Невероятное, но очевидное

Невероятное, но очевидное.

    Заняться вопросом выяснения причин, некогда происходивших в России, либо происходящих в ней в настоящее время, побудила невероятная, но очевидная судьба моего деда. Она заставила меня задуматься над вопросами, на которые я годами ищу, но не нахожу ответы. Вопросы эти, по сути, сводятся к одному: почему «невероятное» мы делаем «очевидным» извечно и всечасно себе во вред?
    До революции 1917 года дед занимал солидный пост в компании Нобеля.  Когда началась революция, компания предложила ему эмигрировать за рубеж, но дед отказался. Почему? Неужели он не видел, что происходит? Неужели ему не хватило прозорливости, чтобы понять и предвидеть свою судьбу? Советская власть, которой он верно служил после революции,  сначала использовала его, как специалиста для национализации нефтяной промышленности, потом отодвинула на рядовую работу. В тридцатые годы его сначала посадили в лагеря на три года, через несколько месяцев после освобождения взяли второй раз, после чего он погиб.
     Совершенно невероятно, чтобы он, умный, образованный человек, не мог оценить всей трагедии страны и поверить жестокому, лицемерному и коварному правительству большевиков. Но совершенно очевидно и то, что он новой власти поверил. И таких, как он, поверивших, были миллионы. 
    Чтобы разобраться в причинах такой патологической «доверчивости» нужны глубокие знания отечественной и мировой истории, социальной психологии, демографии и этногенеза, и многого-многого другого, что за тысячелетия существования «хомо сапиенс» покрылось толстым слоем забвения. Однако, даже весьма поверхностное знакомство с историей говорит: народ, поверивший пусть и гениальному, но фанатичному авантюристу-экстремисту (одному или группе, либо партии),  обязательно в итоге проигрывает. Крылатая фраза, брошенная одним из наших политиков: «хотели, как лучше, а получилось, как всегда», - оказывается абсолютно точной оценкой результатов  активности такого народа. Наверное, сам автор этой фразы и не подозревал, насколько она точна, сколь полно отражает и проявляет ход исторических процессов в России. А ведь,
Действительно, вечно сражающийся - то «за свободу», то «за хлеб и землю», то «за коммунизм», то за «демократию», то «за Родину, за Сталина» -  народ наш всегда в итоге проигрывал. А выигрывали те, кто посылал его на эти самые баррикады.
    Совсем недавно мы видели, как, закутывая горло оранжевыми шарфами, мерзли на Крещатике парубки и дивчины, борясь за демократию. Что-то похожее происходило ранее в Грузии. Какую демократию принесли грузинам и украинцам те, кто все это организовал? В Тбилиси костерят Саакашвили, в Киеве – Ющенко и Тимошенко.
    Как упрямо нам внушают, что, дав команду увеличить минимальное жалование, власти заботятся о народе. Чушь! Врачи и учителя как были нищими, так и остались, а предпринимателю, грубо говоря, начихать на все постановления: он платил и будет платить столько, сколько захочет. Спрашивается, на кого рассчитано это внушение? А почему бы вместо него просто не обеспечить действенный контроль расходов, доходов, а также распределение полученной прибыли? Почему бы не убедить предпринимателя в том, что не только необходимо, но и выгодно для него самого делиться своими доходами?
Понятно, что это будет означать некоторый уход от рыночных отношений. Но, если  рыночными отношениями можно пренебрегать при проведении конкурсов и тендеров при продаже земельных  участков под строительство, или при распределении государственных средств, или при ведении банковского контроля,  то почему надо так упрямо твердить об «отступлении от принципов демократии и рынка» тогда, когда речь идет о контроле за деятельностью частных предприятий? Тем более, что эти предприятия  совсем недавно были общенародной (государственной) собственностью. Такой контроль просто необходим, поскольку не выполнены основные  задачи  «перестройки»:   увеличение производительности труда и  валового продукта. Утверждалось, если вы помните, что «перестройка» и нужна лишь для того, чтобы с помощью рынка поднять производительность труда и, следовательно, -  валовой национальный продукт, плановая экономика, якобы, этому мешала. В итоге: продукт не поднят, повышения уровня жизни и  благосостояния трудящихся, увы, не случилось. Вполне резонно, - поскольку не выполнены главные «задумки» перестройки, поскольку произошло незапланированное, якобы случайное обогащение 7-10 процентов населения и обнищание 90, - внести коррективы в экономическую политику государства.  Но этого не делается.
