты счастлив.
– Бабушка, меня всегда поражает твоя мудрость. Ты сразу понимаешь всё с полуслова и по одному взгляду.
 Дживан поставил свой стул и сел напротив неё. Он взял в свои ладони руки бабушки и опустил голову.
– Женщина? – осторожно спросила Ольга Размиковна.
– Да, – тихо ответил он.
– Расскажи, сынок!
– Бабушка, – начал свой рассказ Дживан…


Как только Дживан уехал, Карина ушла в свою комнату и легла. Всё, что произошло за последнюю неделю, напомнило ей кошмарный сон. Только благодаря Дживану она проснулась от ужасного сна и поняла, что рядом с Дживаном ей ничего не угрожает.
– Алекс, прости меня, – прошептала она, – прости ради нашего ребёнка. Ему не найти лучшего отца, чем Дживан. В наше время вырастить ребёнка без отца равносильно тому, что бросить ребёнка на произвол судьбы.
 Она тихо заплакала, ощущая непростительную вину перед Алексом. Вдруг что-то нежно коснулось её плеч. Она резко открыла глаза и посмотрела вокруг. Ни души. По её телу пробежали мурашки, и появилось чувство, что в комнате есть кто-то ещё.
– Алекс, это ты? – сама не ожидая от себя такой реакции, тихо спросила она, затаив дыхание.
  По её лицу пробежал нежный ветерок. Карина даже почувствовала, как у неё легонько шевельнулись волосы. Она сразу посмотрела на окно, подумав, что ветерок прилетел домой через форточку, но, к своему большому удивлению, она обнаружила, что форточка закрыта. Карина снова закрыла глаза. Ей стало не по себе. Она вновь почувствовала то же касание на плече. «Наверно, это от нервов, – подумала она. – Всё, больше не буду обращать на это внимание». Не прошло и минуты, как то же касание она почувствовала на щеке, а потом на руках. Ей вдруг стало очень спокойно. Было такое чувство, будто эти касания стёрли все страхи и тревоги с её души. Всё тело Карины наполнилось приятным теплом. Она почувствовала уют и покой. Её веки потяжелели, и она погрузилась в сладкий сон. В комнате царила идеальная тишина. Было только слышно ровное и спокойное дыхание Карины.
  Ей приснился сон.
  Она точно так же лежала во сне. Рядом сидел Алекс. Он сначала обнял её за плечи, потом поцеловал в щёчку и взял её маленькие ручки в свои ладони.
– Милая, – сказал он ей, – я счастлив за тебя и за нашего ребёнка. Я полностью одобряю твой брак с моим другом. Я очень спокоен, потому что Дживан всегда будет рядом с вами. Любимая, я буду оберегать вас, чтобы больше никогда не появились слёзы на твоих глазах.
– Алекс! – хотела обнять его Карина, но Алекс не отпустил её руки из своих ладоней.
– Нет, милая, ты уже принадлежишь моему другу.
– Алекс, прости меня, – стала умолять она.
– Я хочу сказать тебе спасибо, о каком прощении может идти речь? Ты же убрала камень с моей души.
– Как? – удивлённо спросила Карина.
– Если бы ты продолжала скорбить по мне и дальше, отказываясь от Дживана, то я бы не нашёл себе места. Запомни, Карина, с сегодняшнего дня твоя печаль – это мои слёзы, твоя радость – это моё счастье. Будь счастлива, любимая, чтобы я мог покоиться с миром.
– Обещаю, Алекс, – с огромной любовью и уважением произнесла Карина.
– Ну ладно, родная, мне пора.
 Он ещё раз поцеловал её щёчку, что-то положил ей в ладонь и направился к двери.
– Да, и ещё, – вдруг обернувшись, сказал он, – у меня будет к тебе одна большая просьба.
– Говори, родной, я слушаю!
– У нас родится сын, я хочу, чтобы ты назвала его Артуром.
– Хорошо, милый, – улыбнулась она.
  Алекс помахал ей рукой и исчез так же внезапно, как и появился.
