Потомственный лорд Залман Борисович

      
В четыре утра какая-то неземная сила схватила Залмана Борисовича в охапку, вытащила из постели, волчком пустила по комнате и бухнула на диван! Он еще проснуться как следует не успел, но испугаться успел как следует! Он специально головой потряс, чтобы в себя прийти. Какое там! В ушах стоял шум прибоя, перед глазами плыли лиловые шары, а в руке у него была сушеная вобла. Такое с Залманом Борисовичем впервые случилось. Да и с другими, уверены, случалось не часто. Залман Борисович еще подумал: может, в природе чего произошло? Он читал, как тайфуны трактора даже в небо поднимали и рыбу из рек, кстати, тоже, а потом разбрасывали, куда попадет! И кому трактором попадет, не сильно радовались, а кому рыба на голову свалится, довольны даже были. Но за окном тихо было, ветерок даже верхушки тополиные не теребил.
– Что ж это могло быть? А может, это теща с кровати упала?! – мелькнула у него догадка.
Теща его по ночам сильно крутилась, запросто свалиться могла.
– Но почему тогда пол не проломился?! – засомневался Залман Борисович. – И при чем тут вобла?
Но он все же пошел проверить – теща спала, как пожарник на службе!
Залман Борисович покрутил в руках воблу, понюхал даже и, раз уж такое случилось, пошел на кухню за пивом. Осторожно пошел, на цыпочках, чтоб цербера не разбудить – это он так о своем друге жизни отзывался, о жене, в смысле. По дороге он в зеркало решил посмотреться – уши у него были оранжевого цвета, а на лбу отпечаталась чья-то пятерня, вернее, шестерня – там след от шести пальцев был. Потом уши цвет менять начали, в конце концов пурпурными стали, а шестерня зашевелилась слегка, точно щупальца осьминога. За окном везде еще ночь стояла, к психиатру обращаться было рано. Что было делать, Залман Борисович не знал! А тут в дверь позвонили. Настойчиво так позвонили. Так звонят обычно работники санэпидемстанций, когда мышей приходят травить, или нищие, у которых все сгорело во время наводнения. Залман Борисович, естественно, испугался! Каждый бы испугался, если б в четыре утра в дверь ему звонили нагло! Везде рэкета полно! Залман Борисович на всякий случай воблу под подушку спрятал и к двери на цыпочках подкрался. А в дверь еще раз позвонили, настойчивей первого раза. А жена спит, хоть бы что, в ус не дует. И теща, кстати, тоже. Хорошо устроились. Ну, Залман Борисович к двери подкрался и в глазок осторожно посмотрел. За дверью долговязый стоял, худой сильно, в черном пальто, а лицо было мрачное, и мешки под глазами, как у желчного человека. А в руках он папку держал директорскую. Украл, наверное, вместе с пальто! Тип, одним словом! И довольно странный!
– Такой зарежет – не улыбнется! – подумал Залман Борисович.
Эта простая мысль, надо сказать, мало его обрадовала.
– Кто там еще, мать Вашу трактором переехало?!! – густым басом спросил Залман Борисович, чтоб долговязого напугать, дескать, знай, что тут мурло живет!
– Свои! – ответил долговязый. – Открывай!
– Ага, – подумал Залман Борисович, – видали мы таких своих! Коз-зел! Я поконкретней попрошу! – потребовал он вслух. – Свои у нас в кроватях дрыхнут!
– Эй, долго мне еще ждать?! – спросил нетерпеливо долговязый. – Уйду, век локти кусать будете! Человеку удача выпала, а он ведет себя, как идиот!
– А Вы, собственно, кто? Кто такой?! – занервничал Залман Борисович, сбиваясь на фальцет.
– Вверенный поверенный! Из Небесной канцелярии. От Создателя!
– Ясно, – подумал Залман Борисович, – сбежал из дурдома! Или мафия наезжает!
И на нижний замок дверь закрыл.
– Ладно, – сказал долговязый, – я, собственно, и сквозь дверь могу пройти. Вы в сторону отойдите, а то зашибу ненароком!
Не успел Залман Борисович и ухом пурпурным повести, как долговязый в его квартиру втиснулся, прямо сквозь закрытую дверь! Чудеса, правда?!
