Главы из романа Галины Перун Прости... глава 1

 
/ с разрешения автора/

Стечение обстоятельств

События развиваются в городском роддоме в канун нового года. Наступает  1974 год.

Ирина с трудом поднялась в салон автобуса и дверь сразу же за ней захлопнулась. Крепко держась за поручень, она опустилась на настывшее сиденье, после небольшой пробежки дышать было тяжело, тем более в ее положении. Как из-под земли перед ней выросла девушка-кондуктор и сочувственно произнесла:
 – Ну, что же вы женщина  так бегаете! Мы конечно бы вас подождали. Нужно немного себя беречь. Наверно уже скоро? – кивнула она на круглый, как мячик, живот Ирины.
 – Да, недельки две еще осталось,  –  растерянно ответила Ирина, она только сейчас вспом¬нила, что у нее совсем нет денег на проезд.  –  Девушка, извините, пожалуйста, так получилось, что меня отпустили из больницы домой,  сегодня праздник, Новый год, и хотелось встретить его вдвоем с мужем.  Я так торопилась и о деньгах совершенно забыла!  Не стала ждать, когда  за мной приедут, решила сама сделать сюрприз. Здесь проехать только три остановки.               
– Ну что с вами поделаешь, если так уж вышло, – улыбнулась кондуктор. – Вдруг обратно тоже ехать без денег  придется  –  наш маршрут через час.
 – Спасибо! В больницу я второго января поеду, надеюсь, что  все будет хорошо,  –  Ирина благодарно улыбнулась в ответ.               
 На своей остановке Ирина сошла и поспешила к дому. Скорее хотелось обрадовать Сережку. Это будет их первый семейный Новый год.  Вчера утром муж забегал к ней,  узнав, что жену не отпустят,  очень расстроился. Сегодня вечером он пообещал к ней заглянуть. Ирина представила как  он, сонный, будет удивлен, увидев ее. Нужно было успеть за¬стать мужа дома, ведь сегодня еще рабочий день и к восьми утра ему нужно на работу.
У подъезда их пятиэтажки копошились дворники. Снега за ночь намело столько, что ска¬меек у дома не было видно. Рабочие дружно махали лопатами, заметив беременную женщину, они прекратили бросать снег и уставились  на нее.  Для них казалось забавным, как она преодолевает снежные заносы. Уж очень ее круглая фигура напоминала колобка из русской сказки. Весело переглянувшись, они пропустили женщину к подъезду.
Ирина открыла скрипучую дверь, после морозной улицы в лицо приятно ударило теплом. Подниматься нужно было на четвертый этаж. Впервые пожалела, что они с Сережкой не сняли квартиру в многоэтажке, где есть лифт.  Скоро родится ребенок, и нужно будет таскать на прогулку коляску.  Все тяготы лягут на ее женские плечи, а такая перспектива не очень радовала.
Добравшись, наконец, до своего этажа, она прислонилась к стене, чтобы  отдышаться.  Не¬много отдохнув, достала  ключ, но передумала его вставлять в замок и громко посту¬чала в дверь. К ее удивлению на стук никто не ответил.  Ирина посмотрела на часы – стрелки показывали ровно семь. В это время муж еще нежится в постели и только к половине восьмого он быстро вскакивает, на ходу съедает бутерброд и мчится в школу. Завтракает он, обычно, после второго урока, вместе со своими учениками.
Неужели он так рано мог уйти?  Ирина постучала еще сильнее. Затем, изменив голос,  крикнула:
 – Откройте дверь! Вы нас затопили! В нашей квартире  на кухне с потолка льется вода!  – Она знала, что шутка такого рода будет действенной. Соседи с верхнего этажа часто забывали закрывать кран в ванной –  это приводило к печальным последствиям. Среди полного благополучия, вдруг неожиданно к ним в квартиру сверху начинала литься вода, быстро просачивалась через щели к соседям снизу, доставляя уйму неприятностей всем жильцам.
 Ирина знала, что услышав такой аргумент, ей быстро откроют. Действительно, на этот раз ждать не пришлось. За дверью послышались шаги, щелкнул замок.
Сергей открыл дверь. Ожидая увидеть радостное удивление на физиономии сонного мужа, она заметила, как  побледнел его утрен¬ний румянец –  лицо выражало искренний испуг.
  – Сюрприз! – прокричала Ирина и шагнула в квартиру. – Сережка,  ты,  в самом деле, испу¬гался соседей? Я решила тебя  разыграть.  – Она наклонилась вперед, насколько ей позволял ее огромный живот, и поцеловала застывшего мужа. Чув-ство радости настолько переполняло ее, что она даже не обратила внимания  на его крепко сжатые губы.               
