Люся Фазенда. юморная и без тормозов

   Слово — как пуля: бах — и ты уже ранен. Иногда в сердце, иногда… по касательной, но обидно.
Моя знакомая ещё с ульпана, Люся Фазенда, владеет этим оружием виртуозно. Юмор у неё — убойный, без холодного оружия.
Она уверяет, что приехала в Израиль по закону о возвращении. Кто вернулся — непонятно. Возможно, кошка. И то — под большим вопросом. Хотя один из пяти её мужей, кажется, был еврей поц… или просто поц.
   Светка, наша общая подруга, как и Люська ещё из ульпана по изучению основ иврита — женщина в теле. За свою недолгую жизнь она сбросила килограммов на грузовик, но все сволочи возвращались… с процентами. Точно, как затравленные тараканы, сбежавшие к соседям. Взяли всех в плен и вернулись.
Карантин, гиподинамия, холодильник — всё, как положено.
«Достоинством» Люськи был не только колкий язык, но и способность создавать шедевры кулинарного искусства — фирменные голубцы, как допуск в рай для гурманов.
   Сидим как-то мы у неё на кухне. Вкуснотища. Люся, вытирая губы, как бы между прочим говорит:
— Свет, слышь… когда будешь выходить, глянь, чтоб в дверях не застрять.
Для нашей Светки это всё равно что после секса сказать:
— А, кстати, у меня положительный ВИЧ-тест...
Для неё — килограммы хуже любой заразы. От Люськиной «шутки» Светку скривило, как после удара током — слова застряли, вилка зависла в руке.
Порой у Люськи с её «ядерным» юморком не срабатывает стопер.
После визита в мою клинику она бросила на весь коридор:
— Тут пахнет… как будто кто-то умер. Или только что воскрес.
Что она хотела сказать этим — не уточнила. Да и лучше, может, не знать.
Как-то встретила её в «Машбире» — нашем городском моле.
— Привет, ты чего такая бледная? Не болеешь?
— Нет, просто без макияжа.
— А, ну тогда ясно. Все недотраханные так выглядят. Хотя… может, к онкологу сходишь?
Это такое приветствие, совмещённое с «доброжелательностью».
Сразу вспомнился одесский анекдот про такую же юморную доброжелательницу:
— Сонь, ты откуда?
— Да из парикмахерской.
— Понятно. Была закрыта?
   С личной жизнью у нашей Фазенды — всё бурлит. Пять браков, любовников — не сосчитать, да она и не пыталась.
Обычно после первого секса у неё начинается сеанс ясновидения. Мужикам это не всегда по душе.
О своём «ясновидении» Люся рассказывала, жуя жвачку и хихикая, как школьница на перемене.
— Я ему, слышь, чувствую: ты врач.
— Ну… да.
— Анестезиолог?
Мужик — в ступоре.
Я ненароком спрашиваю:
— Ты что, реально отгадала?
— Ха-ха. Он до и после секса мыл руки минут по пять. Ясное дело.
— А потом? — интересуюсь.
— Да ничего. Никаких ощущений. Точно как под наркозом.
 Вот тут мы реально уржались.
 Но анекдот не помешал ей затащить «анестезиолога» в загс.
— Главное, чтоб в первую брачную ночь он не уснул, — подмигнула она.
У Люси Фазенды есть принципы:
«Юмор — это броня. А если пробила — значит, бронебойная шутка удалась».
И пусть из всех евреев в её семье — только кошка.
Но зато кошка — стерилизованная и при этом кошерная. Почти.
Н.Л.(с)