Залман Борисович обомлел, коленки у него ходуном ходить начали, как отбойный молоток, и речь начисто отнялась. А долговязый в комнату пошел и на диван плюхнулся, даже пальто не снял, то есть подчеркивал, что разговор коротким будет! Потом папку кожаную открыл и чихнул громко. Залман Борисович изловчился и прочитать успел на папке: “Небесная канцелярия. Для внутреннего пользования”.
– Что за чушь?! – подумал он растерянно.
– Вам крупно повезло, Залман, как Вас там... Борисович! Наш дорогой Создатель, – долговязый преданно в небо посмотрел, – именно в Вас, Залман Борисович, пальцем пнул! Вы что, не почувствовали сегодня ровно в четыре?
– В че... да.... в четы..., – Залман Борисович пытался слово из себя выдавить, но только мычал что-то, точно ежа проглотил!
– Такое раз в тысячу лет бывает. Создатель поразвлечься немного решил, в “Божественную рулетку” поиграть. Ну вот, на Вас и выпало. Так что выбирайте себе по заказу и резину не тяните! – долговязый на Залмана Борисовича брезгливо посмотрел и карандашиком о папочку кожаную нетерпеливо постучал.
– А ч...что в...вы..?
– Господи, жизнь себе выбирайте! Все, что душе угодно! И телу тоже! Мало ли что выбрать можно, когда выбрать можно все!
– Что значит всё?! – осмелел Залман Борисович. – И жену новую выбрать можно?
Но это он так просто спросил, чтобы время выиграть. А жена его вполне устраивала. Она полноватая, правда, немного была, пятьдесят шестой носила, третий рост, и лет ей уже было не семнадцать, но привык он уже к ней порядком! А что цербер, так это хорошо, семью есть кому защитить! Без нее Залман Борисович ого-го как бы куролесил. Его уже давно чей-нибудь муж бы застрелил, а так он жив-здоров. И все благодаря жене!
Долговязый не ответил, он зевнул глубоко и глаза прикрыл.
– Так я не понял, жену новую тоже можно выбрать? – зациклился на теме Залман Борисович.
– Хоть жену! Хоть черта лысого, не при Создателе будет сказано! – протокольным голосом сказал долговязый и глаза открыл. – Всё согласно перечня!
– А с полным перечне... нечничком разрешите познакомиться? – начал канючить Залман Борисович. – Хоть мельком, а?..
– Ох, Господи, попался на мою голову! – сказал грубовато долговязый, но открыл папку и начал монотонно читать: “Предлагается на выбор: Страна проживания – любая. Благосостояние – от нищего до миллионера!..”
– А миллиардером, значит, нельзя?
– Не торгуйтесь, мы не в Кнессете! – сказал долговязый. – Начинайте заказывать!
– А ум тоже можно добавить?
– Сколько угодно! Вам, кстати,  не помешало бы!
– Не хамите, нашелся тут, остряк!.. А рост? Нет, рост не надо, лучше потенцию!..  Хотя я не жалуюсь!
Последнее он специально шепотом сказал, чтоб свою Дору не разбудить. А то придет из спальни, скандал устроит на этой почве, как будто Залман Борисович виноват, что жизнь сейчас такая нервная и такая сложная, что, по сути, потенция уходит вместе с сексом на второй план.
А у долговязого уже руки чесаться начали, причем не просто, а в смысле Залману Петровичу в репу врезать! Он даже привстал немного.
– Хорошо, хорошо, только тихо, без рукоприкладства! – сказал Залман Борисович. – Вот что, закажу-ка я для начала уши не лопоухие!– Сколько пар?
– Как это сколько? Пару, а сколько?!
– Да хоть десять! Мы любые прихоти заказчика выполняем!
Залман Борисович задумался. С одной стороны, на черта ему было много ушей? Тут и с одной парой столько гадости слышишь, тошно становится! А, с другой стороны, денег не стоит, бесплатно предлагается!
– Ладно, с ушами пока повременим, – сказал Залман Борисович, – а вот насчет пятой графы... пишите! Хочу жить в Англии, гарем иметь в Азии, а родину в Швейцарии, поближе чтоб к ихнему банку было!
– На сколько персон? – спросил долговязый и что-то в папочке пометил.