     Наверное, кому-то не выгоден такой контроль. При желании можно назвать поименно тех, кому этот контроль не выгоден, но - кто их не знает? Их голоса и лица мы слышим и видим едва ли ни каждодневно. Но почему мы во все уши слушаем их болтовню, зная, что правды в ней с гулькин нос? Почему разделяем их страхи: дескать, и демократия пострадает, если спросить у миллиардеров, куда и как они расходуют свои, - а, вернее, наши! - миллиарды, и в изоляции мы вдруг окажемся, и в международные торговые  организации нас не примут (а зачем  нам они, кстати?), и рынок в России рухнет, а с ним и все надежды на светлое будущее.?..  Но ведь – слушаем, разделяем, верим. Невероятно! Но, очевидно! Столь же очевидно, сколь невероятно было лет двадцать назад подумать, что на карте мира не будет СССР, а теперь это свершившийся факт.
   Совершенно невероятной кажется сегодня Великая российская приватизация,  но и она произошла. А ведь прежде, чем ее затевать, достаточно было подсчитать общую стоимость всех  ваучеров, чтобы понять, что огромную страну оценили раз в 100 дешевле ее реальной стоимости. Достаточно было подумать о том, что в ваучер надо включать не только стоимость одного «жигуленка», но и все достояние действительно великой России: и ее природные ресурсы, и огромные производства, и  вооружения, и бесценные, накопленные за тысячелетия сокровища ее уникальной культуры, которые невозможно разделить, поделить, продать, ибо все это принадлежит всем поровну – подумать об этом, вспомнить о том, что такое Совесть и не обворовывать людей. Ан нет, вот этот «остаток» от стоимости ваучера  у нас и «увели» по тихому.
     Более того. Нам то и дело внушают, что большинство наших неурядиц случаются оттого, что слишком низок уровень капитализации российской экономики, слаба ее конкурентоспособность. Чиновники всех мастей без устали рапортуют о продажах с торгов все новых и новых объекта государственной собственности. Но ведь и ежу понятно: чем выше «капитализация», тем существеннее разрыв между богатыми и бедными, тем серьезнее противоречия между ними, которые, в конце концов,  приведут к кризису.  Это азбучная истина, полтора века назад открытая Марксом и Энгельсом. Западные страны её усвоили, как «Отче наш», и стараются сгладить, по возможности, эти противоречия:  взаимоотношения труда и капитала, например, в Швеции,  уже давно называют «капиталистическим социализмом». Неужели наши политики и правители этого не понимают?  Невероятно, но очевидно - понимают, или не желают понять.
     Давно известно, что смена социально-экономических формаций (систем) объективна и происходит под давлением прогресса и требований перемен в общества, которое не устраивают старые взаимоотношения («верхи не хотят, а низы не могут жить по старому»): первобытно-общинный строй сменился рабовладельческим, рабовладельческий - феодальным, феодальный - капиталистическим. А капиталистический  строй обязательно сменится каким-то другим. Каким? Маркс, Энгельс и их ученики полагали, что это будет социалистический строй, который, в свою очередь, будет сменен коммунистическим. Но это были лишь научные разработки.