 Карина вздрогнула и тут же открыла глаза.
Комната была пустой, дверь полуоткрытой. Не отрывая глаз от двери, она подумала: «Боже, это была душа Алекса!» Она вдруг поняла, что, в самом деле, в кулаке что-то сжимает. Она открыла кулак и не поверила своим глазам. На её ладони лежал нательный крестик на  цепочке, который всегда висел на шее Алекса. Она поцеловала украшение и прижала к своей груди, потом встала, завязала украшение в новый носовой платочек и положила в свою дамскую сумочку, после направилась в зал.
Татьяна лежала на диване и смотрела телевизор.
– Где папа? – спросила Карина.
– На работе. Как ты себя чувствуешь? – спросила Татьяна.
– Хорошо мама, – ответила она.
– Точно хорошо? – спросила Татьяна, – ты какая-то бледная.
– Не переживай, я очень хорошо себя чувствую, – успокоила Карина мать.
Она подошла, присела на пол рядом с матерью и, как в детстве, положила голову ей на грудь. Татьяна стала нежно ласкать голову дочери.
– Мама, у меня родится сын и я назову его Артуром, – объявила она матери.
– Ты откуда знаешь? – спросила удивлённо Татьяна.
– Мне во сне сказал мой ангел.
– А ты уверена, что всё будет именно так? – спросила мама.
– Да, вот увидишь, – уверенно ответила Карина.
– Дочка, расскажи мне, как ты познакомилась с Дживаном и сколько времени вы уже вместе?
– Хорошо, мама.
 И Карина начала рассказывать матери обо всём, но только ей одной было известно, что всё то, о чём она говорит, относится к ней и Алексу, а не к Дживану. Карина закончила
рассказ, и мама сказала:
– У вас будет идеальная семья. Ты у меня девочка очень ласковая, умная и понимающая, а Дживан благородный, добрый и душевный парень.


Дживан почти всё рассказал бабушке. Он скрыл только происхождение ребёнка и отношения между Алексом и Кариной. Дживан был уверен, что потом всю правду расскажет ей, но сейчас пока не время.
– Дживан, сынок, – обняла его Ольга Размиковна, – у меня будет правнук? Да ты золотце моё, да ты радость моя! – она стала поочерёдно целовать его глаза.
– Бабушка, я был уверен, что ты меня поймёшь, – радовался Дживан.
– Милый мой человек, как мне не понять того, кто дает свет моим глазам. А сейчас вот что скажу. Я мою невестку даже на секунду не оставлю в Ишиме. Давай собирайся, мы завтра u едем свататься и сразу её заберем домой.
– Бабушка, – от удивления открыл рот Дживан.
– Всё я уже сказала. А в августе будем играть свадьбу.
– Тогда мне надо искать работу, – задумчиво сказал Дживан.
– Работать, сынок, надо, – хитро заулыбалась бабушка, – а свадьбу сыграем на мои сбережения.
– Бабушка, – Дживан резко встал, схватил её, поднял на руки и стал кружить.
– Дживан, отпусти, – смеясь, бунтовала она, – положи меня на место. У меня закружилась голова.
 Дживан посадил её на стул и станцевал чечётку, да так весело и смешно, что Ольга Размиковна просто покатилась со смеху. Он подбежал к ней, опустился перед ней на колени, прислонил голову к её рукам и неожиданно загрустил. Бабушка обняла его за плечи, наклонилась к его голове и сама загрустила.
– Понимаю тебя, сынок, понимаю. Ты думаешь о том, как бы сейчас обрадовались твои родители…
– Да, бабушка, ты всегда понимаешь меня.
– Сердце моё, не грусти, твои родители всё видят с небес и радуются с нами, даже больше нас.
– Бабушка, если тебе не трудно, расскажи мне чуть-чуть о душе.