– Банк на сколько персон? – удивился Залман Борисович. – Что Вы имеете ввиду?
– Да не банк! Гарем на сколько персон? Дебил!
– давайте тут без оскорблений, пожалуйста! Я в районе пользуюсь заслуженный уважением!.. А на сколько персон можно?
– Хоть на двадцать!
– А на сорок можно?
– Можно!
– Тогда пишите: на шестьдесят!!!
Долговязый комментировать не стал, только на Залмана Борисовича посмотрел, как психиатр на Наполеона. 
– И еще десять добавьте! – распетушился Залман Борисович.
– А Дору Вашу в гарем писать?
– Конечно! В смысле, конечно, нет! Она ведь разгонит весь гарем! Поднимет скандал на всю Азию! А мне самому отрежет... стыдно сказать что! В общем, с Дорой пока повременим! – Залман Борисович помолчал, что-то обдумывая. – Слушайте, а «прынцэссу» из моей Доры сделать можно? Хотя бы в плане фигуры? Мне ведь в обществе придется вращаться! А с Дорой сильно не повращаешься: пятьдесят шестой размер, третий рост!
– Нет, нельзя, разнарядка подписана только на Вас!
–  Тогда пишите: рост хочу – два метра! И чтобы колесом были не ноги, а грудь! А голова чтобы, как у Маркса и Энгельса вместе взятых! А это дело... ну, Вы меня понимаете, – Залман Борисович как-то неопределенно рукой махнул сверху вниз, – это дело хочу таких пропорций, чтобы моей Доре наконец-таки закрыть рот! В переносном смысле, конечно, а то, знаете, она делает из меня неизвестно что! Она все время говорит, что со мной без увеличительного стекла нельзя ложиться в постель! Ну, как Вам нравятся такие вероломные клеветнические заявления?! Послушайте, – Залман Борисович понизил голос и доверительно склонился к долговязому, – а Вы уверены, что все, что Вы предлагаете, это бесплатно? Чтобы потом не вышел базар! Мы с Вами свои люди...
– Уверен! Все бесплатно!-сказал долговязый
– А Вы можете поклясться? Скажите: “Чтоб я так жил!”
Долговязый на Залмана Борисовича даже замахнулся!
– Ну-ну, только без нервных вспышек!.. Пишите! Хочу характер, чтобы на все плевать! Хочу всегда хотеть! Хочу, чтобы Рокфеллер ко мне приходил одалживать до получки!.. Скажите, как по-вашему, а может, лучше вместо швейцарца итальянцем стать? Я их спагетти, знаете, как ловко лопаю?! На вилку накручиваю и лопаю! На вилку накручиваю и лопаю!
– Заткнитесь, иначе я проломлю Вам череп! – устало сказал долговязый.
– Спокойно, заказчик всегда прав! А может, французом стать? Когда у меня насморк, я сильно хорошо с их прононсом говорю! Так красиво выходит! А евреем, Вы говорите, мне уже можно не быть?
– Если можете не быть – можно не быть!
– А имя? Понимаете, нелепо, если меня в гареме будут называть Залманом Борисовичем. Вы меня понимаете? Коллективный секс и официоз как-то не совместимы!
– Хорошо, как Вас называть?
– Боб!.. Нет, не годится, кулинарно как-то! Лучше, Джек! Ну как?! Стойте, тоже не то, по собачьему звучит!.. Может, просто так: Папа Римский? Хотя, нет, тогда гарем нельзя!.. Слушайте, а что если... Но если нельзя, Вы мне сразу скажите, не стесняйтесь... Я могу называться Создателем?
– Что?!! Что ты сказал?! Ослиное дерьмо! – долговязый вскочил с дивана, схватил Залмана Борисовича за шею и начал душить. Потом сел, успокоился. – Я Вас очень прошу, Залман Борисович, впредь не зарываться! Иначе я буду вынужден смешать Вас с тем, чем я назвал Вас выше!
– Ой, нельзя и нельзя, что поднимать так шум?..  А, скажите, что делать с друзьями? Их можно знаменитыми сделать? Вы же понимаете, мне, как потомственному лорду... я, кстати, решил стать лордом... мне, как лорду, нужен круг знаменитых друзей!
