Маленькая радуга биоробота

Маленькая радуга биоробота






Дарина Сибирцева

 


Синий



Кто-то из соседей в полшестого утра включает телевизор. Я встаю и прикладываю ухо к стенам, по очереди. Но – звук вокруг. Я ложусь в кровать, но вскоре опять встаю и беру в руки швабру в надежде спугнуть любителя рекламы с утра пораньше.

Отчаявшись найти источник звука и почесав в затылке, я иду в ванну. Прохладный душ смывает источник шумовой завесы. Чайник включен, в чашки отмерено ровно по ложке кристалликов кофе  и по ложке сахару. Мысли улетели, но руки знают своё дело: хлеб на столе, сыр нарезан.

– Подъем! – эхо моего голоса, который я никогда не узнаю в записи, разносится по закоулкам квартиры.

Тишина. Никто и не думает просыпаться. Ах, ещё рано. Программа  дала сбой. И я устало смотрю в окно – опять дождь.


Желтый


Невидимый сосед в обнимку с рекламными выкриками телевизора уходит на работу. Я умиротворенно вздыхаю и бреду вытягивать за ноги домочадцев из кровати. Одежда уже заботливо разложена на стульях, пуфиках и диванах.

Хлопья на столе, молоко на плите. Можно переходить к боевым действиям…
Вся команда с утренним рёвом по-улиточьи выползает из норок сна.

Молоко льется из пакета точно в тарелки с хлопьями. Чай украшен солнышком лимона, масло вальяжно лежит на  бутербродах. Скрип стульев и перепалки недовольных заглушаются звуками шлёпанцев и утренними умываниями.

Дверь захлопывается и я выныриваю из плесени утра со вздохом водолаза упрямо выполнившего свой долг.



Оранжевый


Свобода от ожидаемой и полученной в качестве награды жизни расправляет крылья и даёт подышать. Взгляд на улицу становится окном в мир. Я с восторгом взираю на девушку с распущенными до пояса волосами, в длинном платье,  на каблуках, выгуливающую белого лабрадора под дождём. Картинка, достойная кисти художника.

Дистанционная виртуальная работа, как примета сегодняшнего дня, долго раздумывает: чем обернуться - болью или благом. Вторая чашка кофе, грустный размышлизм о бренности бытия и короткий перекур все равно заканчиваются у неизбежности нового века - компьютера.

Я ныряю в царство цифр, отчетов, заключений и проверок по базам. Отзваниваюсь самым важным клиентам и вяло шевелю мозгами, в которых лежит сонная бездна ирреальности. Все отработано до мелочей: долбёж по клавишам, яблоко, опять перекурчик… и пора варить обед нещадно возвращают к действительности.


Фиолетовый

Уговариваю себя, что у меня есть время на законный обеденный перерыв,  нагло использую его для дел душевных. Личная переписка с людьми, вызывающими положительные эмоции, чтение новой литературы века (все-таки текстатуры – но да чего попадаются ласково-талантливые экземпляры).

Я дышу, но сквозь отрешенную возвышенность, на меня опять напирает электропоезд рутины, и я покорно бреду с пылесосом по квартире, пытаясь его шумом заглушить последние укоры совести – пора сделать вещной мирок вокруг чуточку удобнее.

Счета за свет, телефон и квартиру уже сигналят мне на табуретке в коридоре,а накопившийся груз бытовщинки упрямо тянет вниз, от заоблачных высей воспарившего было духа. Улёт заканчивается.

Зеленый


Я выхожу на асфальтовую улицу и вдыхаю нежные запахи нелюбимой весны с жадностью человека,  пропахшего бетонной смесью блочных коробок. И все-таки жизнь! Дышать не разучилась.

Магазины добивают удушливым нутром искусственных товаров. Тщусь выбрать на полках что-нибудь понатуральнее и бросаю в корзинку самое необходимое. Маленькая очередь в кассу вызывает недоумение, а воспоминания о километрах людей за самым необходимым подсахаривают ежедневную реальность.

Раз, два, три, четыре, туда, сюда,– автопилот работает исправно. Мысли в голове живут отдельной жизнь. Тут главное не перепутать светофор с зеленым листом или красным солнышком, и вовремя вынырнуть в нужную ипостась.


Красный


К вечеру усталость даёт отмашку и диван с любимой книжкой кажутся небесным раем. Но точки в программе дня ставить ещё ох как рано. Бесконечные свитки дел далеки даже от середины. Пища недуховная кипит, родные ждут твоего слова, помощи, ответов на вопросы, игры, всего того, что им необходимо для роста и жизни.

Напрягаюсь из последних сил и отдаю дань обязательствам перед собой. Смешно танцую краковяк или сарабанду, в зависимости от обстоятельств и замечаю, что сконцентрироваться на самом необходимом для роста души уже нет ни сил, ни времени.

Сколько отмерено, усталые ноги волокутся домой в надежде найти там только отдохновение. А мозг уже перезагруженный сотни раз, спит, раздражаясь на все: свет, запахи, звуки, вопросы.


Голубой


К вечеру в небе проясняется радуга - неожиданно, раскидисто, лихо, молодо. Я заглядываюсь на семицветную подружку и не верю себе: красота спасает меня от ужаса буден. Усталость рассасывается, я почти выпрыгиваю за окно, чтобы потрогать и погладить спасительницу-природу.

Ты знала как я устала, твои подарки всегда очевидны, а я так невнимательна. Небесная наволочка искрится, небо и не думает чернеть, хотя на душе почти ночь.
Вечерние раны нежно перевязываются лепестками красоты, упоенного  дождем воздуха после тяжелого дня.

Что-то главное открывается не снаружи окна, а внутри меня. Я знала, знала, просто забыла, очень хотела забыть. Но ведь радуга для обыденного биоробота всегда за окном. Я увижу её, если захочу. Увижу.