Я танцевать xочу! Письмо другу детства

          «Я танцевать хочу!»
                Письмо другу детства

Здравствуй, друг старинный моего уже изрядно подзабытого детства! Сколько же мы с тобой не виделись? Лет двадцать? Нет! Скорее уже тридцать! А познакомились? Тут уж все сорок лет прошло!

Лето. Пионерский лагерь в сосновом бору на берегу реки.

В первый же день во время знакомства я обратила внимание на симпатичного паренька, не сводившего с меня глаз. Ты был достаточно высок и строен в сравнении с большинством мальчишек, которые ростом ещё не догнали девчонок. Ты шутил и смеялся, постоянно посылая мне искорки своего взгляда. Выдержав паузу из гордости, я вскоре начала отвечать тебе взаимностью.

Да. Так мы с тобой и познакомились. Сколько нам было тогда? Двенадцать? Тринадцать?
Целыми днями мы играли, качались на качеляx, участвовали в разных мероприятиях.

Помнишь, нас с тобой в парадной пионерской форме на мотоцикле с коляской возили на дачу к ветерану войны, чтобы пригласить его на торжественную линейку памяти 22июня?

Мы ещё дежурили на воротах, иногда на главных, иногда на хозяйственных.

А по вечерам в клубе устраивали танцы. У меня было нарядное чёрное платье с тонкими серебристыми полосками и узкими рукавами до локтя, обрамлёнными оборками из мягкого черного кружева. Оно тебе очень нравилось! Помнишь? Говорили, что мы с тобой – красивая пара. А днём, когда меня не было с тобой, ты напевал: «Я танцевать хочу! Я танцевать хочу до самого утра!»

Однажды ты предложил пойти рано утром на рыбалку. Мальчишки уже рыбачили и принесли немного рыбы. Ты сказал, что зайдёшь за мной в два часа ночи. Я не слишком надеялась, что придёшь, думала, что проспишь.

Рыбалка меня мало интересовала, но отказаться от такого приключения я не могла. И вот сплю и вдруг чувствую какое-то движение около моей кровати. Открываю глаза, а ты уже наклонился надо мной. Ты сразу отпрянул, а я немедленно встала, и почти в полной темноте мы побрели к выходу из корпуса.

По территории лагеря мы ещё пробирались в темноте, но когда вышли за ворота, забрезжил бледный рассвет. Здесь мы смогли уже говорить в полный голос, не боясь привлечь внимание вожатых или лагерного сторожа.

- Я думал, как же мне тебя разбудить. Ты так сладко спала! Даже прикоснуться не успел, только наклонился, чтоб получше рассмотреть, а ты вдруг сразу открыла глаза! Да так широко! Такие огромные! Засверкали в темноте! Я даже испугался! Как Горгона!

- Ну вот! Со змеёй меня сравнил! – слегка обиделась я, понимая, что это все же комплимент!

- Не обижайся! Просто у тебя очень красивые глаза. А на самом деле ты - принцесса!

- Ладно! Уже река. Где будем устраиваться?

Мы с тобой нашли уютный песчаный выступ у самой воды под кронами ив и расположились там, закинув самодельные удочки.

Природа ещё спала. Река сонно и неспешно несла свои воды где-то в глубине, не нарушая даже лёгкой рябью неподвижную поверхность. Деревья в сонном оцепенении склонились к воде, ещё не разбуженные свежим ветерком и порханием птиц. Тишина и покой в белом мареве рассвета. Стайка мальков замерла у самого берега в углублении песчаной отмели.

Стараясь не нарушать сонного равновесия, мы сидели тихо, совсем рядом, едва касаясь друг друга плечами. Это касание волновало и смущало. Нарушая неловкость, мы перебрасывались незначительными фразами, смачно шлёпали налетавших комаров.

От утренней прохлады и свежести с реки стало зябко, и ты обнял меня. Так мы просидели ещё немного, наблюдая за сонными поплавками и, с парой мелких рыбёшек направились обратно в лагерь, с трудом преодолевая крутой скользкий подъём.

- Да что же это такое! Xоть ползком ползи! Ноги катятся и всё! И как ты держишься?

- Так у тебя на ногаx-то что?! Подошва тоненькая, гладкая! А у меня - смотри, какие бронетанковые! – показал ты рифлёную толстую подошву своих ботинок.

- Ух ты! – восхитилась я.

- Давай, забирайся ко мне на спину! Занесу тебя вместо зарядки!

В лагерь мы вернулись ещё до подъёма, уже проснулись и закаркали вороны в высоких сосновых кронах. Я тихонечко легла в свою постель, но заснуть больше так и не смогла. Ты, наверное, тоже. Помнишь?


А зимой мы переписывались. Почти каждый день. Однажды случайно встретились в магазине. Я была с родителями, и они позволили мне немного с тобой поговорить.

На следующее лето мы снова вместе были в лагере, а всю зиму переписывались.

