Ставка на битую карту

Российские чиновники усердно комивояжируют по свету в надежде найти хоть какие-то заказы для отечественной промышленности. Это весьма отрадно, этим же занимаются чиновники во всех более-менее развитых странах, ведь на дворе, что ни говори, кризис, и каждая копеечка на вес золота. Да и нефтяные цены балансируют на краю пропасти.

Но всё дело в том, что «они» - «более», а «мы» - «менее». Они предлагают высокотехнологические и очень нужные вещи типа сверхсовременных автомобилей или авиалайнеров, а у нас кроме нефти с газом из всей «совиндустрии коммунизма» в живых остались военная промышленность да атомная. Продукция последних, если верить официальной пропаганде, пользуется спросом.

Ничего не могу сказать о конкурентоспособности российского оружия, я в этой области не специалист. Правда, в 80-х годах прошлого столетия мне пришлось быть свидетелем охватившей советское машиностроение кампании по присоединению гражданских заводов, КБ и НИИ к военным министерствам.

Наш НИЭКМИ был тогда подчинен Минавиапрому. И мне пришлось волей-неволей участвовать в этом процессе. Идея была на первый взгляд беспроигрышная: каждый советский человек был воспитан в духе почтения к ВПК, нам все уши прожужжали, что там такой уровень технологий, какой нам, на гражданке, и не снился. И вот, если мы с ними «сольемся», то они нам все эти секретнейшие разработки так и выкатят, и мы сразу, в три прыжка обгоним и США, и Европу.

Правда, при ближайшем рассмотрении всё оказалось немножко не так. Никаких супертехнологий в ВПК не нашлось, и несравненно более высокое качестве их продукции в реальности объяснялось просто: в отличие от нас, гражданских, считавших каждый грош, они денег не считали. Если пушка подорожает вдвое, но ее скорострельность увеличится на 5%, то пусть деньгам будет хуже. Если для того, чтобы все детали были с допуском 1 микрон на метр, нужно из 100 деталей отобрать одну, а остальные 99 отправить в металлолом, - ничего особенного.

Кстати, это нормальная логика ВПК любой страны: ведь побеждает в бою не тот, кто больше сэкономил, а тот, у кого выше скорострельность, чьи самолеты летают выше, а подводные лодки глубже ныряют. Но нам-то, тому же текстильному, скажем, машиностроению, такая логика была неприемлема, и потому счастье пребывания в Минавиапроме было недолгим.

Ничего не смысля в оружии, я из этого своего опыта могу только предположить, что просто наше оружие с одной стороны дешевле натовского, а с другой – мы готовы продать его хоть черту в перьях, что сразу же до небес повышает его конкурентоспособность в глазах клиентов почтенного «бизнесмена Бута».

Ну хоть продавать ракеты хесболе и неэтично, зато практично, а вот с атомными нашими «достижениями» и практичности-то не получается.

«Чистая и дешевая энергия для всех» - так еще в 70-е годы прошлого века превозносили атомную энергетику. Ей предвещали золотой век: к 2000 году АЭС во всем мире должны были вырабатывать от 3600 до 5000 ГВт.

Но к концу 2012 года в электросети поступало всего 335 ГВт - менее одной десятой от запланированного объема. После Чернобыля и особенно Фукусимы эйфория окончательно угасла. Последняя катастрофа произошла в Японии, а выводы были сделаны за девять с лишним тысяч километров - в Германии. Здесь было принято решение о полном и окончательном отказе от атомной энергии.

«После Фукусимы тенденция заката атомной энергетики однозначно усилилась», - говорит независимый эксперт Майкл Шнайдер. Вот уже 30 лет он собирает информацию и издает ежегодный отчет о состоянии ядерной энергетики в мире - World Nuclear Industry Report. Вот только один пример из него: в 1993 году в мире действовало 430 реакторов, обеспечивавших 17 процентов вырабатываемой электроэнергии. К концу 2012 года реакторов осталось 375, их доля в общем объеме производства электроэнергии упала до 11 процентов.

Вот так выглядит разрушенный энергоблок на АЭС в Фукусиме через два года после аварии (фото сверху).
 
И дело даже не столько в катастрофах. Все важнее становится фактор рентабельности. Немецкий энергетический концерн RWE, один из крупнейших в Европе, отказался от ряда проектов строительства новых АЭС. Главный стратег RWE Томас Бирр (Thomas Birr) в интервью DW делает упор на финансовые риски: «АЭС - чрезвычайно дорогой вид производства энергии. Сроки и процедуры планирования, допусков и строительства затяжные и дорогостоящие. Если вы сегодня примете решение построить реактор, причем все равно, в какой стране мира, приносить деньги он начнет не раньше, чем через 12-15 лет».

Рейтинговые агентства за последние пять лет снизили оценки ряда предприятий, связанных с атомной отраслью. Слишком велики риски. Зато решение немецкого концерна Siemens окончательно порвать с ядерной энергетикой тут же привело к повышению рейтинга этой компании.