     Тот факт, что небольшая группа экстремистов- большевиков использовала учение Маркса и Энгельса для  начала огромного эксперимента, что объектом этого эксперимента стала России, что в результате  деятельности большевиков этот эксперимент провалился, вовсе не означает, что сам объективный факт смены социально-экономических формаций кто-то отменил. Почему вдруг кто-то решил, что надо поворачивать «назад»- к капитализму? Только потому, что в развитых капиталистических странах люди в большинстве своем живет лучше, чем в прочих, в том числе и в России? Но они и живут лучше именно по той причине, что давно поняли недостатки капитализма и опасность противоречий, порождаемых им. Именно по этой причине там активно ищут пути сглаживания этих противоречий, ужесточают контроль деятельности частного бизнеса, увеличивают социальные гарантии населению, развивают демократию.
     Надо сказать, что и у европейцев есть перегибы: их социальные нормы «для граждан» плодят бездельников, а всемерное расширение демократии приводит к узакониванию наркотиков, однополых браков, что  является весьма вредным и приводит к сокращению рождаемости и  деградации личности. И, тем не менее, безусловно понимая эти «издержки», западные политики всеми силами стараются продлить существование капиталистического строя, вынуждая бизнес идти на экономические уступки народу. Им и в голову не придет возвращаться назад - к феодализму, где правящему классу (то есть- бизнесу)  было значительно комфортнее без демократии.
     Кстати,  при рабовладельческом строе процветали многие государства, один пример Америки чего стоит.  Так, может быть, и нам было бы еще лучше опуститься не на одну социально-экономическую ступень ниже, а на две  -  в крепостную, феодальную  Россию?
Тем более, что  большевики все для этого приготовили: наши крестьяне привыкли жить без паспортов, без личных земельных наделов, получая за свою работу лишь «палки» (трудодни), а все остальные (рабочие, интеллигенция)  привыкли жить не на заработанные средства, а на то, что им «подаст» государство.
  Как видим, каждый строй имеет не только недостатки, но и определенные преимущества. Даже псевдосоциалистический строй, установленный в бывшем СССР, имел положительные стороны: всеобщее образование, развитую сеть детских спортивных учреждений, бесплатную медицину, мощную армию. Что со всем этим стало в условиях рынка? Образование влачит жалкое существование, на стадионах строятся казино, в   детских садах – нотариальные конторы и агенства недвижимости (и это при наличии федеральной программы поддержки материнства!), в армии - дедовщина и воровство. Невероятно, но, имея возможность изучить и понять все «прелести» капитализма, мы все ж таки внедрили его в самом хищническом, самом бесчеловечном, почти первозданном виде. Что мешало взять пример с  западных стран, изучивших ошибки строительства социализма на грустном опыте нашей страны и успешно использующих этот опыт для самосохранения? Почему не стал для нас примером Китай, который не хочет резкого «разворота», а пытается плавно откорректировать свой путь социалистический развития?

     Мы круто развернули свою экономику в сторону псевдорынка, дикого, грязного базара, а теперь строим политику, отвечающую его порядкам и нравам, и тут уже не приходится говорить о какой-либо демократии. Уже урезаны до минимума права избирателей; скоро мы будет выбирать  хозяина из числа других хозяев, да и то - в «Юрьев день». Для чего это делается? Конечно, для того, чтобы укрепить навязанные отношения « дикого капитализма», которые выгодны «прихватизаторам», но не выгодны народу. Эти отношения не смогут долго продержаться, если будет  установлена реальная  демократия и реальный рынок, что мы видим на примере западных стран. Но если разрыв между богатыми и бедными будет увеличиваться, а  возможности волеизъявления народа будут сокращены до минимума, мы действительно  вплотную приблизимся к феодальному состоянию.
