Не плачьте, бабоньки

   Женская  доля в России – тема для обсуждения, исследования и описания  многих талантливейших, блестящих умов России: поэтов, писателей, историков, этнографов и психологов. Русская душа, а тем более – женская, поныне остается загадкой и глубочайшей тайной, не подвластной пытливому уму. И каждое поколение российских женщин вместе со страной переживало и выносило все тяготы , выпавшие на ее долю.
   Вот и мою семью не миновала эта горькая чаша. Прабабушка моя – Анна – волею судьбы да по бедности своей и кротости характера была выдана замуж за вдовца с пятью детьми, еще своих пятерых нарожала, да все парни. А муж, Галактион Моисеевич, попался крутой нравом, суровый да неласковый. Бывало, дитя кричит- надрывается, а он уж зыбку не качнет! Вот и сновала Аннушка как мышка туда-сюда: утешить, накормить, ублажить каждого, покуда сил хватает. Труженица была, добрая, терпеливая и кроткая сердцем. Что и говорить, труденье было естественное и почти круглосуточное состояние для каждого в этой большой крестьянской семье. К началу 20-го века старшие дети выросли. Новый век принес новые тревоги. Троих сыновей потерял Галактион на фронтах Первой мировой войны, а того, который вернулся, до самой смерти в деревне прозывали «солдатом», прозвище такое дали. А дедушка мой, Федор Галактионович, к началу Империалистической еще годами не вышел, зато захватил гражданскую, финскую и Великую Отечественную, хотя в ту пору ему уже 45 стукнуло, когда в 43-м, несмотря на бронь, погнали под Ленинград на прорыв блокады. К тому времени прабабушка Анна уже умерла, а невестка Александра Андреевна, моя бабуля, осталась бедовать в богом забытой деревне с семью детишками на руках. «В войну еще ничего жили, а после – вот как голодно было! Молоко – отдай, мясо – отдай, яйца – отдай, все «на пОставку» сдавали. А где взять, нас не спрашивали. Налоги такие были. Сами – хоть ложись-помирай. Опилки ели. Детей тогда троих схоронила. У Толюшки что-то с мочевым пузырем было, мучился сильно. А двое (Коленька и Марфуша) чуть позже через день друг за другом от «корюхи» померли. Так на одной лошаде двоих сразу и увезли на кладбище. Голод был и корь. Старшим-то побольше еды доставалось – чтобы работать могли, а малышам – совсем крохи. Бывало, и по деревне с сумочкой ходили – кусочка просить. Самые большие куски давали у председателя и бригадира – они-то хорошо жили. А сами, если увидят колхозника ночью с вязанкой травы из леса для своей коровы – неси на скотный двор! Такие порядки были. Не думала, что когда-нибудь со стола хлеб понесу… Вот как жили…»
   Как душенька ее, моей милой бабушки, все это пережить смогла, не разорвалась от отчаяния?! Столько горя вытерпеть и не озлобиться на весь мир, не ожесточиться на тиранов-правителей, загнавших свой народ за грань выживания и погубивших лучших его крестьянских сынов? Нет, бабушка Александра, дожив до 88 лет, оставалась до конца дней своих светлым, добрым, мудрым и чутким человеком. Золотое сердце! Ей еще бы 2 класса образования (а она окончила всего 2 класса), можно было бы смело министром ставить – такая редкостная разумность и рассудительность была обречена на успех. А как пела! И старинные, и рекрутские, и тюремные, и свадебные. А частушки любила! Доброе слово и незлобивая ирония много раз врачевали мне душу. "Что, опять Сережка пропадает где-то? Опять ты одна с детьми?" «Загулял, так не воротишь, горькая рябинушка! Ничего ты не получишь, дорогая милушка!»  И еще что-нибудь напоет тихонько. Вот и легче на сердце, опять жить можно.
   Мама же была человеком совсем другого склада и разумения. Жесткая, непримиримая, даже деспотичная. И хотя муж ей достался незлобивый, уступчивый и в общем положительный, что-то все время в жизни ее не устраивало, напрягало и раздражало (может, потому что не любила его?..) Все это, понятное дело, отражалось на атмосфере в семье. Хотя мы с сестрой проблем никогда не доставляли, учились прилежно, а на все лето уезжали к деду в деревню. Сейчас с высоты прожитых лет, как кажется, я поняла, в чем тут дело. Мои родители никогда не пели и не шутили, в отличие от бабушки с дедушкой. Те же рады были любому поводу похохотать. Вот на сенокосе как-то Семен назвал траву лабазник балясником, так бабушка от смеха прямо с охапкой сена в копну упала и досмеивалась там.                "Балясник! Ха-ха-ха». Чистая душа, много ли надо, чтобы развеселиться! И так во всем. Думаю, на уклад в нашей семье еще повлияло то, что родители от деревни оторвались, а к городу «не прилепились». В итоге – и там, и там – все чужое. Как ни бояться? Вот и пробоялись всю жизнь: властей, милиции, начальства, соседей, воров, цыган, и еще бог знает кого и чего. Прожили всю жизнь, а друзей настоящих так и не завели. Были родственники и знакомые. С ними гуляли праздники, свадьбы, юбилеи, встречались на похоронах. Уже будучи на пенсии, схоронив бабушку, мама подружилась с соседкой Клавдией Петровной. Она была деревенская и работала в больнице медсестрой, скромная и душевная женщина. Только теперь мама поняла, что дружба – это великая вещь. Только с возрастом на склоне лет она стала живо интересоваться: как мы живем, чем живем? До сих пор ее почему-то это не волновало. Ее характер изменился в лучшую сторону, причем кардинально. Бывают на свете чудеса! Одно из них – моя мама. Теперь это заботливая, неравнодушная и общительная бабушка. Сейчас ей уже 83 года. И посоветует, и поддержит, и утешит, и поможет, если сил хватает. А дел полно: то несет какому-то коту на остановке остатки еды, то вороненка, прирученного соседкой, хлебом кормит, то больному голубю сопереживает. Спрашивает меня, чем помочь можно.
   Видимо, дремал где-то в глубине этот росточек извечного душевного качества русской женщины, имя которому – милосердие. Это только в нашем сознании тесно переплетаются и заменяют порой друг друга 2 разных по виду понятия – любить и жалеть. «Я тебя жалею!» Милосердие и великодушие у русских в крови, потому что мы - сильные, поэтому до последнего времени были непобедимы. Ведь Россия – не где-то там, она – в нас! Это наши корни, состоящие из любящих и сильных духом предков, удерживают нас на плаву в борьбе за выживание. А теперь оглянитесь. Каждый! Что же мы с собой делаем, и с Россией, если леса вырублены, земля загажена, реки отравлены, а традиции русского народа забыты как ненужные?! Тогда и приходят на ум следующие строки:
Господь милосердный!
Творенья твои
Творят беззаконья
На грешной земли:
Кислотные тучи
И взрывы тротила…
Как капсулу с ядом
Земля проглотила.
Живущие ныне
Гордятся безумствами,
И рушатся храмы
Прогрессом разнузданным.
Природа повержена,
Смята, раздавлена.
Машинного скрежета
Пасти раззявлены.
Прости же нас,  Боже!
Душа разрывается…
Устала Земля.
И дорога… кончается…