– Сережка, ты даже представить себе не можешь, как я счастлива! Сейчас немного от¬дохну, а потом приготовлю сказочный стол для нас с тобой! Я очень рада, что  меня отпу¬стили на праздники домой.  Больничные стены мне уже надоели. Хочется побыть с тобой, я так соскучилась! Где же твоя елочка? Ты мне все уши  прожужжал,  какая она красивая. – Ирина сняла пальто и протянула его остолбеневшему мужу. Не обращая внимания на его ступор, она прошла в комнату.
  В углу стояла новая детская кроватка. Зная о предстоявшем прибавлении семейства, Сергей  ее недавно купил. На деревянных бортиках в беспорядке висели женская куртка и  зеленое платье из велюра,  здесь же внизу стояли высокие женские сапоги. Ирина даже  и не успела подумать, что это за вещи, как ее глаза встретились с любопытным взглядом моло¬дой девицы, расположившейся в кровати. Обна¬женная красавица возлегала на мягких подушках, прикрывшись лишь краем одеяла и, судя по выражению лица, чувствовала себя здесь хозяйкой.
 – Вас стучать не учили? – произнесла она охрипшим голосом, прежде чем Ирина успела что-то сообразить.  – Сережа, убери эту ненормальную.  Мне нужно одеться,  –  я опоздаю на работу. 
Ирина почувствовала, что сейчас ее сердце выпрыгнет из груди, в голове застучало,  ноги стали ватными. Она не могла поверить в происходящее, казалось, это дур¬ной сон, и очень захотелось проснуться, но сон продолжался. Не дожидаясь пока любовник выйдет из оцепенения и сдвинется с места, девица встала во весь рост, и  бесцеремонно стала искать свое белье в детской кроватке. Спокойно облачившись в свои одежды, она набросила на плечи куртку и тихо проскользнула мимо застывшей Ирины в коридор. Чмокнув в щечку Сергея,  похлопала его по плечу и на прощание сказала:
 – Позвонишь мне, расскажешь, как все у вас прошло.  Пока! – она взмахнула рукой и хлопнула дверью.               
Громко стукнувшая дверь привела в чувство Ирину, она вышла в коридор и посмотрела на Сергея. Все это время он так и стоял  трусливо у двери, боясь сдвинуться с места.
В сложившейся ситуации ему хотелось провалиться сквозь землю, но только не стоять перед  плачущей беременной супругой.
 – Ира, это совсем не то, что ты подумала! Эта девушка моего двоюродного брата. Они вчера вечером пришли ко мне. Я постелил им в нашей комнате, а сам сидел на кухне почти всю ночь. Утром, в шесть, Саша ушел  на работу, Лена осталась, не сидеть же ей на улице в такой мороз.  Честное слово! Неужели ты думаешь, что я смог бы сюда в нашу квартиру кого-нибудь привести! Ира, я же тебя люблю! Соскучился по тебе! – Сергей протянул руки к жене, чтобы обнять.
Ничего не говоря, Ирина убрала его руки. Слёзы беззвучно катились по щекам.  Никогда еще так плохо ей не было. Человек, которого она так сильно любила, предал ее.   Вместо того чтобы признаться  и попросить прощения, он стоял перед ней и трусливо оправдывался.
Она никогда бы не поверила, что Сержа может вот так растоптать их чувства. Начиная с первого курса института, он бегал за ней по пятам, можно сказать в рот заглядывал, другие девушки для него просто не существовали. Только его преданность и клятвенная любовь, заставили ее выйти за него замуж. С того момента как они поженились, а уже прошло два года их семейной жизни, она еще ни разу не пожалела о своем решении. Теплые доверительные отношения были нормой для их брака.
Ирина обхватила голову руками и прошла на кухню. Сергей тихо последовал за ней.
 На неубранном столе стояла недопитая бутылка водки и кое-что из закуски,  две подставные тарелочки и, соответственно, две рюмочки, а на окне прямо в стакане предательски красовалась белая роза. Края лепестков нежного цветка слегка почернели, – прежде чем она попала в тепло, ее долго продержали на морозе.
Ирина с каким-то страшным звериным криком бросилась к окну и, смахнув все с подоконника на пол, стала топтать розу ногами. Когда от невинного цветка ничего не осталось, ее внимание переключилось на стол. Одно движение руки – и вслед за цветком на пол, звеня, полетела вся посуда. Ударившись о деревянную доску, бутылка водки с каким-то глухим звуком перевернулась, а ее содержимое, громко забулькав, растеклось по полу.
