Дуся Глава 5

     Нинка  спала  и  ей снилось, как  её  бьют  за контейнерами  Шанхайки  и отбирают  только   что  отработанные  ею  вещи - блузку, с  красивой  наклейкой  в виде  иностранной  красотки  на  груди  и  пары  чёрных  капроновых  колготок в крупную сетку    с  бабочкой  на  месте  щиколоток  и  блестящим  камешком   между  крылышек . Нинка  вздрагивала  и  вскрикивала  во сне,  но не просыпалась. Такой  её  и обнаружил  Санька ,  когда пришёл, чтобы  подкинуть дров  в  печь. Предбанник  представлял  собой  маленькую  комнату , с  одним окном  и голубой  занавеской , натянутой  на  леску .В  одном  углу  стоял старинный  платяной  двустворчатый  шкаф  из  фанеры  и  закруглённый  по углам,  в  одной  створке  которого  было  вставлено  толстое  зеркало,  кое - где  с уже  давно  отставшей  амальгамой  и  старый  круглый  стол,  с откинутыми боковинками , застеленный  толстой  клеёнкой  в  крупные  яркий  рисунок "огурцами". В другом  углу  вдоль  всей  стены  расположилась  более  древняя панцирная  железная   кровать,  крашеная  в  голубой  цвет,  с  хромированной решёткой  на  спинках  и круглыми  шишечками.  Кровать  была  заселена лоскутным  одеялом,  привезённым  некогда  матерью  Саньки.  На  кровати  спала  девчушка,  что  то  вскрикивая  и  вздрагивая  так , что  кровать  иногда начинала  жалобно  скрипеть.
    Санька  долго  рассматривал  незнакомку  и  в  его  душе  начали  шевелиться какие  то  странные  чувства : баб  он  повидал  немало  на  своём  веку , а  такого юного  и  прелестного  создания ,  тощего  и  несчастного   -  впервые. Санька,  подкинув   дрова,   осторожно   вышел  из  предбанника , сел  на  большой  пень, стоящий  около  бани  и  служащий  ему  вместо  лавки  или  стула,   и  закурил Приму. В  памяти  стали  всплывать  обрывки  его  семейной  жизни  и дети , Олег с  Сергеем,  пацанами  примерно  такого  же  возраста,  худые  и  очень  на  него похожие,  чернявые  , кудрявые  и  синеглазые.  Картинка  за  картинкой  мелькали  у  него  перед  глазами. Он не заметил,  как  прошёл  час.
   Санька  глубоко  вздохнул ,  очнувшись  от  резкого  звука  кукушки  и  встал.
 - Кукушка,  кукушка , загадай,  сколько  я  проживу? - мелькнула  опасная  мысль в  его  голове . Кукушка  начала  куковать  и  накуковав  ему  восемнадцать  лет  ,  умолкла. Санька  не  стал  высчитывать  свой  срок  и  поплёлся  в  дом, варить  на завтрак  еду ,  похлёбку  из  мяса  и  квашеной  капусты,  собираясь   добавить  туда  свежей  крапивы.
   Когда  суп  был  готов,  Санька  сел за стол  и  стал  в  одиночку есть. Про незнакомку  он  совсем  забыл , а  вот про свою  семью,  живущую  в близлежащем  городе  , нет. Сыновья  иногда  к  нему  наведывались  и  даже помогали  собирать  очередной  сруб , но  особой  связи  с  детьми  уже  не  было - парни  почти  выросли  и не  требовали  больше  родительского  участия  в  своём воспитании. Неожиданно  для  себя  Санька  вспомнил  про  заморыша , оказавшегося   в  его  бане.
   Нинка , надышавшись  хмельного  запаха  берёзовых  веников  и  герани спокойно  спала. Проснулась  она  от  того , что  услышала  звук открывающейся двери.  Сразу  вспомнив  про  свой побег  из  города,   поездку  в  электричке  и  каким образом  она  тут  оказалась , она  встрепенулась  и  испуганно  уставилась на  незнакомца,  вошедшего  в  помещение.  Мужик  грубоватым  голосом спросил  её  в  лоб: -
 - Есть  хочешь?  На что Нинка  ещё  более  вытаращила  свои  испуганные  глаза  и закивала  головой.
