стр 37-42

Продолжение предыдущих страниц.

 В начале одиннадцатого столетия ромеи захватили владения арабских
эмиров и армянских князей. Князь Рубен, из рода последних Багратидов,
в 1080 году основал новое армянское государство в Киликие и на части
из земель Малой Армении. Современник императора Иоанна Комнина - Левон,
присоединил к этому государству города Тарс, Адану и Мопсу-эстию, но
ромеи снова завоевали Киликию, они взяли в плен Левона и двух его
сыновей. В Константинополе умер Левон и один его сын, а другой - Торос,
сумел убежать и начал продолжительную войну во владениях отца. Чтобы
крепко  держаться на  морском  берегу,  Торос  использовал  морских
разбойников, которые сами приходили в Киликию и предлагали ему свои
услуги, конечно, за хорошую плату.
                *****
 Дракар вошёл под вечер в большой Мерсинский залив.
 Первыми встречающими были несколько крикливых чаек. Они пролетели над
дракаром, взвились и исчезли за белыми каменными стенами пристани.
 А может быть отправились и дальше, откуда начиналась самая красивая
часть Киликии - равнина, в которой находилось несколько больших городов.
 Далеко на севере синели заснеженные вершины Киликийского Тавра - они
останавливали холодные ветра и внизу, на равнине, земля рождала в году
по четыре раза.
 Стратион стоял перед корабельным парусом и сощурившись всматривался
вдаль. Шлем Эрлинга закрывал остриженную его голову - последний след
недавнего рабства. Лицо его было напряжено. Он ни с кем бы не поделился
ни словом, но в себе таил тревогу от того, что узнал на острове
Карпатосе - заместитель его Лонгин объявил себя "Пожизненным
предводителем свободных киликийских моряков" и заявил, что если
Кровавая борода вернётся, то он его повесит на первом же столбе.
 И вот он возвращается!
 - Вы готовы? - обернулся Стратион к мужчинам, которые сели на корабль
на острове Карпатосе.
 - Мы всегда готовы, когда есть кому нас вести...
 - Лонгин прогнал нас из Киликии как твоих приверженцев...
 - Сейчас нужно хорошо нас вознаградить.
 - Хорошо, хорошо...- махнул рукой Стратион и пошёл вдоль гребцов.
 - Слушайте! - Повторил он на трёх языках, на которых говорили недавние
рабы. - Я обещал вам свободу, здесь вы её имеете. Но каждый из вас
может стать наёмным моряком при мне. Теперь можете заявить об этом!
 - Да здравствует наш Джовани! - крикнул Франческо Феличе. Он был в
свободной смене и шёл за Стратионом как телохранитель.
 - Да здравствует! - откликнулось несколько гребцов.
 Но большинство молчало.
 И тогда Абу-Шам встал в середине корабля, поднял руки и трепещущим от
волнения голосом сказал только два слова:
 - Йар Аллах!
 Мало кто понимал по-арабски и поэтому слова его прозвучали как
заклинание.
 - Стратион! Стратион! - прохрипел тот гребец, который обезумел в день,
когда бежали от норманов. - Да здравствует Стратион!
 Слышалось хлопанье ветра в парусах и скрип вёсел в деревянных желобах -
дракар продолжал лететь к пристани.
 - Да здравствует Стратион! - поднял свой меч высоко вверх Герасим и,
как-будто это был знак, все закричали:
 - Да здравствует!
 - Да здравствует Стратион!
 Герасим продолжал кричать и отмерял поднятием и опусканием меча
возгласы людей.
 Стратион обернулся, посмотрел молча на него и кивнул головой, слегка
усмехнувшись.
 В это время один парусник отошёл от каменного причала и поплыл к
дракару. На вершине его маленькой мачты развевалось треугольное жёлтое
знамя с чёрным львом армянских князей из рода Левонов.
 Когда парусник приблизился, с него послышался голос на греческом:
 - Кто вы?
 Никто с дракара не отозвался. Нужно было отвечать предводителю, но
Стратион продолжал молчать. Он прошёл только на нос дракара и подался
вперёд, держа руку над глазами, чтобы лучше видеть.
 Тогда с парусника кто-то воскликнул:
 - Да провалиться под землю в ад, если это не Кровавыая борода!
 - Я! - в ответ крикнул Стратион и толкнул шлем на затылок, чтобы
открыть лицо.
 - Откуда ты взялся? - откликнулся тот же голос с парусника. - Мы уже
отслужили по тебе три панихиды...
 - Он это! Он! - послышались и другие голоса с парусника, а один совсем
дружественный крикнул:
 - Добро пожаловать, дружище Йоан! Что это за корабль со змеем на носу,
на котором возвращаешься?
 Дракар плыл прямо к причалу и паруснику нужно было сделать круг, чтобы
следовать за ним.
 На пристани уже собралось три десятка мужиков, бородатые, вооружённые
мечами и короткими копьями, подпоясанные разноцветными поясами.
Некоторые из них по морскому обычаю повязали головы большими платками
или  куском  материи,  другие  на  арабский  манер  носили  белые
четырёхугольные платки, закреплённые через лоб верёвками из верблюжьей
шерсти.
 Стратион подал знак и дракар остановился у самой пристани.
 Парусник приблизился к берегу и моряки с него возбуждённо закричали:
 - Кровавая борода вернулся!
 - Он, чёрт бы его побрал!
 В это время прозвучал сильный голос Стратиона:
 - Теперь меня узнали!- крикнул он людям на берегу.- Видите и людей, с
которыми я пришёл! Кто хочет драться с нами?
 Мужики на пристани молчали, они поглядывали один на другого, смотрели
на странный чёрный корабль.
 - Зачем же драться?- откликнулся пожилой моряк, который от недоумения
даже пожал плечами.
 - Потому что вы люди Лонгина! Он объявил себя вашим вождём, он занял
моё место. Кто не со мной, тот против меня! - охрипнув закончил
Стратион и повернулся спиной к людям на берегу.
 К пристани прибывали всё новые и новые люди, расспрашивали что
случилось и, когда замечали Стратиона, стремились пройти вперёд,
чтобы видеть его по-лучше.
 Двое мужчин среднего возраста, повязанные чёрными платками, которые
до того молча стояли на пристани, огляделись, чтобы проверить не
следит ли кто за ними, потом свернули в одну боковую улочку и заспешили
к окраине портового городка.