Сергей замер.  Он боязливо втянул голову и закрыл глаза. Обстановка накалилась до предела –  назревал скандал. Тихо опустив голову, он ждал нападения. Каждый мускул его тела  трепетал от надвигавшейся бури, но, к его удивлению, бури не последовало. Выдернув на ходу из его рук свое пальто, Ирина  прошла мимо. Громко хлопнув  за собой дверью, выскочила на лестничную площадку.
 Еще несколько секунд Сергей стоял неподвижно: он прокручивал в памяти последние минуты происходящего.  Звон посуды до сих пор стоял у него в ушах. Он ожидал от своей жены чего угодно  – упреков, пощечин, слез, но чтобы вот так,  не проронив ни единого слова,  только вдребезги посуда – это не укладывалось у него в голове. Чувствовал он себя отвратительно, на душе скребли кошки.  Если бы Ирина стала кричать или набросилась на него с кулаками, ему  было бы не так тяжело.
Весь день Сергей не находил себе места. Все мысли были об Ирине, ни о чем другом  думать не мог. На уроках он был мрачнее тучи и вел себя рассеянно. Несколько раз повторял одни и те же фразы, подолгу молчал  и постоянно переспрашивал, на чем остановились.  Как никогда бесконечно тянулись занятия в школе. Когда прозвенел последний звонок, он схватил портфель и, не прощаясь, вышел из класса. Кстати  было бы заглянуть в учительскую, поздравить весь преподавательский состав с Новым годом, но он не сделал этого, а сразу направился домой.  Важнее  было скрыть  следы преступления и бежать к Ирине в роддом просить прощения. Просто умолять о пощаде, ведь под сердцем она носит его ребенка.  Сергей чувствовал свою вину. Пока не поздно, нужно все исправить и вернуть ее домой.

Ирина даже не помнит, как добралась до больницы. Как оказалось позже  – всю дорогу шла пешком. Вначале она громко плакала, чем привлекала внимание прохожих, потом молчаливо шла, вспоминая все мерзкие подробности неприятного утра. И очень сильно сожалела, что не набросилась на ту наглую девицу и не испортила ей смазливую мордашку.
  Когда Ирина стояла у порога своей палаты, то в душе ничего кроме опустошения не чувствовала. Удивительное спокойствие и равнодушие завладели ее умом и телом. 
  В палате удивились ее скорому возвращению и даже немного обрадовались: Ирина была душой компании.
Девушки-наседки, так мысленно их окрестила Ирина, все время болтали о своих мужьях и предстоящих родах, постоянно спрашивали какие-то советы у женщин постарше, что-то помечали для себя в блокнотах и по-детски радовались приближению волнительного события, которое сделает их матерями. Особенно радовалась девушка, которую звали Светлана. Семь лет она не могла забеременеть  –  и вот чудо случилось.  В скором времени  у нее тоже появится малыш. Обе девушки были не местные,  с каких-то глухих деревень.  Их излишнюю суетливость и навязчивость Ирина объясняла  именно этим фактом.
Вернувшись  в палату, Ирина молчаливо прошла к своему месту  у окна.  Заплаканное лицо и припухшие  веки говорили  сами за себя.  В эти два часа, пока она отсутствовала, стряслось что-то серьезное.   Не глядя на подружек, Ирина разделась и с головой нырнула под одеяло. Она боялась, что сейчас начнутся расспросы, советы невпопад и  никому  ненужная жалость. Ей не хотелось, чтобы чужие люди жалели ее. Повернувшись к стене лицом, она постаралась уснуть. Как ни странно, но ей это удалось  – молодой организм быстро справился со стрессом.
 Две девушки сидели на кровати и тихо перелистывали страницы иллюстрированного журнала. Изредка поворачиваясь в сторону вздрагивающей во сне Ирины, они разговаривали между собой.
 – Как ты думаешь, Света, они с мужем поругались? –  кивнула светловолосая девушка в сторону Ирины.
 – Может быть,  – коротко ответила Светлана. Ей совсем не хотелось обсуждать чужие проблемы.