– Хорошо, сынок, расскажу. Умирая, душа человека уходит туда, где для неё только всё начинается, а мы живём и остаёмся там, где всё кончается. То, что знаем мы, известно и им. Они знают даже всё то, о чём мы и не подозреваем. Мы лишь продолжаем их дела, а они открывают путь перед нами. Мы только помним их, не предавая прошлого, с любовью вспоминая каждое мгновение, прожитое рядом с ними. Мы только читаем молитвы для них и больше не в силах чем-либо им помочь. Они с нами каждую секунду, хотя мы не видим их. Они всегда нам помогают и поддерживают, хотя это мы и не осознаём. Мы не знаем, где они, чем занимаются и что чувствуют, но они живут нашими эмоциями, помогая нам всё начатое довести до радостного конца. Нашислёзы и печали сильно огорчают их. Наши радости и счастье
дают им силы и спокойствие. Так что, сынок, радуйся и будь счастлив, ибо ты сейчас даришь безграничную теплоту и радость своим родителям.
– Спасибо, бабушка, я самый счастливый человек на этом свете, потому что ты у меня есть!
– Пока неизвестно, кто из нас больше счастлив, сынок. А я считаю, что я самая счастливая бабушка на всём земном шаре, ибо не у каждой есть такой внук, как ты!
– И не у каждого есть такая бабушка, как ты!
 Оба одновременно замолчали. Каждый из них наслаждался светлым и безграничным чувством любви, ощущая искренность, преданность, доброту и уважение.



 После разговора с матерью на душе у Карины стало спокойнее. Она с каждым часом больше и больше наполнялась огромной любовью к Дживану. Каждое мгновение доводило до её сознания, каким нужным и незаменимым стал Дживан в её жизни.
 Зазвенел мобильный телефон. Карина посмотрела на дисплей и, увидев знакомый номер, чуть не закричала от радости.
– Алло! – еле сдерживая сильное волнение, сказала она.
– Привет, любимая, – услышала она в трубке голос, который для неё уже стал голосом жизни.
– Привет, родной!
 Голос Дживана тёплой волной бил по струнам сердца Карины и, смешиваясь с её кровью, наполнял каждую клетку её тела.
– Карина, завтра в обед мы с бабушкой будем у вас.
– Я буду очень рада познакомиться с ней. Я вас жду с нетерпением.
– Карина, я тебя люблю, – нежно произнёс Дживан.
– И я тебя очень люблю, милый, – с такой же нежностью ответила она.
– До завтра, солнышко.
– До встречи, радость моя.
 Наступила тишина. Никто из них не хотел первым закончить разговор.
– Карина?
– Да, Дживан.
– Положи трубку!
– Нет, сначала ты.
– Так не пойдёт, – возразил Дживан, – давай ты!
– Дживааан!
– Ну ладно, – засмеялся он, – на счёт три отключаемся вместе.
– Хорошо, я согласна, – в свою очередь засмеялась Карина.
– Ра-аз, два-а, три!
И оба одновременно отключились.
Карина направилась в зал. Там родители смотрели телепередачу «Жди меня».
– Папа, мама, завтра приезжает Дживан с бабушкой.
– Будут желанными гостями, – сказал Гамлет.
– А в каком часу? – спросила Татьяна.
– В обед будут у нас, – ответила Карина.
– Гамлет, – обратилась к супругу Татьяна, – тогда у нас времени очень мало. Давай, родной, собирайся, поедем за покупками.
– К чему такая спешка, – удивился Гамлет, – поедем завтра с утра.
– Э-эх, мужчины, вы никогда не думаете о том, сколько времени у нас крадёт готовка еды.
Гамлет засмеялся.
– У вас больше времени крадёт зеркало, когда вы перед ним наносите свою боевую раскраску.
– А как ты хотел, – хитро улыбалась Татьяна, – в любую погоду и в любое время суток женщина должна быть в боевой готовности.
– Ага-а! – ещё громче засмеялся Гамлет.
– Ведь в любое время может появиться цель для выстрела.
Даже стены дома наслаждались радостью и взаимопониманием, царившими в доме.