                *****
       
 Столицей князя Тороса была крепость Сис, далеко от морского берега,
среди неприступных гор. А на равнине два города соперничали богатством
и красотой. Это были Адана и Тарс. Там жили не только собственники
больших имений и многочисленных стад. Было много торговцев, золотых
дел мастеров, ткачих персидских ковров, тонких хлопковых полотен и
пёстрого шёлка.
 В то время, когда Адана была тихий город, в котором трудно было найти
людей даже для городской стражи, Тарс на всю Киликию был знаменит как
центр "свободных моряков".
 Весна тут была короткой, но до начала летней жары равнина молодела
буйной зеленью. Цвели лимоны и апельсины в маленьких рощах,
разбросанных вдоль излучин трёх рек. Маслиновые деревья, виноград,
пшеничные поля - всё наполнялось силой.
 Тарс, удалённый на один день пути от моря, в то время был городом
веселья и забытья. Вдоль каменных зданий с открытыми террасами цвели
бадемы, цветы пестрели в маленьких садах и даже в прохладные помещения
таверн проникал свежий запах зелени, чтобы смешаться с ароматом южных
вин.
 Копыта коней стучали по окраине города. Самые верные наёмники
Стратиона, мужи с острова Карпатос, были на конях, остальные плелись
пешком по пыльной дороге. Для Абу-Шама нашлась одна чёрная кибитка,
в которой он исчез и не показывался всю дорогу.
 - Но, если на нас нападут? - подал голос Герасим и остановил коня.
 - Будем драться, господин! Здесь всё покупается кровью. - бросил через
плечо Стратион и пришпорил своего арабского жеребца.
 Всадники, колонной в два ряда, проскакали вперёд и, пока Герасим
соображал, появилась и чёрная повозка Абу-Шама.
 Только теперь старик открыл слюдяное оконце и высунул голову.
 Герасим подогнал коня к повозке. Ему хотелось расспросить: что же
будет теперь, для того ли они пришли сюда, чтобы снова пролить кровь,
снова бросаться в опасность.
 Абу-Шам пальцем подал ему знак приблизиться. Когда молодой человек
наклонился к нему, тот сказал на своём плохом греческом:
 - Не оставляй своего друга. Вы ещё пока друзья, потому что боретесь
за власть, потом станете врагами и один убьёт другого... Но сейчас иди,
иди! Вы ещё пока друзья!
 Что бормочет этот выживший из ума старик?
 Как он смеет произносить такие слова?
 Герасим хотел ему что-то гневно сказать, но увидел, что пешие моряки
ушли далеко вперёд. И в самом деле нужно было торопиться. Потом однако
они поговорят со старым арабом.  Пусть не думает он, что всё, как
говорится, премудрость; он объяснит ему, что такое мужская дружба,как
кровь и опасность роднит людей. И ещё много чего он ему скажет, чтобы
ему не приходили в голову такие слова!

