Медведь в неволе глава 1

МЕДВЕДЬ В НЕВОЛЕ
Апрель 2009 год.
                Глава 1
Березовый сок струится по просыпающимся после зимы стволам русских берез , склонившихся над  серыми водами озер по всей древней Черниговщине. На землях Киевской Руси идет  передел собственности, делят, точнее, присваивают с помощью   рейдерских структур, то что Русь дала фермерам, селянам, народу Новгород-Сиверского и Черниговского княжеств. Земля переходила из рук в руки от сиверян к половцам, от половцев к хазарам, от хазар к русичам, далее к татарам, литовцам, полякам, шведам, немцам. Эта смесь крови и дала основу нынешнему украинскому красивому и одновременно самому эгоистичному в мире народу. Далее земля передавалась представителям украинской нации: от кулаков к помещикам, от помещиков к селянам, от селян к государству, а далее к колхозам и наконец опять к селянам, фермерам, представителям народа.
             Две тисячи девятый год от рождества Христа, когда казалось бы можно работать на своей частной земле, когда государственными актами земля закреплена за каждым человеком , но как во все времена меняются представители власти, а вместе с властью приходит желание иметь то что приносит доход, а доход приносит то, что в хозяйских руках, где есть хозяин! И власть берется  за хозяина………   
Апрель! Благовещенье! Хозяину полсотни пять лет. Примчался на озера, шашлыки готовы, кабан, который вчера с аппетитом ел озерную рыбу с овсяной крупой, красуется румяный на столе. Возле котла, доставленного от запорожского вече  Богдана Хмельницкого, того котла, в котором его дочь Катерина варила кулеш для отца, после победы над поляками, колдовала красавица: волосы цвета вороньего пера, с  темно-каштановым отливом, сверкали в солнечных лучах, пробивающихся сквозь ветви палубных, стройных, как сама красавица, сосен. Южное лицо, нос с горбинкой, умный прожигающий взгляд. В её образе было что-то от дикого необузданного, свободного зверька, непреступностью своей она  звала ласкать, нежить, защищать её. Котёл кипел, красавица колдовала, а за ней два гренадера - два лейтенанта в черных куртках в полном обмундировании полиции с  надписью на спине  «Титан». Эта миленькая изящная женщина, манящая своей неотразимой красотой, спадающими на плечи вьющимися волосами и тонким как у лани станом, на фоне двух  рыцарей, за два метра высотой и весом более стадвадцати килограмм, казалась волшебницей.  Хозяин, увидав старинный козацкий медный котел на десять ведер, яркое пламя, колдунью красавицу и двух великанов, остановился пораженный этой картиной. В тоже мгновенье красавица - божественное существо, перелетев через плетень, была в объятиях хозяина –  ее хранителя и носителя бед, ее спасителя, гнобителя  души и тела.
Два года как их свела судьба вместе: ей тогда был двадцать один год, ему было пятьдесят три. Встретились они у одного местного знахаря в заброшенной хате, точнее в земляной хижине, у вала над которым возвышался Елецкий монастырь. Две комнаты покосившейся хаты были забиты клетками с крысами, мышами, соколами, разными мелкими птичками и зверьками ,возле стены стоял террариум в котором извивался и закипал любовный пир пятидесяти земноводных гремучих змей и безобидных ужей. Все эти змеи были сыты и довольны. Знахарь бросил змеям несколько мышей, они забившись в угол с окаменевшими глазами, ждали своей участи. В противоположном углу, заваленном мешками стояло корыто, из которого сверкали стеклянные глаза лежащего неподвижно крокодила. Спал он, или наблюдал за происходящим, непонятно, но его  семидесятисантиметровое тельце было как бы безжизненно. Среди всего этого движущегося, шипящего, поющего, жующего, спящего мира наших меньших, сидели двое: шаман и девушка Марьяна. Увидав её, хозяин насторожился, в его сердце  что то ёкнуло. Где-то он уже встречал это очаровательное существо, которое на фоне бедлама, хаоса  выглядело необычайно ухоженно и излучало лучезарность  в противовес  всем  живым существам в этой берлоге, иначе этот зверинец назвать было нельзя. Марьяна несла тепло, какую-то неземную энергетику, манила к себе, как кобра, которая, так же как и сама красавица  Марьяна смотрела в узкие татарские глаза хозяина.  Взгляд трех, как три стрелы, выпущенные из луков трех стрелков,  стоящих в углах равнобедренного  треугольника пересеклись в центре, где сидел шаман, возвышаясь  как бы на троне.  Кобра, потупив взгляд, извиваясь, поползла под корыто, а две оставшиеся пары глаз оторвались от силуэта шамана и впились друг в друга. Им стало ясно – это судьба и память хозяина отбросила его на двадцать лет назад в тысяча девятьсот восемьдесят шестой год……               
Молодой энергичный здоровый как жеребец заместитель генерального директора объединения в возрасте Иисуса Христа - только что исполнилось тридцать три года, готовый за страну пойти на любые подвиги , даже быть распятым как Иисус за веру , вернувшись из московской командировки, не заезжая домой, помчался к себе на дачу  - это был домик три на пять , изнутри и с наружи  оббитый дубовым шпоном, стоявший на сваях над небольшой копанкой, восемь сотых земли, а вокруг вода, озера и гребной канал, за которым возвышался Троицкий монастырь и виднелся вход в Антониевы пещеры.  