Звездные березки

Гена – звезданутый. То ли кирпичем, то ли куском алмаза с неба, где,  как отметил Антон Палыч, этих минералов немерено: все небо в алмазах.
 Гена еще и звездочет. Чет-нечет. Нечет-чет. Звезды пересчитывает. Считает. Считает. Сбивается со счета и снова считает. Ему невдомек, что над ним несчетное множество и актуальная бесконечность. По Кантору и Гильберту.
Но некоторые звезды для него особо примечательны и симпатичны. Вот , например, эта. Яркая такая. Кокетливая. Улыбчивая. Это звездочкой можно заняться особо. Она его стимулирует. Собой в целом и всем, что на ней обитает. Взор у Гены острый. Напрягается. Перед ним березка. Кудрявая. А вот еще одна. Шумит и шелестит. Столько стимулов. А сколько реакций. И такая и сякая. Аж голова закружилась.
 Глядит Гена, а под одной березонькой Серега сидит Есенин, местного звездного разлива. Сережками  березьими любуется и под подол к ним заглядывает, нахал эдакий. А рядом Коля Клюев носом клюет. Наклюкался, значит. А на полянке Ширяевец разлегся. Ширяет и ширяет глазками. Выбирает березку побелей и погрудастей. В общем – веселая компания. Русь кабацкая.
А Гена все считает и считает. И стимулы. Но особенно реакции, потому что он парень реактивный. Столько-то кудрявых березок, столько-то беленьких, столько-то стройных. Березки здесь всякие и поэтов, их любящих, тоже много великих и разных.
А некоторые березки магические числа строят. То тремя семерками маячат, то  тройками попарно, то семерками плюс- минус двойка. А иногда даже числами Фибоначчи. Гармония тотальная. А между ними три поэта ползают. Вдохновляются и наливаются.
И стал Гена величайшим специалистом по гармонии. И всему виной – небо в алмазах и милые, дорогие сердцу русского человека березки.