                *****

  Уже два десятилетия, кого бы ни выбирали моряки главарём,  его
советником оставался Полихрон - уже шестидесятилетний грек, рождённый
и выросший в Тарсе. Он говорил на арабском и армянском языках как на
родном и мел друзей во всех портах Леванты. Он занимался продажей
добычи, которую привозили "свободные моряки", и тайной перевозкой
золота и серебра в латинские владения.
  Полихрон первым встретил Стратиона в Тарсе  -  он появился в
праздничной одежде с распростёртыми руками.
 Для жителей Тарса это было равносильно передачи власти из одних рук
в другие - если старая лиса переходит на сторону Кровавой бороды, дни
Лонгина сочтены, так ему и надо, так как он не может держаться с
людьми как богатый торговец. Пятнадцать лет уже господин Полихрон
вдовец, каждую субботу он ходит на могилу своей жены, а Лонгин уже на
второй день, после того как объявил себя главарём во время пиршества
в таверне "Таврские леопарды", с мечом в руках заставил старика
жениться на девушке Ринго. Эта девица появилась неизвестно откуда в
прошлом году, она была очень красива, с телом змеи, с пламенными
глазами и гибкими руками.
 Вот на этой девице Лонгин и заставил жениться Полихрона. На другой
день после свадьбы весь Тарс узнал, что главарь морских наёмников
уехал с Ринго в замок Намрун, который возвышался высоко в горах,
вблизи притока реки Тарс - буйного и в летние засушливые дни Помука.
Там предводители киликийских моряков хранили непроданую добычу, там
проводили время в гулянках, окружённые самыми близкими своими друзьями.
 Сейчас Полихрон кланялся Стратиону и говорил ему, что в Тарсе все с
ним, что Лонгин в Намруне, но есть немного вооружённых людей с ним.
 - Никто не покинет города! - вместо ответа ему сказал Стратион и
направил своего коня к таверне "Таврские леопарды".
 Моряки, которые находились в городе, вышли его приветствовать, они
махали ему руками и кричали "добро пожаловать".
 А перед самой таверной его встретили с музыкой. Играли костяные
свирели, стучали барабаны.
 - Три бочки откроем! Три дня будем веселиться! - кланялся Полихрон
перед вернувшимся главарём.
 В разгар пиршества, став ещё мрачнея и нерезговорчивей, Стратион
вдруг схватил старого торговца за грудки:
 - До конца будешь со мной?
 - Клянусь, что...
 - Не клянись! Если бы Лонгин имел больше людей и если бы он прибыл
сам, ты первый захотел бы воткнуть нож мне в спину.
 -Лонгин поднял меня на смех на всю Киликию с девицей Ринго,-проплакал
Полихрон и даже вытер правым рукавом иссушенные старостью глаза.
 -Вернись сейчас к нему и скажи, что я тебя прогнал из Тарса, потому
что ты его друг. Замани его сюда!
 -Он меня убьёт...- простонал Полихрон.
 -Ум у него как у цыплёнка. Ты легко его убедишь, что людей у меня
мало и плохо вооружённых, что в городе меня встретили плохо и что
моряки ещё с ним...
 -Ах, Богородица!- перекрестился старик.- Что опять мне свалилось
на голову.
 Но Стратион сделал вид, что не слышит его, он повернулся и сказал
что-то Герасиму, который сидел с другой его стороны.

