От Ватто до Давида Гюбер Роббер

От Ватто до Давида Гюбер Роббер

Ни натюрморт, ни пейзаж нельзя отнести к числу ведущих жанров французской живописи XVIII века. Престижным жанром во Франции был портрет, и многие живописцы, не преуспев в изображении важных персон, становились «портретистами» более низкого ранга. Такова судьба Жана-Батиста Удри, именуемого «портретистом королевской псарни» («Спаниель, вспугивающий уток», 1752, Жьен, Музей охоты). Удри руководил мануфактурой в Бове и специализировался на королевских охоьах. Гобелены, исполненные по его картонам, отличаются живой, непринуждённой композицией и декоративной смелостью в пейзажных фонах.

В первой половине XVIII века жанр пейзажа находился не в почёте. К нему лишь порой в часы досуга, для души обращались знаменитые живописцы. Примером может служить небольшой, исполненный в тонких цветовых сочетаниях рыже-зелёных тонов «Пейзаж» Ларжильера (Лувр) – единственный известный пейзаж прославленного портретиста эпохи.

С середины столетия интерес к пейзажу начинает оживляться, и во второй половине XVIII века были созданы многие значительные произведения в этом жанре, сначала в области «портретного» топологического пейзажа, а позднее – «пейзажа руин».

Одним из крупнейших пейзажистов середины XVIII века был К.-Ж. Верне. С 1734 по 1753 год художник работал в Риме. Он рано посвятил себя пейзажу, особенно морскому, и вскоре приобрёл обширную клиентуру и стяжал заслуженный успех. По возвращении во Францию он получил в 1753 году почётный королевский заказ на серию из пятнадцати полотен с видами портов Франции, призванных прославить великолепие крупнейших портов королевства. Директор королевских строений маркиз де Мариньи, брат знаменитой фаворитки Людовика XV маркизы Помпадур, составил специальную программу этой серии.

Верне последовательно работал в Марселе, Тулоне, Байоне, Ла Рошели, Бордо и т.д. на протяжении почти десяти лет, переезжая из города в город. Закончил он эту серию в 1762 году. Одной из лучших картин серии является «Третий вид Тулонского порта» (Париж, Морской музей, 1756). Работа с натуры, тонкая наблюдательность, с которой передано состояние атмосферы, множество деталей тогдашней жизни, жанровый характер сцен, изображённых на первом плане, и живость персонажей придают этому большому полотну особую оригинальность, ясность и прозрачность.

Открытие и археологические раскопки Помпеи породили повсеместное увлечение античной культурой и её памятниками. В области пейзажной живописи этот интерес к античности проявился в обращении к жанру «руинного» пейзажа.

Виртуозом руин был Гюбер Роббер. Его молодость прошла в Италии. Вместе со своим другом Фрагонаром и страстным любителем искусства аббатом Сен-Ноном он подолгу жил на вилле д’Эсте, бродил среди развалин виллы Адриана, делал зарисовки как бы на века и тысячелетия удивительной римской Кампаньи. Позднее все эти величественные памятники древних ожили в его полотнах. В картине «Повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сложить» (Авиньон, Музей Кальве, 1758), название которой взято из старой французской пословицы, Роббер изображает кариатид виллы Адриана, повторяющих фигуры храма Эрехтейон в Афинах и большой бассейн из Ватикана. Такое произвольное смещение архитектурных памятников в одном полотне характерно для Гобера Роббера.

Эти композиции, где капризно, как цветы в букете, группируются знаменитые храмы, термы или акведуки, представляют собой остроумные вариации на одну тему («Порт Рипетта». Париж, Школа изящных искусств, 1766). И хотя руины – любимая тема Гюбера Роббера, от его картины совсем не веет меланхолическим раздумьем. Разбитые колонны, обветшалые карнизы, источенный и покрытый мхом камень зданий забавляют его своим силуэтом так же, как и итальянские лаццарони в живописных одеждах, живущие и копошащиеся среди этих почтенных камней. Порой Гюбера Роббера захватывала современность, и он изображает удивившие его события, свидетелем которых ему пришлось быть. Пример тому – законченный подготовительный эскиз знаменитой картины «Снятие кружал и открытие моста Нейи» (Париж, Музей Карнавале, 1772), где яркость и необычность зрелища переданы с огромным живописным темпераментом и блеском.