Она зла

Ты-ты-тЫх, ты-ты-тЫх, ты-ты-тЫх, ты-ты-тЫх.
Мерный перестук колес успокаивает и убаюкивает. Давно уже затихла посадочная суета, пассажиры разобрались по своим купе, распаковали и надели удобные, не стесняющие движений вещи, застелили постельное белье, умылись и уже в большинстве своем приготовились ко сну. Отдельные личности заказали себе по стаканчику чая на сон грядущий, кто-то раскупорил бутылочку коньячка под кофеек и лимончик.
Покой и благоденствие, вздохнув своими крылами, опустились на ночной поезд Москва – Н-ск.
Ты-ты-тЫх, ты-ты-тЫх, ты-ты-тЫх, ты-ты-тЫх.
Противно скрипнув, дверь межвагонного тамбура открылась и впустила во чрево вагона номер семь высокого худого мужчину с узким длинным лицом, копной разлохмаченных волос, еще несших на себе след стильной прически. Строгие брюки и рубашка выделяли его из общей массы пассажиров: он то ли не успел, то ли не захотел переодеться в более удобную одежду.
Близоруко щурясь и покачиваясь в такт движениям поезда, мужчина продвигался по вагону. В руках у него была белая тарелка, затянутая сверху полиэтиленовой пленкой. Дойдя до купе номер три, он взялся за ручку и, нажав на нее всем телом, толкнул дверь от себя, стараясь при этом не выронить тарелку. Дверь с трудом поддалась, раскрыв пространство купе. Будучи погруженным в проблему сохранения равновесия и удержания тарелки, мужчина не сразу обратил внимание на четыре пары глаз, обращенных на него.
– А-э-э-мм, – промямлил мужчина, явно не узнавая изучающих его людей и, судя по его удивленному лицу, ожидая увидеть в купе кого-то другого. – А собственно... Э-э-э... Мм... Где? – выдавил он из себя очередную серию звуков.
На лицах обитателей купе начали проступать сдержанные улыбки. Вдруг мужчина, сидевший у окна, подался вперед, вглядываясь в вошедшего и воскликнул:
– Аркашка, черт, это ты?
Нарушитель покоя купе сфокусировал близорукий взгляд на говорившем и его лицо просияло от улыбки:
– Мишаня, дружище, здорово!
Рванувшись навстречу друг другу, знакомцы стиснули руки в крепком рукопожатии, а затем, громко похлопывая по спинам, обнялись. При этом вошедшему пришлось исполнить сложный цирковой трюк, чтобы не уронить тарелку в порыве эмоций.
– Парни, – обратился к остальным пассажирам купе тот, кого вошедший назвал Мишаня,  – познакомьтесь, это мой старинный друг Аркадий. Аркаша, а это Дима, Костя и Олег, мои коллеги по работе,  – представил спутников Михаил.
– Какая удача, что мы встретились! Ты как здесь? Парни, плесните Аркаше коньячку.
Аркадий было изобразил жест, означающий и сожаление, и отказ одновременно, но искренняя радость Михаила от встречи, сменившаяся столь же искренним расстройством от отказа выпить за встречу, заставили Аркадия изменить свое решение.
– Давай, но только по чуть-чуть, – с сомнением в голосе проговорил Аркадий.
– Конечно, по чуть-чуть, – легко согласился Михаил, – нам завтра с утра еще работать, нам потребуется свежая голова. Ну, погнали, за встречу, дорогой.
С этими словами Михаил влил в себя рюмку коньяку и смачно закусил долькой лимона. Поставив на стол тарелку, которую он до сих пор сжимал в руках, Аркадий принял рюмку из нержавейки, входившую в походный набор, развернутый на столе, и, приветственно махнув головой всем находившимся в купе, выпил ароматную жидкость.
– Аркаша, рассказывай, что ты, как ты? Как здесь оказался? – продолжил изливать потоки энергии на Аркадия Михаил.
– Да у меня все нормально, Мишаня. Работаю, вот женился на днях, везу молодую на родину, в медовый месяц, – немного смущенно ответил Аркадий.
– Да ты что! Женился? Ну поздравляю! А я ее знаю? – стал допытываться Михаил.
– Нет, не знаешь, – улыбнулся Аркадий, – мы на работе познакомились, она у нас главным бухгалтером работает.
– Бухгалтер это сила, за семейный бюджет можешь теперь не переживать, дебет с кредитом всегда будет сходиться, – расплылся в улыбке Михаил. – Аркаша, грех не выпить за такое событие. Димка, наливай!
Как-то разом подобрев и обмякнув, Аркадий уже не сопротивлялся и с благодарностью принял рюмку из рук Дмитрия. Выпив, Михаил поинтересовался:
– А что это ты такое тараканишь?
– Да понимаешь, – ответил Аркадий, – Людочка... мою жену зовут Людочка, – пояснил он, – очень следит за своей фигурой, вот и попросила меня сходить и принести ей из вагона-ресторана чего-нибудь легкого на ужин... Она очень устала, целый день на ногах, – как бы немного оправдываясь, добавил он.
– Да, видно повезло тебе, Аркаша, отхватить такую жену! – с легкой долей зависти сказал Михаил и поглядел на согласно кивающих компаньонов. – И за семейным бюджетом присмотрит, и за фигурой следит, и за питанием тоже. Идеал!
Данный комментарий упал на благодатную почву, политую ранее коньяком. У Аркадия загорелись глаза, и он живо поддержал начатую тему.
– Мишаня, ты не поверишь, до сих пор не могу понять, как мне удалось добиться ее расположения. Ты же помнишь, по школе еще, какой я увалень с женщинами. А тут, ты абсолютно прав, и за питанием она следит, и форму поддерживает, и меня к этому приучает, а еще у нее идеальный характер, красива, умна, дальновидна, умеет с людьми общаться, все в коллективе от нее без ума, начальство молится на нее. Вы не поверите, мужики, я никогда не был так счастлив, у меня теперь есть жена, есть, о ком заботиться, я готов ее на руках носить днями напролет и исполнять все ее прихоти...
В течение всей этой тирады коллеги Михаила понимающе кивали головами и украдкой бросали друга на друга ехидные взгляды: мол, по первому времени всегда все кажется идеально, а вот как ты, милый друг, запоешь через месяц, полгода, год?

В это время в распахнутую дверь купе заглянуло абсолютно круглое женское лицо с толстыми обвисшими щеками, тройным подбородком, покрытым редким слоем щетины, и маленькими поросячьими глазками, еле-еле выбивающимися из-под густых бровей. Все это было увенчано сосульками волос цвета блонд. Увидев выпивающих мужчин, голова подтащила за собой массивное сдобное тело на столбообразных ножках и с желеобразными ручками. Пористая кожа лица приобрела яростно-красный цвет, мохнатые бровки поползли вниз и к переносице, совсем почти закрыв и без того маленькие глазки.
– Аркадий, мерзость ты этакая, алкаш проклятый, какого черта ты здесь торчишь. Я в соседнем вагоне с голоду умираю, пока ты тут с каким-то бродягами прохлаждаешься! А ну быстро пошел в наш вагон! Я тебе там расскажу, как жену любить надо!
Аркадий молниеносно взлетел, схватил тарелку и пулей вылетел из купе под визгливые крики своей второй половины.
– Ну ты, Аркаша, и попал, – только и смог промолвить Михаил.