                *****

 Веселье продолжалось и на следующий день.
 Торговцы, привыкшие к частым пьяным выступлениям моряков, закрылись
в своих домах и ждали когда всё утихнет, чтобы появиться снова на
торговых улицах города.
 Поздно после обеда к Тарсу приблизилась большая конная дружина. Все
были вооружены копьями, а высокий и тонкий сорокалетний человек,
который ими руководил, имел на поясе два меча. Голова его - маленькая
и круглая,наполовину была скрыта стальным шлемом.Глаза его беспокойно
оглядывали  улицы,  по которым они проезжали.   Но  не было  ничего
подозрительного. Нигде не было видно вооружённых моряков.
 Всадники остановились перед большой таверной в центре города, но и
теперь никто не  появился их встретить оружием  или  дружественным
возгласом.
 Полихрон подъехал на коне к Лонгину и показал головой на "Таврские
леопарды":
 -Там он! Наверное уже валяется пьяный...
 -Окружить таверну!-крикнул Лонгин своим людям тонким мальчишеским
голосом, который никак не отвечал его воинственному виду.
 Всадники соскочили с коней.
 Через полуоткрытую дверь таверны слышна была однообразная мелодия -
играли на костянной свирели в сопровождении мелких ударов в маленький
барабан.
 Лонгин в два прыжка перескочил несколько каменных ступенек и
распахнул двери.
 Миг-два он всматривался в полутёмное помещение,потом перешагнул порог.
И в это время таверну потряс сильный голос:
 -Пришёл, плешивый верблюд! Пришёл, собака с сердцем зайца!
 Стратион поднялся из-за стола, за которым сидел, растолкал несколько
человек и вышел вперёд.
 -Убирайся отсюда, пока я тебя не нарезал на кусочки!-пропищал Лонгин
и быстро вытащил из ножен тонкий сирийский меч, который висел на поясе
с левой стороны.
 За ним переминались три телохранителя, вооружённые мечами.
 Вдруг двери таверны с треском захлопнулись и с улицы послышались
крики, сопровождаемые бряцаньем оружия.
 Лонгин взглянул на двери, услышал шум схватки, которая разгоралась
снаружи, повернулся к Стратиону и бросился вперёд с мечом в руке.
 Стратион легко отбил удар.
 С улицы долетели крики:
 -Сдавайтесь! Кровавая борода наш главарь!
 -Бросайте оружие!
 -Смерть Лонгину!
 -Смерть!
 Не было слышно ни одного крика, ни одного возгласа в поддержку
Лонгина и трое сопровождающих недавнего главаря один за другим
бросили мечи и ножи на пол.
 -Сдаёмся!-крикнул один из них.- Кровавая борода наш главарь!
 -И я...
 Измена самых доверенных ему телохранителей заставила Лонгина впасть
в исступление. Он отбивал удары Стратиона тонким своим мечом и
сдавлено рычал:
 -Я тебя разорву! Кровь твою выпью!
 Моряки, которые были в таверне, сгрудились вокруг обоих в круг,
возбуждённо наблюдали поединок, глаза их блестели и, когда удар был
мастерский, одобрительно хлопали в ладоши и топали ногами.
 Сильным ударом Стратион отбросил назад противника и пошёл на него,
направив остриё меча ему в грудь.
 Но Лонгин вытащил левой рукой второй , по-короче, но так же тонкий
и острый меч, и стал ждать.
 И Стратион вытащил второй меч из-за пояса...
 Герасим скорее считал удары по острому звону калёной стали, чем
наблюдал поединок.
 Это был бой не на жизнь, а на смерть!
 Сражались два главаря...Так ли достигается здесь, на земле свободных
моряков, место предводителя?
 "Так...так..."-отвечали ему Лонгин и Стратион ударами своих мечей.
 "Так...так..."-радостно топтались моряки вокруг.
 Лонгин резко вскрикнул - на левом его плече показалась кровь, но он
продолжал сражаться.
 После очередной встречи лезвий Стратион подскользнулся, Герасим
вздрогнул от испуга, увидев как меч сверкнул над головой его друга.
Но в следующий момент однако и он, как и все вокруг, понял, что сделал
Стратион - Лонгин упал на пол с воткнутым в грудь мечом.
 Такая тишина наступила в таверне, что слышно было утомлённое дыхание
Стратиона.
 Франческо Феличе, побледневший от волнения, подтянулся к глиняному
кувшину на ближайшем столе, и придерживая его трясущимися руками,
сделал несколько крупных глотков. Когда он повернулся, то увидел
только в шаге от себя Стратиона - новый предводитель держал меч
остриём вниз,чтобы кровь быстрее стекла. Он встретил испуганный взгляд
венецианца и сказал с мрачной улыбкой:
 -Фортуна ди гуерра, сеньор Франческо! Мог быть и я убит.
 -Фортуна ди гуерра...- ошеломлённо прошептал недавний торговец и в
этот миг он хотел только одного - выпить одним духом целую амфору вина,
чтобы кровавая сцена исчезла из глаз.

                Продолжение следует...