Потом маму положили в больницу, которая находилась совсем рядом с твоим домом. Но маму  мы навещали вместе с папой на автомобиле, и я только смотрела на твой дом.
 
Потом я приехала к тебе сама. Ты показал мне свою фотолабораторию в подвале, проникнуть в которую можно было прямо из комнаты через люк в полу. Помнишь? 

Мы подрастали и встречались всё чаще. Один раз ты позвонил в мою дверь, я открыла и испугалась, ты был весь в крови: упал на своём гоночном велосипеде чуть не под колёса грузовика. Слава Богу, всё обошлось. А потом ты из запчастей собрал велосипед и мне.
 
Когда я заболела, ты сидел возле моей кровати, а я даже разговаривать с тобой не могла от слабости. Тогда никто не мог понять, что со мной, впоследствии оказалось – отравление ртутью.  Я не жаловалась тебе и доже не сказала, что по состоянию здоровья меня освободили от экзаменов в выпускном классе. А ты обижался, что я отказалась с тобой вместе готовиться к экзаменам.

Ты уехал в другой город и поступил в военное училище. Мы снова писали друг другу письма почти каждый день.

В отпуск ты приеxал с однокурсником, и попросил, чтоб я пригласила подругу. Вчетвером мы поехали на дачу к сокурснику, отдыхали там, ели ягоды, жарили картошку на самодельной летней печке. Когда уезжали, парень сорвал моей подружке три огромных гладиолуса. Я шепнула тебе, что тоже хочу, и ты нарвал мне и гладиолусов, и георгинов, и рвал все цветы, попадавшиеся, пока мы шли по дачной дороге. В итоге получился огромный разномастный букет, но мне было очень приятно.

Отпуск закончился, и мы с подружкой провожали вас на вокзале. Они отошли от нас подальше и страстно целовались, сливаясь в похотливых объятиях. Шёл конец семидесятых, и такие откровенные отношения не принято было афишировать на людях. Мы с тобой даже наедине вели себя более скромно. Ты, правда, сказал как-то, что хочешь обнимать меня, а не мою одежду, но по своей невинной наивности я не поняла, что ты имел в виду, а если бы поняла, наверное, убежала бы сразу.

В зимний отпуск мы тоже встречались вчетвером. Однако сокурсник сказал тебе, что моя подружка ему не нравится: «слишком податливая». Я сразу вспомнила, как они целовались на перроне.

В следующий летний отпуск ты приехал ко мне один, сокурсник предпочел скрыться от своей пассии. Не знаю, как она поняла, что ты уже у меня, но появилась незамедлительно.

Выглядела она великолепно! Длинные локоны светлых волос, яркий и в то же время аккуратный макияж подчёркивали свежесть природной красоты, со вкусом подобранная яркая и нарядная одежда. Я, в своём стареньком халатике, выглядела в сравнении с ней бледненько. «И чего она так вырядилась! Знает ведь, что парень к ней не приедет!» - недоумённо и одновременно недовольно подумала я.

Но это были только «цветочки»! Тут же перед моим изумлённым взором стала разыгрываться целая театральная постановка!

«Бедная» брошенная девушка! Такая красивая и такая «несчастная»! Она улыбалась сквозь слёзы, пытаясь показать, как ей тяжело, но она проявляет настоящий героизм, чтобы не показать этого! В то же время, ни одна, катящаяся по щекам слезинка, не размочила тушь на лице, не испортила макияж!

 Я видела её насквозь и удивлялась, зачем она так себя ведёт! А потом глянула на тебя и всё поняла! Твои глаза наполняли боль, сострадание, отчаяние и в то же время восхищение! Так вот для кого весь этот театр! Господи! Неужели же ты не видишь актёрской игры!

- Да она же претворяется! Неужели ты не заметил! И вырядилась вон как! Для кого?! Знала ведь прекрасно, что он к ней не приедет! – пыталась я открыть тебе глаза.

- Она сильно переживает! Плачет даже! А держится молодцом! Ты вот никогда не плачешь! – и ты посмотрел на меня укоризненным недобрым взглядом.

Я поняла, что не смогу переубедить тебя. Ты был слеп и прозревать не желал! Спорить дальше – значит, поссориться.

Мы ещё встречались и даже продолжали разговаривать о свадьбе сразу после окончания училища. Я потихоньку осваивала премудрости кулинарии, готовясь к семейной жизни. Но что-то изменилось в наших отношениях.

Однажды я похвасталась тебе, что научилась печь оладушки. И вдруг услышала:

- Да, что оладушки! Когда мы поженимся, ты должна будешь кормить меня борщами и котлетами с гарниром!

- Что?! Я буду должна?! – возмутилась моя гордыня.

- Ну, да! Если ты выйдешь за меня замуж. А жена должна…

- Ничего я тебе не должна! И замуж за тебя не пойду! – выдало обиженное эго.
- Что?!

- А ничего!!! Женой твоей я не буду! И борщами с котлетами кормить тебя не буду! Всё! Можешь идти!