     Симптомы приближения к этому – на каждом углу.. Вот хотя бы один из них. Россияне садятся за руль автомобиля, что при наших просторах вполне естественно, и – хорошо, потому что делает нашу жизнь мобильной и динамичной. А еще – у нас много нефти, и это тоже хорошо, даже очень, потому что приносит нам валюту, и средства на содержание армии, музеев и пенсионеров. Но почему при этом нам говорят: «цена на бензин растет, потому что продавать нефть на российском рынке не выгодно». Эдак завтра и вовсе перестанут завозить этот самый бензин: не выгодно, народ-то беден. Интересно, а почему он так беден? Не потому ли, что, скажем, в Арабских Эмиратах доход от пользования природными ресурсами делится между всеми гражданами, а у нас – лишь между шейхами от бизнеса и политики? Конечно, и там - кто-то в этой дележке получает больше, кто-то меньше, но «больше» и «меньше», а не «все» и «ничего»! Там, в Эмиратах, бензин в несколько раз дешевле, чем у нас и в Европе, и никто это явление не увязывает с рыночными отношениями. Им понятно, что себя надо обеспечить в первую очередь.
Невероятно, но в стране,  где общество живет еще по принципам общины, где правят религиозные шейхи и князья,  есть справедливость, а у нас, при якобы «развитой» демократии, общими природными ресурсами пользуется горстка богатеев, которые в любой момент могут перекрыть энергетический   «кислород» и  школе, и роддому, и дому, в котором мы живем. И это – очевидно.   

     А может, все наши беды в том, как и кого мы выбираем: артиста – в законодатели, ученого – в мэры, пахана - в губернаторы, футболиста - в Госдуму? Тогда как: дело артиста – играть на сцене, ученого – открывать неведомое, пахана – сидеть в тюрьме, футболиста – бить ногами и головой по кожаному мячу Эти профессии не  предусматривают необходимости управлять людьми и формулировать законы. Не факт, что из хорошего писателя или известного режиссера получится толковый государственный деятель. Конечно, бывают и исключения, но крайне редко. Тому доказательство Государственная дума РФ. Она – это некий театр, где артисты старательно делают свое дело - играют какую-то роль, то развлекая, то раздражая нас, отвлекая тем самым наше внимание от действительно важных  дел. Управляет же ими кто-то другой, кого мы не видим, но в поставленном им спектакле, в котором играют наши – заметьте, наши! – избранники, нет места для выражения наших же тревог и надежд. А артисты, они всего лишь артисты: они лишь меняют роли, но не уходят со сцены, намертво вцепившись в  ее подмостки. В чем – немалая заслуга нас, избирателей. Даже при очевидном обмане,  скромно называемом «политтехнологиями», трудно понять, почему мы так упорно выбирает тех, кто больше наобещает. Ведь совершенно очевидно, что большинство выбранных нами «народных представителей» используют свои властные полномочия, в основном, для решения сугубо личных вопросов. Вспомним, как «в едином порыве» мы выбирала больного, крепко пьющего человека, в надежде, что у него есть совесть, и он не чужд нашим чаяниям. И что? Ничего, кроме потока интриг, самообогащения и разгула  беззакония. Ни-че-го. А между тем ежегодно нас становиться на миллион человек меньше, о чем разве что ленивый молчит. Совершенно невероятно, но даже этот факт мало волнует Госдуму и госаппарат. Самыми разными путями продолжается охота за малоимущими. Начисление смехотворных пенсий,  отмена мизерных льгот, нищенские инвалидные пособия и пособия при рождении ребенка, поборы в виде страховых налогов – что это, как не выражение наплевательского отношения к собственному народу  Можно долго перечислять аналогичные примеры, особенно, если вспомнить уроки прошлого столетия, но вопрос, почему происходят столь невероятные события при очевидной их гибельности для народа, остается открытым.
      Важно понять, что все слова об исключительности и необычности нашей страны, прекрасные стихи Тютчева о ее «особой стати» и подобные им высказывания нынешних интеллектуалов - совершенно справедливы. Но, если Тютчев делал вывод о том, что « в Россию можно только верить», то сейчас накопилось уже столько фатов, что можно и нужно не только верить, но и осознавать, в чем же состоит эта особенность и исключительность.
