Фея. Глава 3

  Была зима. Каждое утро, после того, как мама и мальчик уходили куда-то, Фея садилась на диван у окна и смотрела, как за стеклом кружатся белые мухи снежинок. Небо было темное, солнце, такое привычное, никак не желало показываться, но тем красивее смотрелся пушистый, кусачий, как шерстяной свитер, снег.

  Фея с нетерпением ждала вечера, когда, вскоре после того, как звук двигателя приехавшей машины во дворе прокричит: «Они скоро будут!», она услышит поворот ключа в замке и голос мальчика: «Я первый к Фее!». Тогда в комнату врывался маленький ураган: это мальчик распахивал дверь, и они начинали кружиться в каком-то, им одним ведомом диком танце приветствия.

  А потом, насытившись встречей и обреченно подставив шею, на которой мама застегивала ошейник, она отправлялась на улицу. Туда, где кружились снежинки, дразня ее. Туда, где не было талой слякоти, которую так не любили ее нежные лапки. Где, ежась от холода и восторга, она принималась скакать, забыв о своей феестости, пока мама не спускала ее с поводка. И тогда она ныряла в толстое одеяло снега, приводя в восхищение мальчика – ах, до чего же легко привести его в восхищение,- со снисхождением думала Фея, совершая высокие прыжки легкоатлета, чтобы с размаху погрузиться в сухой, рассыпающийся звездами снег.

  Это были дни, когда Фея любила зиму, и думала, что зима создана специально для нее, а может даже, шепотом – чтобы сохранить секрет от самой себя, замечала она,- создан именно ее, Феи, волей.

  Были и другие дни. Дни, когда ледяной ветер, запутавшись в ее шерсти, не мог улететь дальше по своим делам, и от злости больно колос ее, когда грациозные ее лапки не могли ступить шага, не наткнувшись на острые, как нож, разъедающие кожу штуки, которыми люди поспали  все вокруг.

  Тогда она, не плача, не жалуясь – достоинство Феи не позволяло ей так себя вести,- останавливалась, высоко подняв одну лапку, и ждала, пока мама не подойдет к ней, не возьмет ее на руки и не отнесет домой, прижимая к себе, чтобы поскорее согреть. Туда, где можно будет, в тепле и уюте маленького дивана через окно любоваться снегом и ночью, не рискуя отморозить влажный черный нос.