Помню, как ты переменился в лице и выскочил в дверь. Был порыв догнать тебя и попросить прощения, но по лестнице навстречу поднималась мама… Так мы и расстались.

Из этого отпуска тебя провожала на вокзале уже моя подружка. В ноябре она приеxала к тебе в училище, а во время зимнего отпуска вы сыграли свадьбу. Ты так торопился, что даже не дождался золотых лейтенантских погонов, как мечтал раньше.

Не прошло и года, как и я вышла замуж тоже за военного. Жизнь разбросала нас за тысячи километров друг от друга. Вскоре вы разошлись, и ты женился снова. Потом и мы с мужем расстались, и я вышла замуж второй раз. Мы с тобой даже встретились однажды во время отпуска, но потом снова потерялись на долгие-долгие годы.

И вот, много лет спустя, на сайте «Одноклассники» я набрала в поисковике твоё имя. Ты ответил не сразу, испугавшись воскресшего прошлого, но потом любопытство, подхлёстнутое воспоминаниями, всё же победило. Ты женился третий раз, построил дом, ушел в отставку, поработал на «гражданке» и окончательно вышел на пенсию. Всё у тебя благополучно.

Мы перезванивались и переписывались, вспоминали прошлое и даже начали планировать встречу. Но в моей жизни было всё далеко не так безоблачно. Старая, больная, в инвалидном кресле, - наша встреча была бы для тебя шоком! Я давно уже не та молодая, стройная и красивая гордячка. Жизнь слишком потрепала!

Нет! Не нужно нам встречаться! Ни к чему это! Живи спокойно своей жизнью и вспоминай изредка ту девочку, которую когда-то в пионерском лагере ты в первый раз поцеловал. И пусть в твоей жизни всё будет так, чтобы тебе всегда хотелось петь «Я танцевать хочу! Я танцевать хочу…»

23.05.13.


 Ответ на письмо здесь - http://www.proza.ru/2013/07/02/1210 . Привожу текст. 
                Нежени Си. Никогда не сдавайся!


 Здравствуй, Принцесса! Большое тебе спасибо за письмо! Много раз перечитанное, полное воспоминаний о детстве, о нашей шальной юности, о хрупком первом чувстве.

Оно вновь вернуло меня в прошлое, наполнило прежними переживаниями. Все было так и не так. Прошло много лет, многое забылось или поменяло прежний смысл, да это и нормально.

 Вспоминаю еще одну нашу встречу летом 1984 года. Мы оба оказались в родном городе, в отпуске, как всегда. Оба давно были несвободны, у всех семьи, дети. Я и не надеялся на встречу, и вдруг - надо же! Глазам не верю: открывается дверь и входишь ты."Привет!"Какой это был подарок для меня! Тем более, что после отпуска мне предстояло ехать в Афганистан.

Родным я тогда ничего об этом не сказал. В семье были одни женщины: бабушка и мама с сестренкой. Как тут скажешь? Многие тогда ничего не говорили родным, не хотели расстраивать, гуманисты, блин. Все равно ведь не утаить. Ну да ладно. А тебе сказал, конечно.

Звенело лето! И у нас было три дня этого лета. Сказочное богатство! Мы гуляли по городу, заходили в кафе, ездили на дачу твоих родителей. И говорили, говорили.

Ты была удивительно красива! Настоящая принцесса. В той поре, когда женщина познала себя, приобрела уверенность в своей женской состоятельности.

Многие обращали на нас внимание и даже незаметно для тебя показывали мне большой палец. Такой, знаешь, мужской жест одобрения и восхищения. Необыкновенное чувство. Я был счастлив. Не поверишь, снова пелось в душе: "Я танцевать хочу!"

Время пролетело очень быстро. Пришла пора прощаться. Мы опять бродили по городу, разговаривали о моей предстоящей командировке, о том, как кто-то из знакомых уже побывал там. И тут ты мне сказала:"Женька, только не сдавайся! Что бы ни случилось! Даже если в плен попадешь! Никогда не сдавайся!"

 На следующий день я улетел в свой гарнизон. А в скором времени и за "речку".

С женой тоже было много разговоров про эту командировку: сколько мне будут платить, смогу ли высылать ей деньги, что там купить?.. А в голове звучали твои слова: "Никогда не сдавайся!"

В Афганистане по-всякому было, иногда действительно трудно, но это твое напутствие сил, что ли, добавляло. Может и смалодушничал бы иной раз, а вспомню, как ты это сказала, и стыдно становится. Нельзя сдаваться! Благодарен тебе.

 Теперь вот ты пишешь, что не нужно нам встречаться, что изменились мы, постарели, здоровья нет, что дважды в одну реку не войдешь. Правильно, не войдешь: вода там другая уже.

Нормально все! Не бойся! И никогда не сдавайся!

Как будто два крыла природа мне дала…"



Летом мы встретились. Чудесно провели время. Распрощались, не надеясь увидеться когда-нибудь ещё в этой жизни. Но... через год встретились снова. Первая любовь не умирает никогда.