 - Пошли - просто  сказал  мужчина . Нинка  стала  слазить  с  кровати , кровать опять  заскрипела ,  а  Санька  увидел  худющие  Нинкины  ноги,  обутые  не  по погоде  в  клеёнчатые  босоножки  и  полосатое  короткое  платье,  так  же  нелепо смотрящееся  в  начале  мая. Нинка  соскочила  на  пол,   и быстро   поправив одеяло,  пошла  за  Санькой.
    В  доме  пахло  очень  вкусно - деревенской   печью  и  свежими  щами  и ещё  чем  то  неуловимым,  впрочем,    как   потом  поймёт  Нинка  -  вольным духом  деревни  и  бескрайней  свободой , что  сквозила  в  каждом  штрихе природы,   среди  которой  раскинулась  деревня. Нинка  села  за  большой прямоугольный  стол,  и  подтянув  угловатые  плечи  поближе  к  голове уставилась  на  Саньку , который  уже  гремел  посудой  возле  печи . В  этот  день Нинка  первый  раз  за  несколько  лет  поела  нормальную  еду - суп ,  и поняла, что  тут  она  и останется  жить, если  не  выгонят.
   Санька  не  стал  её  расспрашивать,  ему и так было  ясно,  что  девчонка  от кого  то  убежала  и  пряталась  в  бане. Он  смотрел  тихонько ,  как  она торопливо  и  с детским почти  аппетитом  ест,  ему  то  супы такие  уже  порядком надоели. После  он  налил  ей чай, заваренный  на  листьях  бурой  лесной смородины,  собранной  им  под  утугом  в  мокром , заросшим  чахлыми елочками  и  кустами  кислицы  и бурой смородины,  когда собирал  мох  для своего  сруба. Нинка  ни  от  чего  не  отказывалась  и наевшись  и напившись первая   начала  разговор.
 - Я  вам  не  помешаю, затараторила  она  быстро  звонким  голосом. - Только  не выгоняйте!  - Я  всё  умею.
    Санька  посмотрел  на  неё  с усмешкой,  на  что  Нинка  быстро  среагировав, стала  поправлять  своё  платье  и носки,  одетые   с  босоножками.  Заметив взгляд  мужчины  она  быстро  выпалила:
 - Только  не  приставать!
 - Да  нужна ты мне,  пигалица - парировал  Санька  и  встав из  за  стола, и  бросив её  сухое:
 - Живи -  вышел  на  улицу  покурить.  Так  Нинка  осталась  жить  у  Саньки - на долгие  три  года.
    В эти годы Нинка ходила с Санькой за грибами - огненными рыжиками и сопливыми  мохнатыми  груздями,  пахучей  черемшой  и  красной  как  кровь брусникой,  ранним  папоротником  и  поздними  опятами,  ломала  веники  с берёз  и собирала  берёзовый  сок, научилась  косить  траву  и  сушить  грибы, садить  огород   и радоваться  каждой  травинке  в  лесу  и  на  окружавших деревню  полях.  Она  не  спала  в  ясное  новолунье,  считала  звёзды,  которые  в городе  и  не  замечала,  первый  раз  в  жизни  увидела  ранней  осенью звездопад,  бегала  по  лесу ,  крича во всё горло, и прислушиваясь считала эхо,  ставила  петли  на  зайцев  с  Санькой,  собирала  дикую  малину,  купалась  в мелкой  холодной  речке, рыбачила,  встречая  рассветы  и  закаты, загорала вволю,  становясь чёрной  как  негритёнок,  с  белыми,  выгоревшими,  как трава после зимы,  волосами ,  варила  варенье  и много  ещё  чего,  что  обычно делают,  живя  в  деревне.
 - Я  люблю  тебя! - кричала  Нинка  во  всё  горло ,  бегая  по  кругу  на  лугу  и падая  в  траву, смотрела ,подолгу  не отрываясь , в  глубокое  синее  небо. А   кому  она  кричала?  Она влюблена  была  в  жизнь, красочную  и  настоящую,  а  Санька - в неё, Нинку. В свои  тридцать  семь  он  в  последний  раз , как  ему  казалось - влюбился.