      Наша страна до начала прошлого столетия жила в условиях царского самодержавия и, победив Наполеона, не претерпевала каких-либо внутренних изменений и потрясений. Имеется в виду не количество войн, восстаний, бунтов, которых было не мало, но стабильность политического строя и мировоззрения населения, ориентированного на незыблемость самодержавия. За сотни лет это мировоззрение не только затвердел», но и, как стало очевидным в семнадцатом году, изрядно заплесневело. Это привело к отсутствию «исторической гибкости»  нашего народа, который был готов менять правителей, но не свое мировоззрение и мироощущение. Вот почему  в течение прошлого столетия наш народ с необыкновенной легкостью поддавался на  всякие авантюры и менял правительства, как калоши: монархическое на буржуазное, буржуазное на большевистское, с его ГУЛАГом и Победой, большевистское на  «перестроечное», демократическое, - однако, менталитет его оставался патриархальным, рабски доверчивым, с надеждой на «доброго дядю». И получается, что, мотаясь между противоположными экономическими и политическими системами, постоянно «переламывая» свое   мировоззрение, мы все-таки не изменили его, а лишь серьезно надломили. Наверное, не случайно наши сказочные герои все, как один, достигают благополучия чудесным способом: ковер-самолет, скатерть-самобранка, печь-самоварка. Даже былинная гордость наша - Илья Муромец - и тот тридцать три года пролежал на печи! Ну, как тут не поверить в чудо! Вот мы и верим. Верим, что главное не работа, а удача.
     Просто невероятно! Столько раз менять политическую и экономическую системы и сохранить столь наивное мировоззрение! Невероятно, но очевидно, ибо только российским патриархальным мировоззрением можно объяснить то, что происходит с нашим народом, то, что он терпит, и почему с неизменным упорством  он выбирает себе в поводыри отнюдь не самых достойных. Тут и ответ на вопрос: почему так страстно мы ищем сегодня национальную  идею России? Этот поиск - очередное ожидание чуда, попытка найти смысл, ориентир в беспросветном хаосе, созданном нами самими, слепая надежда на то, что этот ориентир рано или поздно приведет нас в светлое будущее. Но ведь в какие идеи мы только не верил, а воз и ныне там. Никакой национальной идеи просто нет, да и быть не может. Идея самодержавной России похоронена большевиками, терзавшими нашу страну все прошлое столетие. И поделом ей, этой идее, ибо большевикам никогда не удалось бы ее сломать, не будь она подточена самим царским режимом и опозорена последним царем..
     Идея коммунистического рая, та, за которую на полях Гражданской и Великой Отечественной войн, а также во время многочисленных репрессий сложили свои головы многие истинные коммунисты, а потом и их палачи, а с палачами и миллионы ни в чем не повинных российских  граждан, - эта идея тоже, к сожалению, оказалась ложной. Варварские действия большевиков окончательно разрушили веру в эту идею, а заодно, и веру в социальную справедливость, выражением которой были бесплатное образование  и здравоохранение, общедоступность культурных хранилищ и памятников. Но и это не все. Они разрушили самое ценное - веру в духовные (моральные) человеческие начала как фундаментальные и незыблемые.
     Вот вам еще одна антиномия: как сегодня  построить национальную идею на базе капиталистической концепции, если народ корнями врос в мечту о чудесном светлом будущем для всех людей на Земле, а капитализм - жестокая и бе6спощадная борьба каждого за самого себя и собственное благополучие? О какой общей  национальной идее может  идти речь при нынешнем экономическом укладе общества, когда у одних - все то, что раньше принадлежало всем, а у других , практически, ничего? Как внедрять ее в многонациональном и многоконфессиональном обществе, проживающем в совершенно различных географических, климатических, инфраструктурных условиях, в обществе, члены которого разнесены друг от друга на многие тысячи километров? Да и нужна ли эта общая идея вообще? Что она может дать? Не проще ли приложить силы к тому, чтобы все люди, живущие в нашей стране, действительно имели равные права и возможности и чтобы эти права были гарантированы государством?