 – Я думаю, он сходил на сторону.  И она накрыла. Все мужики одинаковые. Расстраивать жену в ее положении…  Между прочим, сегодня мой  приехать обещал. И что? Где он? Понятное дело, праздник отмечает.  Жаль, что нас с тобой домой не отпустили, ведь срок еще не скоро, – девушка погладила свой острый животик и взглянула на соседку.  –  Смотрю  я на тебя –  и зависть гложет. Сидишь спокойно, даже не волнуешься, хотя… как посмотреть  –  твой  муж тоже не приехал. Ты, наверно, такая же слабохарактерная,  во всем мужу уступаешь? Кстати,  следующий 1974 год  –  год тигра. Детки будут, не в пример нам,  –  волевые, крепкие…
 –  Лишь бы здоровые были, –  ответила Светлана.  –  Я своего малыша семь лет с мужем ждала.  Говоришь,  мужики все одинаковые, а я с тобой не соглашусь: мой Вова не такой. Когда узнал о моей беременности, он так был рад, что выскочил на улицу и орал во все горло, что у него сын будет.  Так сильно орал, что в деревне все собаки переполошились. Вой стоял ужасный, а на следующий день из леса привез  корзину подснежников.
 –  Тебе повезло, что так воспринял… – заулыбалась собеседница.  –  Мой видный из себя, заботливый, но  не такой романтик. Узнав о моей беременности, расстроился. Мол, подождать  бы год-другой, встать на ноги.  В общем, не загорелся сразу. А спустя неделю передумал.  Сына мне, говорит,  роди.  Что за народ эти мужики – подавай им мальчиков!
 – Я уверена,  у меня сын будет. Вовке сон приснился, а сны у него всегда вещие.
 – Что за сон? О чем?
 – Не знаю. Он мне его не рассказал.
 – Врет твой Вовка, как пить дать, врет, – махнула девушка рукой.
 – Полежу я наверно, что-то живот как-то странно болит и на низ тянет, – опустилась Светлана на подушку.
 – Не волнуйся, еще две недели, а то и больше ждать придется. У меня часто так тянет,  потом все проходит само  собой. Полежи немного, и он успокоится.  Сегодня праздник, до нас никому дела нет. Я  думаю, что в новогоднюю ночь рожать не стоит. Зачем себе и людям праздник портить!  – пошутила девушка.

Ирина открыла глаза и прислушалась к разговору девушек. Рассказ Светланы о том, как ее муж обрадовался новости о рождении ребенка, заставил задуматься и вспомнить, что Сергей не сразу поддержал ее, когда узнал, что она в положении. Поначалу он даже предлагал сделать аборт, но Ирина, настояла на своем, и Сережа постепенно свыкся с мыслью, что станет отцом. Сердце Ирины замерло, а что, если с этой девицей у них серьезно? Что она будет делать одна с ребенком на руках? Собственного жилья нет, родители умерли, только сестра осталась и та живет от зарплаты до зарплаты. Получается, муж для нее самый близкий человек.
Ком обиды, подступил к горлу, стало тяжело дышать, слёзы навернулись на глаза.  Ирина неподвижно смотрела на тонкую трещину в стене и беззвучно плакала. Малыш чувствовал настроение матери и активными действиями в животе показывал свою солидарность. Ирина положила руку на живот и впервые почувствовала, что ей неприятны  толчки ребенка. Вспомнилась хорошая фигура любовницы, Ирина с отвращением посмотрела на свой большой круглый живот с ярко-красными поперечными растяжками. Наверно, в последние месяцы своей беременности она и правда выглядела неуклюжей,  смешной клушей, чем и подтолкнула мужа к измене.  Девушка громко разрыдалась. 

 Уже который раз Сергей бросал камешек в окошко Ирины на втором этаже, но никто так  и не выглянул.  Небольшое двухэтажное здание тихо стояло в морозной тишине, бросая безмолвную тень  на узкую  тропинку у стен роддома.  Не получив результата, Сергей решил прибегнуть к крайним хулиганским мерам, совсем не свойственным его характеру. Взобравшись на самую высокую снежную кучу, он стал громко звать Ирину. На его крики стали выглядывать женщины из разных палат, но в нужном окошке даже тень не мелькнула. Вскоре хлопнула дверь приемника и на улице показалась женщина очень серьезного вида.
 –  Нарушаете порядок, я обязана буду вызвать милицию!
 –  Вы же мне из второй палаты Якименко  Ирину не позвали!
  –  Не хочет девушка вас видеть, а я заставить  не могу! Обидели наверно чем-то ее? Завтра придете, она за ночь подумает, остынет, вот и помиритесь, –  строгим голосом говорила медработник.
