Лягушки

На мой восьмой день рождения родители подарили мне книгу «Энциклопедия человеческих органов для детей».  Больше всего в ней мне запомнилась фраза: «Когда сердце останавливается, у врачей есть пять минут, чтобы запустить его снова, в противном случае смерть неизбежна». Я не знаю, распространяется ли этот временной критерий на сегодняшнюю медицину, но тогда он привел меня в ужас.
Следующие три года я то и дело украдкой засовывал руку под футболку, чтобы проверить – а бьётся ли мое сердце? Иногда я просыпался посреди ночи и не мог нащупать свой пульс. «Оно не стучит… еще пять минут, и мозг начнет отмирать, а родители найдут меня утром, бездыханного, окоченевшего» - проносилось в моем ожидающем смерти гипоталамусе. Но засыпал я обычно раньше этих роковых пяти минут.
Мне всюду мерещился летальный исход: головная боль теперь означала первые симптомы менингита, затекшие икры ног – паралич, а боль в легких – воскулит.
В средней школе я записался на факультатив по биологии. Вместе с еще пятью волонтерами мы препарировали лягушек, рассматривали под микроскопом лужицу воды и зарисовывали в тетрадь пестики и тычинки. Я твердо знал, что стану великим врачом, в моем воображении рисовался образ фигуры в белом халате, выхватывающей из-под носа у Мрачного Жнеца жертвы и каждое воскресенье посещающей проповедь в местной протестантской церквушке.
Лет в четырнадцать я начал ходить по домам престарелых. Своего рода подготовка, я хотел воспитать в себе такие качества, как цинизм и жестокость. Умиральницы. Вот подходящее определение. Однажды на моих глазах миссис Свонсон схватилась за сердце и прошептала: «Оно…не стучит». Я снова вспомнил детство: ночные кошмары, в которых этот чертова мышца, мешок, набитый волокнами, кровью и артериями, переставал сокращаться. Я мог бы позвать медсестру, дежурную, кого-нибудь из стариков. Да, в конце концов, нас учили делать непрямой массаж сердца в школе. Но я стоял. Стоял и смотрел, как умирает женщина, но не видел ее немой просьбы о помощи, слюны, текущей изо рта. Я упивался новой мыслью: «Мой страх… уже не мой… Ха! Я жив, тупое сердце, а она умерла, старая сука, а я - жив!».
С тех пор я запихал свою мечту о безоблачном будущем врача куда подальше. Теперь на факультативе по биологии я резал лягушек с остервенением. Однажды кончик лезвия скальпеля сам поднялся к моим губам. Лягушачья кровь. Я чувствовал превосходство над этими жалкими земноводными.
Лягушек сменили дети с игровой площадки, их, в свою очередь, девушки с персиковым цветом лица и мягкими волосами. Меня разыскивают, но вряд ли найдут – я научился прятаться очень, очень хорошо. А вам хочу сказать только одно: родители, выбирайте правильную литературу для своих детей.