     Нет, не спасительную идею надо искать, а просто строить общество, в котором разрыв между богатыми и бедными будет составлять цифру не с тремя-четырьмя нулями, а хотя бы с одним. И эту задачу можно решить хоть завтра. Тогда, глядишь, и справедливость восторжествует. Все будут получать по своему труду, а не по кумавству, не по тому, что кто-то оказался ближе к кормушке, где задарма раздавали леса, рудники и нефтяные вышки. Но пока никто что-то не торопится даже подумать об этом.
    И опять я спрашиваю себя: почему народ мой безмолвствует? Почему мирится с  «бомжизмом», беспризорностью, пьянством, снижением рождаемости и ростом смертности? Почему продолжает верить в пустые посулы? Почему громкие критические эскапады в сторону коррупции он принимает за дела?
     Крыловский кот Васька «отдыхает»: «прихватизаторы» народной собственности спокойно продолжают выкачивать из страны все, что льется, и вывозить все, что вывозится; народные избранники продолжают придумывать себе новые льготы и способы подольше оставаться при власти, пропасть между богатыми и бедными слоями населения увеличивается; СМИ трезвонят о все новых и новых злоупотреблениях, убийствах, коррупции, - «а Васька – то есть мы, россияне, - слушает, да ест». Только изредка, нет-нет, да и спросит: если наш президент на всю страну говорит: «в чиновничьем аппарате процветает коррупция» - зачем он сидит в этом аппарате, куда смотрит? Уж молчал бы лучше. Равно как и чиновник рангом пониже, который радостно информирует общественность о том,  что «мы сократили наш многомиллиардный долг западу» и в то же время  сообщает, что «частные банки берут ежегодно в долг огромные суммы на западе»! Получается, мы никогда не отдадим «свои» долги. Деньги, которые частные банки берут  на западе, они ловко извлекут из наших тощих кошельков и карманов, или обанкротятся, и тогда отдавать их придется государству, то есть, опять же, нам с вами.  И никто-то нам не скажет, почему за долги частных банков мы должны расплачивается   Невероятно! Но – очевидно.
     Несколько лет тому назад по телевидению шла очень интересная  программа. Она называлась «Очевидное - невероятное» и вел ее профессор Капица, сын знаменитого академика. Программа была посвящена явлениям, которые ставили ученых в тупик, необъяснимым, непонятным. Действительно,  в окружающем нас мире много чудес.
Мы можем удивляться им, бояться их, но мы не можем изменить их и вынуждены к ним приспосабливаться. Приспособиться же к тем невероятным, но очевидным ситуациям, которые происходили  и происходят с нашей страной, невозможно. Именно по этой причине общество и ищет пути наиболее оптимального развития. Это объективный и естественный процесс. Именно по этой причине наш народ и принял сначала феодальную революцию, потом большевистскую, а потом «перестройку». Гражданской войны при «перестройке» не было по причине того, что не с кем было воевать: все ждали этой «перестройки», надеялись на нее, поэтому пагубная стихийность перестроечных преобразований была очевидна далеко не всем. И именно эта наша слепота, это непонимание происходящего привели к тому, что мы опять «наступили на собственные грабли». Опять получилось «одним вершки, а другим – корешки», как  в еще одной замечательной русской сказке.