  –  Тогда пропустите меня  в палату. Мне очень нужно. Я только прощения попрошу и сразу уйду.  – Сергей умоляюще смотрел  в глаза пожилой женщине.
  – Уходите, молодой человек, и не испытывайте мое терпение! –  дежурная была непреклонна.
   Сергей стоял еще некоторое время под окнами, в надежде увидеть силуэт Ирины, но ожидания так и остались напрасными.  Время было позднее, и желтые огоньки  роддома постепенно гасли, унося с собой последнюю надежду. Холодный северный ветер трепал густые черные кудри и продувал насквозь тонкое драповое пальто.  Пальцы ног онемели от холода. Чтобы совсем не замерзнуть, Сергей стал притопывать, но это  было бесполезно, мороз и ветер сделали свое дело.  Сергей промерз до костей и  чувствовал,  как по жилам разливается холодная кровь. Нужно возвращаться  домой, только сейчас он вспомнил, что сегодня 31 декабря – все-таки праздник.

  Светлана лежала в смотровой на кушетке и с замиранием сердца ждала, какой вердикт вынесут люди в белых халатах. Время от времени мышцы живота сводила болезненная, но терпимая схватка.
 Высокая худощавая женщина внимательно изучала обменную карту роженицы, большая квадратная оправа то и дело сползала на кончик носа, и ей приходилось её поправлять. Это немного отвлекало, и она начинала перечитывать заново, придерживая очки за сломанное ушко.
 –  Ну что же, будем рожать,  –  обратилась она к молоденькой акушерке, стоявшей у изголовья Светланы.
  –  Татьяна Петровна, а как же срок, еще только 36 недель,  – удивилась акушерка.
  – Ничего не поделаешь, околоплодные воды отошли, родовая деятельность началась. Готовь женщину в родильное отделение. Я пойду им позвоню.
    Родильное отделение находилось в другом крыле здания на этом же этаже.  Светлана никогда не видела, что бы дверь туда была открыта. Посещая и покидая отделение, медработники закрывали за собой стеклянную дверь на ключ.
    Акушерка нажала звонок. За дверью не заставили себя долго ждать – открыла пожилая  женщина в маске.
   –  Что до завтра потерпеть не могла, а еще лучше до конца  срока.  Ну что сейчас с тобой делать? Заходи.
     Светлана растерянно пожала плечами. Чувствовала она себя как-то неловко. Можно подумать ей самой так захотелось, родить малыша в новогоднюю ночь.
    –  Иди в предродовую палату,  –  скомандовала строгая акушерка.  –  Я сейчас к тебе подойду.
   В отделении очень сильно пахло  кварцем и детской смесью. Светлана осмотрелась по сторонам. Сразу у входа располагались предродовая палата и родильный зал. В конце коридора была  дверь с надписью опер блок. Слева шел ряд палат, а справа по коридору шла длинная стеклянная перегородка с еще одним коротким коридорчиком и тремя стеклянными боксами для новорожденных, если подойти поближе, то можно было хорошо рассмотреть малышей.
Светлана стояла у окна и вглядывалась в темноту. В свете фонарей хорошо было видно, как кружились и медленно падали большие белые снежинки.  Сильный порыв ветра время от времени нарушал это спокойствие и кружил снежных  мотыльков в каком-то не понятном бешеном танце, создавая столбы снежной пыли. Не смотря на то, что час еще был не поздний, улицы были пустынны. Светлана смотрела на безмолвно застывший больничный двор и представляла, как сейчас дома хлопочут у плиты хозяйки, а  детишки проверяют новогодние подарки под елочкой. Она даже почувствовала новогодний запах мандарин. На каждый Новый год Володя покупал целую сетку этих оранжевых фруктов,  и они вдвоем поедали их за один вечер. Она представила, как сейчас муж сидит в мягком кресле и смотрит телевизор. Светлана прогнала прочь грустные мысли.  Сосредоточиться сейчас нужно на другом, более важном событии в ее жизни. Сегодня она станет матерью. Столько лет они  с мужем  ждали этой минуты. Наконец-то ее руки почувствуют  крохотное, беззащитное тельце долгожданного малыша. Светлана вздохнула и положила свои руки на живот. Болезненные схватки почему-то стали реже и слабее.  Она прислушалась, но той острой нестерпимой боли уже не было.  Обеспокоенная Светлана выглянула в коридор. Из палат в сторону столовой медленной вереницей двигались женщины. По отделению поползли вкусные запахи ужина. Сестринский пост одиноко пустовал.
/ продолжение следует.../