По лабиринту памяти 7

 
   (Продолжение...)

 Костю  так  же, как  и  Машу,  закружил  водоворот  неотложных дел.  После работы - тренировки перед городскими соревнованиями по волейболу, по  вечерам - подготовка к сессии. Он с трудом выкраивал время, чтобы навестить Валентину. С Аликом, теперь уж Альбертом Леонидовичем, инженером "Гомсельмаша", он часто встречался на заводе,перекидывался парой слов. А вот Валентину видел крайне редко.
    Сегодня восресенье, можно съездить.
 
   Они занимались стряпнёй. Валентина- в халате, в  растоптанных  тапочках  и  с косынкой на голове- раскатывала тесто, вырезала  бокалом   кружочки.  Алик накладывал на них мясной фарш и ловко превращал все это в пирожки.
  Костя попробовал повторить манипуляции Алика. Нет,вышел безобразный комок из теста и мяса.
- Как это у тебя получается?
- Женись, и у тебя получаться будет, - подмигнув Валентине, ответил Алик и добавил с гордостью, -  я даже кексы  стряпал!
- Молчи уж, кулинар, - Валентина  шутливо  щелкнула его по лбу  пальцами. - Хорошо,хоть кухню тогда помыть успел к моему приходу.
Она полотенцем вытерла муку со лба мужа и отправила их в комнату.
- Дальше я сама. Лерку отгоните от телевизора.

    Потом они пили чай с этими пирожками. И было так хорошо, так уютно в этой малометражке, что Костя впервые в жизни позавидовал чужому счастью. Он вдруг тоже захотел, чтобы любимая женщина в домашнем халатике раскатывала тесто, шутливо щёлкала его по лбу, потом вытирала полотенцем муку с его лба. А он,  Костя, лепил бы это кулинарное чудо так же ловко, как Алик. Но для того, чтобы чудо получилось, надо, оказывается, жениться.
   
    Уже подходя к общежитию, Костя подумал:
- Интересно, а Маша умеет стряпать пирожки?
   
                ...

    Маша умела стряпать пирожки, но в это самое время она стряпала сибирские пельмени.
 
   Решение устроить праздничный ужин но поводу окончания  страшной министерской проверки приняли бабка и её кума Фаина.   Маша предложила сделать пельмени. Но ни бабка, ни её кума не знали, что это за блюдо. Девушка не стала долго объяснять, распределила обязанности, и все принялись эа дело. Кума Фаина крутила мясо, бабка чистила лук и чеснок, Маша готовила тесто.
 
   Заскочивший  "на минутку" Егор был  "срочно  мобилизован"  кумой Фаиной, которой крутить мясорубку уже надоело.   

    Потом Маша учила их лепить пельмени. Как ни странно,  Егор  быстрее всех освоил эту премудрость.  Не сразу, но и у бабки стало неплохо получаться. Кума Фаина, испортив два кружочка теста, поплакалась на свои больные пальцы и отказалась наотрез от дальнейшего участия в этом занятии. А потом так и вообще выразила откровенное сомнение во вкусовых качествах этого блюда.
 
  - Мясо в тесте и варить в воде? Ну, и что получится? - бурчала она.- Лучше бы котлет налепили, быстрее бы было.

    - Молчи, куда тебе торопиться-то? На тот свет успеешь,- попыталась урезонить её бабка. Пока мирно.

    - А вот поедим это варево и пойдём туда с тобой вместе. Кишки-то склеятся,- задребезжала старческим смехом кума Фаина. Она была с юмором.

   У бабки с юмором было хуже. Слова кумы Фаины и её дребезжание   показались ей крайне неуважительными  по отношению к Машиному блюду, следовательно, и к самой Маше:
- Не хочешь- не ешь, а варево не цепляй!
 
    Запахло конфронтацией новой волны и сварившимися пельменями. Победили пельмени.
 
  Сибирское блюдо понравилось всем. Кума Фаина попросила добавки.   Потом, обнявшись, прислонившись головами друг к другу, старушки пели протяжные белорусские песни, Егор им подпевал, а самую Машину любимую "Туман яром, туман долиною" пели уже вчетвером.
 
     Укладываясь спать, Маша подумала:
-Интересно, а понравились бы пельмени Косте?
   
                ...
 