    Итак, есть все основания утверждать, что невероятные события, которые происходят с нами, очевидны. Очевидна несправедливая приватизация, очевидна безграмотность новоявленных руководителей, очевидны  злоупотребления властью выборных законодателей, очевидна коррупция государственных чиновников. Эти явления очевидны. Сколько бы денег не тратилось на телевидение, радио и печать, дабы внушить гражданам страны, что все у нас на славу, что нынче лучше, чем вчера, сколько бы «Аншлагов» и «Народных артистов» не веселили нас каждый вечер, скрыть очевидное невозможно. Невозможно отвлечь внимание россиян от их очевидных проблем, пугая их природными катаклизмами, уносящими тысячи жизней, или пространными обсуждениями межнациональных и международных кризисов, скажем, в Палестине или Ираке, или угрозой войны с Ираном. Невозможно, потому что в  каждом российском селе царит полный развал, как в чеченских аулах после наших ковровых бомбежек, а в каждом городе грязи не меньше, чем в лагерях палестинских  беженцев. Невозможно, потому что мы видим, как вырубают наши леса и под сурдинку вывозят за границу.  Невозможно нас ни развеселить, ни испугать, потому что без войн и кризисов мы гибнем чаще, чем иранцы и палестинцы, в если и выживаем, то благодаря благородству наших врачей, которые, зачастую не имея средств, чтобы прокормить семью, вытаскивая с «того света» сотни наших соотечественников? 
    Понятно, что «негатив» присутствуют всегда, во всех государствах, при всех правительствах. Но надо постараться, чтобы вероятность «негатива» у нас хотя бы снижалась, ибо «прихватизаторы» пошли в разнос, меры не знают, не хотят ее знать и могут довести страну до полной разрухи. Именно это и должны понять люди, призванные руководить страной. Понять и приложить реальные, а не театральные усилия по сокращению этих очевидных явлений, скрыть которые им не под силу.
    Трудно поверить в то, что такие усилия будут приложены, что найдутся действительно  умные головы и чистые души, сознающие, что невозможно бесконечно «переламывать» народ. А ведь он может, в конце концов, не выдержать и - либо окончательно сломается, превратившись в бессмысленное стадо, либо начнет крушить все и вся, либо призовет фашистов, либо – новых большевиков. В каком направлении он начнет действовать,  не знает никто. Предугадать это невозможно. Сто лет назад никто в России не верил, что партия большевиков может придти к власти. А ведь пришла! Вряд ли кто-то предполагал, что СССР можно так быстро развалить и разворовать. А ведь развалили и разворовали!
     И снова на ум приходит простак, который пилит сук, на котором сидит. Не пилим ли мы сук, на котором сидим? И что то нас ждет, когда мы его перепилим?
     Пора понять: и судьбы немногих, выкачивающих из страны ее богатства, и судьбы миллионов, страдавших и продолжающих страдать от бесконечных бунтов, войн, переделов, перестроек – это наша общая судьба, судьба нашей страны. И, случишь чего,
кому-то, конечно, удастся найти временное убежище за рубежом. Но именно что -  временно. Россия это уже проходила и неоднократно. К тому же и там начинаются проблемы. Вспомним пожары во Франции. Хотели социальных гарантий и увеличения населения за счет эмигрантов,- вот и получили! Нельзя думать, что кто-то будет за вас «пахать» бесконечно. Пройдет время, и в странах «золотого миллиарда» тоже, неровен час, начнутся трения.
     Противоречия между трудом и капиталом объективны. Известно, что их можно приглушить, увеличив долю трудящихся, но, какое-то время спустя эта доля опять окажется малой. Можно уменьшить долю трудящихся до минимума и сдерживать их возмущение силой, но и это, как показывает практика, не действует бесконечно. Можно жить за счет посул и обещаний «светлого будущего», но и это не нескончаемо. А между тем, исключить эти противоречия невозможно в принципе. И что же делать? Да то, что
можно и нужно -  учитывать очевидное и снижать степень риска, создавая более приемлемые условия жизни для народа. Нельзя постоянно рассчитывать, что произойдет невероятное и голодный начнет благодарить того, кто  отнял у него и у его детей кусок хлеба. Пора понять, что голодный или просто несправедливо обделенный когда-нибудь обязательно поднимется и пойдет добывать свое так же, как добывал смерть Кощея Бессмертного Иван-царевич, как крошил  захватчиков Илья Муромец. И тогда уже заговорят другие законы, о которых мы лучше не будем вспоминать, уповая на то, что Россия пока еще не совсем оскудела умами.

 Июль 2006 г.