 Гамлет и Татьяна быстро собрались и поехали в магазин. Карина, закрыв дверь за родителями, вернулась в зал и села на диван. Она сомкнула веки, и мысли невольно привели её к тому часу, когда они с Дживаном впервые познали друг друга, забыв обо всём, что называется жизнью. Карина открыла глаза, встала и направилась в свою комнату.
Она взяла с кровати подушку, на которой недавно лежал Дживан, и прижала к своей груди.
– Приезжай поскорее, любимый, – еле слышно прошептала она, – я тебя жду с нетерпением.
 Не выпуская из объятий подушку, она легла на кровать. «Дживан, – стала мысленно разговаривать она, – в очень короткий срок ты заставил полюбить тебя. Ты достоин уважения и заслужил быть любимым… Родной ты мой человек, я клянусь перед Богом, что бы ни случилось в жизни, я всегда буду предана тебе, а в благодарность – покорна».
 Стул, который стоял возле кровати Карины, вдруг заскрипел так, будто кто-то сел на него. Карина открыла глаза и посмотрела – никого. Она опять закрыла глаза, и в этот миг почувствовала аромат гвоздики. Ей стало чуточку не по себе. Она снова открыла глаза. «Боже, точно так же пахли гвоздики в гробу Алекса», – она почувствовала лёгкий страх. Карина потянула на себя одеяло и затаила u дыхание. Через несколько секунд она почувствовала чьё-то прикосновение к руке. «Наверное, душа Алекса опять со мной», – подумала она. Тут же ей стало спокойнее, и она наконец-то расслабилась. «Мне нечего бояться, потому что мой ангел со мной». Неожиданно со стола упал на пол ежедневник,
который Карина купила для того, чтобы записывать обо всех днях беременности до родов. Карина встала, подняла ежедневник и сказала негромко:
– Да, Алекс, ты мой ангел-хранитель. Я уже уверена, что ты никогда не покинешь нас.
Сказав это, она обе ладони прижала к животу и тут же почувствовала тепло на плечах и руках. Она нежно улыбнулась.
– Спасибо тебе, мой ангел, что оберегаешь наш покой.
 Через несколько секунд аромат гвоздики рассеялся. Всё стало тихо и обычно. Карина снова легла: «Наверное, надо поделиться этим с Дживаном, – подумала она, – я хочу, что-бы он знал о том, что чувствую я и что происходит со мной». «Ты что? – вдруг взбунтовался внутренний голос, – ты хочешь, чтобы подумали, будто ты свихнулась?» Карина решила, что об этом пока не скажет ни слова. Она закуталась в одеяло, повернулась лицом к стене, и через несколько минут ровное дыхание спящей слилось с тишиной в комнате.



– Ну что, сынок, с Богом, – закрывая дверцу автомобиля, радостно сказала Ольга Размиковна.
– С Богом, бабушка, – ответил Дживан, заводя машину.
 Они тронулись в путь. Ольга Размиковна, осеняя себя крестом, спросила:
– Дживан, а сколько нам ехать?
– Почти шесть часов, бабушка.
– Ой-ой, – застонала она, покачивая головой из стороны в сторону.
– Что, будет тяжело? Не выдержишь? – забеспокоился Дживан.
– Для твоего счастья я выдержу и круглосуточное путешествие, – важным и деловым тоном ответила она.
 Дживан засмеялся от души.
– Бабушка, как я тебя люблю!
– Моё счастье в тебе, сынок. А для счастья я готова на всё!
Бабушка и внук ехали, разговаривая между собой, не замечая, как пролетают час за часом.
– Ну вот, бабушка, осталось всего двадцать пять километров, – скоро уже будем на месте.
– Слава Богу!
– Не устала?
– Почти нет.
– Как себя чувствуешь, бабушка?
– Лучше обычного, – хитро улыбнулась Ольга Размиковна.
Дживан правой рукой обнял её за плечо, а левой крутил
руль.
– Бабушка, ты дала мне столько любви и добра, что я понимаю: слово «сирота» не для меня.
– Спасибо, сынок!
– Спасибо тебе, мой ангел, – с огромной любовью произнёс Дживан.