– Друзей сделать знаменитыми нельзя! Но можно знаменитых сделать друзьями!
– Тогда записывайте в друзья Аллу Борисовну без Киркорова, Эйнштейна посмертно и еще добавьте штук пять президентов, но не Клинтона! Это я его отшил сейчас за аморальные выпады! – пояснил Залман Борисович. – А если я по жене вдруг затоскую, по Доре? Мучиться начну? Я, знаете, какой преданный!
– Создатель все мучения берет на себя!
– Что Вы говорите?! Молодец, а! Какой все же он молодец! А я в него еще не верил! Ну, что Вы скажете?!.. Но это точно, без подвоха?
– Нужно закругляться! – нетерпеливо сказал долговязый и встал.
– Стойте, а дети?
– Что, дети?
– Вы что, не знаете? Дети – это самые большие сволочи и вымогатели! Грубят на каждом шагу! Не ставят тебя ни в грош! И забывают поздравить даже с Днем работников коммунального хозяйства, а я, кстати, там управдомом был! Неблагодарные! – Залман Борисович чуть не заплакал.
Долговязому даже жалко его стало. Видно, проблема отцов и детей не только на Земле существует.
– Детей улучшим! На детей есть разрешение. День и ночь звонить будут, спасибо с утра до вечера говорить будут! Вообще их не узнаете, совсем другие люди будут!
– Думаете, это возможно?!! – покачал головой Залман Борисович.
– На все воля Божья, – сказал долговязый. – А теперь подпишите! Только предупреждаю, после этого изменения уже не принимаются!
– Что такое, почему человеку не дают время все взвесить, обдумать?! – начал качать права Залман Борисович. – Лордам, в конце концов, положены какие-то льготы!
– Вы ненормальный! Миллионером Вас сделали, личный гарем в Азии имеете! Алла Борисовна ему готова петь на “бис”! Вам мало?! Обдумать он хочет, зан-н-ноза в заднице!
– Хорошо, только не надо поднимать вихрь!..  А, скажите, а то меня это мучает, а для чего мне всунули в руку воблу?
– Это юмор! Вы что, не поняли??! Сказал ведь, Создатель решил расслабиться! Человек просыпается, а у него в руках, е-мое, сушеная вобла! – долговязый чуть от смеха не покатился по полу и хохотал буквально до слез.
Теперь уже Залман Борисович на него как на идиота посмотрел. За все унижения! И вдруг испугался, что и все остальное тоже юмором оказаться может. Поэтому он даже на месте заерзал.
– Давайте ручку! Быстро! Я готов! – он нетерпеливо подписал документ, потом полез в письменный стол, все прошлые грамоты свои за двадцать лет взял, осмотрелся, в тещины тапки клея канцелярского налил напоследок и из буфета кое-что из посуды прихватил. Потом на жену пошел посмотреть, чтоб еще раз убедиться, что правильно поступает. Потом присел на дорожку... потом дорожку скрутил и тоже прихватил, чтоб в Букингемском дворце по голому полу не ходить...
 А уже через сутки в Англии один швейцарец вдруг объявился, грудь колесом, шестьдесят жен рядом крутятся, гарем прямо! Весь замок средневековый грамотами Министерства коммунального хозяйства увешал, на полу роскошная ковровая дорожка! Ни дать ни взять – лорд! Прошлое его мраком покрыто, то есть вообще ничего не помнит! Дети ему с утра до ночи звонят, благодарят за что-то, а он понять не может, что за дети?! Сволочи, одним словом! Откуда только взялись?
А потом про него слухи начали ходить, что он вместе с Аллой Борисовной под английскими туманами от Киркорова с Галкиным прячется. И что внешность у него довольно странная: с одной стороны голова, как у Маркса, а с другой – вообще, как у Энгельса. И стоит он не прямо, а как Пизанская башня, потому что какое-то дело его все время вперед тянет! Вот такая петрушка!
...А Дора на мужа розыск объявила. Все морги обошла, но  тщетно! Даже фотографию по телевизору показывали. Потом его и в других странах искали. В Англии искали, в Швейцарии, даже в Азии. Но все тщетно!
Был, как говорится, человек, да сплыл. Так сам собой и исчез! Бесследно!

Аркадий Крумер