Его встретила женщина, с первого взгляда было видно, что она обладает редким умом и терпимостью. Ее нежность и мягкость взгляда, с которым она встретила приехавшего, в тот миг были поддержаны колокольным звоном  Троицкого монастыря. Под этот звон из домика выбежала девчушка, прекрасная как ангел. Русые её волосы то взвивались, то падали на обнаженные плечики в такт колокольного звона. С радостным криком : «Папа! Папа!» она бросилась в объятия стоящего неподвижно хозяина, зачарованного нежностью образа юной женщины и ангельским обликом их любимого ребенка на фоне звона затихающих колоколов. То была вершина счастья. Втроем,  они застыли на несколько минут в нежных объятиях, их тела слились в нечто единое, что в народе называют семейными узами - семьей, которая имеет все: любовь, достаток, защиту государства, будущее. Насладившись поцелуями, которые накрыли дочурку, Наташа, так звали эту белокурую небожительницу, игриво защебетала: «А у нас новые соседи, а у соседей девочка, а девочка красивая с черными кудряшками». И потащила отца за руку на соседний участок. Там с лопатой стоял сосед Михаил. На вид подтянутый, сухопарый мужик со светлой кожей, но в глазах и в волнистых волосах,  просматривалось что-то от вольного цыганського племени. Тот же пронизывающий взгляд, те же черные волосы, тот же гордый стан  цыгана, та же неудержимая воля бунтаря. За ним у коляски стояла обаятельная яркая украинка, опаленная дневным солнцем, пышащяя здоровьем. Однако, она почему то  не светилась радостью. В коляске кто то шевелился, как чертенок,  брыкая ножками. Там крутилась черноволосая с темными глазками и острым с горбинкой носиком девочка. «Папа, папа!»- закричала  Наталочка: «смотри какая миленькая у нас соседушка, папа, смотри, какая будет у тебя любимая». Как в воду глядела. То была полугодовалая Марьяна. То была первая встреча, когда этот миленький прекрасный чертенок улыбался хозяину. Она была третьим ребенком в семье. Нежеланным нелюбимым ребенком, хотя два старших брата, в отличии от родителей, любили её  по-своему по мальчишески, а родительская любовь проходила мимо. Отец после её рождения начал пить, хотя трудился, не покладая рук,  руки  у него были золотые, а мать на даче, на огороде, на работе, тяжким трудом зарабатывала кусок хлеба, чтобы прокормить трех детей. Марьяна росла среди мальчишек, стройная, красивая, гордая с греческим обликом. В ней с самого детства было что-то, что присуще только гетерам, но тех учили с детства уметь нравиться и доставлять удовольствие обществу и мужчинам,  а в этой девчонке  это было заложено с молоком матери. Она нравилась парням, она ими верховодила, но была чужой в своём доме, своей семье.
Чарующие места древнего Чернигова, гордо смотрящего терновыми и золотыми куполами в сторону Киева, были местом, где проходило детство Марьяны и местом становления хозяина, как личности: бунтаря, созидателя, первопроходца, ваятеля своей земли и своего СЛОВА. Вызывающей грациозностью громадного змеевидного тела – река Десна, извиваясь, сдавливала с востока град Чернигов и далее, как бы прощая былое всем жителям земли черниговской, ласково омывала южные склоны земляных валов, которые многие века защищали град от набегов нежданных гостей. Красота Десны с её песчаными косами, крутыми берегами, где под притопленными вековыми дубами находили пристанище громадные поросшие мхом щуки и лениво подстерегающие жаб стокилограммовые сомы, всегда тянула к себе юное  прекрасное созданье, где оно очарованное красотой Десны, прозрачностью родниковых вод, охлаждало горячее от летнего зноя свое неповторимое тело, в бурных потоках величавой реки. Тогда юная дева еще не знала что в своей страсти, любви и безрассудстве она вскоре превзойдет всех женщин земли.
Хозяин не смотря на все преграды бьющей струёй коррупции делал свое дело. Копал и зарыблял озера, садил сады, восстанавливал хутора, создавал банки, страховые компании, фонды. Участвовал в общественных движениях был у  истоков создания партий и духовных течений. Его становление проходило уже в новой стране, которой вернули утраченные в былых баталиях за свободу, трезубец - как герб и желто-голубое знамя - символ пшеничного поля и голубого неба. Молодая страна дала ему свободу. Пользуясь ею и взяв себе в спутники косолапого мишку и великолепного гнедого в яблоках жеребца по кличке «Граф» он с жадностью голодного пса окунулся в работу – верил что Украина, свободная Украина даст ему счастье в труде и защитит его от беззакония .
 Но жизнь – не сказка, а он был относительно юн, как хозяин и верил в сказки. Копая мощными драглаинами озеро в горсаду возле фантастического по его видению конно-спортивного клуба «Сказка», а в то время уже были возведены его руками стены сказочного замка. Хозяин «Сказки» вдруг увидел на вершине насыпи, куда каждую минуту кубовый ковш бросал со дна озера ил, в котором барахтались мелкие карасики и лины, золотими, медными монетами скатываясь с насыпи в воду. На вершине этой насыпи -  шестиметрового холма, склоны которого были покрыты золотом и медью -  рыбками, которые буквально искрились на солнце, стояло хрупкое созданье, как сказочная волшебница, из под ног которой бил золотой поток жизни, стремящийся вернуться в свою стихию, чтобы обрести свободу и дать жизнь будущим поколениям. Хозяин любовался этим зрелищем оторвавшись от реальности и в его заполненной проблемами ,покрытой первой сединой голове мелькнула мысль:» из волшебницы струятся золотые потоки. Кто она? Что у неё  внутри?». И появилось странное желание овладеть этим видением - источником жизни и богатства. Когда он очнулся от сказочных мыслей, девушки на холме уже не было. Рыбки – живое золото скатывались в воду. 
Сказка становилась былью. Хозяин подойдя к механику драглайна и узнав в нем Михаила, соседа по даче   спросил:»Не виденье ли было?: золотой холм и прекрасная нимфа на нем?» В ответ услышал:»Это блудная дочь Марьяна.»