Одни разочарования...

 

  Проскочить Междуреченск с наскоку не удалось. Трасса стиральной доской свирепо кинулась под колёса автомобиля. В багажнике обиженно заверещали только что убаюканные лопата с граблями, и заухало, ища место, пустое ведро. "Пассат", петляя из стороны в сторону, как подстреленный заяц, за рыскал в поисках гладкого асфальта.
  - Вот уже почти четверть века, как живём при "капитализме", а путного ничего так и не построили! Дороги и те,.. ещё советские. А как ремонтируют их... - машины асфальта хватает на сто километров!
  Досадливо, костеря всех вдоль и поперёк, потащился по ухабам. В селе  было ещё хуже. Лишь перед самым поворотом на Караганду, они нехотя отступили. Зато гаишники были на месте. Но что либо нарушить на такой дороге, было просто невозможно, особенно превысить скорость.
  Пронесло-о-о-о....
   В канун Родительского Дня кладбище встретило нас благодушной тишиной и покоем. Хотя нет... За надгробьями и крестами, стараясь не нарушать устоявшуюся тишину, копошился народ. Особой работы ушедшие от нас родители не придали. Могилки были чисты и ухоженны, лишь сирень, буйствуя зеленью, низко склонилась к самой оградке.
 Еще по самому приезду на погост, меня поразил сладковатый запах, тянувшийся из - за забора. Сразу вспомнился недавний разговор с женой брата, живших в городе. Кто - кто, а она была в курсе всех событий. Разговорившись, узнав, что мы собираемся на кладбище, она особо не церемонясь, прервала меня:
  - Видела-а-а!... Видела я ваше кладбище - по новостям показывали...
  - Как так?... - удивился я.
  - А та-а-а-к... На весь мир прославился ваш Междуреченск.
  - И, что там?... - оторопь не проходила.
  - Недавно показывали, не помню когда - дай Бог памяти! - словоохотливо трещала она.
  - Так вот... Заметили как - то ваши сельчане, что собаки таскают, то - ли руки, то - ли ноги обгрызенные...
  - Человеческие?!... - выдохнул я.
  - А чьи ещё?!... Конечно человеческие! Оказывается, туда к вам, со всего света свозят трупы неопознанных и бомжей!
  Явно наслаждаясь затянувшейся паузой, продолжила:
 - А хоронят - то как!... Как собак и того хуже!  В неглубокую траншейку скинут как попало и трактором загорнут! И все дела-а-а...
  - А  деньги то положенные на погребение того-о-о-о,... тю - тю-у-у-у...
 От перехватившей горечи сдавленно молчал.
  - Вот собаки и надыбали - рядом ведь... И что интересно, крайних нет - все разводят руками. Но пообещали принять меры...
  Затем всплыл совсем свежий разговор с племянником. Он двумя днями раньше заезжал на кладбище.
  - Знаете... - говорил он - В прошлом году, я ради интереса,  посчитал по колышкам, сколько "похоронили" за забором. Было порядка ста пятидесяти.  А этот раз более двух сот пятидесяти, потом сбился со счёта... Но ЧЕЛОВЕК триста ЗАКОПАНО там! И ещё, мне показалось что земля там полита чем - то... По - моему, запах креолина...
     - Вот и приняли меры!.... - крепкое словцо замерло на губах... - во  время вспомнил, что нахожусь на святом месте.
  - Да кто захочет лечь в это осквернённое место?!..
   У меня, по похолодевшей коже забегали мурашки. Ведь я всегда говорил, что если помру, пусть похоронят  именно здесь. Сейчас этого напрочь не хотелось.
  За кладбищенскими воротами настроение немного улучшилось. Прохладная, с дождями весна, щедрым зелёным ковром укрыла покатые склоны холмов. Куда ни глянь, цветы толпились в огромных количествах. Казалось, будто рачительная хозяйка сушила бесконечной длинны разноцветные ткани, как это делали в глубокую старину.
 Жена, большая любительница этой экзотики, решила прогуляться по этому разноцветью.
  - Плести венки... - догадался я, принявшись рассматривать погост теперь уже со стороны.
  Правая сторона кладбища утопала в зелени - левая заметно уступала в этом. Присмотревшись по  внимательней, вновь ужаснулся обилию сухих, поваленных деревьев. Местами небольшие деревья стаскивали к забору или за него. Те, что покрепче, но уже сухие, словно люди, в ужасе и тоске протянули крючковатые руки, стараясь ветками пронзить небо, по весеннему чистое, без единой помарки.
  - Ах люди - люди-и-и-и! Человеки-и-и-и!... Да и люди ли мы?! Превратить в свалку... - людскую свалку - такое место!...
  На обратной дороге полиции не было.
  - Знаешь, давай посмотрим " Орла". Я ведь там была последний раз на выпускном,... в семьдесят четвёртом... - предложила жена.
  - Хорошо-о-о-о... - согласно кивнул головой, справедливо полагая поправить никчёмное настроение.
  "Орёл", - для тех кто не знает, это и впрямь орёл, только творение рук человеческих. Некогда добрые люди, на одном из холмов по трассе Алма - Ата - Караганда, изваяли, или как там правильно сказать, отлили из бетона громадного орла.
  Величественно, расставив лапы, гордо, слегка повернув голову, он снисходительно посматривал на снующие в вечной суете потоки машин.
  Сказано - сделано. Через пять минут были на месте. Только вот "Орёл" представлял весьма печальное зрелище. От некогда пышного оперения не осталось и следа. Мощного, хищно изогнутого клюва не было вовсе. Вместо когтистых лап, цепко вонзивших острые когти в зернистый камень, уродливо торчала ржавая арматура. Вокруг царило тоже деяние рук " человеческих".  Разбитые бутылки всех мастей спиртного, мозаикой покрывали холм. В довершении этого разнузданного вандализма, валялись обронённые кем - то трусы.
  Настроение у обоих было испорчено вконец. Как пролетели ухабы - не заметили  Лопата с граблями, включая ведро, чувствуя наше настроение - присмирели.  А за окном бешено мчащегося автомобиля, проплывала степь, залитая до самого горизонта, "кровью" пылающих маков. Как порой бывает красив окружающий мир, который так незатейливо поганим!...
 



         21 мая 2013 г.
         с. Чапаево