Начало пути. Jch bin policai!

   

  Едва поступив на юридический факультет нашего университета, я тут же
уволилась с завода, где два года проработала радиомонтажницей и даже,
благодаря моему неистребимому до сих пор желанию учиться всегда и всему,
сумела "подняться" до пятого разряда. Получив расчёт, стала усиленно
искать работу по своей будущей специальности. Однако, не имея ни опыта,
ни диплома, ни блата походив месяц по разным отделам кадров "серьёзных"
структур, поняла, что устраиваться на работу я совсем не умею...
Кончался месяц, и я уже почти отчаялась... Потому, когда мне на бирже
труда предложили в милиции должность с окладом меньше, чем у уборщицы,
я с радостью согласилась! Парадокс, но на эти деньги в сумме шестидесяти
семи рублей я умудрялась, есть, пить, одеваться и даже купила гарнитур
недорогой мебели в кредит. Причём не из опилок и прессованной бумаги, а из
натурального дерева. Правда, мой обед состоял из чашечки кофе за девять
копеек, ну иногда с пирожком бульонным по семнадцать копеек. По причине
своей миниатюрности одевалась я в «детском Мире», где моё модное пальто
стоило двадцать четыре рубля, а всё остальное вообще копейки. Причём всё
натуральное. Синтетика в те времена была в топе и стоила дорого. 1972 год.
          
Вот, мой первый отдел внутренних дел и я - старший делопроизводитель!
В одной из родных библиотек основательно ознакомилась с секретами новой
профессии. Даже конспектировала. Серьёзная была девочка. Кстати, это
пригодилось мне потом на всю жизнь. И на службе в следствии и в отделе
кадров, где довелось работать. Я знала все основы секретарского дела,
служебной этики. Мои коллеги порой удивлялись - откуда, что?  Книжки
умные помогли.  Но, главное, на своем первом месте службы я прошла
великую школу злословия и лицемерия!
Это был настоящий театр: открывалась дверь, в канцелярию заходил
сотрудник отдела получить или отправить почту, оставить документы на
подпись руководству. Лица моей начальницы и машинистки, забежавшей
поболтать, расплывались в широкой приветливой улыбке. В глазах
их светилась почтительность и внимание к вошедшему...
В словах чувствовались поддержка, искренний интерес и расположенность...
Я смотрела на всё это своими детскими глазами, полными восхищения.
Но стоило сотруднику выйти, как в его адрес выливался целый
ушат грязи, подозрений, обвинений, осуждений и просто злых насмешек...
Я не знала, чему и верить! Но начинала понимать, что это и есть реальная
жизнь, с изобилием страстей. Грубая, весёлая, ужасная и неизбежная...
Не жалею, что меня туда "занесло". Полезная начальная школа.
Навсегда выработался иммунитет оставаться самой собой, и, как всегда,
"белой вороной".
Вообще –то, это были нормальные молодые тётки лет на пять постарше меня,
Замужем. У которых на уме были секс, тряпки, деньги и свои понятия о
совести и чести. Их бесило, что я, будучи нищей, была хорошо воспитана, культурна,
имела стройную фигурку, длинные ноги и длинные ресницы. Их бесило во
мне всё: что я выгляжу "девочкой из богатой семьи" и у меня получается
быть счастливой,
даже без дорогой шубки. Бесило их моё неучастие в их бабьих разговорах
и сплетнях. Однако, тем не менее, по их просьбе я даже
помогала писать письма их любовникам от их имени. Во, как доверяли...
А моя начальница даже уговорила меня стать крёстной матерью её сына.

Вряд ли забуду и своё первое задание - зарегистрировать бюллетени
нераскрытых преступлений за несколько лет, с подробным описанием
всяческих злодеяний, с приметами разыскиваемых преступников и
фотографиями неопознанных трупов. Начитавшись, я на дрожащих ногах
добиралась домой с ужасом оглядываясь по сторонам и подозревая каждого
встречного... Это было страшнее нынешних боевиков! Потому что это была
жуткая правда! Никаких фильмов про "ментов", тогда и вовсе не было, а тут
такие кошмары, да еще и всамделишные, под грифом "совершенно секретно".
Волосы дыбом вставали! Навсегда усвоила, что нельзя забегать в подъезд,
скрываясь от преследователя и, вообще, безопаснее ночью идти по проезжей
части дороги, чем рядом с домами, куда могут затащить, чтобы убить.

Помню первое громкое уголовное дело об убийстве инкассатора,
похвально раскрытое нашим отделом... Поразило в этом деле и жестокость
убийцы, его дерзость и сумма награбленного, и горький и тихий плач вдовы
в коридоре нашего отдела. И приехавшая на судебное заседание сгорбленная
маленькая старушка, которая с трясущейся головой выслушивала приговор
о смертной казни своему сыну, беспомощно глядя вокруг ничего не видящими
и не понимающими глазами. Как больно. Она же так долго ждала его
возвращения с последней "ходки"...

Ещё до сих пор жжёт руки фото таблица, на которой с помощью куклы
спившаяся женщина показывает, как помогала своему молодому сожителю
насиловать свою маленькую дочь... и диван, залитый кровью. Впервые
тогда усомнилась в однозначной святости понятия слова "мать"...
На втором году моей службы случилась трагедия - мой начальник
почему-то решил свести счеты с жизнью... Говорили, что из-за любви.
Для меня это был жуткий шок... Я очень уважала этого человека.
Мои "крыски" - сплетницы тут же куда-то смылись и я, нещадно молясь
за грешника, вдруг поняла, что работать за троих гораздо легче, чем
дышать одним воздухом с этими девицами. Я тогда ещё не знала, что
весь мир кишит ими, как бактериями. Слишком нравственно чистой была?
Начальник мой, Слава Богу, выжил и стал знаменитым адвокатом!
Тяжело такому умному и честному юристу в жандармах!
А меня пригласили на аттестованную должность. Шёл уже 1974 год.
С повышением! Первые пустые погоны рядовой меня жутко веселили!

Наивная... Думала, что попала в милицию случайно и ненадолго...
Хотела всех насмешить...
А что вышло? Вышло тридцать семь лет безупречной службы...
Да и всё у меня так: и в дружбе, и в любви... Сразу и навсегда.

2013