Майкл Шнайдер уверен, что в условиях свободного рынка строительство новых АЭС сегодня нерентабельно. «Строительство возможно только в тех странах, где есть воля руководства финансировать эти проекты или гарантировать капиталовложения. Такой особый случай - Китай и, частично, Россия».

Еще в 2007 году тогдашний первый вице-премьер российского правительства Сергей Иванов уверял, что, начиная с 2015 года, в РФ будут вводить в строй по два новых энергоблока ежегодно, причем «без бюджетного финансирования, потому что атомная отрасль становится прибыльной и даже высокоприбыльной».

К 2030 году Иванов планировал довести долю АЭС в энергобалансе России до 30 процентов. В 2011 году Владимир Путин, тогда занимавший пост премьер-министра, говорил о 25 процентах.

Увы, действительность нещадно корректирует все планы. По данным World Nuclear Industry Report, в 2011 году доля АЭС в российском энергобалансе составляла 17,6 процентов против 17,8 процентов в 2009 году. Строительство новых реакторов затягивается, сметы непомерно и неограниченно растут.

Вот, например, Белоярская АЭС в Свердловской области. Первые два энергоблока остановлены в связи с выработкой ресурса. Работает только третий на быстрых нейтронах, мощность которого 600 МВт. Сроки ввода в эксплуатацию четвертого блока постоянно переносятся.

Смета строительства АЭС в финнском Олкилуото уже сейчас превышена в три раза
По разным оценкам, в период с 2004 по 2011 год капиталовложения в атомную энергетику во всем мире составили менее 100 миллиардов евро.

Одна из причин падения интереса к АЭС - победное шествие альтернативных источников энергии. Ветряки, гелиопанели, небольшие тепловые станции, работающие на биогазе, можно быстро спланировать и построить. Цены на полученную из возобновляемых источников энергию постепенно и непрерывно падают.

В альтернативные источники только в 2011 году было инвестировано 257 миллиардов евро.

В Китае сейчас строится 29 новых атомных реакторов. Но и там капиталовложения в «зеленую» энергетику намного превышают объем инвестиции в атомную отрасль, подчеркивает Майкл Шнайдер. Уже сейчас Пекин - самый крупный производитель ветроэнергии в мире.

Даже Франция, когда-то сделавшая ставку на атомную энергетику, отказалась от строительства новых энергоблоков. Президент Франсуа Олланд заявил, что доля АЭС в энергобалансе страны к 2025 году снизится с 75 до 50 процентов. Государственное энергетическое агентство Франции исходит из того, что к 2030 году будут отключены 34 из 58 ныне действующих атомных реакторов.

Средний возраст всех реакторов в мире сейчас составляет 27 лет. Многие страны, в частности Россия, прилагают немало усилий к тому, чтобы продлить сроки эксплуатации действующих энергоблоков. Тем не менее, в ближайшие годы многие из них придется отключать. Доля АЭС в мировом энергобалансе, по прогнозам Майкла Шнайдера, в 2030 году будет составлять менее 5 процентов.

Но расплачиваться за атомный эксперимент придется и будущим поколениям. До сих пор не решены вопросы хранения радиоактивных отходов. А тут еще надвигается и новая проблема: что делать с выведенными из эксплуатации АЭС. Германия первой столкнулась с ней. В 1990 году была заморожена атомная станция, построенная по советскому проекту близ города Грейфсвальд. В 1995 году начался ее демонтаж, который уже обошелся в более чем 4 миллиарда евро. А работам ни конца, ни края не видно».

Поэтому, мне кажется, ставка нашими экономическими стратегами делается на явно битую карту. - вояжи г-на «киндер-министра» Кириенко если и принесут дивиденды, то исключительно странам-изгоям вроде клерикалфашистского Ирана, для которого строящаяся русскими АЭС в Бушере стала поистине царским подарком, отличным поводом и маскировкой для разработки атомного оружия, которое, очень даже не исключено, они в первую очередь на своего благодетеля и кинут: во-первых, рядом, а во-вторых «халях акбар», как любят выражаться прикармливаемые режимом аятолл всякие аль-каиды, которые спят и видят покрытую могилами «неверных» и мечетями поверх могил Европу.

Получение же денег по контракту с этого сорта «заказчиков» весьма проблематично. Ничего кроме геморроя.

Эйфория насчет ядерной энергетики, и вообще «мирного атома», сменилась отрезвлением. Он оказался не таким уж и мирным. Конечно, в науке случается много сюрпризов, и не исключено прорывное техническое решение, которое превратит эту пока сырую, смертельно опасную для планеты и убыточную технологию во вполне приемлемую, но сейчас, по крайней мере, таких прорывов не прослеживается. И 99% вероятности, что их так и не будет.

Наверное, все же, будущее за энергетикой возобновляемых ресурсов. И Россия здесь непременно будет играть первую скрипку благодаря своей уникальной протяженности и неизбалованности инвестициями в иные виды промышленности. Именно «мировой энергоцентр», каким имеет все шансы стать Россия, способен обратить природные недостатки нашей территории в колоссальные и неоспоримые преимущества. В этом, мне кажется, и состоит российская ниша в глобальной экономике.

Валентин Спицин.