– Я никакой не ангел, – нежно глядя в лицо внука, сказала она.
– Я простая женщина, потерявшая своего птенца, но приобретшая другого, и более родного, – её голос задрожал.
– Я знаю, и хорошо тебя понимаю, бабушка, – с грустью сказал он.
– Я знаю, сынок. Такие люди, как ты, даже за версту чувствуют своих близких, и всегда их понимают.
– Благодаря тебе я такой.
– Нет, сынок, ты уже в утробе своей матери был таким.
– Никак не хочешь принять хвалу в свой адрес, бабушка.
– Хвали небесного Отца, что у тебя есть душа, добрая и чистая.
– Я, естественно, благодарен Творцу, бабушка – согласился Дживан, – но твои уроки стали крепкой почвой под ногами моей души.
– Сынок, слушай внимательно, что скажу я тебе сейчас, – злая душа, рождённая в любви и мире, даже из мёда возьмёт яд.
– Как так, бабушка?
– Сынок, ты никогда не задавался вопросом, почему в одной и той же семье вырастают предатели и герои?
– Об этом я думал, и не раз, – задумчиво ответил Дживан.
– Ведь родители те же и воспитывают так же. Верно?
– Да.
– Сынок, добрая душа, даже рождённая от предателя, в скором времени проходит путь очищения, и если её земная жизнь протекает во мраке, то всё равно она будет стремиться и найдёт путь к Свету.
– Бабушка, а ведь каждый человек рождается невинным и чистым от своих матерей.
– Верно, сынок.
– А тогда как может душа уже в начале своей жизни быть злой или доброй?
– Дживан, я сейчас тебе всё объясню.
Ольга Размиковна открыла сумку, достала из неё маленькую бутылку воды и выпила с большим наслаждением.
– Сынок, – продолжала она, – сможешь мне ответить на один вопрос?
– Постараюсь.
– Если мы все рождаемся чистыми, добрыми, то что мы делаем на этой Земле?
– Мы должны жить и радоваться каждому, кто рядом с нами.
– Тогда ответь ещё и на такой вопрос, – хитро улыбнулась Ольга Размиковна, – почему же тогда, если свет отправить во мрак, то он снова вернётся к свету?
– Бабушка, – засмеялся Дживан, – ну и задала ты вопрос, да ещё и с такими выкрутасами, что тебя не поймёт и учёный академик. Давай вопрос попроще.
– Хорошо, – сверкая своими красивыми карими глазами, согласилась она. – Господу угодны добрые и чистые души, ибо Господь есть свет, а души – его лучики. Бог, сынок, состоит из света, как океан состоит из капель воды. Сынок, все души, которые возвращаются на Землю, это именно те, кто в своей прошлой жизни не оправдали все надежды Господа и отступились от законов человечества. Вот именно это и объясняет то, какими должны рождаться души.
– Бабушка, – с удивлением спросил Дживан, – ну ладно, я понимаю, что возвращаются те, которые оступились, как ты говоришь. А тогда почему возвращаются добрые и чистые
души?
– А как ты думаешь, сын, разве слепым посох помеха?
– Нет! Посох им помогает не сбиться с пути и не споткнуться. Посох – это глаза слепого.
– Вот, сынок, и я о том же. Добрые и истинные души возвращаются на землю, чтобы стать светом на пути тех, кто во мраке.
Ольга Размиковна подняла голову и посмотрела на дорогу.
– Дживан, сынок! – в ужасе закричала она и от страха закрыла глаза.
– Не бойся, – словно в тумане услышала она голос внука.
 Машина со скрипом остановилась.
Ольга Размиковна услышала громкий звук сильного столкновения машин. Она подумала: «Всё, нас постигла судьба моего сына и невестки».
Сначала вокруг было тихо, а потом послышались крики.
Ольга Размиковна боялась открыть глаза, но всё-таки набравшись смелости сделала это.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)


© Copyright: Ерануи Матосян, 2012
Свидетельство о публикации №112093002348