   На следующий день стояла такая чудесная погода, что после уроков молодым учителям не хотелось расходиться по домам. Тут же, на школьном крыльце, приняли решение пройтись по райцентровским магазинам. Приближается Новый год, и всем хотелось порадовать себя, а заодно и ещё кого-нибудь, чем-то новеньким. Петро - физрук для своей возлюбленной приобрел, по совету Люды, легкий газовый шарфик, носовой платок и крем для рук. Себя он "порадовал" новыми гантелями и кружкой пива.  Маша купила для бабки коробку зефира и тонкий платок из батиста, а себе  в книжном отделе "Универмага" приобрела сборник произведений Якуба Колоса и портрет своего любимого поэта Сергея Есенина.
 
   Батистовый платок бабка сразу же положила в узелок, где была одежда "на смерть", зефир припрятала до Рождества, а Сергея Есенина заметила только на следующий день, когда Маша была в школе.
 
  Она долго и ревниво всматривалась в портрет, появившийся на Машином столе.
   Не из нашего села - у нас хлопцы трубками не балуются, папиросы курят. Надо у кумы спросить.
 Кума Фаина была мобильнее бабки и знала всех в округе, но  тоже не признала в нём никого из своих да и в двух ближайших сёлах этого хлопца не встречала.
- Из Сибири, наверное,- предположила бабка.
  Детально изучив портрет со всех сторон, кума Фаина авторитетно заявила:
 - Не, не из Сибири. Такие портреты делают в Минске. Ты же  видела мой портрет? А портрет Юрик дома делал, в Минске.
 
    И правда, как же она, бабка, забыла? Внук кумы Фаины, студент Юрик, весь свет в её окошке, частенько навещает свою бабулю(это он так её называет). Позапрошлым летом сфотографировал её на карточку. Она, бабка, тогда ей ещё платок свой праздничный давала, очень он куме Фаине нравится. А потом Юрик привёз точно такой же портрет. Платок на портрете получился ещё красивше, чем на самом деле. Кума Фаина тоже. Бабка тогда рассматривала портрет и тайно завидовала.

   Не тому завидовала, что кума на портрете красивая (люди же видят, какая она на самом деле, и не будет же кума портрет заместо лица носить), а тому завидовала, что вот у неё, у кумы Фаины, есть внук Юрик, заботливый да ласковый. Приедет и обязательно первым делом её обнимет и в щёку поцелует. Бабка сама это видела, и не раз. А вот у неё, у бабки, нет внуков и уже никогда не будет. Она ещё в тот день, от кумы пришедши, долго плакала.
  Но сейчас у неё есть Маша и бабка больше никому не завидует.

  Кума Фаина поставила портрет на стол. Теперь они стали изучать уже лицо - искали изъяны. Не нашли, но решили единогласно: Егор не хуже! У них у обеих появилось чувство неприязни к портретному сопернику Егора.
- Надо спросить у Маши, кто он такой. Не будет же она скрывать? Если бы таилась, то и портрет бы прятала,- решила кума Фаина. Она всегда мыслила логично.

   В школе был педсовет, и Маша пришла домой ближе к вечеру. За обедом, больше похожим на ужин, бабка никак не могла отважиться спросить о портретном хлопце. Не вопрос задать боялась она, а ответ услышать. Вдруг жених Машин? А как же Егор? А как же она, бабка?
  После обеда Маша села за проверку тетрадей. Бабка никогда не отвлекала её во время работы, но, промаявшись полдня, снедаемая любопытством и ревностью, она нарушила ею же принятый закон и нарочито  безразличным голосом спросила Машу:

  - А кто это у тебя на портрете-то?

  - Это? Это Сергей Есенин,- рассеянно ответила та, не отрываясь от работы.
 
  Батюшки святы! Из Сибири - фамилия русская! Сначала бабка  испугалась, но вспомнила, что в Заречье живут Устиновы. Фамилия-то тоже русская, а от Заречья до их Крюкова всего два километра. Может, и Сергей этот живет недалече. Портрет-то он в Минске делал.
 
 - Где он теперь-то живёт? - спросила она и замерла в ожидании ответа.
 - Умер он, бабушка.

    Бабка покачала головой и тихо удалилась на свою половину. Надо же, такой молодой, такой красивый. Умер.
   Неприязни к человеку на портрете бабка больше не испытывала.
 
  Теперь она каждый день протирала портрет чистым рушником, ставила  аккуратно на стол, крестилась и желала Сергею Есенину  Царствия небесного. А в её вечерних молитвах появилось ещё одно имя, имя упокоенного раба божьего Сергия.
  Кем бы не доводился он Маше, женихом или просто знакомым, пусть ему  будет теперь Царствие небесное.


  (Продолжение  следует...)
http://www.proza.ru/2013/05/27/182